Первым в воду Борг отправил своего квад-медика, а вторым вошел сам. Автомат вместе с одеждой он упаковал в непромокаемый чехол, но пистолет в кобуре, Борг, несмотря на ощетинившийся автоматными стволами берег, все-таки повесил на шею. Следом с обрыва спускались снайпер, со своей винтовкой, которую он двумя руками бережно держал над головой и опора квада, несущий свой тяжелый пулемет на плечах. Холодная вода быстро поднялась выше пояса.
Течение приятно ласкало кожу. Над головой поднималась в зенит зеленая крыша растительного свода. Другой берег манил желтым песком и открытым пространством, поросшим травой и низким кустарником, в котором практически невозможно спрятаться крупному хищнику. Все вокруг словно бы предлагало забыть о болях, печалях и опасностях, сесть, расслабиться и закурить сигарету. Опытному командиру было хорошо знакомо это чувство предвкушения близкого отдыха. Он положил руку на пистолет и большим пальцем проверил, что оружие случайно не встало на предохранитель. Квад-медик, идущий впереди, тоже заметно напрягся.
Темная тень мелькнула под водой от ближайшего скопища водорослей.
— Вперед, быстро! — заорал Борг, но квад-медик уже и сам большими прыжками мчался к берегу.
Понимая, что стрелять сквозь толщу воды бесполезно, Борг плашмя бросился на воду, стараясь как можно дальше отплыть в сторону и освободить третьему кваду сектор для открытия огня. Пистолет он держал в поднятой руке. На берегу опасность тоже заметили сразу. Снайпер и опора квада принялись резво отступать назад, а два пулеметчика на берегу вели стволами за скользящей под водой тенью, ожидая, пока Борг покинет опасную зону.
По всей видимости, тварь нуждалась в кислороде, поскольку вместо атаки под водой, вдруг вынырнула на поверхность, глотнула зубастой пастью воздуха и попробовала снова нырнуть. Но Борг теперь оказался в почти привычной ситуации. И как только над водой появился черный нос и раскосые хищные глаза, немедленно высадил половину обоймы в голову и холку, ныряющего зверя. Тварь забилась в конвульсиях, разбрызгивая во все стороны воду, затем разом обмякла и медленно опускаясь на дно, поплыла, сносимая течением. Вокруг нее в воде быстро росло красное облако.
Борг продолжал быстро двигаться к пологому берегу. Его квад-медик уже стоял на песке в одних трусах, но с автоматом на изготовку.
Справа и слева, из зарослей водорослей и коряг, под водой к мертвому зверю рванули стремительные тени. Ни один из зверей больше внимания на Борга не обращал и он беспрепятственно вышел из воды, держа над головой раскрытую ладонь. Повинуясь этому знаку, никто из «долговцев» не стрелял. Не меньше десятка зверей рвали своего соплеменника в воде, утаскивая на дно куски мяса, почти мгновенно пожирая их там, и тут же возвращаясь обратно. Несколько секунд Борг наблюдал за этим пиршеством, а потом опустил ладонь.
Там где проворные зубастые звери постоянно показывались из-под воды в пылу борьбы за добычу, вода вскипела от лавины огня. Большинство любителей полакомиться свежим мясом, превратились в окровавленные лохмотья, мгновенно перемешавшиеся с останками первого зверя. Несколько зверей уцелело: толща воды спасла их от пуль. От красно-серого месива из крови, мяса и шерсти, вдоль дна заскользили темные тени.
Борг и его квад-медик отошли подальше от воды — в ручей полетели гранаты. Несколько взрывов, поднявших водяные горбы и взбаламутивших все русло, добили по всей видимости остатки стаи. Течением быстро унесло трупы зверей, грязь, поднятую со дна и сорванные с места водоросли. Там, где раньше под водой колыхались длинные темные жгуты водяных растений, теперь отчетливо виднелись норы.
— Зачистить тут все, — приказал Борг, когда весь отряд оказался на пологом берегу.
И пока его люди забивали в норы удлиненные заряды в резиновых трубках, прошел по берегу и поднял за хвост чудом уцелевшую тушку хищника.
— Думаю, раньше это было ондатрой, — сказал он сам себе, задумчиво разглядывая тело, напоминавшее одновременно крысу и худого бобра. — Странно, что мы раньше их никогда не встречали.
Глава 12
Что можно считать самым странным, при плотном знакомстве с Зоной? Аномалии, мутанты? Нет, ко всему этому быстро привыкаешь. Привыкаешь к постоянно вибрации или писку датчика аномалий, привыкаешь к ощущениям в ладони, выставленной в сторону ловушки, привыкаешь всегда быть начеку и держать автомат под рукой, с патроном в стволе и со снятым предохранителем. Если бы дело было только в этом, к этому привыкли бы все и никто об этом даже не задумался.
Но Зона хранит в себе куда больше загадок, чем аномалии и мутанты. Уже много лет никто не может понять, почему так часто самые разные пути в Зоне сходятся в определенных точках. Сталкерский люд зовет их «узлами». Вроде идешь совсем в другую сторону и вдруг понимаешь, что последний обход крупной аномалии привел тебя в такое место, откуда удобнее всего выйти именно к узлу. Можно плюнуть на целесообразность и пойти «напролом», но тогда каждый шаг будет даваться все с большим и большим трудом.
А еще, помимо узловых точек пространства, существуют и узловые точки времени. Многие не верят в их существование, но уж я то знаю: если во время ходки всевозможные неожиданности тормозят тебя на пути к цели, можешь не сомневаться: в ближайшей узловой точке обязательно встретишься с кем-нибудь.
Оба этих эффекта — узлов пространства и времени — порождают невероятное количество баек о, якобы, разумности Зоны. Но лично я в такой разум — не верю.
Глава 13
На четвертый день пути, Палёного готовы были убить все двадцать человек, отправившиеся под командой Хука за сокровищами озерного сталкера. Да и сам Хук время от времени начинал оглаживать рукой любимый пистолет в кобуре на груди, глядя, как несуразная фигура в ярком камуфляже еле-еле тащится впереди длинной цепочки людей. Вот эта неторопливость и полный ненависти взгляд в ответ на требование двигаться побыстрее, раздражали даже самых спокойных парней Хука.
Несмотря на обещание вернуть чемодан с деньгами и отпустить на все четыре стороны по окончании операции, идти снова в Зону Палёный отказался наотрез. Пришлось колоть его транквилизаторами и тащить через Периметр на себе. А как очухался — предложили свободу выбора. Вот отряд — он идет к озеру и обратно. А вот пистолет с одним патроном. Можешь к озеру не ходить, а взять и прямо здесь застрелиться. Или попробовать выбраться к Периметру без детектора аномалий и оружия. Выбор дался Палёному легко, но ощущения свободы от этого выбора, видимо, к проводнику не пришло.
И без того выглядевший несчастным, Палёный, казалось еще больше скукожился, окончательно замкнулся, и реагировал лишь на пинок, заменявший ему по утрам и команду «подъем», и утреннюю гимнастику. Глядя на его бледное, постоянное искаженное то ли страхом, то ли какими-то своими переживаниями, лицо, Хук всякий раз непроизвольно трогал оберег, висящий под курткой на шнурке. Уважая деньги и всячески стремясь их приобрести, Хук больше смерти боялся попасть в зависимость от банкнот и монет, а Палёный стал для него наглядным примером того, во что может превратиться неосторожный скряга.
Историю молодого парня, чуть не сгинувшего по собственной глупости в Зоне, и спасенного стариком, постоянно живущим на озере, хорошо знали не только в бригаде Карася. Сталкеры из клана «Свобода», составившие костяк отряда Хука, не скрывали брезгливости при виде человека, продавшего за деньги своего благодетеля. И тот факт, что именно благодаря Палёному они получили шанс быстро разбогатеть, забрав артефакты, добытые озерным сталкером, никак не менял их отношения к предателю. Но желание пустить пулю в лоб бледной глисте, напялившей самоубийственно яркий камуфляж, копилось у людей вовсе не из-за этого. С первого дня на отряд Хука посыпались всевозможные мелкие неприятности. И все — из-за Палёного.
Зона встретила отряд дождем.
— Дурной знак, — многозначительным голосом сказал Ганс на первом же привале, как и Хук, пряча огонек сигареты от противной водяной пыли в широком рукаве своего плаща.
Многие сталкеры и впрямь считали дождь в начале ходки дурным знаком.
— Только до озера, — твердо ответил Хук на невысказанный вопрос. — Сам знаешь, можем заплутать, если по его каракулям идти.
Ганс знал. Именно его поисковая группа нашла одного из людей Карася, ходившего в команде Киргиза к озеру, по схеме Палёного. Спасти раненого и полностью истощенного человека не удалось — уже сам факт, что он смог говорить показался чудом. Но получив основательную дозу обезболивающего, человек рассказал достаточно, чтобы понять: вольным бродягам просто не повезло. Сперва заблудились и забрели не туда, куда следовало. Потом столкнулись с огромной стаей снорков. А возле озера — так случилось — пересеклась их тропинка с отмороженными на всю голову убийцами из клана «Долг». У тупых фанатиков свои причины для ненависти, понять которые нормальному человеку просто невозможно: столкнувшись с вольными бродягами они устроили настоящую бойню. Добивал же команду Киргиза отряд военсталов майора Кратчина. Уж и подавно неясно за что.
Любому понимающему сталкеру было ясно, что Киргиз пренебрег всеми дурными приметами, которые Зона совала ему всю дорогу буквально под нос. Но что возьмешь с дурного мародера? Не лез бы, где ума не хватает бродить — глядишь, до сих пор бы шакалил себе вдоль Периметра.
К вечеру того же дня, дорогу отряду преградил ручей. Палёный тут же уселся на его берегу и заявил, что дальше не пойдет. По его словам выходило, что не было этого ручья, когда он тут ходил в последний раз. Правда, разложив схему, которую Палёный продал Карасю за чемодан с деньгами, Хук немедленно нашел искомый ручей. После чего поднес бумагу к глазам Палёного, подождал, пока тот пожмет плечами, и пробил обманщику с правой. Не сильно бил, просто «попугать», но Палёный свалился как мешок и откачать его смогли лишь ближе к ночи.