— Даже не представляю, — вздохнула Пятая. — Я вчера много думала об этом, но пока без идей.
Шикаку кивнул, принимая такой ответ, и продолжил:
— Лично меня больше всего смущает средняя часть письма. В ней говорится о реорганизации Акацуки, прекращении охоты на джинчурики, надежде на перемирие с Конохой; более того, этот их Лидер пытается давать нам советы.
— Он и в самом деле либо благородный идиот, но тщательно скрывал это последние лет десять, либо хитрый игрок, — вяло усмехнулась Цунаде.
Взгляд Шикаку вновь сделался пытливым.
— Как вы намерены поступить?
— Пока не знаю, — отозвалась Цунаде. — Буду думать. Времени он нам, к счастью, дал достаточно.
За делами стараясь абстрагироваться хотя бы на время от необходимости принимать решение по поводу предложения главы Акацуки, всю следующую неделю Пятая потратила на улаживание формальностей для организации нового комитета. Как и ожидалось, старейшины были резко против новой затеи, пеняя на то, что нельзя давать кланам так много власти, но, похоже, угроза полёта из окна их немного убедила.
С Данзо было труднее; как глава клана Шимура, хотя и небольшого, но жившего в Конохе почти со времени её основания, старик заявил, что также хочет присутствовать в новом совете. В разговоре с ним Цунаде пустила в ход всё своё упрямство, унаследованное от дедушки Хаширамы, и красноречие, доставшееся от бабушки Мито. Добавив ещё пару замечаний относительно того, что Корень АНБУ и так имеет очень много полномочий и его главе греховно жаловаться на недостаток власти (а это уже было скорее в стиле дедушки Тобирамы, предпочитавшего не давать одному человеку в руки слишком много карт), Цунаде со спокойной душой спровадила так и не нашедшего, чем ответить, Данзо.
Когда за старым интриганом закрылась дверь, Пятая довольно улыбнулась, про себя поблагодарив давно умерших родственников за то, что так хорошо её подготовили. Впрочем, улыбка слетела с губ сама собой, стоило вспомнить о письме.
«Это слишком серьёзно, — думала Цунаде. — Принимать такие решения в одиночку даже я не могу. Что ж, похоже, пришла пора проверить на прочность идею с советом».
Претворила в жизнь своё намерение она уже на следующих день.
— Итак, — заговорила Пятая, медленно оглядывая собравшихся в малом зале шиноби, — мы начинаем первое собрание глав кланов Конохи. Хиаши-сан, прошу вас.
— Благодарю вас, Цунаде-сама, — вежливо кивнул Хьюга, занявший место во главе овального стола, рассчитанного не более чем на десять человек. — Начать нынешнюю встречу я хотел бы с того, чтобы присутствующие здесь честно и откровенно высказали своё мнение относительного текущего положения дел.
— Да что тут говорить — плохо всё, — рыкнула Инузука Цуме, как всегда не размениваясь на околичности. — Мы остались без джинчурики, Ива давит, Данзо борзеет, Акацуки распоясались и творят, что в голову взбредёт.
— Цуме-сан, вы как всегда несдержанны, — мягко попенял Иноичи, сидевший между Шикаку и Чозой.
— Будешь тут сдержанной, когда твой сын совсем голову потерял, — хмыкнула Цуме. — Мальчишка совершенно с катушек съехал из-за пропажи вашей дочки, Хиаши-сан, всё вьётся в штабе АНБУ, совсем клановые дела забросил.
— Куда приемлемей, чтобы молодёжь официально расследовала это дело, чем занималась самодеятельностью, как это было до недавнего времени, — сказал Шикаку. — К тому же, так получилось немного разгрузить и без того занятых АНБУ.
— Однако давайте вернёмся к более серьёзным проблемам, — произнёс Хиаши. — Обсудить детей мы можем и за рамками данного собрания.
Цуме хмыкнула и отвернулась, скрестив на груди руки. Все прекрасно знали, что нрав у неё горячий, но спокойствие Хиаши было непробиваемо даже для её напора. «Это хорошо, что он согласился возглавить совет, — довольно подумала Цунаде, мысленно потирая руки. — Хиаши сможет призвать их к порядку».
— Относительно действий Цучикаге, — продолжил Хьюга, как ни в чём ни бывало. — Некоторые из вас присутствовали на последнем собрании джонинов и слышали комментарии старейшин на эту тему.
— До остальных также уже дошли слухи, — сказал Сарутоби Кеншин, старший сын Третьего Хокаге. — Считаю, что нам и в самом деле стоит сосредоточить больше сил на северо-западной границе.
— Это может лишь подстегнуть паранойю Ооноки, — покачал головой Акимичи Чоза. — Хотя, разве что немного дополнительных отрядов не повредит.
— Да, это мы можем себе позволить, — согласилась Цунаде, прикинув в уме, сколько незанятых команд есть на данный момент в её распоряжении.
— Также, полагаю, стоит всё же отправить послания в Кири и Кумо, — вступил в обсуждение Хатаке Изао. — Не обязательно с предложениями коалиций, просто что-нибудь для поддержания отношений. Обсуждение приближающегося экзамена на звание чунина как раз подходит.
— В этом есть резон, — негромко согласился Абураме Шиби.
— Хорошо, — одобрил Хиаши. — Что ещё?
— Касательно перекодировки барьера, — сказал Иноичи. — Этим преимущественно занимаются шиноби моего клана, и уже сейчас видны несколько проблем.
— Каких же? — уточнила Цунаде.
— В деревне есть четыре места, где наблюдаются аномалии, не дающие как следует закрепить барьер, — поднявшись с места, Иноичи расстелил на столе подробную карту Конохи, на которой разными цветами были обозначены сектора возводимого щита, находящиеся на разных стадиях завершения; остальные шиноби тоже встали и склонились над планом. — Пустырь на месте квартала Учиха, — Иноичи указал на одну из ярко-красных областей, — старая резиденция Сенджу, окрестности храма масок Узумаки и район Хьюга. В этих местах что-то происходит с потоками природной чакры, барьерная команда никак не может подстроиться под её сигнатуру.
— Получается, — проговорила Цунаде, проводя пальцем по карте, — незащищёнными остаются почти вся юго-западная сторона деревни и островки на севере и северо-востоке.
— Из-за того, что наша территория и принадлежавшая прежде Учихам находятся близко друг к другу, прореха весьма ощутимая, — Хиаши легко нахмурился, чувствовалось, что известие его обеспокоило. — Я сам и мои шиноби улавливали изменение потоков, однако мы не предполагали, что всё настолько серьёзно.
— Скверно то, что большинство из этих мест нежилые, — задумчиво заметил Изао. — Даже если будет проникновение, его не сразу заметят.
— Нужно выставить дополнительную охрану на этих участках, — предложил Кеншин.
— Разумеется, — кивнула Цунаде. — Я отдам приказ сразу же по окончании собрания.
— Однако нужно также понять, почему так происходит, — негромко произнёс Шиби. — Изменения в течении природной чакры могут иметь весьма неприятные последствия.
— Да, кстати об этом, — Цуме повернулась к Иноичи. — Это что, получается, раньше барьер держался, а теперь вдруг раз — и всё? Неужели это произошло так резко, что никто не успел заметить?
— Никаких действий масштабнее заделки прорех с барьером не производилось уже лет пятнадцать, если не больше, — отозвался Иноичи. — Эту его форму установили, если мне память не изменяет, сразу после окончания Третьей мировой и с тех пор не меняли.
— Но почему? — поинтересовалась Цуме.
— Перекодировку барьера запретил Третий, — подал голос Шикаку. — Никто не понимал, чем вызвано такое решение, однако он был твёрд и даже после уничтожения Учих, когда сбежал Итачи — АНБУ, отлично знающий код барьера и все в нём лазейки, Третий распорядился ничего не менять.
— Тогда становится ясным, как несколько лет назад Итачи и его напарник проникли в Коноху, — заметил Изао. — Хотя странно, что Третий не предвидел этого.
— Эти Учихи совсем страх потеряли, — рыкнула Цуме. — Оба нукенины, а в Коноху лазят, словно им тут мёдом намазано.
— Больше мы такого не допустим, — заявила Цунаде. — До конца месяца работа с барьером должна быть завершена. Иноичи, отправишь на это дело всех хотя бы минимально свободных шиноби своего клана, смыслящих в барьерных техниках.
— Мои люди могут изучить эти аномалии, — предложил Хиаши. — Клан Хьюга не специализируется на этом, но с Бьякуганом, возможно, получится собрать больше информации.
— Патрули можете доверить нам, — сказал Кеншин. — У меня многие ребята сейчас сидят без дела.
— Мы подключимся, — добавила Цуме.
— Отлично, — кивнула Цунаде, искренне обрадованная таким единодушным порывом. — Тогда ещё один вопрос, последний, я думаю, на сегодня, — она сделала короткую паузу, а затем продолжила: — Около недели назад мне пришло письмо от Лидера Акацуки.
— Лидера Акацуки?! — вскинулась Цуме.
— В самом деле? — Чоза нахмурился. — И что хочет этот человек от вас?
Пятая кивнула Шикаку, и он, достав из кармана жилета свиток, развернул его и принялся читать. Пока его голос звучал, никто не решался говорить; даже когда Нара замолчал, какое-то время в зале висела напряжённая, звенящая тишина.
— Немыслимо, — пробормотал Иноичи. — С чего вдруг?
— Это подстава, — прорычала Цуме.
— Не уверен, — покачал головой Шикаку. — Мы с Цунаде-самой рассмотрели письмо со всех сторон. Похоже, что подвоха нет.
— Что вы думаете об этом? — прямо спросила Пятая у своих советников.
— Лично я считаю, что негоже идти на уступки террористам, — произнёс Хиаши уверенно и спокойно. — Сегодня они предлагают сотрудничество и перемирие, завтра нанесут удар в спину.
— То есть, вы предлагаете бросить Джирайю-саму и Какаши? — прохладно уточнил Изао.
— Я понимаю ваше беспокойство за племянника, Изао-сан, ровно как и заинтересованность всех присутствующих в вызволении Джирайи-самы, однако это неоправданный риск.
— Кто не рискует, тот не прав, — мягко заметил Иноичи, вежливо не став употреблять по отношению к главе Хьюг ходящих по казармам народный вариант фразы. — Письмо этого человека кажется мне вполне искренним. Я считаю, стоит попробовать.
— Сложно поверить, что Акацуки так резко сменили свой курс, — проворчал Чоза.
— Однако и такое порой случается, — справедливости ради заметил Иноичи.