— Тебе тоже надоела походная жизнь? — удивилась я, потому что эльф не жаловался.
— Конечно, — серьезно ответил Даезаэль. — Мы, эльфы, высшие создания. Мы не должны жить в таких условиях, хотя, конечно, как высшие создания, мы очень быстро адаптируемся и приспосабливаемся. Без нервных срывов и прочих слез.
Я свернулась на одеялах клубочком. Как бы там ни было, они правы — в столице мне понадобятся крепкие нервы, поэтому все события и сожаления лучше проплакать сейчас, а не на виду у остроязычного высшего света.
— Ясноцвета, возьми — я посмотрела на целителя. Выглядел он предельно серьезным и немного грустным, протягивая мне что-то, завернутое в лист лопуха. — Это… противозачаточное. Решай сама, понадобится ли оно тебе. Пей перед самим… событием.
С внутренним трепетом я взяла крохотные зеленые таблеточки. Такой Даэзаэль — понимающий, спокойный и мудрый — был редким явлением, поэтому я боялась хоть что-то сказать. Эльф бросил лопух в огонь и подтянул к груди колени, обхватив их руками. Он смотрел на костер, и в зеленых глазах плясали язычки пламени. Возле рта образовалась жесткая складка — или она была раньше, но я этого не замечала? Сейчас, пусть ненадолго, Даезаэль сбросил с себя маску и стал тем, кем являлся на самом деле — двухсотлетним существом, через руки которого прошло множество страдающих пациентов, которым требовалось исцелить не только тело, но и душу.
Вернулся с охоты тролль, улыбнулся мне обычной теплой улыбкой, прихватил котелок и ушел к реке. А Даезаэль, просидевший все это время неподвижно, вдруг встряхнулся, как собака, которая вышла из воды, потянулся и посмотрел на меня злым взглядом:
— Я не нанимался в кухарки аристократкам с хрупкими нервами! К тому же, так и не получил благодарности за прекрасный завтрак, который я готовил, в то время как некоторые решали свои личные проблемы!
— Я сказала спасибо, — напомнила я.
— Спасибо! Спасибо — это и все, что ты можешь? А где забота? Где «ах, Даезаэль, ты, наверное, устал, вот тебе чаю, вот тебе массажик!»
— Между прочим, я вам всем несколько месяцев готовила, и что-то никто не рвался сделать мне массажик или чаю предложить! — возмутилась я. С таким Даезаэлем мне было легче, и я была рада, что он снова стал прежним.
— Это все, моя дорогая, зависит от того, как ты себя поставишь, — сказал он и поднял вверх палец, как преподаватель, призывающих учеников обратить внимание на какой-то важный аспект. — Если бы ты изначально требовала массаж и чай, был бы тебе массаж и чай, и никто бы не усомнился, что это у тебя дурь в голове гуляет. Ну, скажем так, Ярослав был бы не в восторге, но и ему бы пришлось смириться, потому что то, что готовила недоброй памяти Тиса, есть было невозможно!
— Почему недоброй памяти? — спросил вернувшийся Драниш. В котелке уже плавали все ингредиенты для кроличьего рагу, и у меня заранее потекли слюнки. — Чем тебе Тиса не угодила?
— Во-первых, тем что она была фанатичкой. Не люблю таких. Во-вторых тем, что была грубиянкой. В-третьих, тем, что погибла по-глупому.
— В-четвертых тем, что не отдавала должное тебе, великому, — добавил Драниш.
— Да! — с вызовом ответил Даезаэль. — А неужели я не заслуживаю?
— Даезаэль, сделать тебе массаж? — спросила я самым невинным тоном, на который была способна.
— Нет! — рявкнул эльф. — Не надо теперь, после того, как я унизился и намекнул тебе на это! Это желание должно идти изнутри! От самого сердца! А не вот так, подачкой!
— Может, ты кушать хочешь, поэтому у тебя такое настроение? — смиренно поинтересовалась я.
— Я бы сказал, что у него живот болит, — заметил Драниш, помешивая варево в котелке. — Чистомир нам тут оставил всяких разносолов, пока ты спала, он их все время ел.
— А тебе жалко, да? — взвился эльф, яростно блестя глазами. — Между прочим, это он оставил своей подруге и её драгоценному целителю, а ты вообще, сбоку припеку. Так что нечего заглядываться на чужое!
— Точно живот болит, — решил Драниш.
Эльф окончательно разобиделся и ушел к реке страдать. Впрочем, оттуда он быстро сбежал, потому что его заели комары, которых около костра отпугивал дым.
— Ты же маг, — удивилась я, глядя, как целитель нервно расчесывает места укусов. — Отогнал бы насекомых.
— Я эльф, — с достоинством ответил он, копаясь в сумке, которую оставил нам Мирик. — Я не могу обижать живую природу! Ну твой друг и дает! Лето на дворе, а он не положил в сумку ни одной мази от укусов! Что он себе думал?
Эльф сосредоточился и провел по лицу рукой, будто снимая налипшую паутину. Уже успевшие вспухнуть волдыри тут же исчезли.
— А нельзя было это сделать сразу? — удивился тролль.
— Я, дорогой мой скудоумный товарищ, магию берегу, — объяснил целитель. — Вот нападут на нас сейчас, и ранят тебя? К кому ты обратишься? А если я потрачу свои запасы на избавление от укусов, то что тогда делать? Помирать, да, остается только помирать! А я скажу: так вам и надо!
— Да чего ты так взъелся из-за этих комаров? Это же мелочи! — попробовал утихомирить эльфа Драниш.
— Тебе не понять, — горько сказал тот. — Их таких мелочей складывается жизнь. И, когда они накапливаются, у хрупких особей типа Ясноцветы, случаются нервные срывы. А у сильных личностей типа меня портится настроение.
Мы с Дранишем переглянулись и остаток вечера посвятили ублажению целителя. И рагу ему из самых вкусных кусочков, и чай с дефицитным сахаром, и массаж, и удобная лежанка из елового лапника.
Дождавшись, когда Даезаэль заснет с воистину королевским выражением на лице, Драниш мне сочувствующе улыбнулся:
— Следующий раз, когда решишь завести себе эльфа-целителя постарайся выбрать менее капризного.
— А вдруг они все такие? — уныло спросила я.
— Неа… Во всяком случае, те эльфы, вместе с которыми я служил, были нормальными. Точнее, нормальнее, насколько это применимо к эльфам вообще.
— Драниш, скажи честно, какие у нас шансы добраться до столицы? Ты меня не бросишь?
Помрачневший Драниш долго молчал.
— Не брошу. Я поговорил с Чистомиром, и он мне указал наиболее короткий и безопасный путь. Через неделю будешь уже возле королевского дворца.
— Что он тебе сказал? — потребовала я ответа, заглядывая Дранишу в лицо.
— Кто? — деланно удивился он.
— Мирик.
— Ничего.
— Драниш, пожалуйста. Я должна понимать происходящее.
— Он мне приказал, — неохотно ответил Драниш. — Приказы таких людей, как Чистомир Дуб лучше не игнорировать, если хочешь еще чего-то в жизни достичь. Теперь я просто обязан довезти тебя до столицы живой, иначе… Ты теперь мой груз, Сиятельная Ясноцвета Волк.
7
Единственная функция невестки — отвлекать постелью моего сына до тех пор, пока я строю светлое будущее своим внукам.
Путь в столицу был достаточно комфортным. На деньги Чистомира мы наняли карету с кучером, в которой теперь с комфортом путешествовали мы с Даезаэлем. Драниш приобрел себе коня. Он старался как можно реже показываться на глаза, а когда был рядом, смотрел сквозь меня. Однако обязанности охранника он исполнял на «отлично».
На территории домена Сыча нас никто не беспокоил — заклинание Владетеля выжгло всё недружелюбное, в том числе и лесных разбойников.
Потом, после первой встречи с небольшой бандой (меня даже не выпустили из кареты, хотя Даезаэль тоже принимал участие в сражении), Драниш приказал нам остановиться в ближайшем городке. Там он нашел нам попутчиков с охраной. Ехать так, конечно же, было безопаснее, но… Я поняла, насколько же обидно, когда тебя считают только грузом! И насколько я успела привыкнуть к внимательному и ласковому Дранишу. Если раньше тролль игнорировал мои попытки поговорить, ссылаясь на обязанности охранника, то сейчас я сама не могла ничего предпринять. Я — Сиятельная. Я могу искать взглядом своего охранника только для того, чтобы ему что-то приказать.
— От волнения бывают морщины, — заявил эльф. — Ты не можешь понять одного, Ясноцвета, что ты у меня — ну, и у себя тоже — одна. Обидки твоих мужиков к тебе не имеют никакого отношения. Ты троллю с самого начала говорила, что у вас ничего не будет. То, что до него не сразу дошло, так это его личные проблемы. А теперь он разыгрывает из себя оскорбленного. Как же, ему великому, поручили тебя до столицы довезти без неприличных предложений! Не хмурься, я сказал! Не Сиятельная, а крестьянка после страды, мне тебя стыдно показывать!
Пришлось купить различных кремов и притираний. Весь путь мы с эльфом пытались привести мою кожу в порядок. Явиться к королю с мозолистыми от работы ладонями, с сухой обветренной кожей и волосами как пакля, было решительно невозможно. Под непрекращающийся бубнеж эльфа, что меня уже ничего не спасет, я делала ванночки для кистей в маленькой мисочке, терла пемзой пятки, наносила маски и крема.
Ночевали мы на постоялых дворах, и там я долго отмокала в горячей ванной. Вернуться к поведению и образу жизни Сиятельной оказалось значительно тяжелее, чем казалось.
Все это время Драниш вел себя вежливо-отстраненно, и разговаривал со мной только по делу. Однако он явно что-то планировал — ни один раз я замечала тролля, углубившегося после ужина в карты королевства, или внимательно слушающим все сплетни, которые могли ему поведать хозяева постоялых дворов.
С попутчиками мы попрощались на въезде в столицу. Они отправились дальше, а мы остановились на постоялом дворе, чтобы утром прибыть во дворец «достаточно свежими для съедения местной публикой», как сказал Даезаэль.
Я уже улеглась в постель, когда в двери постучали.
— Кто? — спросила я удивленно. Горничную я отпустила, а Даезаэль никогда не утруждал себя стуком.
Двери приоткрылись, и в комнату заглянул Драниш. Лицо его было мрачным.
— Что случилось? — я приподнялась и натянула на себя одеяло.
— Утром будет гроза, — сказал тролль.