– Я и не сомневалась, – покосилась Кларисса.
– Да ладно тебе. Я не думаю, что Франсуа готовил свой побег из города много лет, дожидался подходящего момента, когда ты будешь особенно уязвима, и свалил, потирая руки.
– Как знать. – Кларисса пожала плечами.
Даниэль цокнул языком.
– И все же, лучше сначала выясни, как все было на самом деле, а уж потом клейми людей.
– О! Это уже прогресс!
– Что?
– Ты уже разрешаешь мне клеймить людей! После выяснения обстоятельств, но все же…
– И что, мы теперь к этому Франсуа тоже поедем?
– Не-е-ет, – разочарованно протянула Кларисса. – Я так и не выяснила, где он живет. Но как только узнаю – обязательно!
Где-то недалеко от Шанье
Небо затянули серо-синие тучи, настолько темные, что казалось, уже наступили сумерки. Они ехали уже около полутора часов, когда заморосил дождь. Не прошло и пяти минут, как он превратился в ливень, а вскоре по крыше застучал град. Видимость резко ухудшилась, и «Фиат» стал вилять из стороны в сторону.
– Давай я сяду за руль, – предложил Даниэль.
– Все нормально, – отмахнулась Кларисса. – Я справляюсь.
Ветер усилился настолько, что даже внутри машины чувствовалось, как неистово он швыряет град о двери. Ливень резко сменился мокрым снегом, и на мгновение показалось, что стало лучше, но вскоре дорога скрылась за белой пеленой.
– Сбрось скорость, Кларисса! – строго сказал Даниэль.
Кларисса послушалась, но замедлилась совсем чуть-чуть.
– Что за пурга вообще? Так бывает? – Даниэль удивленно смотрел на залепленное снегом окно со стороны своего сиденья.
– В интернете предупреждали о каком-то шторме на побережье…
– И ты молчала?
– Ты вообще не удосужился посмотреть прогноз погоды. Я хотя бы морально подготовилась.
– И чем это нам теперь поможет?
Снег продолжал сыпаться как перья из распоротой подушки, дорога покрылась тонким льдом. Кларисса проехала еще какое-то время под нервные замечания Даниэля, пока он наконец не выдержал и потянулся к рулю, чтобы выхватить его у нее. Кларисса, пытаясь не допустить этого, случайно крутанула руль так, что машину занесло, и они съехали на обочину, встав под наклоном.
– Черт! Даниэль! Ну что ты лезешь! – Она ударила по рулю.
– Ты гнала как по сухому асфальту, я даже здесь чувствую, что у нас сцепления с дорогой нет!
– Ты нервничаешь, это меня напрягает, поэтому я еду как попало.
– Ты путаешь причину и следствие. – Он строго посмотрел на нее, а потом за окно. – Где мы вообще?
Кларисса указала на телефон с навигатором, который обозначил их местоположение.
– Ну вот же.
– Ага, ну да. Мы здесь были полчаса назад. – Даниэль достал свой телефон и запустил определение геолокации. – Боюсь, у меня плохие новости.
– Куда уж хуже, чем есть?
– Осторожнее со словами, Кларисса, если не хочешь действительно узнать это. Всегда есть куда хуже. Мы, видимо, уже очень давно сбились с пути, здесь нет сети, твой навигатор завис.
– Черт! – Кларисса схватила свой телефон и обновила приложение. – Твою мать! Мы вообще в каком-то лесу!
Даниэль высунулся из машины, чтобы оценить масштабы катастрофы. Кларисса зажмурилась и стала шептать:
– Только бы поправимо. Только бы поправимо. Только бы…
– Молитвами тут не поможешь. – Даниэль закрыл дверь машины. – У тебя есть лопата?
Кларисса с выражением полного отчаяния на лице положила голову на руль.
– Откуда? Я, по-твоему, по ночам трупы в лесу закапываю?
– Ну, что ж… – Даниэль развел руками.
– Ты даже не будешь на меня кричать? – Кларисса покосилась на него с подозрением.
– Ты так говоришь, будто я только и делаю, что на тебя кричу.
– Когда ты начинаешь нервничать, у меня в голове все притупляется и возникает белый шум. Я не знаю, с какой громкостью ты выговариваешь мне свои претензии.
– Ну и зря. Я ни разу не повысил голос. – Он немного подумал и добавил: – Вроде бы. Кроме того раза, когда ты меня здесь закрыла и сказала, что мы едем в Париж. Но это я от испуга. В общем, надо выбираться отсюда. Не может быть, чтобы люди были где-то далеко.
– Мне страшно.
– А что ты предлагаешь? Связи нет, нам не вызвать эвакуатор, никому не позвонить вообще. Снег прекратился, но кто знает, надолго ли? Скоро вечер, стемнеет. Бензин может закончиться, пока мы тут сидим и греемся.
– Вот закончится, тогда посмотрим.
– Будет ночь, куда ты посмотришь? В темноту? Вон там, где мы ехали… та дорога явно выведет нас куда-то.
– Мы замерзнем и умрем!
– Тогда тебе как минимум не придется больше волноваться.
Кларисса скрестила руки на груди и уставилась в окно.
– Ты можешь посидеть, конечно, и подумать, но скоро сумерки. И волки выйдут на охоту.
– Да ну тебя! – Кларисса достала перчатки из бардачка, натянула шапку и вышла из машины. На улице она спрятала волосы под куртку и замотала шарф плотнее. – Мои ботинки мгновенно промокнут. Тут сантиметров тридцать намело.
– Пошли скорее, чем больше ты открываешь рот, тем больше тепла теряешь.
Кларисса припала к машине со словами:
– Прости, дорогой, если бы не Даниэль, я бы осталась внутри и мы достойно встретили бы смерть вместе. Мы за тобой вернемся! – И, хмуро глядя на Даниэля, добавила: – Рот, значит, закрыть, да?
– Я же о тебе забочусь! – Даниэль не смог сдержать улыбку.
Они шли молча, оставляя глубокие следы в сугробах.
– Кларисса, расскажи что-нибудь, так тихо, что невыносимо уже.
– Я сохраняю тепло.
– Знаешь, я тут подумал… Когда говоришь, мышцы рта работают и тебе становится теплее.
– Да что ты? Теперь тебе скучно, а я развлекать тебя должна?
– Да ладно тебе… – Он немного помолчал. – А твоя подруга, у которой ты адрес Патрика Люмо взяла… Она симпатичная?
Кларисса прорычала что-то невнятное и добавила:
– Нет, страшненькая.
– О! Я таких люблю. Познакомишь?
– Я сейчас изо всех сил пытаюсь не связывать твои предпочтения в вопросе женщин, внезапно открывшиеся мне, с тем, что ты меня еще пару дней назад звал на свидание.
Даниэль весело рассмеялся.
– Мы с ней уже несколько лет не общаемся в любом случае, – добавила Кларисса.
– А что так?
– Да не то чтобы мы друзьями были, просто в другом кафе вместе работали, а потом меня… кхм… я уволилась, и перестали.
– У тебя вообще есть друзья? – вдруг серьезно спросил Даниэль.
– А это обязательное условие для существования в мире? – скривилась Кларисса.
Даниэль внимательно посмотрел на нее.
– Ой, да ладно. У меня есть приятели. Например, Паскаль из кафе неподалеку от заведения мадам Фурнье. С соседями по дому я здороваюсь… Что тебе нужно? Я не могу дружить с десятком людей, потому что мне придется уделять им время, а я и без этого ничего не успеваю. В своей жизни я могу уместить только парочку близких людей. И то это максимум. У моей жизни маленькая человековместимость!
– Что-что маленькое? – улыбаясь, переспросил Даниэль.
– Люди приносят с собой эмоции в жизнь других. И ладно бы, если только хорошие. А то у них мало того, что вечно какие-то жалобы, так они еще и меня могут расстроить. Вот если у тебя один друг и он предаст, то это не так страшно, как если от тебя отвернутся пять человек разом. Или даже десять. Я же просто такого не выдержу, так и зачем мне эти друзья?
– Ну, во-первых, что ты такого сделаешь, из-за чего от тебя могут отвернуться десять человек разом? Ты воруешь у своих друзей? Или, может, убиваешь их родственников?
– Если я росла на улице, это не значит, что я какая-то бандитка.
– Кларисса, ты росла не на улице, а в пыльном углу библиотеки.
– Там не было пыли! – возмутилась Кларисса и уже тише добавила: – Там хорошо прибирались.
– А если посмотреть по-другому на количество друзей? Если тебя предаст один, у тебя останется еще целых четыре или даже девять, которые поддержат.
Кларисса нахмурилась.
– Все же не стоит рисковать, я думаю.
– А продолжительные отношения с парнями у тебя когда-нибудь были?
– Что, со многими? Одновременно? Нет.
– А с одним?
– Что это вообще за допрос?
– Видимо, нет. А ты в курсе, что страх отношений – это страх одиночества?
– Что ты несешь?
– Ты же боишься не отношений, а расставания. Даже не самого момента расставания, а того, что ты останешься одна после этого.
Кларисса поморщилась.
– Все равно это бред. Сейчас я тоже одна, и не страшно.
– Потому что тебе так привычно.
– Ну и потом будет привычно, после расставания.
– Нет, ты же уже будешь в отношениях, у тебя будет надежда… А хотя-я-я… – Даниэль махнул рукой. – Ладно, забей.
Они молча шли еще минуту.
– Нет, я не поняла. – Кларисса слегка ударила Даниэля по руке. – Что ты хотел сказать этим «хотя-я-я»?
– Да только то, что ты сама испортишь отношения с любым парнем, потому что тебе комфортнее быть одной.
– Да, мне хорошо одной.
– Нет, не хорошо, а комфортно. Тебе знакомо и привычно это состояние, но это не значит, что тебе в нем не плохо. Ты не можешь всю жизнь избегать сильных чувств в надежде никогда не испытывать боли. Люди несовершенны. И с каждым человеком вопрос лишь в том, насколько он может исправить себя ради тебя – но и тебе, вероятно, придется что-то менять – и насколько ты готова принять те несовершенства, которые он не в силах изменить.
– Слушай, завязывай свою внезапную психотерапию, а то я уже подозреваю, что к концу поездки ты мне выставишь счет за свои услуги. А я их не просила.
Кларисса шла некоторое время молча, смотря под ноги.
– Сам-то… тоже мне… гуру отношений. Тебя вообще бросила девушка, а ты советы другим раздаешь.
– Да ладно тебе, я не думал, что ты так расстроишься из-за моих слов. Завязывай там себя накручивать. С плохими мыслями как с грязной посудой.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты не замечала, как брошенная в раковину грязная ложка моментально притягивает к себе другую грязную посуду? Положишь ее, не помоешь сразу, и вот у тебя в раковине не одна ложка, помыть которую можно за пять секунд, а целая гора посуды. Какие-то тарелки, чашки, банки с присохшим ко дну джемом, противень, покрытый жиром… А ведь с негативными мыслями то же самое. Стоит впустить в голову одну незначительную дурную мыслишку, как тут же за ней налетит целый рой и кружит-кружит, утягивая тебя на дно.