лась туда, где на тумбочке стоял стакан… Не думая ни секунды, Шикамару вбежал в палату, перехватил руку подруги и крепко сжал.
Парни вдвоём продолжали держать её, друг на друга не глядя, не произнося ни звука, пока припадок не пошёл на спад. Минуты спустя Ино выбилась из сил, безвольной куклой повалилась на подушку, продолжая только плакать.
— Я не хочу… — пробормотала она, подняв свои чистые, полные боли глаза на друзей. — Она говорит, что я должна помочь им… А я не хочу… Они же ужасные вещи хотят сотворить!..
Шикамару почувствовал, как по спине скатился холодный пот — так пробирал её взгляд. А ещё её слова. Слова безумной, чем-то отчаянно важные…
— О ком ты, Ино? — спросил он севшим голосом. — О чём?
— Мама, — прошептала Ино; её взгляд начал вновь терять вернувшуюся было осмысленность. — Она — наша мама…
Она замолчала, тупо уставившись в потолок, лицо сделалось словно бы восковым, взгляд остекленел — только дорожки слёз, ещё не подсохшие, выдавали, что где-то под этой маской ещё теплится жизнь.
Шикамару отпустил руку подруги, разогнулся, обменялся взглядом с Саем — он был так же серьёзен, встревожен. Решение созрело за секунды.
— Побудь с ней, — попросил Шикамару. — Я скоро вернусь.
Сай кивнул так решительно, что Нара не сомневался ни мига — если это будет в его власти, он не позволит ничему случиться с Ино.
На крышу здания госпиталя Шикамару практически выбежал и сразу же переместился порталом в резиденцию Хокаге. Как удачно, что собрание как раз завершилось — советники выходили из зала собраний, когда к нему, выровняв шаг и по возможности придав лицу спокойное, приблизился Шикамару. Пропустив их в коридор, Нара вошёл в зал.
— Хокаге-сама.
Пятая, о чём-то беседовавшая с Шизуне, нахмурилась.
— Что-то случилось, Шикамару? — спросила она, убедившись, что поблизости нет никого лишнего. — Информация от Итачи?
— Нет, — Нара вдруг смутился, не зная, как объяснить то, что заставило его искать встречи с Хокаге. Всё-таки со стороны ситуация выглядела более чем бредово. — Это насчёт Ино.
Глаза Пятой, загоревшиеся было, потухли.
— Шикамару, — произнесла она мягко, но с нотками нетерпеливости в голосе, — началась война, я не могу отвлечься ни на минуту. Прости. Касательно Ино поговори с занимающимися ею ирьёнинами.
«Но…» — начал было Шикамару, но только в мыслях. В реальности он не смог выдавить из себя ни слова, только мелко кивнул, ощущая ком в горле.
«А может, это и вправду неважно? — спросил он себя, глядя в пол, пока Хокаге и её помощница покидали зал. — Сейчас, когда наш союзник подвергся атаке — что могут значить слова, произнесённые одной куноичи в безумии?..»
— Эта Ино, — раздался от двери голос, который Нара не ожидал услышать совсем, — дочка Яманака Иноичи, верно? Сошедшая с ума?
— Да, — подтвердил Шикамару осторожно, неожиданно для самого себя не разозлившись на грубую формулировку, касавшуюся состояния подруги.
— Не смотри на меня так испуганно, не укушу, — насмешливо хмыкнул Мадара. — Лучше уж расскажи, что стряслось.
— Зачем это вам? — спросил Шикамару с прежней скованностью.
— Воевать меня пока не берут, — ответил Мадара до невозможного саркастично, — так что заняться сейчас решительно нечем.
Шикамару посмотрел на него подозрительно. «А стал бы он интересоваться моими делами, не будь я протеже Итачи?..» Впрочем, отказываться от помощи он не собирался. Жестом попросив Мадару войти и закрыть дверь, Шикамару поставил заглушку.
— Я был сейчас у Ино, — начал рассказывать он. — Я навещаю её иногда, смотрю, в каком она состоянии… Поначалу она была будто спокойной, но затем принялась метаться и кричать, что чего-то не хочет. В общем-то, всё как обычно — она часто во время истерик словно пытается кого-то отогнать от себя; вот только на этот раз, слегка успокоившись, она сказала: «Она говорит, что я должна помочь им, а я не хочу. Они же хотят сотворить ужасные вещи», — Шикамару запнулся было — произнесённая вслух, эта фраза показалась ему настоящим бредом. Но Мадара продолжал не мигая смотреть на него, явно ожидая продолжения. — Когда я спросил, о ком она говорила, Ино ответила: «Мама. Она — наша мама». И всё, после этого она впала в ступор.
Он замолчал, ожидая слов Учихи, больше всего — обвинения в глупости, раз так разволновался из-за слов сумасшедшей. Однако Мадара не спешил говорить; он отвернулся к окну, задумчиво свёл на переносице брови.
Молчание затягивалось. Когда терпеть стало уже невмоготу, Шикамару позвал его:
— Мадара-сан…
— Что любопытно, — отстранённо произнёс Мадара, глядя туда, где слабое ещё февральское солнце играло цветом на сосульках, — это уже вторая девушка из вашей компании, которая ведёт себя странно и упоминает при этом некую мать.
— Вторая? — сердце Шикамару пропустило удар. — Но кто первая?
— Хината, — отозвался Мадара, всё ещё погружённый в мысли.
«Ками-сама!..»
— Она… она тоже теряет рассудок?
— Что? — Учиха встрепенулся, словно только сейчас действительно вспомнил, что не один. — Что ж, в некотором роде. Анко говорит, что Хината стала слишком уверенной в себе и как будто совсем бесчувственной. Можно было бы, конечно, предположить, что она как куноичи повзрослела, но…
— …это всё же Хината, — закончил за него Шикамару, слишком встревоженный, чтобы думать о вежливости.
— Да, — согласился с ним Мадара и вновь замолчал, размышляя о чём-то.
— Мадара-сан, — сказал Шикамару, решившись открыто поделиться своими мыслями, — у меня сложилось ощущение… нет, почти уверенность, что кто-то пытается захватить разум Ино.
— И этот кто-то — явно не Обито, — заметил Мадара негромко, больше для себя. После добавил: — Отведи меня к своей подруге. Вероятно, мои глаза смогут увидеть больше.
Достав палочку, собираясь создать из мелкого камешка (он специально носил теперь такие с собой для подобных целей) портал, Шикамару остановился.
— Спасибо, — искренне поблагодарил он. — За то, что восприняли мои слова серьёзно.
— Итачи отзывался о тебе как о парне соображающем, — сказал Мадара серьёзно. — Да и потом, ни Анко, ни тем более Сасори не стали бы дёргать меня по пустякам.
«Потому что это — вовсе не пустяк. Один большой не-пустяк…»
Путь от крыши госпиталя обратно вниз, в отдел психиатрии, показался Шикамару нескончаемо долгим, хотя все переходы и лестницы они, конечно же, миновали в считанные минуты. Вперёд его с неистовой силой гнал страх, животный страх и осознание, что всё не так просто, что что-то страшное должно произойти вот-вот…
Когда они вошли, палата оказалась пуста.
Глава 10. Подполье
В Тайной комнате кипели страсти.
— …приспособленцы и лизоблюды, вот они кто! — на повышенных тонах говорил Симус, яростно глядя на оппонента.
— Не смей так говорить о моих родителях! — зло одёрнул его Драко. — Они многое делают для Светлой стороны.
— Потому что их вынудили это самое «много» сделать! — хмыкнул Симус, порывисто сжав кулаки. — А если б не шиноби, где бы они сейчас были? Целовали бы мантию Лорду?
— А где твоя мамаша, Финниган? — замявшись лишь на долю мгновения, парировал Драко ядовито. — Сидит дома, штопает носки и знать не хочет о том, что война, вообще-то, идёт?
— Слушай, ты, хорёк облезлый!..
И так теперь было постоянно. Сакура устало и сердито выдохнула.
— А ну заткнитесь оба! — рявкнула она, для пущей наглядности ударив кулаком по небольшому столику, рядом с которым стояла; даже без усиления кулака чакрой старая древесина под ним проломилась. — Вам по сколько лет, по шесть?! Да малявки в Академии и то больше вашего понимают в командной работе!
— Не надо было ему своего отца расхваливать, — Симус недружелюбно покосился на Драко, демонстративно зачесавшего рукой назад светлые волосы и с гордым видом задравшего подбородок. — Все мы знаем, кто такой Люциус Малфой.
Прежде, чем Драко успел открыть рот, чтобы встать на защиту родителя, Сакура отчеканила, веско и медленно:
— Наш союзник. Человек, связанный с Анко-сан магическим контрактом. Остальное роли не играет.
Малфой-младший бросил на Финнигана надменный взгляд, явно чувствуя победу за собой. Профилактики ради Сакура решила и его опустить с небес на землю:
— Хотя мне казалось, Драко, что наследников знатных родов здесь должны учить манерам и правилам ведения спора без скатывания в базарные склоки. У нас это делают.
Теперь слизеринец покраснел от досады и отвернулся. Читавший на скамейке между колоннами Невилл поднял голову от страниц толстенного справочника по травологии. Подождав несколько секунд, дабы убедиться, что продолжения спора не будет, он позвал:
— Сакура, можешь подойти?
Девушка кивнула и, опалив Симуса и Драко последним предупреждающим взглядом, подсела к Долгопупсу.
— Что-нибудь нашёл, Невилл?
— Я выписал ряд растений, — ответил парень сосредоточенно, показывая ей листок, исписанный сбивчивым мелким почерком. — Вот эти, которые указаны до черты, находятся в общем доступе в учебных теплицах, которые открыты большую часть дня. Следующая группа — в теплицах, доступ в которые имеют только студенты старших курсов, углублённо изучающих травологию. А эти шесть растут в личном парнике профессора Стебль, куда войти могла только она, так всё было зачаровано; ну, и профессор Дамблдор, наверное — в Хогвартсе он мог же вообще куда угодно попасть.
— Так… — протянула Сакура, пробегая взглядом список ещё раз. — В принципе, большую часть растений мы сможем получить, не напрягаясь — для нас с Саске-куном пробраться в учебные и даже закрытые от масс теплицы не будет проблемой. Правда, если всё же придётся ускорить подготовку к диверсиям против Амбридж и Кэрроу, идти за теми же дьявольскими силками и гноем бубонтюбера придётся буквально в ближайшие дни… Ладно, мы с Саске-куном подумаем, как лучше всё устроить… Спасибо, Невилл. Только напиши, в какой теплице что растёт. А если ещё вспомнишь и нарисуешь план…