— Ты снова как и три года назад защищаешь мерзавку… Дима, на одни и те же грабли наступаешь. Не надоело? — издевательский поинтересовался Сарбаев.
— Знаешь, я разочарован только одним фактором в этой ситуации.
Тимур ухмыльнулся и махнул рукой.
— Ну, давай, озвучивай, что тебя так разочаровало…
Подошёл к нему вплотную и смахнул с его плеча невидимую пылинку.
— Если выяснится, что дети твои, то ты вопреки всем своим словам, вцепишься и в Настю, и в детей мёртвой хваткой. Так ведь?
Сарбаев уже открыл было рот, чтобы возразить, но я не дал ему сказать.
— Только не лги хотя бы себе. Если уж и во мне течёт кровь Сарбаевых, то ты меня поймёшь — мы своё никому не отдаём.
Развернулся и покинул кабинет. Пусть пораскинет мозгами.
— К чёрту тебя, Дима… — раздался мне вслед голос Тимура.
Конец рабочего дня…
Сарбаев
Щёлк…
Щёлк…
Щёлк…
Похоже на звук передергивания затвора пистолета.
Откуда такие ассоциации? Это всего лишь металлические чётки, которыми пытаюсь себя успокоить, собрать мысли, навести в голове порядок и принять разумное решение.
Но на данный момент самым разумным кажется взять пистолет, приставить его к виску этой лицемерной дряни и спустить курок.
Проще не бывает…
Но отец не одобрит. Да и сам себя потом возненавижу.
Что ж, тянуть с этой дальше историей никакого смысла не вижу. Надо поставить жирную точку и жить дальше.
Отбросил чётки подальше от себя и нажал на селектор.
— Алла, зайди ко мне.
Мой голос спокоен и сух.
Удивляюсь самому себе. Не в моём характере. Хотя внутри взрывается раз за разом ядерная бомба, превращая душу в кровавую кашу.
Кто бы мог подумать?
В связи с этой новостью, все остальные заботы отошли на второй план.
В кабинет вошла Алла Семёновна — верная помощница моего отца, а теперь и моя. Друг семьи. Верой и правдой служила компании и шла бок о бок с отцом с начала основания его дела. Не пропускала ни одно семейное торжество. Дарила маленькому мне подарки на дни рождения. Иногда покрывала перед отцом за совершённые мной юношеские проступки. Она была посвящена в наши семейные тайны.
Алла — близкий друг и соратница… Мерзкая предательница, воровка и лицемерка.
Смотрю на её холёное лицо, едва заметную улыбку, синие глаза, которые за много лет привыкли лгать и не понимаю, почему? За что? Почему она сделала это? Зачем начала воровать из кармана своего друга? Как посмела пойти на убийство?
В душе поселилось отвратное ощущение, будто я нажрался гнили с червями и теперь ощущаю, как они жрут меня изнутри. Жрут, всё то светлое и доброе, что когда-то я ощущал к этому человеку.
Если мне так плохо и мерзко, то, что же станет с отцом и матерью, когда они узнают правду?
— Тимур. Ты как-то странно на меня смотришь. Всё в порядке? Или что-то случилось?
Она возвращает меня из тяжёлых мыслей.
Смотрю в её лживые глаза и мне стыдно…
Стыдно, что она посмела такое совершить.
Стыдно, что водила за нос мою семью, а мы были слепы и не замечали, что милый, добрый друг оказался ядовитой тварью, претворявшейся столько лет…
— Алла, мы нашли вора, — говорю небрежно, а сам внимательно слежу за её реакцией.
— Правда? Тимур, это же отличная новость! И кто же этот смертник?
Браво!
Ни единой лишней эмоции, ни жеста, которые могли её выдать при этих словах. Лишь радостная улыбка засверкала на лицемерных губах.
— Алла, я всё знаю, — слова молотом о гранит падают и раскалывают меня. Сложно верить, даже когда всё увидел своими глазами. — Мы распутали весь клубок твоих махинаций и манипуляций. Это ты, Алла. Только я никак не могу понять, почему? За что ты так с отцом? С нами?
За три часа до этого…
— Тимур Багратионович, мы вычислили вора, — с нотками удивления и грусти сказал Вадим.
— Прекрасно! — обрадовался я с яростью. Безумно хотелось кого-нибудь разорвать на части, чтобы выпустить пар. И этот подлец и предатель подходил для моего кровожадного настроения.
Сегодняшняя новость помощницы Сталя выбила почву из-под ног и я полдня не нахожу себе места. То взрываюсь изнутри бешенством, то начинаю размышлять и надеяться… Надеяться на что?!
— Тогда жду у себя и побыстрее, Вадим. Не терпится узнать имя.
— Тимур Багратионович, прошу вас спуститься к нам. Лучше не рисковать.
— Та-а-ак… О-очень интересно. Заинтриговал ты меня, Вадим. Я знаю этого человека?
— Вы даже не представляете, насколько вы, оказывается, не знали этого человека. Впрочем, как и все мы.
— Сейчас буду.
Спустился на седьмой этаж и вошёл в кабинет Кузьмина.
— Ну? Кто у нас тут оборотень в компании? — нервы напряжены. Мне безумно хочется узнать, кто это, но при этом я ощущаю страх, что это может оказаться кто-то из моих верных сотрудников…
Вадим развернулся в кресле от экранов мониторов и развёл руками.
— Тимур Багратионович, мне жаль произносить вслух это имя в таком контексте…
Нахмурился от его слов, а в животе ощутил неприятное волнение.
— Не томи. Говори уже.
Вадим кивнул своим подчинённым, чтобы они покинули кабинет и когда мы остались вдвоём, сказал:
— Шувалова Алла Семёновна.
— Тимур… — говорит она вдруг осипшим голосом.
Удивлена? Очень удивлена. И даже напугана? Снова играет?
— Я слушаю тебя.
Она замотала головой.
— Тимур… Это не я! Меня подставили! Как ты можешь думать обо…
Бросил на стол фотографии, сделанные с камер видеонаблюдения одного из банков, где несколько суток назад был открыт безлимитный счёт на новую компанию-однодневку с подставным директором.
Именно этот счёт был указан в липовых платёжках, которые перехватили с одного из компьютеров парни Кузьмина.
А на фотографиях была запечатлена Алла, собственной персоной с каким-то неизвестным типом (скорее всего подобранный бомж, приведённый более-менее в порядок, чтобы на него можно было свалить свои деяния).
— Не перестраховалась и сама пошла открывать счёт… — едко заметил я, когда она смотрела фотографии, а лицо у неё вдруг стало бледным, а потом и вовсе серым.
Она набрала в лёгкие воздух, а потом на шумном выдохе швырнула фотографии прямо мне в лицо!
— Мерзкий ублюдок! Докопался-таки!
Вот оно! Настоящее личико Аллы Семёновны.
Гримаса ненависти исказила её черты, сделав похожей на оскалившегося бешеного пса.
Засмеялся, но смех был горьким и больным.
— Ты хорошо приспособилась. Никто на тебя даже и думать не смел. А как можно подумать, когда ты с отцом работала с самых истоков…
— Вот именно! — взорвалась она и положила руки на мой стол и приблизила своё лицо, на котором горели настоящей злобой серые глаза. — Я начинала с ним работать, положила свою жизнь к ногам твоего отца! Никакой личной жизни! Муж меня упрекал, что я занята карьерой, а не семьёй, а я так радовалась, когда Баграт приблизил меня к себе, сделал нашу семью вхожей в его. Ввёл в ближний круг. Обещал… Много чего обещал, но его слова оказались ложью!
Она стукнула по столу и прошипела:
— Я из-за твоего отца аборт сделала, потому что ребёнок бы мне помешал работать дальше… А когда муж заговорил о детях, выяснилось, что я больше не могу их иметь. Всё из-за проклятого аборта…
— Сергей тебя любит, — заметил я сморщившись. От её слов так и исходили зло, горечь, надуманные обиды.
Она рассмеялась на мои слова, чуть запрокинув голову.
— Любит? Тимур, когда мы приходим к вам, то мы играем в любовь, а так… Мы давно уже не живём вместе. У него своя семья и даже ребёнок есть. А я одна. Всю жизнь пахала на твоего отца как лошадь и что я получила?! Он обещал, что впишет моё имя в завещание! А в итоге, я узнала, что в своё завещание он вписал только тебя и твоего недоумка брата! А про меня даже и не вспомнил!
Боже мой… Рядом с нами работала сумасшедшая и одержимая бредовой идеей, женщина!
— Твой муж тоже замешан в этом гнилом деле?
— Мой муж — кретин, который помешался на детях!
— Всё ясно с тобой…
— Ничего не ясно! После того, когда я поняла, что Баграт даже не думает включать меня в завещание, то решила сама взять своё. То, что причитается именно мне! Я пропахала столько лет не затем, чтобы в старости остаться у разбитого корыта и получать пенсию! Я одна! Без семьи, без мужа и детей!
У её рта собралась белая пена, она брызгала слюной. Глаза, покрасневшие от гнева, метали молнии. Если можно было убивать взглядом, то я давно лежал бы трупом.
— Ты безумна, Алла. Отец ничего тебе не обещал. И ты, жадная тварь, как вообще смеешь так говорить? Отец купил для вас огромный дом, подарил по машине, тебе и мужу. Ежегодные курорты, самые лучшие, неужели мало?! Подарки на все праздники! Алла, мать твою! Да ты получаешь больше всех в компании! И как у тебя только совести хватило таить обиду на моего отца и что-то требовать от него? Зажралась? А может, тебе надо было всю компанию отписать?
— Замолчи-и-и-и! — змеёй зашипела Алла. — Ты не понимаешь, сосунок. Всю жизнь живёшь как у бога за пазухой! Никакой ответственности не несёшь и даже не задумываешься о будущем! А зачем твоим мозгам думать? Папочка итак всё готовое преподнёс на блюдечке!
— Мне плевать, что ты думаешь обо мне, Алла, — сказал, понизив голос. — Раз у тебя появились обиды и хотелки, ты могла бы пойти к моему отцу и сказать ему обо всём. Он всегда тебя слушал и я уверен, что он бы придумал что-то для тебя.
Она расхохоталась, а потом тряхнула головой.
— Зачем? — отсмеявшись, спросила у меня. — Зачем мне идти к нему? Он бы сделал бы очередной подарок и всё. Через пару лет ты отправил бы меня на пенсию. И можно сказать, моя жизнь окончена. Но не-е-ет. Я не позволю вашей семейке жить в роскоши и дальше, а самой прозябать в нищете!
— Я не стану больше слушать твой безумный бред!
Нажал на кнопку охраны, что находилась на внутренней стороне стола и буквально через минуту парни влетели в мой кабинет.