Она произносила просто чудовищные вещи, словно ей и невдомек было, что в трудную минуту своей жизни Жене, как раз наоборот, хотелось бы, чтобы у нее появился еще один родной человек, к тому же сестра мужа!
– Не могу сказать, что ждала тебя так скоро здесь, – продолжала откровенно резать правду-матку Галина, – потому что у тебя после смерти Володи и без того полно хлопот, связанных и с наследством, и с его бизнесом. Подумала, что ты после всех формальностей, связанных с документами и приведением его дел в порядок, отправишься скорее в Италию, где у Володи дом, а не в Болгарию.
Жене не хотелось ей отвечать. И вообще разговаривать с ней не хотелось. Да, она была права, когда сказала, что они совершенно чужие люди.
– Я бы хотела… – начала Женя и тут же запнулась. Что она хотела? Получить на руки документы на отель. Привести его в порядок. Сделать его действующим отелем.
– Я понимаю… – мягко сказала Галина, опуская свою прохладную ладонь на ее руку, – Ты должна знать, что на твое имя здесь, в Варне, не без моей помощи и связей, разумеется, была открыта фирма. Иначе как бы он все оформил без твоего присутствия? Так вот. Все документы в полном порядке, и сейчас ты получишь на руки все необходимые бумаги.
– А тот, другой отель, который так похож на этот, и с таким же витражом? – не выдержав, спросила Мика. – Как могло случиться, что в Варне два одинаковых отеля с практически одинаковыми названиями, только один на латинице, а другой…
– История может показаться оригинальной, хотя на самом деле все просто, глупо и даже грустно. Один известный человек в Варне, профессор Желев, вложил свои средства в строительство двух совершенно одинаковых отелей, которые подарил двум своим сыновьям-бездельникам, тем самым как бы обеспечивая их будущее. Исполнив, что называется, свой отцовский долг перед детьми, Желев, который к тому времени овдовел, покинул Болгарию и поселился в Австралии. Говорят, он, филолог и лингвист, там занялся скульптурой и даже разбогател на этом. Сыновья же его, вместо того чтобы всерьез заняться гостиничным бизнесом, продали отели и промотали все деньги. Один так и вовсе умер от сердечного приступа, утонул, что называется, в ракии… О другом вообще ничего не известно. Один отель купил англичанин, который очень успешно вел свои дела, отель процветал, но потом он заболел и умер, и отель достался его жене, которая хоть и появляется здесь редко, однако контролирует бизнес. Говорят, ей очень повезло с администратором.
Второй же отель, как раз наш, купил один русский, но сделать ничего не успел – сел в тюрьму, как это случается с нашими бизнесменами. Его жена, недолго думая, выставила его на продажу, и его купил один итальянец, с которым Володя познакомился в Москве совершенно случайно. Кажется, они летели вместе в Рим, точно не знаю… Разговорились, итальянец довольно сносно разговаривал на русском – у него в России бизнес, он производит мыло и шампуни. Словом, этот итальянец сказал Володе, что ему некогда заниматься отелем, что он надеялся, что им займется его дочь, но та вышла замуж за какого-то художника и теперь живет в Германии…
– Как странно… Люди покупают этот отель и тотчас продают, – сказала Женя, – Прямо заколдованный какой-то.
– Предполагаю, что и на этот раз отель ждет такая же судьба. Ты же тоже его продашь?
Женя посмотрела на Галину, едва сдерживаясь, чтобы не нагрубить ей. Решила промолчать, чем сказать лишнее. Да и посвящать ее, эту холодную, как жаба, особу, пусть даже и сестру Володи, в свои дела она тоже не собиралась.
– Но предупреждаю сразу – он сейчас практически ничего не стоит…
– Почему? – вскинулась Мика, которая тоже не испытывала к Галине особой симпатии. В отличие от Жени, вконец растерянной, она мысленно уже прикидывала, с чего начать ремонт отеля и даже готова была собственноручно отмывать витраж!
Галина, вероятно, со свойственной ей снисходительностью к глупым людям, машинально расчесывая пальцами выгоревшую русую шевелюру, посмотрела на Мику с жалостью:
– Вы сами разве не видите, что это уже просто руины, милочка?
– Меня зовут Мика, – презрительно фыркнула, поправляя ее, Мика.
Галина как-то совсем уж нехорошо улыбнулась:
– Ну-ну.
– Я не собираюсь продавать отель, – жестко сказала Женя.
– Уверена, что так говорили все те, кто его покупал. Однако… Сами видите, что с ним стало. Да здесь миллионы потребуются, деточка, чтобы его отремонтировать, привести в божеский вид, а потом еще и оформить как отель… Женечка, ты все это одна не потянешь. Я понимаю, конечно, тебе от Володи досталось много денег, но подумай хорошенько, стоит ли их тратить на эту рухлядь! Не проще ли просто продать и забыть о нем?
– Да кто ж его купит в таком случае? – начала догадываться, к чему клонит Галина, Женя.
– Я, – улыбнулась одними губами невозмутимая Галина.
Она вдруг поняла, почему Володя никогда не рассказывал Жене про двоюродную сестру. Да если бы у Жени была такая вот сестра, она бы тоже, наверное, не захотела бы знакомить ее с кем бы то ни было. Такая неприятная особа! Высокомерна, лицемерна, холодна, полна презрения ко всему миру. А еще, скорее всего, обижена на Володю за то, что он не оставил завещания, что означало, что все наследство достанется молодой жене и детям. Быть может, она для того и прилетала в Москву на похороны, чтобы узнать про завещание. Была там, в их доме, и даже не подошла, не представилась, не познакомилась, а лишь выразила дежурные слова соболезнования.
– Где бумаги? – спросила Женя, уже не уверенная в том, что Галина не передумает отдавать документы на отель.
– Ах да… Вот, посмотри. Тут две папки, один договор купли-продажи на болгарском, как и положено, другой – на русском, с апостилем. Все в порядке.
– А налоги? – спросила Мика. – Наверное, там образовались долги?
– Нет-нет, все в порядке. Володя оставлял мне деньги, чтобы я регулярно платила все, как положено. Даже электричество подключено и вода.
– А вам, Галина, мой муж помогал? Он оставил вам что-нибудь? – краснея, произнесла Женя. – Я спрашиваю у вас об этом не из любопытства… Ведь я все понимаю, он был вашим братом, и теперь его не стало… Быть может, я могла бы вам… сама… помочь…
Женя и сама не могла понять, что с ней такое происходит. С одной стороны, ей не нравилась эта женщина, и она никак не могла свыкнуться с мыслью, что она родственница Володи, с другой – ей хотелось сделать для нее что-то хорошее, в память о брате. Она перехватила взгляд Мики, та смотрела на нее, разве что не крутя пальцем у виска.
Галина же посмотрела на Женю с недоумением. Женя подумала, что та сейчас скажет ей какую-нибудь гадость, типа мы ни в чем не нуждаемся, нам не нужны подачки. Или съязвит что-нибудь на эту тему. Но вместо этого она вдруг услышала:
– Женя, ты что, серьезно?
– У меня сейчас проблемы, на нас было совершено покушение там… в Москве… Предполагаю, что кто-то хочет прибрать к рукам Володин бизнес и деньги, и меня просто решили напугать и подготовить к разговору… Вынудить все отдать… – Она, глядя на Галину и бессознательно желая увидеть в ней близкого человека, все говорила и говорила, стараясь сказать все быстро и точно и не дать Галине себя остановить, чтобы только успеть ей объяснить, что это сейчас у нее проблемы, но когда ей удастся выкарабкаться из них, то она с удовольствием поделится с ней. И, рассказывая родственнице свою историю, она боялась посмотреть в сторону Мики, понимая, что та вообще считает ее сумасшедшей. Что только такая ненормальная, как Женя, стоит сейчас и распинается перед совершенно чужим человеком, обещая ей при этом золотые горы.
Когда она закончила говорить и все-таки повернула голову – Мики уже и след простыл. В распахнутое окно с улицы донесся запах сигарет. Ее подружка не выдержала и вышла покурить.
– Женя… – совершенно другим, ну просто абсолютно другим тоном, даже как-то по-матерински, произнесла Галина, и Женя увидела, как глаза ее наполнились слезами.
– Вы мне не верите?
– Да я не это хочу сказать… Женечка, нельзя быть такой!
– Какой? – У нее от волнения разболелась голова. – Что я снова сделала не так?
– Нельзя, моя дорогая, быть такой доверчивой! Ты видишь меня первый раз и даже не попросила у меня документы. Поверила мне на слово, что я – сестра Володи. А если я, к примеру, мошенница какая? Как ты будешь вести его дела, если ты такая открытая и готова всем все раздать? Ты что, забыла, что у тебя дети?
Женя уже ничего не понимала.
– Ты мне рассказала сейчас такую историю… Да это тебе надо помогать! И мне теперь хотя бы понятно, зачем тебе этот отель! Ты, бедняжка, боишься, что у тебя все заберут? Кто? Как? Я, конечно, понимаю, что ты напугана и тебе кажется, что тебя преследуют из-за бизнеса. Возможно, что это и так. Но тогда почему же тебе никто и ничего пока что не сообщил? Не выдвинул условия?
– Я не знаю…
– Вот если бы к тебе пришли люди и сказали, что, мол, ты должна все отдать и тогда мы оставим тебя в покое, тогда да, я понимаю… Но пока что все это лишь твои предположения.
– Если преступник проник в наш дом, чтобы убить всех нас, то он должен быть единственным наследником Володи, – как заведенная кукла, сказала Женя, – Галина, да у меня голова идет кругом от всего этого!!!
– Ничего. Все будет хорошо. Там, в Москве, не дураки сидят. Скоро найдут этого отморозка, что стрелял по детям… Что же касается меня… Володя в свое время купил мне в Варне квартиру, он знал, что я мечтаю жить в Болгарии, и кроме того, дал денег, чтобы я купила цветочный магазин. У нас с ним были сложные отношения, и я, честно тебе признаюсь, была категорически против вашего брака. Но все случилось так, как случилось. Я все это рассказываю тебе к тому, что у меня к тебе нет никаких претензий, абсолютно! И я желаю тебе одного – разрулить эту ситуацию, привести в порядок все свои финансовые дела и жить спокойно, растить детей.
– Галина, хочу, чтобы вы ответили мне на один вопрос… Скажите, ведь он только поэтому и купил отель для меня здесь, в Варне, потому что вы здесь. Он же понимал, что мы рано или поздно встретимся…