Трактирщик Шабо не имел с северо-африканцами никаких коммерческих дел, и в качестве клиентов они попадали в его кафе очень редко. Политикой он, по всем отзывам, вообще не занимался и не интересовался.
Жорж Лемуан, положим, служил в полиции, но опять-таки, ему совсем не приходилось по роду его работы сталкиваться с арабами. Еще менее понятно, чем навлек на себя ненависть алжирцев инженер Делессаль, никогда не бывавший в Алжире. Правда, у него на предприятии работают арабы, но у него с ними никогда не было недоразумений.
Что до Жоржа Ле Сканффа, то по рассказам жены и сослуживцев, этот пятидесятилетний бретонец отличался необычайно мирным и добродушным характером, был образцовым мужем и образцовым служащим. От политик он был вполне далек и даже находил все разговоры о ней скучными. Не удивительно, что перед смертью он несколько раз пробормотал: «Но за что же это? За что?»
Можно бы было подумать, что террористы просто убивали наудачу первого попавшегося. Но эта теория исключается в силу того, что убийства были тщательно подготовлены: преступники точно знали, в какие часы и какой дорогой проходят намеченные жертвы, их адрес, их привычки. Кроме того, в нескольких случаях установлено, что они предварительно вели за теми слежку…
Однако, какая же связь существует между убитыми, и что обусловило этот странный выбор совершенно во всем различных людей, из разных классов общества, разной профессии, разного состояния? На этот вопрос пока нет ответа.
Одновременно зарегистрированы в Париже ряд других примеров алжирского терроризма более обычного порядка – но они может быть ничем не связаны с описанными выше. Так, около метро Порт д’Иври террорист ударил кинжалом и тяжело ранил араба полицейского, пытавшегося его арестовать; около метро Монгалле террорист стал стрелять в полицейский автомобиль, и был арестован.
Убийство в Сен-Реми-Ле-Шеврез
Следствие начинается в обстановке, словно взятой из детективного романа, в которой есть всё, что нужно писателю, чтобы заинтересовать и взволновать публику – есть и загадочные, и трагические, и сентиментальные, и жуткие…
Мадлен Бизи, работавшая секретаршей у адвоката Мишо, оставила 8 марта свой отель, и исчезла навсегда. Все ее вещи, однако, остались в комнате, за которую она уплатила за месяц вперед.
Когда Бизи несколько дней не являлась на работу, ее патрон позвонил к ней домой. Почти одновременно позвонил и доктор де Полиньи, у которого Мадлен лечилась в течение некоторого времени от нервного расстройства, и который удивился отсутствию пациентки в назначенный день. Хозяйка отеля, мадам Бланше, тщетно стучала в комнату жилицы, тщетно ждала ее возвращения, и в конце концов принуждена была убедиться, что она окончательно пропала.
Обратились в полицию, написали родным девушки – ее отец работает строительным подрядчиком в Ницце, куда вся семья перебралась несколько лет назад из Парижа. Но 6 недель прошли без всяких новостей. Что сталось с этой хорошенькой шатенкой, всегда серьезной и немного грустной, у которой никогда не бывало гостей, которую никто не видел никогда с кавалером, и все развлечения которой сводились к посещению музеев, и, изредка, театра?
В воскресенье, 16 апреля, на этот вопрос последовал ответ – страшный ответ. Некий Седильо, угольщик по профессии, пользуясь солнечной погодой, гулял в Шеврезском лесу под Парижем со своей маленькой дочкой, восьмилетней Шанталь. Девочка, убежавшая было в сторону от дороги, вернулась с плачем:
– Папа, иди скорее, там на земле лежит дама и не шевелиться…
Последовав за дочерью, Седильо наткнулся в кустах на полуразложившийся труп молодой женщины в сером платье. Он поспешил вызвать жандармов из ближайшего населенного пункта – пригородного местечка Сен-Рени-Ле-Шеврез.
Осмотр тела дал странные результаты. Полицейский врач, доктор Эннет, констатировал, что смерть последовала около трех недель назад, и что причиной было удушение. Несмотря на разложение, в этом нельзя было сомневаться; убийца сдавил горло жертвы с такой силой, что поломал хрящи у нее в гортани…
На трупе не оказалось никакого белья – оно, как обнаружилось, было раскидано по лесу на порядочном расстоянии; в числе других предметов нашли пальто девушки, флакон с одеколоном, тюбик из-под снотворных пилюль гарденала, и бумажник, в котором оставалось 15000 франков.
По заключению врача, примерная дата смерти Мадлен Бизи – 25 марта. Но где она провела почти три недели со времени своего ухода из отеля? Ушла она к какому-то неизвестному возлюбленному? Но почему тогда она оставила в отеле все свои вещи? И кто этот убийца, которого никто не видел?
В самое последнее время перед исчезновением Мадлен казалась более веселой, чем обычно, и намекала несколько раз знакомым, что собирается выйти замуж. Но кто был ее жених? Она даже упомянула имя своего доктора, но молодой врач, услышав теперь об этом, выразил искреннее удивление и заметил только, что пациентки часто влюбляются во врачей, но ему об этом ничего не было известно.
Полиция пока высказывает две гипотезы. Год назад Мадлен Бизи провела лето в Англии с целью усовершенствования в английском языке, которым она, вообще говоря, хорошо владела. Может быть, у нее там завязалось знакомство с мужчиной, который позже приехал в Париж, и с которым у нее здесь возник трагически завершившийся роман. Или другое. Несколько месяцев назад она провела два месяца в клинике на почве нервной депрессии. Может быть у нее создалась дружба с одним из пациентов, который кончив в дальнейшем курс лечения, встретился с нею, стал ее любовником и убил ее, возможно, в новом приступе безумия?
Или, наконец, речь идет о человеке, который всё время жил в Париже? Но тогда интрига между ними была очень тщательно скрыта; никто из соседей, сослуживцев, друзей и знакомых Мадлен даже мельком не видел ее таинственного кавалера.
Зато теперь нашлись люди, которые его видели. Владелец ресторана в Сен Реми Ле Шеврез, Марсель Сейиг, и его помощник, Андре Вожиро, утверждают, что Мадлен Бизи была в их заведении около 13 марта, в обществе элегантно одетого рыжеволосого мужчины лет 25–30. Около этого же времени ее встретил в окрестностях местечка другой житель Сен Реми Ле Шеврез, Ролан Берто, молодой человек, прогуливавшийся со своей невестой. Можно предполагать, что Мадлен и ее будущий убийца жили вместе где-то по соседству.
Причины убийства пока не известны, и обстановка его остается загадочной. Почему это раскиданное по лесу белье, вещи? Тюбик из-под гарденала не подбросил ли убийца с целью вызвать гипотезу о самоубийстве? Но в убийстве сомневаться не приходится. И сломанные хрящи в гортани у несчастной девушки дают полиции в руки дополнительную деталь: ее убийца не только элегантен и молод, но и наделен поистине геркулесовой силой.
Но кто бы он ни был, он имеет против себя не только полицию. Есть и другой мститель, опасный и неумолимый. Отец Мадлен, Валер Бизи, специально приехал из Ниццы в Париж. Этот энергичный и богатый человек категорически заявляет, что он не пожалеет ни денег, ни усилий, чтобы наказать преступника, и что он его разыщет во что бы то ни стало.
ОАС за работой
События французской политической жизни принимают характер бульварного романа, описывающего похождения чикагских бандитов. Алжирский террор, еще недавно весьма ощутимый в Париже, странным образом затих. Зато на смену пришел террор ОАС, партизан «Французского Алжира», быстро принявший еще более угрожающие формы и размеры.
23 января было отмечено двумя акциями ОАС: похищением доктора Мэнги и взрывом в министерстве иностранных дел на Ке д’Орсе.
В Бург-Ля-Рен под Парижем, доктор Поль Мэнги, радиолог по специальности, член деголлевской партии и депутат в парламенте, занимался в это утро, около 10 часов в своем кабинете, когда услышал шум в приемной. Он распахнул дверь, продолжая держать в руке снимок, который начал было рассматривать… и застыл от удивления. Трое мужчин держали его сиделку под угрозой автоматического ружья; увидев врача, они кинулись на него, скрутили ему руки и выволокли его из дома, не слушая его протестов.
Бедный доктор был одет только в белый халат, накинутый прямо на нижнее белье, и порядком продрог за время своих дальнейших злоключений. Похитители усадили его в автомобиль, завязали ему глаза и отвезли его, как потом выяснилось, через весь Париж в другое предместье, Мартиньи Ле Кормейль. Там ими была заранее заарендована «Вилла Роза», в погребе которой и был посажен захваченный в плен член парламента.
Заключение его, по счастью, продлилось недолго. Через пять часов в дом ворвались полицейские. «Вилла Роза» была уже ранее взята ими под подозрение, и когда один из ее обитателей позвонил в этот день в Париж, его слова были перехвачены: «Доктор у меня, но надо его спешно перевезти в другое место: тут опасно…»
Террористы не стали сопротивляться. Они отдали свое оружие доктору Мэнги и попросили его открыть полицейским дверь погреба. Через несколько минут, они сами были схвачены. Когда их личности были выяснены, оказалось, что одного зовут Жан-Клод Урдо, а второго Робер Брадель. Урдо приехал с заданием из Алжира, и в Париже установил связь с бывшим пужадистом Браделем.
Надо отметить, что доктор Мэнги, кроме преданности де Голлю, идущей еще с тех пор, когда он был участником Резистанса, ничем не заслужил особой вражды ОАС. Его выступления в палате обычно носили технический характер, относясь к вопросам народного здравоохранения; политических взглядов он умеренных, а личная жизнь безупречная.
Если это дело по крайней мере обошлось без пролития крови, хуже обстоит со вторым подвигом террористов, совершенным в тот же день. В большом здании министерства иностранных дел на набережной Орсэ есть так называемый отдел Дипломатической почты, «Вализ Дипломатик», где получаются и распределяются пакеты и письма, поступающие из французских посольств за границей, или адресованные членам этих посольств.