— Джо Слейн! Джо, Джо, как я рада тебя видеть!
Она вскинула руки ему на плечи и поцеловала в щеку.
На пальце сверкнул бриллиант… Багров закусил губу. Больше он не слышал собачьего лая, он слышал и видел только Аниту.
— Сеньора Розелли… — растроганно бормотал Слейн.
— Да нет же, не сеньора, просто Анита! Ведь ты же наш Джо, мой старый друг, мой и… бедного Гарри. Как хорошо, что ты пришел именно сейчас, Джо! Тяжело мне и одиноко, так тяжело, если бы ты знал! Кругом что-то происходит страшное, необъяснимое. А я совсем одна.
— Но твой муж?..
По ее лицу пробежала волна досады.
— Он уезжал по делам в Сан-Гвидо. А вчера я получила телеграмму, что он внезапно улетел в Штаты. Пожалуй, оно и к лучшему. Будь он здесь, мне было бы еще тяжелей. Я могла ему сказать… Могла такого наговорить…
Ветка акации вырвалась из дрогнувшей руки Багрова, шумно распрямилась.
— Святая Мария! Кто там, Джо?
— Это… Видишь ли…
Она отстранила Слейна и медленно пошла к Багрову.
— Гарри? Ты! Жив?!
— Анита…
Слейн смущенно кашлянул, потер небритую щеку и отошел к кустам.
— Ты жив!
Она гладила ладонями его лицо, ссадину над бровью, русый завиток волос, небритые щеки.
— Значит, ты всегда был жив! Гарри, родной, что же я тогда наделала!
— Эй, ты, не сметь! — Слейн рванулся в кусты, из чащи сухо щелкнул выстрел.
— Гарри, что это?
Прикрывая собой Аниту, Багров грудью врезался в кустарник. На траве лежал давешний человек в черном костюме, моргая на Слейна злыми маленькими глазками.
— Этот тип целил в тебя, Гарри. Я вовремя ударил его по руке, — журналист покачивал на ладони маленький семизарядный револьвер.
— Лейнстер? — подбежавшая к ним Анита удивленно смотрела на лежащего. — Откуда у вас оружие?
Тот, кого она назвала Лейнстером, поднялся с травы, отряхнулся и посмотрел на Слейна, точно прицеливался для удара.
— Отвечайте же, Лейнстер! — прикрикнула Анита. И пояснила: — Это мой дворецкий.
— У меня всегда было оружие, — хмуро ответил Лейнстер. — Это мой инструмент…
— Вы считаете, что пистолет — инструмент дворецкого? — заинтересованно спросил Слейн.
— Я не всегда был дворецким.
— Кем же вы были всегда? Ну?
— Гангстером… — сквозь зубы выдавил Лейнстер.
— Что вы болтаете, Лейнстер! Муж рекомендовал мне вас как опытного и верного дворецкого!
— В Штатах я был гангстером, мэм. Но теперь я стар, и у меня ревматизм. И больное сердце. И мистер Голден решил, что я буду охранять вас и…
— Какой мистер Голден? Я никогда не слышала этого имени.
— Да говорите поживей, черт вас побери! — Слейн встряхнул за шиворот старика.
— Сеньор Розелли, мэм, ваш муж, он и есть мистер Голден. Только теперь он бросил все это дело. В Штатах для него давно готов смертный приговор. Он бросил это дело, говорю я вам. Уехал сюда, переменил имя и стал дельцом. По-моему, это еще хуже…
— Святая Мария! Как это могло…
Внизу, у подножия лестницы, заливалась лаем собака. Багров вздрогнул и протянул руку к револьверу дворецкого.
— Подожди, Гарри, — не спуская глаз с Лейнстера, Слейн зашептал: — Это нас ищут, Анита. Идут по пятам с собаками. Что делать, как ты полагаешь?
Собака на берегу неуверенно повизгивала, ища нужный след. Слышались голоса полицейских.
Анита решительным движением откинула со лба волосы:
— Все должны войти в виллу. Вы, Лейнстер, тоже. Ну, Гарри!
— Это опасно для тебя, Анита.
— Не время рассуждать, идем!
— Минуточку, — Слейн посмотрел на ноги гангстера. — Снимите-ка башмаки, мистер… Да поживее! Видите, джентльменам некогда.
Дворецкий нехотя подчинился.
— Гарри, ты тоже…
Журналист поднял мокрые туфли Багрова и, широко размахнувшись, забросил их далеко в сторону берега.
— Надевай его покрышки, Гарри! А вам, сеньор Лейнстер, придется прогуляться в одних носках, да еще с грузом. Нагнитесь-ка!
Слейн решительно обхватил толстую шею дворецкого и поджал ноги…
Багров уже стоял у окна в вестибюле виллы и наблюдал из-за шторы за площадкой лестницы.
— Они спускаются к берегу, — сказал он с облегчением. — Собака потеряла след.
Лейнстер лежал на диване, держась за сердце и вытирая обильный пот. Но журналист, очень довольный, хотя и ненадежной, но все же безопасностью, подтрунивал над дворецким, держа, однако, пистолет наготове.
— Ах, Лейнстер, какой репортаж пропадает! Наш корреспондент верхом на гангстере! Сенсация! Комикс! Сказачно огромный тираж!
Багров смотрел из-за шторы на пустую площадку лестницы. Он думал о том, как должно быть трудно сейчас Аните, этой маленькой женщине, успевшей отвыкнуть от невзгод под крылом влиятельного супруга, миллионера, дельца, имевшего вес в обществе столицы. Так много неожиданного свалилось на ее голову.
Полицейские снова появились в саду. На этот раз с ними было несколько американских солдат, очевидно, пришедших по берегу. Собака старательно обнюхивала то место у кустов, где еще недавно стояли Багров и Слейн. Полицейский офицер совещался с сержантом-янки, оба поглядывали в сторону виллы.
— Кто есть еще на вилле? — спросил Багров.
Анита вздрогнула и подняла к нему лицо.
— Только привратник. Но он, наверное, спит в своей сторожке у ворот. Повар и горничная ушли в город.
— Нам бы только отсидеться до ночи, и мы уйдем.
— Да-да, конечно, — отозвалась она. — Мы уйдем. Я так рада этому, Гарри!
— Что? И ты?…
— Да. Разве ты думал иначе? — удивилась Анита.
— Но мы не знаем, что будет с нами!
— Все равно. Ведь ты понимаешь, что я больше не могу жить как прежде. Ты жив, и это совсем другое дело. Или ты не хочешь, чтобы я пошла с тобой?
— Хочу ли я!.. Но мне страшно за тебя, Анита.
— Не бойся. Хуже, чем было, уже не будет. Я — жена бандита! Что может быть хуже? Разве только снова потерять тебя…
— Они идут сюда! — перебил Багров. Слейн, благодушно развалившийся в кресле, недовольно вздохнул и встал. Лейнстер выжидающе поглядел на дверь.
— Придется встречать гостей, — сказал Багров. — Ну что ж, Джо… Янки рыщут в окрестностях, и, выходит, нам сейчас не уйти. Будем держаться до темноты, если сумеем. У меня нет патронов. Дай-ка, Джо, эту маленькую штуковину сеньора дворецкого. Похожа на игрушку, зато с патронами.
— Подождите! — решительно остановила их Анита. — Что вы сможете сделать, ведь их много! Идите все в кабинет… в кабинет Розелли. Вы слышите, Лейнстер? Проводите сеньоров. Я сама поговорю с полицией.
— Ты с ума сошла, Анита! Это бессмысленно, ты все равно не сможешь солгать, что нас здесь нет!
— Не знаю, что я скажу… Но все равно, Гарри, дай мне револьвер. И дай я поцелую тебя. Ну! Что же вы! Идите в кабинет, вот эта дверь. Идите же, или я не хозяйка здесь? — она улыбнулась. — Проводите, Лейнстер.
— Может быть, так лучше, Гарри, — поддержал ее журналист. — Импульсы не стабильны, и, возможно, Аните удастся… Ты прикрикни на них, Анита. Они не посмеют стрелять в женщину, и в случае чего мы придем на помощь. Стучат…
Анита кивнула на дверь кабинета.
— Прошу вас, сеньоры, — хмуро пригласил дворецкий и тотчас удалился.
Полицейский капитан подозрительно оглядел вестибюль, женщину, но поклонился вежливо, даже заискивающе.
— Добрый день, капитан, — сдержанно, как и подобало знатной даме, приветствовала его Анита. — Мужа нет дома.
— Позвольте нам войти, сеньора, — еще раз поклонился капитан.
Был он немолод, медлителен, вежлив и имел достаточно житейского опыта, чтобы не врываться в богатую виллу, как в хижину пеона. За спиной офицера, не решаясь ступить на ковровую дорожку, несмело жались полицейские. Их смущали комфорт и роскошь вестибюля, красивая синеглазая дама, супруга богача, госпожа.
В дверях показалась бурая собачья морда. Пес понюхал воздух и глухо заворчал.
— Фу, собака! Капитан, я не терплю животных в своем доме, — хозяйка виллы передернула плечом.
— Прошу прощения, сеньора, — капитан отдал приказ, и полицейский оттащил за дверь упирающегося пса.
— Так что вам угодно, капитан?
— Мне очень неприятно, сеньора, беспокоить вас, но… позвольте осмотреть виллу. Важный государственный преступник, точнее, два преступника… Следы привели сюда, и мы обязаны… Увы, дела службы, сеньора, — офицер, извиняясь, развел руками.
— Вам известно, капитан, что вилла принадлежит сеньору Розелли? — Анита надменно вздернула подбородок.
— О да, сеньора! — капитан приложил два пальца к козырьку фуражки.
— Вам известно, что я жена сеньора Розелли?
— Да, но…
— Так вот, могу заверить вас, что на вилле нет никого из посторонних, — спокойно и даже чуть небрежно проговорила Анита, глядя прямо в глаза офицеру. — Здесь только я и мой дворецкий, которого вы только что видели. Или, может быть, вы не верите мне, капитан?
— О, что вы, как можно, сеньора! Но мы слышали выстрел где-то поблизости…
— Ах вот что! Успокойтесь, это стреляла я. Мне показалось, что там, в кустах у обрыва, прячутся два каких-то оборванца. Такое беспокойное время, полиция бездействует, а я одна, если не считать старика дворецкого. Или я ошиблась, и то были ваши люди, капитан?
— Значит, стреляли вы, сеньора? — капитан с сомнением посмотрел на руки женщины.
— Да. Вот мой револьвер. Я думаю, сеньоры, вам скорее следовало бы осмотреть прибрежные заросли, чем врываться на виллу к одинокой женщине.
Офицер молчал.
— Она лжет! — прошептал Багров. — Не может быть, чтобы спад импульсов продолжался так долго… Она лжет, несмотря на импульсы! Джо, что это значит?
— Черт возьми, Гарри! Неужели «Вериты» больше нет? Ее не существует! Анита тут ни при чем, просто «импульсы правды» кончились…
— Простите, сеньора, — насторожился офицер. — Я слышал голоса там, за дверью. Позвольте мне… Вы сказали, что одни здесь?
Брови женщины гневно сдвинулись, голос дрожал от напряжения.
— Я сказала также, что кроме меня здесь дворецкий. У старика привычка вечно бормотать молитвы, но я не вижу в том ничего дурного… — она повернулась к кабинету. — Лейнстер!