Бакстер вывесил на мачте новый флаг и прибил дощечку, на которой указал, что пещеры Френч-дена находятся в шести милях вверх по реке. Затем, в час дня, они двинулись в обратную дорогу. По пути Донифан подстрелил несколько пигалиц и чибисов, и около четырех часов, когда начало темнеть, группа возвратилась во Френч-ден. Гордону рассказали о тюленях в бухте, и он решил устроить охоту на них, когда позволит погода.
Зима подошла к концу. В последние дни августа и в начале сентября постоянно дул ветер с моря, прошли сильные ливни, и после них стало быстро теплеть. Снег растаял, на озере с оглушительным треском ломался лед. Нерастаявшие льдины поплыли вниз по реке, громоздясь друг на друга; образовался затор, который рассосался только к десятому сентября.
Так миновала их первая зима. В маленькой колонии все были здоровы и прилежно учились, и Гордону не приходилось упрекать отстающих.
Десятого сентября исполнилось полгода с того дня, когда яхта «Верткая» потерпела крушение у рифов острова Чермен.
Глава XIV
Последние выходки зимы.— Снова весна.— Скачки на страусе.— Поход на север.— Грызуны в норках.— Стоп-река.— Фауна и флора.— На границе озера.— Песчаная пустыня.
С наступлением весны юные колонисты собирались предпринять несколько походов, задуманных в долгие зимние месяцы. Было совершенно ясно, что к западу от острова нет никакой суши. Согласно карте Франсуа Бодуэна, эти безбрежные просторы окружали их и с севера, и с востока, и с юга. Но все-таки какая-то земля могла находиться поблизости; ведь у француза не было ни бинокля, ни подзорной трубы, а с вершины Оклендской гряды невооруженным глазом нельзя было рассмотреть ничего далее нескольких миль. У мальчиков были нужные оптические приборы, и, быть может, им удастся увидеть то, что было недоступно взору потерпевшего крушение на «Дюгэ-Труэне». Центральная часть острова Чермен, где находился Френч-ден, отстояла от изрезанного восточного берега всего на двенадцать миль. Безусловно, стоило предпринять туда экспедицию. Но до этой дальней разведки необходимо было обследовать местность между Оклендской грядой, Семейным озером и лесом Западни, посмотреть, есть ли здесь полезная растительность и какова дичь. Такой поход был назначен на начало ноября.
Однако, хотя календарная весна уже началась, на острове Чермен этого не чувствовалось. Весь сентябрь и первую половину октября стояла ненастная погода, с холодами и непрестанно меняющимися ветрами. В этот период равноденствия то и дело налетали шквалы, такие же свирепые, как и тот, что полгода назад унес «Верткую» в океан. Вся скалистая гряда, казалось, дрожала под яростными порывами ветра с Южных болот, приносившего ледяное дыхание вод Антарктики. Несколько раз вихрь вышибал дверь кухни и выстуживал обе пещеры. Колонистам в борьбе с ним пришлось гораздо труднее, чем в тридцатиградусные морозы.
В довершение всех этих невзгод совершенно исчезла дичь, по— видимому, найдя укрытие в других, защищенных от ветра, частях острова. Ушла в глубину и рыба, спасаясь от бушующих волн у побережья реки и озера.
Однако во Френч-дене не сидели сложа руки. Поскольку снег сошел и стол уже не мог служить дровнями, Бакстер попытался соорудить повозку, воспользовавшись двумя колесами брашпиля яхты. Эта возня отняла у него много сил и напрасно потраченного времени, чего легко избежал бы опытный мастер. Колеса были зубчатые, и Бакстер сначала тщетно пытался обломать их зубцы. Но в конце концов пришлось плотно забить между ними клинья из твердого дерева, а сверху надеть металлический обод. Потом колеса соединили железной перекладиной, и на этой оси прочно закрепили дощатую платформу. Повозка, конечно, вышла примитивная, но все же она послужила колонистам. Разумеется, за неимением лошади, мула[124] или осла, тащить ее приходилось самым крепким ребятам. Вот если бы удалось изловить и приручить какое-нибудь четвероногое! Но, по-видимому, животный мир острова Чермен был более богат пернатыми, чем жвачными. Кроме того, они, судя по страусу Сервиса, не очень-то поддавались дрессировке.
Действительно, упрямый нанду по-прежнему оставался диким. Он никого не подпускал к себе, отбивался ногами и клювом, все время пытался оборвать привязь, и, если бы ему это удалось, только бы его и видели! Но Сервис все еще надеялся приручить нанду по примеру Жака, героя книги «Швейцарский робинзон». Однако несмотря на все его усилия, на страуса не действовали ни ласка, ни строгость.
— Но ведь все-таки,— сказал как-то раз Сервис, вновь ссылаясь на роман,— Жаку удалось сделать из своего страуса верховую лошадку!
— В книге это так,— ответил ему Гордон.— Но между Жаком и тобой, Сервис, есть та же разница, что между его страусом и твоим.
— Какая же?
— А просто — разница между вымыслом и реальностью.
— Все равно,— вскричал Сервис,— я справлюсь с моим страусом, или он мне скажет, почему…
— Честное слово,— сказал, смеясь, Гордон,— я меньше удивлюсь, если он заговорит, чем тому, что ты с ним сладишь!
Но несмотря на шутки своих товарищей, Сервис твердо решил объездить нанду, как только позволит погода. По примеру известного вымышленного героя, он сшил для страуса упряжь из парусины и соорудил капюшон с наглазниками. Жак управлял своим двуногим конем, опуская то левый, то правый наглазник. Почему же это не получится и у Сервиса? Мальчик даже сделал ошейник из троса, с трудом надев его на страуса, который охотно обошелся бы без этого украшения. А вот капюшон на него нацепить никак не удавалось.
Так протекали дни в учении и в заботах о внутреннем благоустройстве Френч-дена, в котором пришлось сидеть безвылазно. Наконец ненастье равноденствия закончилось, солнце стало греть все жарче, ветер стих. В середине октября земля нагрелась и зазеленели деревья и кустарники. Теперь мальчики могли весь день находиться на свежем воздухе.
Теплую одежду — суконные брюки, фуфайки, шерстяные куртки — вычистили, починили и сложили в сундучки, а юные колонисты переоделись в более легкое платье и радостно приветствовали весну. Их не оставляли надежды на возможные счастливые перемены судьбы. А вдруг в эти края доберется какой-нибудь корабль, и моряки, проплывая мимо острова, увидят флаг и высадятся на берег…
Во второй половине октября охотники совершили несколько вылазок в районе двух миль вокруг Френч-дена. Поскольку надо было строго экономить порох и пули, Уилкокс наставил силков, куда попадались дрофы и пищухи, а изредка и мары — рыжие зайцы. Приходилось осматривать силки по нескольку раз в день, так как шакалы и дикие кошки часто уничтожали пойманную дичь, опережая охотников. Эти звери порой сами оказывались в старых и вновь выкопанных ямах-западнях на опушке леса. Иногда мальчики видели следы более крупных хищников, но те не показывались; однако охотники всегда были настороже. Донифан подстрелил несколько пекари и маленьких оленей гвазуи. За нанду никто не гонялся ввиду сомнительных успехов Сервиса в их приручении.
В этом все смогли убедиться утром двадцать шестого октября, когда упрямый дрессировщик все-таки решил прокатиться на своем страусе, на которого наконец напялили упряжь и капюшон. Все собрались на Спортивной площадке полюбоваться на интересное зрелище. Младшие смотрели на Сервиса с завистью, смешанной с беспокойством, и в решающий момент так и не осмелились попросить, чтоб он взял их покататься. Старшие только пожимали плечами. Гордон пытался было отговорить Сервиса от опасной затеи, но тот заупрямился, и в конце концов ему предоставили свободу действий.
Гарнетт и Бакстер крепко держали страуса, глаза которого были прикрыты наглазниками. Сервису после нескольких неудачных попыток удалось сесть на него верхом и крепко сжать с боков коленями. Затем он не очень уверенным голосом скомандовал:
— Пускайте!
Нанду, ничего не видя, сначала не двинулся с места. Но как только ездок приподнял наглазники при помощи веревки, которая служила и уздечкой, он высоко подпрыгнул и стремглав кинулся к лесу.
Сервис уже не мог управлять своим скакуном, летящим как стрела. Тщетно пытался он остановить нанду при помощи наглазников; мотнув головой, страус сбросил капюшон, повисший у него на шее, которую Сервис обхватил обеими руками. Затем сильный толчок сбросил незадачливого всадника, и он упал на землю в тот самый момент, когда нанду добрался до леса и скрылся меж деревьев.
Товарищи кинулись поднимать Сервиса; тот, к счастью, свалился на густую траву и не расшибся.
— Глупая птица! Глупая птица! — твердил он смущенно.— Попадись ты мне только!
— Ну уж теперь он никогда тебе не попадется,— ответил Донифан, которому доставляло удовольствие посмеяться над товарищем.
— Видно, твой друг Жак был наездником получше тебя,— сказал Уэбб.
— Это потому, что я не совсем приручил своего нанду,— оправдывался Сервис.
— Да и не мог ты его приручить,— сказал Гордон.— Утешься, Сервис, с этим нанду ничего нельзя было поделать. И запомни, что в романе о швейцарском робинзоне чему-то можно верить, а чему-то нельзя.
Так окончилось это приключение, а малышам не пришлось сожалеть, что они не покатались на страусе.
В первых числах ноября погода уже позволяла предпринять экспедицию на несколько дней, чтобы обследовать все западное побережье озера до его северной оконечности. Хотя жара еще не настала, но при безоблачном небе было вполне возможно провести несколько ночей на открытом воздухе.
Решили, что в поход отправятся охотники вместе с Гордоном, а колония останется на попечении Бриана и Гарнетта. Позже, к осени, Бриан собирался обследовать противоположную сторону озера, либо проехав туда на ялике вдоль берега, либо переплывя близ Френч-дена, где ширина его, согласно карте Бодуэна, не превышала четырех-пяти миль.
Итак, утром пятого ноября Гордон, Донифан, Кросс, Уилкокс, Уэбб, Бакстер и Сервис отправились в путь. Хотя Моко оставался во Френч-дене, юным путешественникам не грозила опасность питаться кое-как. Сервису, который часто помогал юнге на кухне, предстояло показать свои кулинарные способности, для чего он и попросился в экспедицию. Кто знает, может быть, он заодно надеялся отыскать своего страуса…