– Только в незнакомых местах! – Кларисса подняла указательный палец.
– До знакомых мест тебе еще много километров. И то не факт, что там все осталось так же, как было… сколько-то там лет назад.
Кларисса помолчала, глядя на Даниэля, который ставил на зарядку телефон.
– Спасибо, – потихоньку сказала она.
Даниэль повернулся к ней. Она отвела взгляд и застучала ногой по полу.
– Я бы тебя обняла в знак признательности, но я не такой человек.
Кларисса поднялась с кровати и стала искать свою косметичку в дорожной сумке.
– Не такой человек? – улыбаясь, переспросил Даниэль.
– Ну да. Не тактильный. Или как там…
Даниэль в два шага подошел к ней сзади и легонько обнял ее, будто накинул плед на плечи. Кларисса не смогла сдержать улыбку.
– Пожалуйста. Но мне кажется, что ты уже в большом долгу передо мной. Поэтому я иду первый в ванную. – Он мгновенно выскочил за дверь.
– Эй!..
20 декабря
Планы на будущее
Утром Даниэль шумел в комнате так, будто специально хотел разбудить Клариссу. Но она этому отчаянно сопротивлялась и пыталась продолжать спать, натянув на голову одеяло. Когда Даниэль сел рядом с ней и уткнулся в свой телефон, она не выдержала и, сдернув одеяло с головы и еще больше растрепав свои распущенные волосы, резко села на кровати.
– Да что ты за человек такой!
– О, ты проснулась. Это хорошо. Чем раньше поедем, тем быстрее приедем.
– Логики тебе не занимать. Даже не поспоришь. – Кларисса сердито посмотрела на него, вставая с кровати. – Я смотрю, ты спешишь увидеть Перпиньян. Никакого «Футуроскопа», значит?
– Давай на обратном пути, может? Пусть это будет для тебя мотивацией поскорее решить все проблемы с родителями. И нам еще нужно где-то позавтракать, я не уверен, что в стоимость номера входила еда.
– Там внизу ресторан, мы вчера проходили мимо кухни, – сказала Кларисса, собирая все вещи, необходимые для душа. – Я не уйду, пока мы не наедимся и не напьемся кофе. В такую сумму должен быть включен завтрак!
– Как приятно, что ты твердо решила не разбрасываться моими деньгами.
– Ну серьезно, сто евро за совместный номер и сон под аккомпанемент твоего храпа? Ну уж нет, спасибо!
– Эй, я не храплю! – возмутился Даниэль.
– Да, точно. Это мое больное воображение.
– Может, это какой-то из местных призраков, – усмехнулся Даниэль, пожав плечами.
Кларисса скорчила гримасу и вышла за дверь.
В отеле действительно был ресторан, где подавали завтрак – шведский стол, где можно было взять бутерброды с сыром и колбасой, круассаны, тосты с маслом и джемом или медом и кофе. Кларисса сунула пару бутербродов в сумку со словами «ты мне еще спасибо скажешь» в ответ на укоризненный взгляд Даниэля.
Машина, вопреки ожиданиям Клариссы, стояла целая и невредимая на парковке у отеля.
– Ты рассчитываешь приехать в Перпиньян сегодня? – спросил Даниэль, когда они уже ехали.
– Не знаю… Часов семь, наверное, ехать. Я столько не выдержу за рулем.
– Я могу тебя сменить.
– Ты, конечно, можешь, но нет.
– Ты такая упрямая. А в каком месяце у тебя день рождения? Ты сказала, что второго числа.
– Зачем тебе? Будешь присылать мне открытки с поздравлениями?
– Ну, может, и буду.
– Попробуй угадать тогда.
– В январе?
– Почему ты так решил?
– Возможно, по гороскопу ты Козерог.
Кларисса засмеялась:
– Серьезно? Месье «я не верю в призраков» верит в гороскопы?
Даниэль замялся и отвел взгляд.
– Нет, наверное, я от тебя заразился.
– Я не верю в гороскопы.
– Странно, я думал, спиритические сеансы придумал какой-нибудь астролог, чтобы заработать на людях побольше денег, – с издевкой сказал Даниэль.
– Фантомы людей существуют, и душа вполне себе реальна, но мне не нравится мысль о том, что всех людей на земле можно распихать в двенадцать коробочек. Восемь миллиардов людей! И всего двенадцать знаков зодиака. Нет, я в такое не верю.
– Там же вроде много нюансов, расположение всех планет учитывается с точностью до минуты рождения человека…
– Откуда тебе-то это известно?
– Тетя увлекалась астрологией. У них с мамой постоянно были недопонимания по этому поводу.
– Тетя – сестра твоей мамы?
– Да. Мама просто материалист до мозга костей. Если ты думала, что со мной трудно, рассказала бы ты ей про призраков!
Кларисса немного помолчала и негромко сказала:
– Хорошо, что не придется с ней знакомиться…
Они проехали еще пару минут в тишине, от которой Клариссе стало некомфортно.
– А твой отец живет с твоей мамой в Страсбурге?
– Теперь уже нет. Он уехал в Швейцарию, поближе к горнолыжным курортам и к своей семье. Мои родители развелись, как только я уехал учиться в университете.
– И ты почувствовал себя виноватым?
– Конечно!
– Представляю. Столько лет твоим родителям приходилось терпеть друг друга из-за тебя.
– Что? Нет! – Даниэль помолчал пару секунд. – Нет! Я думал, что если бы не уехал, то у них все было бы хорошо.
– Ага, хорошенькое одолжение ты бы им сделал. Мало того что взрослый сын не уезжает и сидит на шее, так еще и нужно продолжать делать вид, что они семья.
– Я думал, что пока им было о ком заботиться, их брак мог бы существовать.
– Конечно, мог, но зачем? Вполне вероятно, что все их внимание было сосредоточено на тебе, а потом им пришлось смотреть друг на друга.
– Да ну тебя! Теперь только хуже стало. Они в разводе девять лет, а вместе жили восемнадцать моих и года два до меня. Не могли же они все двадцать лет друг друга не переваривать?
– Нет, конечно. Да и при чем здесь ты вообще, они же сначала сами друг друга выбрали, ты их не тащил жениться. Я вот в детстве мечтала, чтобы мои родители развелись. Я, конечно, тогда не думала о том, что мама толком не зарабатывала и нас содержал отец… поэтому с кем бы я осталась – вообще не очень понятно.
– А я все-таки рад, что уже был взрослым, когда они это придумали.
– Так интересно… – помолчав, сказала Кларисса. – Ведь люди на самом деле такие счастливые, когда влюбляются и женятся, а потом вдруг начинают друг друга терпеть. Или не терпеть. В какой момент переключается этот тумблер?
Даниэль пожал плечами.
– Просто на первых порах все складывается без напряга, само собой. По крайней мере, так кажется. Можно лишний раз не начинать выяснять отношения, потому что посмотрел в ее красивые глаза и тебя вроде бы отпустило.
– Ага, а от него хорошо пахнет…
– Ну вот. Так зачем затевать никому не приятные разборки? А со временем понимаешь, что все приелось. И глаза эти… Ну глаза и глаза. Тем более они больше не смотрят на тебя с восхищением, а теперь вечно какие-то злые и недовольные.
– Да и пахнет уже не очень…
– Но ты уже привык не выяснять отношения. По-человечески, разговорами, я имею в виду, а не швырянием тарелок и криками. Вроде и некогда было – работа, дети, куча забот… Некогда заклеивать каждую маленькую трещину. Тем более кажется, что их и не видно. А потом однажды из-за всех этих трещин ваш брак просто разваливается в одну секунду, потому что их очень много… И тот, другой – совсем чужой человек.
– Ты тоже не собираешься жениться?
– Собираюсь, наверное. Когда-нибудь. Но надеюсь, что у меня все будет по-другому.
– Ага, – усмехнулась Кларисса. – Спорим, все с такими словами и женятся? Вряд ли кто-то идет под венец с мыслью: «Надеюсь, через десять лет она будет так же ненавидеть меня, как моя мать ненавидела отца».
– Я верю, что обо всем надо разговаривать. Спокойным тоном рассказывать о своих чувствах и пытаться понять другого человека, не делая себя центром вселенной. Если вы когда-то друг друга слышали, то это должно работать. Не вижу причин, почему это невозможно.
– А если не слышали, то и не надо было ввязываться, – подхватила Кларисса.
– Вот видишь, мы же поняли друг друга.
– Ага, только вот я считаю, что люди в принципе не способны друг друга слушать, поэтому твоя теория так и останется теорией.
– От кого я это слышу? Специалист мирового уровня по отношениям! – язвительно заметил Даниэль.
– От эксперта слышу! – скорчила рожицу Кларисса. – Сколько удавшихся отношений у тебя за плечами?
– Я хотя бы намерен пытаться пробовать что-то изменить.
Кларисса немного помолчала.
– Ну, может, я бы тоже попробовала… Если бы кто-то подходящий нашелся. Терять-то нечего, в любом случае я знаю, как точно не работает. Но проблема в том, что все люди предают рано или поздно. Как им вообще можно верить?
– Сколько раз тебя предавали?
– Мне хватило двух раз. С тех пор я друзей не завожу.
– И что за друг тебя предал в первый раз?
– Мелкий гаденыш Франсуа. – Кларисса поджала губы.
– И? – вкрадчиво продолжал спрашивать Даниэль. – Что сделал этот негодяй?
– Он переехал в другой город! – Кларисса скрестила руки на груди.
Даниэль нахмурился.
– Он ограбил тебя и уехал в другой город?
– Нет. – Кларисса недоуменно посмотрела на Даниэля.
– Он спихнул на тебя свою престарелую мать и уехал?
– Нет.
– Он оформил на тебя кредит?
– Да что ты пристал? Он просто уехал жить в другой город. А мне ничего не сказал. Смотался, даже не предупредив. Но ведь друзья так не поступают?
– Хоть какие-то ужасные обстоятельства его отъезда выяснились! А то я подумал, что если сейчас домой поеду, то тоже предателем буду.
– Эй! Не вздумай даже. Ты обещал!
Даниэль засмеялся.
– И как ты узнала о его отъезде?
– В школе учительница сказала. – Кларисса пожала плечами.
– Так, стой-стой-стой! Сколько вам было лет с Франсуа?
– Ну… не помню. Лет восемь.
– Вот почему «мелкий»! Я думал, что это образное выражение.
– Да он и высоким ростом никогда не отличался.
– Ну а ты вообще в курсе, что почти никто из восьмилетних детей не решает сам, в каком городе будет жить? Его же наверняка родители просто перед фактом поставили. За меня в восемь лет все родители решали, например.