В противоположность Гордону, который только и мечтал о дальнейшем закреплении колонии на острове Чермен, Бриан непрестанно раздумывал о возвращении в Новую Зеландию. Он не мог забыть о белом пятне на горизонте бухты Разочарования. Если это все-таки земля, нельзя ли построить хоть какое-нибудь судно, чтобы добраться туда? Но Бакстер лишь отрицательно качал головой: такое предприятие было для них непосильно!
В эти зимние ночи во Френч-дене несколько раз поднимали тревогу: близ пещеры шныряли стаи шакалов, и Фэнн заливался лаем. Тогда Донифан и другие, приоткрыв дверь, бросали горящие головни в этих мерзких тварей, обращая их в бегство. Два-три раза в окрестностях показывались ягуары и пумы, но никогда не подходили близко. По ним открывали стрельбу, хотя на этом расстоянии ранить их не удавалось. Словом, охранять безопасность Френч-дена было непросто.
Уилкокс и помогавший ему Бакстер не довольствовались установкой ловушек для мелкой пернатой дичи и грызунов. Сгибая молодые деревья, они устроили силки со скользящей петлей на крупную дичь; и двадцать четвертого июля в эти силки попался великолепный фламинго. Когда утром Уилкокс обходил свои западни, то фламинго уже висел в петле на распрямившемся деревце. Тут Моко представилась прекрасная возможность блеснуть своими поварскими талантами; птицу ощипали, выпотрошили, нашпиговали ароматическими травами, и жаркое вышло отличное. Особенно лакомым был язык фламинго, по ломтику которого получили все без исключения.
В первой половине августа наступили жестокие холода: четыре дня подряд термометр показывал тридцать градусов мороза! Однако ветер совершенно стих и воздух был чист и прозрачен. В эти дни младших совсем не выпускали наружу, а старшие выходили лишь по крайней необходимости — чтобы отопить стойло и птичник.
Правда, такие морозы простояли недолго: шестого августа ветер снова подул с запада, начались сильнейшие шквалы. Вихри исхлестали Оклендскую гряду, которая, к счастью, надежно защищала Френч-ден. Чтобы поколебать его массивные стены, потребовалось бы землетрясение. Самые страшные порывы бури, выбрасывающие суда на берег и разрушающие каменные здания, были бессильны против незыблемых скал. Ветер повалил много деревьев — это облегчит работу юным лесорубам, когда им придется пополнять запас топлива.
После бурь стало немного теплее, и вторая половина августа была вполне сносной: температура опускалась не ниже семи-восьми градусов. Возобновились работы на открытом воздухе — за исключением рыбной ловли, так как озеро и река были еще покрыты льдом. В силки и западни попадалось много дичи, и на столе во Френч-дене снова появилось свежее мясо. А стойло пополнилось новыми обитателями: вигонь принесла пятерых детенышей, за которыми заботливо ухаживали Сервис и Гарнетт.
Поскольку лед на озере оставался еще очень крепким, у Бриана появилась мысль устроить для колонистов прекрасное развлечение — катание на коньках. Бакстер, закрепив на деревянной подошве узкие железные полоски, соорудил несколько пар коньков. Кататься умели все мальчики, так как этот спорт очень распространен в Новой Зеландии, и они пришли в восторг от возможности продемонстрировать свое искусство на льду Семейного озера.
Двадцать пятого августа в одиннадцать часов утра колонисты, оставив дома лишь Айверсона, Доля и Костара под присмотром Моко, пошли искать гладкую ледяную площадку. Бриан прихватил с собой судовой сигнальный рожок на случай, если кто-нибудь неосторожно забежит слишком далеко. К обеду компания собиралась вернуться во Френч-ден.
Близ пещеры на озере громоздились льдины, и мальчикам пришлось пройти по берегу около трех миль, пока они не нашли гладкое ледяное пространство, тянувшееся далеко на восток,— прекрасное поле для катания. Донифан и Кросс, конечно, прихватили ружья. Бриан и Гордон кататься не собирались и пришли, чтобы присматривать за конькобежцами. Самыми искусными были Донифан и Кросс, но в особенности Жак, который бегал очень быстро, а кроме того, умел выписывать на льду сложные фигуры.
Бриан заранее предупредил катающихся, что им нужно быть осторожными.
— Лед под вами не проломится,— сказал он,— но руку или ногу сломать можно. А главное — не уходите далеко! Мы с Гордоном остаемся ждать вас здесь, и, когда я подам сигнал, все должны вернуться.
Мальчики гурьбой пустились по озеру, и Бриан успокоился, видя, что все они держатся на коньках неплохо, а случайные падения вызывают лишь веселый смех.
Жак действительно катался прекрасно — и спиной вперед, и на одной ноге, и, пригнувшись, рисовал на льду правильные круги и овалы. Его брат с радостью наблюдал, как он развлекается вместе с другими.
Вероятно, Донифан, рьяный спортсмен, немного позавидовал успеху Жака, которому аплодировали остальные. Пренебрегая настояниями правителя, он отдалился от берега и через некоторое время поманил к себе Кросса.
— Эй, Кросс,— крикнул он,— я вижу стаю уток, вон там, на востоке. У нас с тобой ружья. Поохотимся!
— Но Бриан запретил…
— Ах, отстань от меня со своим Брианом! Вперед! Быстрее!
И оба мальчика помчались вдогонку за стаей уток, пролетавших над озером.
— Куда это они? — воскликнул глава колонии.
— Увидели какую-то дичь, и разыгрался охотничий инстинкт,— отозвался Гордон.
— Или, вернее, инстинкт неповиновения,— возразил его собеседник.— Опять этот Донифан…
— Ты считаешь, что с ними может что-нибудь случиться?
— Да кто знает, Гордон. Всегда неосторожно уходить слишком далеко. Смотри, их уже почти не видно!
Действительно, быстро мчавшиеся Донифан. и Кросс казались теперь лишь двумя точками на поверхности озера.
Они могли бы вернуться вовремя, так как до темноты оставалось еще несколько часов, но все же это было рискованно: в предвесенний период всегда нужно опасаться внезапной перемены погоды. Стоит ветру изменить направление, и сразу может нанести тумана или снега.
Опасения сбылись: около двух часов дня горизонт внезапно заволокло полосой тумана. Донифан и Кросс еще не вернулись, а над озером нависли густые облака, закрывая берег.
— Вот чего я боялся,— вскричал Бриан.— Как они теперь найдут обратную дорогу?
— Труби в рожок! Скорей труби! — поспешно советовал Гордон.
Был трижды подан сигнал, и звук рожка протяжно разнесся по озеру. Может быть, в ответ раздастся ружейный выстрел — единственный способ, которым Донифан и Кросс дадут знать о себе?
Мальчики прислушались. Но тщетно…
А туман все густел и расползался. Теперь он клубился в четверти мили от берега и грозил закрыть все побережье озера. Бриан стал созывать остальных катающихся, и вскоре они собрались около него.
— Что будем делать? — спросил Гордон,
— Во что бы то ни стало надо найти Донифана и Кросса, пока они окончательно не заблудились,— решительно ответил Бриан.— Пусть кто-нибудь побежит на коньках в ту сторону и будет трубить в рожок!
— Я готов идти! — вызвался Бакстер.
— И я! И я тоже! — послышались голоса.
— Я сам пойду! — сказал правитель колонии.
— Нет, отпусти меня, брат,— возразил Жак,— я на коньках добегу быстрее всех.
— Хорошо,— согласился Бриан — Иди, Жак, и прислушивайся, не будет ли выстрелов. Возьми рожок и сигналь!
— Иду!
И через минуту он скрылся в плотной завесе тумана. Сначала мальчики слышали звук его рожка, но потом все смолкло вдали.
Прошло с полчаса. Никто не показывался — ни Донифан с Кроссом, ни Жак… Что станется со всеми троими, если они не смогут вернуться до наступления ночи?…
— Если б у нас были с собой ружья,— сказал Сервис,— то, может быть…
— Скорее во Френч-ден! Скорее туда! — вскричал Бриан.— Нельзя терять ни минуты!
Это казалось наилучшим решением; надо было ружейными залпами указать всем троим направление на берег озера.
Через полчаса колонисты были на Спортивной площадке. Жалеть пороху не приходилось! Уилкокс и Бакстер стали стрелять в сторону востока.
Ответа не было! Ни выстрелов. Ни звука рожка…
Было уже половина четвертого. По мере того как солнце опускалось за Оклендской грядой, туман все густел, и на поверхности озера ничего нельзя было разглядеть.
— Дадим пушечный выстрел,— распорядился Бриан.
Стоявшую в холле маленькую пушку выкатили на площадку и навели на северо-восток. Ее зарядили холостым зарядом, и Бакстер уже собирался пальнуть, когда Моко посоветовал вложить в ствол поверх заряда пук травы, облитой жиром. Ему говорили, что от этого звук будет громче. Он оказался прав. Выстрел грохнул — да так, что Костар и Доль зажали уши.
При полной тишине, царившей вокруг, казалось невозможным, чтобы этот раскат не был услышан на расстоянии в несколько миль.
Прислушались… В ответ ни звука…
В течение следующего часа из пушки стреляли каждые десять минут. Донифан, Кросс и Жак должны были понять значение этихвыстрелов, указывающих местонахождение Френч-дена и разносившихся по всему озеру, ибо чем гуще туман, тем лучше он передает звуки на далекое расстояние.
И вот наконец, около пяти часов вечера, до них довольно отчетливо донеслись дальние ружейные выстрелы.
— Это они! Они! — закричал Сервис.
Бакстер тут же ответил выстрелом из пушки.
Вскоре две тени вырисовались в тумане, который у берега был не так густ, как на озере. И на спортплощадке послышалось дружное «ура!».
Это были Донифан и Кросс. Но Жака с ними не было.
Можно представить себе, какую мучительную тревогу испытал Бриан! Брат его не смог встретить охотников, которые не слышали звуков рожка! В своих блужданиях в тумане Кросс и Донифан отклонились к югу, а Жак искал их на востоке. Без пушечных выстрелов из Френч-дена ребята никогда не смогли бы найти дорогу домой.
Поглощенный мыслью о брате, затерянном в тумане, Бриан даже не стал упрекать Донифана за ослушание, которое влекло за собой тяжкие последствия. Жак рисковал провести ночь на озере, когда мороз мог усилиться до пятнадцати градусов ниже нуля. Выдержит ли он такой холод?…