Услышав имя девушки, Мурад замер. Кажется, это та самая девчонка! Пока она возится тут с братом, можно заглянуть в ее вещи. С Русланом все будет хорошо, раз тренер с ним не остался. Да, выглядел он плохо, но не умирающим. Сколько драк уже пережил?
Мурад огляделся. Коридор пустой. Камер нет. Идеально. Он медленно, словно прогуливаясь, прошел по коридору до ординаторской.
Постучал.
Никто не ответил. Парень протянул руку, чтобы открыть дверь, как за спиной что-то громыхнуло. Звук доносился со стороны лестницы. Из дверей выскочил мокрый санитар. Он злобно шипел, словно вода разъедала кожу. Следом за ним семенила уборщица. Она извинялась, кланялась и сбивчиво говорила про ведро, сожаления и табличку «скользкий пол». Эти двое были так поглощены выяснением отношений, что прошли мимо, не обратив внимания на парня.
Мурад зашел в ординаторскую. Бесшумно прикрыл за собой дверь, по миллиметрам поднимая ручку замка. Он осторожно развернулся. Огляделся. Жалюзи были плотно задернуты и не пропускали утреннее солнце. Парень медленно двинулся вперед в тусклом свете мониторов, мерцающих заставками. Он шел довольно уверенно: глаза быстро привыкли к полумраку.
Задача – быстро найти ключи от машины. Марку он знал, и это единственная тачка в смене. Кажется, удача на его стороне. Тихо напевая себе под нос неизменную «Она любила розы», Мурад зацепил с ближайшего стола одноразовые перчатки, ловко натянул их и принялся за дело.
Шумный вздох из дальнего угла заставил парня застыть с открытой дамской сумочкой в руках. Он медленно вытянулся, вглядываясь в темноту и пытаясь понять, что происходит. Затем стремительно накинул на голову капюшон и, затаив дыхание, прокрался в сторону звука.
У стены за шкафом пряталось огромное кресло. А на нем неподвижно сидел доктор Марьям, тот, что минут двадцать назад обсуждал с Мурадом состояние матери. Теперь же у его ног валялась чья-то медицинская карта, огромные ручищи лежали на подлокотниках. Голова мерно покачивалась, очки замерли на кончике носа, готовые в любой момент сорваться. Казалось, стоит едва нарушить этот баланс – и врач тотчас клюнет собственные колени.
Закатив глаза и беззвучно выругавшись, Мурад тенью двинулся по комнате, вскрывая сумки и шкафчики столов. Ключа с нужным брелоком нигде не было.
Раздражение и напряжение нарастали. Он обшарил все. Куда девчонка могла убрать свои вещи? Взгляд зацепился за подоконник, жалюзи над которым немного топорщились. Парень беззвучно подошел, отодвинул штору, и, щурясь от яркого солнечного света, увидел сумочку с массивной цепочкой. Точно! У ординаторов же нет своих столов!
Хищно улыбнувшись, Мурад дернул за молнию и… нашел!
Дело за малым. Забрать тачку, обменять на контакты отца и, вернувшись в семью, достать денег для Марьям.
Небрежно запихнув сумку на место, парень, не оборачиваясь, устремился к выходу. В этот момент тяжелая цепочка почти беззвучно соскользнула с подоконника и, потянув за собой сумку, с грохотом приземлилась на пол.
– Кто здесь? – Доктор резко поднялся с кресла, сонно озираясь по сторонам.
Мурад гепардом вылетел из ординаторской и кинулся в сторону лестницы. Он едва успел замедлиться на повороте, вовремя вспомнив про уборщицу и скользкий пол.
Доктор выскочил из ординаторской и растерянно замер в коридоре. Он смотрел по сторонам, словно пытаясь понять, был ли это призрак посреди комнаты или живой человек.
Руслан, опустив голову, смотрел, как тонкие женские пальчики осторожно промывают раны, накладывают мазь, бинты. От бережных прикосновений прохладных рук боль отступала.
У Аиды аккуратный маникюр, а лака нет.
Она молчала. Он не мог найти слова.
Где-то, кажется, в другой вселенной, ходил травматолог и что-то бубнил. А Руслан различал только свое дыхание и рвущееся из груди сердце, кажется сгорающее от стыда. Невыносимо было осознавать, что Аида увидела его таким.
Ее тут вообще не должно было быть.
Парень чуть приподнял голову. И тут же завис, любуясь ее сосредоточенным лицом. Мягкое, нежное. Опущенные длинные ресницы дрожали, между четко очерченных сведенных бровей пролегла морщинка. «Какая красивая!» – от этой простой мысли словно ударило током – он вздрогнул.
Аида подняла взволнованные глаза.
– Больно?
– Нет. Спина затекла, – выпалил Руслан первое, что пришло в голову. И тут же понял, как глупо это прозвучало. На самом деле он просто впервые за долгое время почувствовал себя уязвимым. Эту девушку хотелось защищать, беречь от тревог. Но мысль, что она волнуется за него, оказалась крайне приятной. И это противоречие делало его беспомощным.
– Немного осталось, потерпите, пожалуйста! – Аида примиряюще улыбнулась и впервые не отвела взгляд. Эти пять секунд останутся в его памяти надолго. Серые глаза бесконечные, ласковые, полные непередаваемой легкости, почти невесомости.
Он резко кивнул и попытался сжать кулаки, принимая работу. Аида, коснувшись его запястья, попросила пока так не делать.
После рентгена травматолог отпустил его, сказав:
– Заживет быстро, надо только пару раз еще сделать перевязку и хотя бы пару недель воздержаться от падений. – На последнем слове он хитро подмигнул и, сунув Аиде в руку подписанные бланки, выставил их из кабинета.
– Вы домой? – рассеянно проговорила девушка, рассматривая табличку с именем травматолога.
– Нет, хотел зайти к маме. Но для начала – выпить кофе. Могу вас угостить за очередную помощь?
Девушка улыбнулась.
– Да, только давайте я помогу налить и донести.
Руслан согласился. По коридору шли молча. Чувство неловкости заставляло его судорожно сочинять темы разговора, но в голову совершенно ничего не приходило. В прошлый раз такого не было. Аида же, наоборот, выглядела сегодня более расслабленной. Она не суетилась, как в прошлую встречу, голос не дрожал, двигалась медленнее и плавнее.
– Хотите, расскажу вам секрет, Руслан?
– Расскажите, – глухо отозвался он.
– После нашего прошлого разговора я написала рассказ. Только это тайна.
– Вы пишете? – Парень обернулся к ней и чуть не оступился.
– Да… Вы так удивлены, – она тихонько рассмеялась. – С детства мечтала быть журналистом. Но вышло немного иначе. А о чем мечтали вы?
Руслан задумался, подбирая слова, и тихо проговорил:
– Я мечтал о достатке для мамы. Мне было больно смотреть, как она выбивается из сил на работе. Потом появилась идея стать спортсменом. Теперь иду к этой цели.
– Заботливая мечта. – Аида, не взглянув на него, улыбнулась и чуть прибавила шагу, подходя к кофейному автомату. А потом вдруг резко обернулась. – Я подберу для вас хорошую целебную мазь. Чтобы помочь мечте сбыться.
Она сказала это так искренне, что Руслан растерянно улыбнулся в ответ.
– А о чем ваш рассказ?
– О мечтах. Может, когда-нибудь дам вам почитать.
– Буду рад.
Болтая, они прошли в холл и сели на те же места, что и вчера. Время пролетело незаметно. Утренняя больница оживала. Аиду вызвали на обход.
– Кажется, нам не надо договариваться о встрече, все равно столкнемся. – Девушка махнула рукой, прощаясь.
– Сегодня я целый день тут пробуду. Заглядывайте.
– Без записи? – Девушка шутливо округлила глаза.
– Скажете, что вас ждут. – Руслан мягко улыбнулся.
Руслан столкнулся в дверях маминой палаты с Мурадом. Тот запыхался и остановился перевести дух. Выглядел довольным, как мальчишка, шалость которого удалась.
– Салам, боец! Это тренер тебя так?
– Рад, что тебе весело, Мурад.
– Вая, какой страшный взгляд! Испепелил.
– Что тебе тут надо?
– Пришел Марьям проведать. Бабка ушла уже или еще тут варится?
– Мурад, я скажу это в последний раз. Больше уважения к женщинам твоей семьи. Будешь хамить – клянусь, поломаю.
– Ле, брат, – голос Мурада резко стал густым и серьезным, даже угрожающим, но в глазах все еще искрилось веселье. – Не учи меня. Свою жизнь живи, за собой следи.
Руслан подошел ближе, почти вплотную к брату. Он расправил плечи и чуть приподнял голову.
– Полегче, брат, – прошипел Руслан. – Я закопаю тебя, если мать обидишь. Уследил?
– В мафию не играй, не собираюсь я ее обижать. Она, вообще-то, и моя родственница тоже, помнишь? – Мурад не отступил от брата, но голос прозвучал примирительно.
– Я тебе сказал. – Младший ткнул брата открытой ладонью в грудь и отвернулся к двери. – И про деньги она не знает. Сами решим.
Тот усмехнулся, но кивнул. Руслан хорошо понимал, что Мурад просто не хочет раздувать ссору. Было очевидно, что брат что-то задумал, это его миролюбивое настроение обычно появляется, когда «тема прет».
В палату парни вошли, делая вид, что между ними царит мир и согласие. Марьям стояла у окна и смотрела на море, зябко кутаясь в длинную теплую кофту бабушки Патимат. Ее маленькая сухая фигурка казалась беззащитной и хрупкой на фоне огромной деревянной рамы с заключенным в ней бесконечным небом.
Руслан на мгновение замер в дверях, пряча руки за спину. Мурад же, наоборот, быстро прошел вперед и, не снимая начищенных ботинок, завалился на ближайшую к матери койку.
– Ну что, когда выписывают?
– Пока непонятно, Мурад. Какие-то анализы еще ждут. Как вы? Бабушка говорит, дома не появляетесь. Вы хоть нормально кушаете?
– Не переживай, мам. – Руслан все же приблизился. – О себе беспокойся сейчас.
Он двигался так быстро, что женщина не разглядела его забинтованных рук.
– Работы много, ты знаешь, как у меня бывает: то густо, то пусто. А мелкий, – Мурад небрежно махнул в сторону брата, – тренируется как не в себя и работает тоже, есть же? Так что пусть бабка не волнует тебя своими исследованиями.
В этот момент Руслан молча столкнул рукой ноги брата на пол, и мама заметила перебинтованные руки. Но не успела она задать вопрос, как сын уже ответил:
– Да заживет быстро, ничего серьезного. Тренировка была просто лютая.
– Руслан… – Марьям хотела сказать что-то еще, но Мурад перебил, скидывая обувь и снова укладываясь: