– Давай выйдем, лучше на улице постоим? Душно здесь…
– Давай. Устала? – Он посмотрел на нее своими внимательными умными глазами, такими близкими на совершенно чужом лице. – Сам только что хотел это предложить.
Как бы ей не было плохо, но у Женьки хватило мужества дойти до входных дверей. Ненавязчиво поддерживавший ее под руку Корней распахнул перед ней тяжелые створки. В лицо ей ударил свежий рассветный ветер, насыщенный характерным горьковатым запахом железной дороги. Но это оказалось как раз тем, что надо! Испарина начала высыхать, побледневшее лицо обретать свои нормальные краски. Женька не могла этого видеть, но ощущала это физически. Дурнота отступала, сменяясь желанием пожевать уголек… или такой вкусный кусочек шпалы… так что она даже усмехнулась своим причудам.
– Получше? – спросил Корней, услышав ее короткий нервный смешок. Обнял ее за плечи: – Пойдем? Или еще постоим? В автобусе ехать сможешь? Такси не люблю, они сейчас слишком легко отслеживаются.
– Да… – согласилась Женька, думая о том, что в автобусе и атмосфера гораздо комфортнее, чем в такси с их предательски мягкими сиденьями, а то еще и, боже упаси, с ароматизаторами в салоне. – Пойдем на остановку.
15
Чтобы скоротать время до отъезда охраны, приехавшие чуть раньше Женька с Корнеем погуляли по скверу перед злополучной остановкой. Не присаживаясь на скамейки, чтобы не задремать. Корней поглядывал по сторонам, не забывая также про перекресток, по которому его ребята должны будут уехать с поста. А чувствующая себя под надежной защитой Женька, устало свесив голову, с ностальгической грустью слушала мягкий шелест нападавшей под ноги листвы. Сколько она ее когда-то успела сгрести в Лесном озере! Одуряюще пряной, особенно в погожие, прозрачные, солнечно-золотые деньки, от которых даже у собак поднималось настроение. Разыгравшись, они носились вокруг… И Тяпа был еще жив… От этого воспоминания Женькины мысли вернулись к действительности и к недавно убитому человеку. Нашла ли полиция нужный гараж с брошенной перед ним машиной? Забрали ли Гриву?
– Корней… – вспомнила вдруг она, – ну Грива застал тебя врасплох. А ты-то как умудрился к нему подобраться? Да еще когда он в машине сидел, заливая светом всю улицу?
– Очень просто, Жень: в это время я уже был под этой самой машиной.
Женька остановилась, испуганно взглянула на него:
– Но как?! Он же не стоял на месте! Крутился, выруливал, чтобы фары светили куда ему нужно.
– Жень… Меня однажды и на БТРе пытались задавить, а у него колес побольше, чем у машины. Тут главное хладнокровие не терять и внимательно следить за тем, куда водитель их выворачивает. Так у тебя появляется фора в несколько секунд, когда ты успеваешь вытянуться по вектору движения. Мне, наоборот, было бы неудобнее, если бы он не стал светить, а сразу поехал куда ему надо. Тогда мне пришлось бы проволочься под машиной несколько метров, пока не спустило бы колесо. Ведь я изнутри пробил ему одно из колес только тогда, когда он завелся и начал движение, чтобы у него не возникло сомнения, что это он сам на что-то сейчас напоролся. Так что вертелся он уже со сдувающимся колесом. А перед тем как уехать, вышел взглянуть, насколько все серьезно. Тут я, улучив момент, ткнул его в ногу ножом. Это, пусть всего на несколько секунд, но лишило его реакции. Дальше все было делом техники: окончательно сбить его с ног, вырубить и обыскать.
– А сразу ты не мог его ткнуть, когда он только садился в машину? Насколько меньше было бы риска!
– К машине он подходил осторожно. Немного расслабился именно после того, как повыписывал на ней свои пируэты. Это раз. А два – я успел получить кое-какую информацию, и именно по той причине, что не стал торопиться. Ведь Грива – не Резаков, его не запугать дешевыми фокусами. Поэтому, чтобы что-то узнать от него, было гораздо проще дождаться момента, когда он сам начнет говорить. В итоге я подслушал, как он в машине разговаривает по телефону. Второй звонок был в полицию, я тебе про него уже говорил. А первый – тому самому Лерику. Грива коротко описал ему ситуацию. Про меня, про тебя.
– И что именно он говорил?
– Женька… давай я остальное уже дома тебе расскажу? Путь свободен! – Кивком головы он указал ей на знакомую машину, остановившуюся у перекрестка. – Ты иди к калитке одна, я за тобой прослежу, потом вернусь своим обычным путем.
Женька послушалась. Отперла калитку, но едва вошла во двор, как сразу поняла, что спокойное завершение бурной ночи откладывается: во дворе стояла машина Влада. Сам он сидел в гостиной, в кресле, откинувшись на спинку и не сводя взгляда с двери. Пьяный. Женька сразу поняла это. По реакции Тумана, не пожелавшего составить Владу компанию в гостиной, а кинувшегося навстречу хозяйке от своей банкетки. По почти пустой бутылке виски, стоящей на столе рядом с креслом. А главное – по жестким стальным глазам Влада. Он не вскочил при виде Женьки, не замахнулся на нее. Но у нее, попавшей под прицел его глаз, создалось впечатление, что он все это сделал.
– Явились, голубки? – холодно спросил он, переводя взгляд Женьке за спину. – А где этот?
– Влад. – Женька едва смогла это выдохнуть. Чувствуя, что назревает скандал, поймала за ошейник Тумана, топчущегося возле нее, погладила и отвела на кухню, закрыв за ним дверь. Успев немного собраться за это время, вернулась и заговорила уже увереннее: – Корней сейчас придет. Только не ругай его, не разобравшись. Ты сейчас даже узнаешь его не сразу.
– Да? – Ухоженные пальцы Влада в быстром стаккато прошлись по подлокотнику кресла. Это было единственное, чем он выдал свои эмоции. – Ну что ж, посмотрим. Я давно уже жду этого представления.
– Какого представления, Влад?! Да, мы нарушили твой запрет! Но ты хотя бы вначале выслушай.
– Это как раз то, что я безуспешно пытаюсь сделать с самого вечера. Ты включи свой телефон, посчитай там неотвеченные звонки. Что ты, что этот, которому я тоже звонил…
– Светлость, да ты никак ревнуешь? – Корней появился рядом с Женькой, по своей привычке бесшумно и незаметно.
– Я?! Нисколько! – Не сводящая с Влада глаз Женька заметила, как, вопреки этому заявлению, побелели края его гневно дрогнувших ноздрей. – Я просто ненавижу, когда меня предают! – Он все-таки вскочил и сделал несколько шагов к порогу, сжимая и разжимая кулаки.
Корней выступил вперед, закрывая собой Женьку. Краем глаза она заметила, что он прикрывает нижнюю часть лица платком. И снова переключила все внимание на Загорова, страшного в своем гневе. Но Корнея сложно было чем-либо испугать.
– Ну, ударь меня, если хочешь! – предложил он в своей обычной спокойной манере, не повышая голоса.
– Нет! – Женька со слезами обогнула его, хотела кинуться к Владу.
Корней резко выставил руку, преграждая ей путь:
– Стой, Жень! К нему лучше не приближаться, когда он такой. Береги себя.
Береги! Легко сказать! После всех пережитых событий Женька ощутила, как ноги подкашиваются сами собой. Она почти рухнула в ближайшее кресло, прижав трясущиеся руки к лицу. Вселенная сузилась перед ней всего до двух мужчин, стоящих друг перед другом и жестко сцепившихся взглядами.
Понимая, что Загоров этот поединок не проиграет, чего бы это ему сейчас ни стоило, Корней взял себя в руки и отвернулся первым:
– Да что я тут ломаю зрение?! Из-за пьяного дурака? – Тут он обратил внимание на трясущуюся Женьку и бросил Владу: – Ну что, довел девчонку? Доволен?! А она из-за тебя рисковала всю ночь!.. Сейчас, Жень.
Он вышел на кухню, зажурчал там водой. Оставшийся один посреди комнаты, Влад замер, стиснув руки, и глубоко вздохнул. Потом шагнул к Женьке, почти нависая над ней. Она сжалась и замерла, глядя на него снизу вверх. Выпущенный из кухни Туман подбежал и ткнулся носом ей в руки. Она нашла в себе силы его погладить. Но смотрела только на Влада, в его стальные глаза, чувствуя при этом, как ее собственные застилаются слезами. И вдруг коснулась своими пальцами руки Влада, тоже утонувшей в густой собачьей шерсти. Вздрогнула от неожиданности.
– Женька… Я что, в самом деле такой монстр? – спросил он, заметив ее реакцию.
– Не такой, а в два раза хуже! – ответил за Женьку появившийся Корней. Подал ей стакан: – Вот, Жень. Выпей. Успокойся.
– А ты вообще пошел к черту! – огрызнулся на него Влад.
– Далеко ходить не надо, я на него работаю, – не остался в долгу Корней.
– А про свою работу лучше вообще заткнись!
– Светлость, хватит психовать! – Корней все-таки повысил голос, всего на полтона, но этого оказалось достаточно, чтобы Влад матюгнулся от души и, резко развернувшись, пошел к своему креслу. Налил в стакан еще виски и сел, демонстративно развалившись.
– Ты обещал, что не будешь пить, – напомнил Корней.
– А ты обещал сидеть дома! И что это с твоей рожей?
– Кровь из носа пошла, такое на уколах бывает под конец. – Корней отнял от лица платок, являясь Владу в своем новом образе. – Смотри! Ты сам-то меня узнал бы?
Не торопясь отвечать, Влад рассматривал его. Потом отставил так и не выпитый стакан и требовательно, но уже спокойно спросил:
– Так где вас обоих носило?!
– Вот с этого и надо было начинать, – проворчал Корней. Потом повернулся к Женьке: – Жень, ты как? Может, пойдешь приляжешь? Я светлости сам все расскажу… после того как приведу себя в норму. – Он оглянулся на Влада. – Самодержец не возражает?
– Да пошел бы ты!!!
– Вот и замечательно. Значит, возражений нет, – невозмутимо расшифровал Корней этот эмоциональный посыл. – И для начала все мы придем в себя, включая пьяного громилу. А ликбез будет чуть позже.
Собравшись с силами, Женька встала. Ей очень хотелось бы послушать, как Корней будет рассказывать о сегодняшней ночи. Но она чувствовала, что сил на это не осталось, вообще.
– Я расскажу светлости то, что ты и так уже знаешь. А если дойдет до обсуждений, то он тебя разбудит, – пообещал ей Корней.
И Женька сдалась. Ей пришлось сделать над собой усилие даже для того, чтобы пройти через душ. Хотя воду она очень любила, а сейчас ей это было просто необходимо: смыть с себя не только грязь, но, по возможности, еще и воспоминания о том, что пришлось пережить. А потом она провалилась в сон, едва коснувшись подушки.