Традиция тем временем продолжала колотить в бубен, речь у нее стала совсем нечленораздельной, сальные волосы развевались черными пиявками, круглые глаза светились неугасимым огнем, отчего его лицо в свете костра казалось зловещей маской.
– Те-е-ели-и-и! – чуть ли не завыл Заррррд. – Тели-и-и-и! Лодис! Бенез!!!
– Слушай, он нам тут сейчас никого не призовет? – обратился я к Кролине. – Это прямо… Не знаю… Сатанизм какой-то.
– Ну да, мне говорили, что он странный, но я так поняла, что безобидный, – Кро явно было неловко за происходящее. – А тут вон какая ерунда.
Тем временем, чудило разродилось очередной порцией воплей и рухнуло на землю.
– Быстро он сегодня сдулся, – заметил Ратмир, и остальные бойцы, переговариваясь, начали одевать щиты. – Но – бестолково. Не бафнуло.
На валяющегося недо-шамана внимания никто не обращал, видимо, по принципу «поорал – и молодец».
– Ты не напрягайся, – подошел Ратмир ко мне. – Знаешь, мы народ суеверный, привыкли, что этот чудик всегда перед серьезным рейдом или боем свои танцы пляшет. Делов на пару минут – а народ за это время как раз собирается с мыслями. Ну, рефлекс, как у собаки Павлова.
– Да пусть его, – махнул я рукой. – Чего на свете не водится.
Когда он отошел, я прошипел Кролине:
– Ты вот на это место в клане использовала? Ты охренела?
– Они его как талисман держат, – так же тихо ответила мне та. – Без него – не шли.
Одно слово – паноптикум!
Надо заметить, что все эти волхвовские пляски сильно подорвали мою симпатию к вновь прибывшим, и я всерьез призадумался – точно ли это нужное приобретение?
Надо посмотреть еще – так ли хороши в бою эти молодцы. Если хороши, то имеет смысл подержать их в клане до конца войны, и только потом от них избавиться. А если нет… Ну их нафиг прямо завтра. Вон, даже НПС на них глядят с недоверием. Они же мне весь народ в крепости перепугают.
Тем временем бойцы потянулись наверх, покидая ложбину. Нас ждал короткий марш-бросок через равнину и бой.
Глава одиннадцатаяв которой все начинается по новой
Луны на небе видно не было, оно было затянуто тучами. Тьма, стук ног, шелест травы, побрякивание металла на бегущих бойцах – если посмотреть на нас со стороны, то картина, наверное, предстанет достаточно живописная. Эдакая псевдоготика.
– Кро, – окликнул я почти шепотом девушку, которая беззвучной тенью скользила рядом со мной, причем возникало такое ощущение, что практически не касаясь земли.
– Ммм? – откликнулась она.
– Мне надо завалить десятерых врагов, собственноручно, – сообщил я ей. – Квест. Пособишь?
– Да не вопрос, – кивнула она. – Святое дело. Ты топаешь впереди, агришь их на себя, ну а я их стрелами фарширую.
– Только не перестарайся, – попросил ее я. – Силы соразмеряй, хорошо? А то всех сама перебьешь, мне ничего не оставишь.
Кро только захихикала в ответ.
Костры Мак-Праттов, сначала вроде бы далекие, становились все ближе и ближе, внутри у меня как будто скручивалась некая пружина, впрочем, это ощущение мне было уже знакомо. Впереди был бой, и, ради правды, это приятно щекотало нервы. Не то, чтобы мне хотелось кого-то убить, но некое предвкушение подобного было. Нет, есть в этой игре какие-то вещи, в основном, эмоционального характера, которые заставляют к ней привязываться. И еще она очень лихо открывает каждому новые грани собственного характера и сущности, не всегда, правда, приглядные.
Мысль была интересная, но додумать ее до конца я не успел.
– Залп! – нарушил тишину рык Ратмира, который явно не собирался затруднять себя всякой хренью вроде диспозиции и перегруппировки. Добежали – и стреляй. А там видно будет. Тоже – стратегия, хотя и сомнительная.
Свистнули стрелы, некоторые даже красиво загорались в полете, следом лучники дали еще один залп, когда в лагере уже началась суматоха и крики, а вот третьего толком и не было – наше воинство устремилось вперед, разноголосо гомоня.
Интересно, а в чем тут координация? Контролировать то, чтобы люди бежали толпой, а не дай бог, не слаженно и осмысленно? Чудны дела твои, господи.
Одна радость – с той стороны тоже никакой слаженности не наблюдалось. Ор и хаотичное движение навстречу нам.
Огонь костров перекинулся на палатки, все происходило так, как и полагалось по правилам драматургии и зрелищности. Зазвенела сталь первых схваток, послышалась ругань, сопутствующая хорошей драке.
– Мак-Пратты! – передо мной из ниоткуда вынырнул рослый гэльт с нечесаной бородой. – Ы-ы-ых!
Секира, которую он держал в руках, описала полукруг и чуть не вскрыла мне грудную клетку, спасибо – реакция не подвела, увернулся.
Назир, стремительно, как атакующая змея, метнулся откуда-то из-за моей спины, его сабли росчерком прошлись по боку здоровяка, заставив того отпрянуть в сторону. В этот же момент свистнула стрела, пробив плечо опешившего гэльта. Судя по всему, я рисковал остаться без работы.
– Даешь! – гаркнул я, принял удар секиры на щит и ткнул мечом в открывшееся горло противника.
Он был здоров, чего скрывать, но против троих врагов ему было не устоять. Первым ударом я его не свалил, но второй, да еще и подкрепленный саблями Назира и еще одной стрелой Кро, сделал свое дело.
«Прогресс задания «Вскрыть подбрюшье». Осталось еще девять противников».
Но, ради правды, это был первый и последний в этой схватке враг, с которым все получилось так просто и удобно, ловко и комплексно.
Схватка в лагере перешла в состояние «куча мала», где индивидуальным схваткам места уже не было. Нас троих, увы, тоже вовлекло в этот круговорот всеобщего побоища, лишив меня возможности реализовать мои здоровые амбиции, предусмотренные первоначальным планом.
Впрочем, моя цель, с одной стороны осложнившись, с другой упростилась, поскольку почти сразу я добил какого-то уже изрядно поструганного малого из Мак-Праттов, после, на пару с каким-то здоровяком из свежепринятых, по имени «Альвейг», препарировал невероятно волосатого горца, который упорно не хотел умирать, умудрившись нанести ему финальный удар.
Вокруг все звенело, хрипело, сопело, сквернословило сквозь зубы, топало ногами и желало кого-то убить.
Появились первые белые коконы – Мак-Пратты времени зря не теряли.
Три здоровущих вражины буквально порубили в капусту лысоватого Вячика, рядом с которым я наблюдал странноватый обряд перед боем, никто просто не успел прийти ему на помощь, вражины очень уж слаженно и шустро действовали.
Видел я краем глаза и то, как погиб Гиль де Стерн. Следуя приказу Гунтера, он, на пару со своим приятелем ди Кранцем, был на острие удара, даже уцелел в первой сшибке, но потом, увы, не уберегся. Сражаясь со здоровенным горцем, он пропустил удар в голову, который его оглушил и дезориентировал, заставив зашататься, как березку на ветру. Мак-Пратт не стал ждать, пока его противник придет в себя, лихим ударом секиры подрубил ноги рыцаря, а после отделил его голову от тела.
Но наша все равно брала верх. Не дремали лучники, лихо щелкая тетивами, мечи нашего сборного отряда тоже делали свое дело, и полегоньку, помаленьку Мак-Пратты начали сдавать позиции.
Я тем временем бодро прикончил восьмого противника, уродливого и беззубого гэльта, который, сражаясь, буквально забрызгал меня слюной, обильно летевшей из его шепелявившего проклятия рта.
Врать не стану – специально выбирал подранков, сутолока и неразбериха боя позволяла мне это делать. И еще – в душе я уже неоднократно вознес мысленную хвалу Хассану ибн Кемалю за то, что он некогда презентовал мне Назира, который надежно берег мою спину и несколько раз спас от ударов в нее. Если он и раздражал меня раньше, то сейчас полностью отработал все неудобства, которые мне принёс. Несправедлив я к нему был.
Хрясь! Мой щит издал очень невеселый звук, когда об него ударило лезвие длинного горского меча. Откуда выскочил этот Мак-Пратт, я так и не заметил, но еле успел подставить щит под его клинок. Причем этот рыжий детина с роскошными бакенбардами и длиннющими усами еще и досадливо крякнул – вот, мол, какой ты шустрый.
На этот раз мне попался серьезный противник, на нем не было ни царапины, тяжеленный меч он вертел с такой легкостью, что завидки брали смотреть, и он явно очень хотел меня прикончить.
– Я видел тебя, – сообщил он мне, махнув мечом понизу и явно собираясь подсечь мои ноги. – Ты наследник Гэлинга.
– Отрадно, – пропыхтел я, изображая что-то вроде хитроумной атаки. Получилось плохо, и, если бы опять не моя ловкость – быть бы мне с большой и красивой раной на груди – Я популярен. «Душа волка»!
Серый брат с готовностью прыгнул на горца, который сморщился, как будто гнилой орех раскусил.
– Колдун! Верно, стало быть, Талиен про тебя говорил!
Твою тетку! Забы-ы-ы-ы-ыл! Чертова мнительность гэльтов, ничего в этих землях по-людски не сделаешь!
– Нет колдовства, которое помешает честной стали! – заявил горец, мой щит снова застонал, приняв на себя сильнейший удар.
Я хотел ответить ему тем же, но тут мне помешали. Причем очень не вовремя и очень неприятно.
Мне прилетело сразу с двух сторон – один удар, по плечу, мне отвесил гэльт, которому я просто очень хорошо подставился под меч, второй же нанес совсем почти дохлый горец, который уже валялся на земле, но еще не отдал богам душу. Он то ли услышал разговор и решил принять в нем хоть какое-то участие, то ли у него остались силы только на один удар, и потребное ему оказалось поблизости, причем в ассортименте, то есть – кинжал в руке и моя нога в поле зрения. Не знаю, что из этого верно, но вслед за ударом по плечу мне тут же вогнали кинжал в голень ноги, причем со всей дури, пробив даже сталь доспеха.
В результате, я не устоял на ногах и с невнятным восклицанием упал на спину, понимая, что тут мне и конец настал.
Обрадованный горец рванул вперед и наткнулся на окончательно озверевшего Назира, который, на мое счастье, как раз только-только прикончил очередного гэльта, и, увидев мое падение, в невероятном кульбите перескочил через меня и принял на скрещенные сабли уже опускавшийся на мою голову меч.