Откуда-то с нижних этажей башни доносился приглушённый шум битвы. «Похоже, разошлись они не на шутку», — подумала Конан и свернула на лестницу, решив всё-таки проверить, не требуется ли помощь.
Стоило ей толкнуть тяжёлую металлическую дверь тренировочного зала, ноги Конан обдало мощным водным потоком, намочившим сапоги до середины голени. Недовольно поджав губы, куноичи встала на воду и решительно шагнула в помещение. Кажется, она волновалась, как бы товарищи друг друга не поубивали? Напрасно: Кисаме и Суйгецу откровенно веселились, размахивая своими огромными мечами, а Яхико пытался их утихомирить, но не особо активно, старательно сдерживая смех.
— Дерёшься, как девочка! — насмешливо бросил Кисаме, едва не задевая противника Самехадой.
— А вы — как бабуля, семпай! — не остался в долгу Суйгецу, ловко уклоняясь и отскакивая в сторону.
— Кисаме, Суйгецу, довольно, — Яхико постарался напустить на себя суровый вид, но вышло у него это слабо.
В следующий миг всей троице пришлось защищаться от шквала из листов водонепроницаемой бумаги, обрушившегося на них и чуть не впечатавшего в стенку.
— И воду за собой уберите, — проронила Конан и, развернувшись, гордой поступью удалилась.
— Да я её больше, чем вас, боюсь, Лидер-сама, — услышала она, уже выйдя за дверь, голос Суйгецу.
— И правильно делаешь, пацан, — усмехнулся в ответ Кисаме. — Наша Конан хоть и ангел, но Ангел Смерти.
Закатив глаза, куноичи поднялась на четвёртый уровень и вошла в просторную комнату, выполнявшую одновременно функции библиотеки, хранилища свитков и просто места, где можно посидеть в тишине и подумать за чашкой чая.
— Доброе утро, — коротко поздоровалась она с сидевшей в кресле девушкой.
— Доброе, — быстро ответила Карин, попытавшись незаметно спрятать свиток, который минуту назад жадно изучала.
— Не прячь, — сказала Конан, проходя мимо и беря с полки книгу. — Я не стану его у тебя отбирать.
Поджав губы, досадуя на то, что спалилась, Карин вновь развернула свиток.
— Что изучаешь? — поинтересовалась Конан, опускаясь в другое кресло.
— Усовершенствованная техника поиска по чакре, — ответила Карин, и взгляд её стал пытливым. — Разработанная кланом Узумаки.
— Полагаю, она очень эффективна, — безмятежно произнесла Конан, делая вид, что не заметила тона собеседницы. Поняв, что окольными путями ничего не добьётся, Карин решила действовать напрямую:
— В вашем хранилище много свитков с техниками Узумаки. Куда больше, чем сумел раздобыть Орочимару-сама.
— После того, как Орочимару предал Акацуки, мы специально собирали эти свитки, чтобы уберечь от него.
— А теперь?
— И теперь мы его к ним не подпустим. Пока, по крайней мере, — Конан говорила всё так же спокойно, только чуть более холодно. — Я надеюсь, что у тебя хватит ума держать язык за зубами.
— Конечно, — процедила Карин, прямо-таки впившись пальцами в края свитка.
— Не сжимай так, порвёшь, — заметила Конан. — И тебе вовсе не обязательно в моём присутствии сдерживать характер — я знаю, какими бывают Узумаки. Наш с Яхико друг принадлежит, как и ты, к этому клану. Впрочем, — добавила она задумчиво, — он является в плане характера скорее исключением, лишь подтверждающим правило.
— Друг? — удивилась Карин. — Ваш и Лидера?
— Эта история не для сегодняшнего дня, — сказала Конан, открывая книгу и опуская взгляд на страницу. Они с Яхико решили пока не рассказывать новичкам о Нагато, выждать время, прицениться к молодёжи и понять, стоит ли им вообще знать правду о том, что творилось в Акацуки до недавнего времени. И как бы ни хотелось им обоим поскорее вернуть к нормальной жизни Нагато, всё-таки торопиться и делать необдуманные ходы в этом деле опасно.
Некоторое время куноичи сидели в молчании, каждая читала своё. Затем, разобравшись с принципом, Карин начала практиковаться в технике.
— Можете узнать точно, где сейчас Лидер-сама? — минут сорок спустя попросила она.
— Хорошо, я узнаю, — кивнула Конан и мысленно обратилась к другу:
«Где ты сейчас?»
«Возле восточных ворот, — отозвался Яхико. — Орочимару вернулся, хочу сам провести его в башню».
«Ну веди, веди», — без особого удовольствия протянула Конан и сказала с нетерпением ожидавшей её ответа Карин:
— Возле восточных ворот.
Узумаки наморщила лоб.
— Там ещё где-то поблизости должен быть Орочимару-сама, да?
«Она действительно очень сильный сенсор, — подумала Конан. — Хорошо, что купол, укрывающий Нагато, также скрывает чакру. Всё-таки техники Риннегана даже она не может преодолеть».
— Орочимару вернулся в деревню. Так что давай перейдём в другое помещение, а это запрём.
— А можно?..
— Я дам тебе дубликат ключа.
— Спасибо, Конан-сан.
Как-то само собой пришло решение попить чай, и куноичи перебрались на кухню, где их и застали вернувшиеся с улицы товарищи.
— О, вы здесь, — Яхико стряхнул рукой снег с волос и без особых церемоний взял чайник и наполнил опустевшую уже кружку Конан.
— Здравствуй, Карин, — на редкость вежливо приветствовал бывшую подчинённую Змей; девушка напряжённо кивнула в ответ, и он повернулся к Конан. — Конан, сколько лет прошло… С каждым годом всё хорошеешь.
— А ты совершенно не меняешься, Орочимару, — прохладно заметила она.
— Как и наш дорогой Сасори, — улыбка Саннина расширилась. — Жаль, что его нет с нами, правда?
Конан недобро прищурилась, однако промолчала.
— Чем он вам так нравится, этот Сасори? — полюбопытствовал Яхико, решив как всегда играть простака, не замечающего чужих подозрительных переглядок (при этом Конан была совершенно уверена, что вечером её ждёт разговор на ту же тему, но уже без шуток).
— Мне — тем, что любит экспериментировать и не боится запачкать руки, — усмехнулся Орочимару. — А вот за что Конан — без понятия.
— Сасори интересный собеседник, — ответила она предельно спокойно. — Причём круг его интересов куда шире разделки трупов.
— Один — один, — провозгласил Яхико таким тоном, что всем тут же стало понятно: дискуссия окончена. — Орочимару, можешь перекусить с дороги, а потом расскажешь, что да как.
— Как прикажете, Лидер-сама, — с гротескной вежливостью ответил Саннин.
— Кроме лапши быстрого приготовления ничего не осталось, — старательно скрыв злорадство, проинформировала Конан, на что Орочимару фыркнул. Прежде, чем он начал бы рассыпаться в замечаниях, что она плохо ведёт «домашнее хозяйство», куноичи вышла из комнаты вместе с возлюбленным.
— Не спрашивай, — устало попросила она, стоило Яхико бросить на неё весьма красноречивый взгляд. — Он всегда любил переворачивать с ног на голову тот факт, что я в его время в Акацуки общалась практически только с Сасори.
— И какова была этому причина?
— А с кем ещё мне было поговорить? Со Змеем, которого всегда интересовали только эксперименты и новые техники? С Кисаме, убеждённым и хладнокровным убийцей, не представляющим даже, что такое простая вежливость? Или, может быть, с Какудзу, если и отличавшимся от обычного торговца чёрного рынка, то только большей жестокостью? Сасори по крайней мере умеет быть дружелюбным, когда хочет таким казаться.
— Хм, — только и ответил на это Яхико, но Конан чувствовала, что он не до конца удовлетворён.
Буквально четверть часа спустя к главе организации и его напарнице в зале совещаний присоединились Кисаме и Орочимару.
— Я отправил молодёжь на рынок, — проинформировал Саннин. — Не можем же мы вечно есть лапшу.
— Что тебе удалось узнать? — требовательно спросил Яхико, пока Орочимару и Конан вновь не вступили в полемику.
— Ну, во-первых, что я не успел сообщить в прошлый раз из-за скорого расставания, мой бывший помощник Кабуто теперь стал самостоятельной фигурой на доске и при этом присвоил часть моих техник.
— Что, проморгал свои пробирки, Змей? — оскалился Кисаме, никогда не проходивший мимо шанса проехаться по Орочимару за то, что тот вечно поддевал его на предмет крайней преданности Итачи.
— Из Чистого мира оберегать лабораторные журналы было, к несчастью, невозможно, — откликнулся Саннин. — Среди прочих присвоенных Кабуто свитков был и тот, в котором описывалась Эдо Тенсей.
— Кхм-кхм, — Яхико укоризненно посмотрел на него. — Как-то странно, что записи о подобной технике не были уничтожены или по крайней мере очень надёжно спрятаны.
— Они были. Вот только Кабуто далеко не дурак и, как видно, ещё и очень хорошо научился вскрывать мои тайники.
— Ладно, у Кабуто есть Эдо Тенсей, — вздохнул Яхико. — Учтём. Что ещё?
— Полагаю, мои змеиные техники, — сообщил Орочимару.
— Не страшно, и не такое резали, — вставил Кисаме, проводя рукой по Самехаде, которую принёс с собой (что-то подсказывало Конан — из-за присутствия Змея).
— Худшая часть состоит в том, — Орочимару посерьёзнел, посмотрел прямо на Яхико, — что со всем этим добром Кабуто направился ни к кому иному, как Обито.
— Блеск, — закатив глаза, сыронизировал Яхико. — По крайней мере, хоть эти враги собрались в кучку.
— Хочешь нанести удар? — негромко спросила Конан.
— Шутишь? У нас не так-то много сил, чтобы бить, не зная наверняка, чем нас может порадовать в ответ противник. Мы ведь не знаем? — уточнил Лидер у Саннина, пытливо на него глядя.
— Касательно способностей Кабуто я могу выдвигать предположения, — пожал плечами Орочимару. — Что же касается Обито — теряюсь в догадках.
— В этом плане у нас есть определённые наработки, — сказал Яхико. — Конечно, Обито сильный и опытный шиноби, однако у него всего один глаз, а значит, есть слепая зона, что можно при правильном расчёте атак использовать. Кроме того, мы узнали, как действует пространственная техника его Мангекью — Камуи.
— А Цукиёми или Аматерасу? — в янтарных глазах Орочимару загорелся неподдельный интерес.
— Скорее всего, он ими не владеет. Вероятность такого сюрприза почти нулевая.
— И это не может не радовать, — хмыкнул Кисаме. — Не завидую я тем, кто испытал на себе действие этих техник.