– Агнес, но ведь я спал со всеми тремя, и тебе об этом хорошо известно…
– Ты делал то, что и положено всякому мужчине. Будь иначе, я презирала бы тебя.
– Ты удивительная! Настоящий клад! Какая женщина способна хладнокровно наблюдать, как ее будущий супруг спит с другими?
– С тебя ведь не убыло. А без любовных приключений могло ли обойтись наше путешествие? Игра тем и хороша, что забывается, не оставляя следа. Но если бы дело зашло дальше…
– Ты о брачном союзе?
– Тогда бы ты сразу догадался, кому предназначено быть твоей невестой.
– Я люблю тебя, Агнес!
– И я тебя, Ноэль! Хорошо, что у нас произошел этот разговор. Он смыл всю грязь, и теперь ты чист, как ангел. Чиста и я, избавленная от малейших терзаний души. Ореол святости засияет над нами, когда нас станут венчать в церкви. Что касается помолвки, то она уже прошла.
– В путь же, Агнес! Он станет теперь для нас с тобой в десять раз короче.
И они тронули с места в карьер.
От обручения до венчания – воробьиный скок, говорят в народе. И то и другое происходило в церкви Сен-Симон при стечении рыцарей окрестных замков и крестьян из близлежащих деревень. После произнесения наставительной молитвы священник спросил жениха и невесту о согласии вступить в брак. Получив ответы, он надел каждому на палец освященное заранее кольцо и возложил на голову венчальный венец. Потом прочел еще одну молитву. Затем жених и невеста обошли вокруг аналоя с раскрытым Евангелием.
Наконец, вернулись в замок. Прямо тут же, во дворе, напротив донжона накрыли столы, из подвалов выкатили бочки с вином, и весело запели и заплясали труверы на этом празднике, трубя в рожки, звеня колокольцами[97], ударяя в бубны. Перед первой заздравной чашей Вия попросила невесту нагнуть голову и надела ей на шею жемчужное ожерелье.
Агнес всплеснула руками:
– Матушка! Да ведь на это можно купить целую деревню!
– Вот и покупай. Строй замок, будешь хозяйкой.
Агнес заключила Вию в объятия.
– Что за камень такой жемчуг, не скажешь ли?
– Счастье приносит он, оберегает дом, несет мир и покой и приглушает гордыню. Словом, для семейных людей эта драгоценность. Но не годится для одиноких и препятствует любовным похождениям. Не помогает он и путешественникам, мешая им добиться цели.
– Коли такой силой обладает, не стану я покупать деревню, носить его всегда буду. А путешествиям моим, похоже, настал конец.
– Вот и слава богу. Помни также, что нельзя этот камень раскалывать и молоть в порошок.
– Зачем же мне это делать? Раз так говоришь, верно, кто-то горя хлебнул, поступив с ним этак?
– Царица Клеопатра вздумала накрепко привязать к себе Антония и для этого изготовила любовный напиток, растворив в уксусе несколько жемчужин. Через пару лет она перестала быть царицей, а потом покончила с собой. Есть и еще пример. Римский император Гелиогабал, желая быть сильным и долго жить, не раз пил напиток с растворенным в нем жемчугом. Вышло из этого, что его убили солдаты, когда он был совсем еще молодым.
– Надеяться надо на самого себя и не доверять темным людям, дающим дурные советы, – сказал Ноэль.
Едва он произнес эти слова, как со стороны ворот раздался шум, крики, бряцание оружия. Гости вскочили из-за столов, хватаясь за мечи. Один граф Эд оставался спокоен: он знал, что в случае визита неприятеля со сторожевой башни тут же ударят в набатный колокол.
И он не ошибся. Прошло совсем немного времени, и в замок с приветственными криками вошел целый отряд воинов во главе… с самим императором. Подойдя к столу, он обнял графа, его супругу, а затем и молодых.
– Разрази меня гром, но, вижу, мы не опоздали, а, Полет? – воскликнул он. – Ноэль, как ты посмел утаить от своего короля такое событие? Если бы не мой чертенок, – он обнял шута, – клянусь копытом Люцифера, я ничего бы не знал.
– Так вот о чем они шептались у костра, государь! – ответил, смеясь, Ноэль. – Помнишь, ты сказал тогда, что эти двое хранят какую-то тайну.
– Эта тайна, рыцарь, появилась еще в Риме, – поднял на него глаза Полет. – А родилась она в голове глупого шута. «Агнес, – сказал я тогда своей сестричке, – если ты не сумеешь заставить своего троюродного брата пойти с тобой под венец, я буду считать себя самым несчастным из людей».
– А мне очень не хотелось, чтобы ты так считал, – произнесла Агнес, целуя шута. – Ведь ты такой славный, и у тебя благородное сердце. Я решила, что обязательно сделаю тебя счастливым и увижу, как ты веселишься на моей свадьбе.
– А поскольку не принято ходить на свадьбу без подарка, – прибавил Генрих, – то мы с Полетом посоветовались и решили преподнести вам…
– … вот этот маленький мешочек, – закончил за него шут, беря из рук императора золото и вручая его счастливым молодоженам. – На него нельзя купить империю, его не хватит также на Париж, зато он поможет вам поставить великолепный замок! Но это еще не все, – загадочно поднял он палец и тут же обеспокоенно закрутил головой. – Генрих, мы, кажется, потеряли королеву! Я ведь просил тебя не заходить на постоялый двор, а ты все-таки не послушал, и вот теперь ни ты, ни я не помним, куда она подевалась. Как будто, я видел твою жену в повозке, когда мы выезжали из Франкфурта.
– И ты не ошибся, мой милый весельчак! – послышался голос, и из-за спины Генриха вышла королева – вся в нарядном убранстве, блистающая золотом и серебром. Подойдя, она поцеловала молодоженов каждого по очереди.
– Вообрази, Агнес, – она кивнула в сторону короля и его шута, – эти двое по дороге так напились, что даже не заметили, с ними ли я еще или меня уже нет.
– Где же ты была, раз не попалась нам на глаза? – нарочито удивленно вскинул брови Генрих, прекрасно зная ответ.
– Сидя в повозке, укутанная шубами и мехами, я приглядывала за оружием и прочей утварью, чтобы это все не слишком гремело и не вываливалось за борта. Разве могла я потерять по дороге мой свадебный подарок?
– О, ваше величество, – воскликнула Агнес, – право, вы слишком добры!
– Я люблю забавные представления и не имею привычки являться на праздник с пустыми руками, – весело ответила королева. – Ах, мне так хочется от души расхохотаться! Ты составишь мне компанию, Агнес, когда мы с тобой припомним сцену в Латеранском дворце. Думаешь, я забыла, как папа Бенедикт висел вниз головой, рискуя вышибить себе мозги, если бы вдруг у него оторвалась нога?
Громкий взрыв смеха раздался вслед за этим. И не было человека на этой свадьбе 5 июня 1047 года, который хмурил брови и не смеялся бы над клоунадой, устроенной труверами, и над остротами королевского шута. Впрочем, очень скоро им пришел конец: беднягу Полета, мертвецки пьяного, обнаружили поздно вечером под одним из столов. Рядом посапывал глупо улыбающийся оруженосец.
Эпилог
Вскоре Генрих Черный выступил в Саксонию и подавил там бунт. В следующем году с помощью английского и датского флота он нанес поражение лотарингскому герцогу Готфриду. В этом бою погиб голландский граф Дитрих, а вскоре сдался и Готфрид. Но тут началась война с венграми. Через месяц-другой в тылу у Генриха поднял восстание баварский герцог Конрад, также не желавший над собой германского владычества. Объединившись с венграми, он пошел на Каринтию, а Генрих тем временем захватил Баварию.
Кончилось в конечном итоге полной независимостью Венгрии. Генрих отправился во Фландрию, но, несмотря на победы, не смог ее окончательно покорить. Из-за бесконечных походов здоровье его резко ухудшилось, и в октябре 1056 года он умер в охотничьем домике, близ Гослара.
Генрих Французский годом спустя начал войну с графом Анжуйским Мартеллом, который поднял восстание против власти короля и взял в плен графов Шартра и Шампани. Генрих позвал на помощь Вильгельма, военный талант которого помог ему расправиться со строптивым Мартеллом. И столь велики были сила и воля нормандского герцога, что Генрих испугался: такой мощный правитель у него под боком! Не напал бы. И сам произвел нападение на Нормандию, но был разбит при Мортемере в 1054 году.
Эд всегда был против вторжения брата в Нормандию, уверяя его, что могущество Вильгельма – лишь на руку королю, но не больше этого. Но тот не слушал, твердя своё: волчонок стал слишком силен, надо отобрать у него кое-что, дав понять, кто здесь король. Во время одного из нескольких походов Эд нашел свою смерть.
Роберт Бургундский вновь проявил себя как деспот – жестокий, бездушный. Однажды он устроил в своем замке банкет, куда пригласил свою любовницу Эрменгарду, дочь Фулька Анжуйского. Жена его растолстела и подурнела от пяти родов, и он не постеснялся отозваться о ней весьма непристойно, причем заявил, что с недавнего времени находит утешение в объятиях дочери графа. Его тесть возмутился и назвал зятя негодяем, а его любовницу шлюхой. Герцог выхватил меч и тут же зарубил тестя. На него налетел Жосеран, сын убитого, и герцог одним махом снес ему голову. После этого он сослал жену в монастырь, а сам женился на Эрменгарде.
Война с сестрой по поводу границы с графствами Осер и Невер продолжалась еще целых 18 лет и кончилась после смерти Гуго, старшего сына герцога. Гильом, сын Адвисы, стал владетелем трех графств, которые объединил в одно – Невер.
И все же, надо отдать ему в этом должное, брат короля явился основателем рода бургундских герцогов, правивших до 1361 года. Один из потомков Роберта стал в середине XII века королем Португалии.
Констанция добилась, чего хотела: через положенное время она родила здорового мальчугана.
А вокруг святого престола кипели страсти. В октябре 1047 года Климент II неожиданно скончался по пути в Рим из монастыря св. Фомы. Стали поговаривать, что его отравили, но доподлинно никто ничего не знал. Не успело остыть тело папы, как на троне вновь воцарился наш старый знакомый Бенедикт IX. Бруно это совсем не устраивало, и он написал в Рим. Там пообещали удавить, наконец, надоедливого потомка графов Тускулумских, но действие затянулось до июля 1048 года, пока за дело не взялся император. Услышав его угрозы и хорошо помня, судя по всему, его первый визит в сопровождении двух титанов, Бенедикт отрекся от сана.