– Ты улыбаешься, или мне кажется, Ангелина?
– Улыбаюсь, – я будто бы признала свою вину. – Потому что теперь думаю, что все наладится. До вчерашнего дня я с ума сходила от неопределенности, но теперь воспрянула духом, надо просто потерпеть.
Он махнул рукой, приглашая на выход из комнаты. Пошел вслед за мной, насмешливо спрашивая:
– А не ты ли давеча нам втирала, что твой отец за тебя ни копейки не заплатит?
– Да, – об этом я тоже успела подумать и притянуть более-менее внятное объяснение: – Я и сама этого боялась больше всего! Но, быть может, сработал все-таки инстинкт, ведь я его единственный ребенок. Или он тоже подумал, что внук от тебя – это намного хуже… Я не знаю, но видела вчера в его глазах, что он испуган!
– Или ты нам все-таки лапшу на уши вешала в надежде на легкое освобождение. Иди, иди, Ангелина, завтрак уже стынет.
Я не стала спорить – пусть так. Да пусть думает вообще что угодно, лишь бы относился ко мне без подозрений. Потому за столом я улыбнулась ему еще шире и тут же отвела взгляд. Понадеялась, что это не слишком похоже на флирт – лишь на облегчение после долгого стресса. Он улыбнулся в ответ, пододвинув ко мне блюдо с уже знакомыми свежеиспеченными булками. Дмитрия за столом не было, что тоже способствовало хорошему настроению. Спрашивать о нем мне хотелось в последнюю очередь. Смирившаяся и вежливая, а не дергающаяся от каждой фразы! Потому отлично, что здесь присутствует только тот, с кем можно договариваться.
– Егор, ты вчера так схватил меня – специально показал отцу, что меня здесь третируют. Хотя это не так. Я хочу поблагодарить тебя хотя бы за то, что это не так.
Он закусил губу и поморщился, притом проскользнула улыбка, которую он не смог удержать.
– Честно говоря, Ангелина, я не монстр. В смысле, я не монстр ко всем, кто носит не твою фамилию. А эту неприязнь вытравить…
Я вставила, поскольку пауза затянулась.
– Я знаю, Дима рассказал предысторию.
Егор задумчиво кивнул.
– Скажу честно, в самом начале я, наверное, мог тебя и убить. Но раз все так удачно складывается, то и незачем отыгрываться на тебе. Хотя… – он вдруг поднял на меня смеющиеся глаза, – иногда приходит мысль отыграться.
– Ты о чем? – напряглась я.
– Не обращай внимания. В любом случае, ты оказалась довольно рассудительной и в определенном смысле милой. Так что если я все-таки не сдержу желания на тебе отыграться, то теперь уж наверняка спрошу и твоего мнения на этот счет.
Я подскочила на стуле и заставила себя снова на него усесться. Вдохнула и произнесла как можно ровнее, хотя голос прозвучал на тон выше:
– О чем ты говоришь, Егор?
Он смотрел на меня неотрывно, с легкой улыбкой на губах и будто бы ждал то ли еще какой-то реакции, то ли ответа на мой же вопрос. И наконец-то продолжил сам:
– Я просто интересуюсь, чем ты занята сегодня вечером. А, ну да. Сидишь взаперти, то есть совсем не занята. Не думаю, что опасно вывезти тебя куда-нибудь и прогуляться. Развеешься, ноги разомнешь. Раз нет больше смысла тебя мучить, то почему бы не начать тебя хоть как-то развлекать?
Я теперь вообще ничего не понимала. Если бы подобное и вот с таким выражением лица прозвучало в других обстоятельствах, то я бы посчитала, что меня зовут на свидание. Разумеется, в этих обстоятельствах называть любое событие свиданием – верх тупости. Может, это просто его рассудочная часть включилась, когда окончательно отключилась ненависть? Егор хочет сделать мое существование не таким унылым? Например, по доброте душевной, – такое с нормальными людьми часто случается. Вот только взгляд его этой мысли противоречил, как будто кроме душевной доброты его тревожил еще какой-то интерес.
Тем не менее, в мои задачи все еще входило смирение и вежливость.
– Прогулка? С большим удовольствием, – ответила я с легкой улыбкой. – Думала, что уже свихнусь от скуки, хотя с книгами время и побежало быстрее.
– Отлично, – ответил он и только после этого оторвал от меня слишком внимательный взгляд и сосредоточился на завтраке.
Назад меня в мою комнату уводил громила по имени Сергей. Грубый и хамоватый, я его видела довольно часто. Обед тоже принес он – к счастью, молча. И сам этот факт подсказывал, что Дмитрия в доме нет – отчего-то само это осознание способствовало легкости атмосферы.
Как все-таки хорошо, когда в графике дня появляются хоть какие-то события! Ближе к вечеру настроение само поползло вверх к отметке «ожидание, что хоть что-то произойдет». Даже если мне просто разрешат прогуляться вокруг дома по ограниченной территории, как заключенному самой настоящей тюрьмы, – я и то буду счастлива. Вот уж точно, все прелести жизни познаются в сравнении. Не расстроил меня и начавшийся дождь. Я уже бесконечно подходила к окну и поглядывала, не приехала ли машина Егора: точь-в-точь принцесса в башне, ждущая своего принца.
Егор поднялся ко мне минут через пять после того, как въехал во двор. Зашел в комнату: волосы мокрые – дождь все еще лил ручьем, а улыбка приветливая и немного усталая. Протянул мне ветровку:
– Прикинь на себя. У меня вряд ли глаз-алмаз, как у Димы, но будем считать, что я старался.
Ветровка была широкого фасона и утягивалась шнурками под грудью и на рукавах, то есть с размером очень сложно промахнуться. Я надела и благодарно кивнула, спеша покинуть до чертиков надоевшую спальню. Однако в дверном проеме он меня перехватил за локоть и остановил. Наклонился немного, чтобы заглянуть в лицо – или наоборот, продемонстрировать мне иронию в его зеленых глазах.
– Да ты тут совсем засиделась, я смотрю.
Кольнуло обидой. Типа я здесь как собака в ожидании прогулки с хозяином – на месте подпрыгиваю от восторга. А вот сам он лично не пробовал несколько дней в одной комнате сидеть? Или кто-то считает, что это запросто – не избивают, да и ладно? Я постаралась обиду скрыть, памятуя о своих настройках, потому отвела взгляд. Егор же подхватил за подбородок и поднял мое лицо. Нет, он и не думал извиняться за неуместную иронию – кто я такая, чтобы передо мной извиняться? Зато улыбнулся совсем уж непонятно и сказал тихо:
– У тебя совсем не такой характер, как ты изображаешь, Ангелина. В первые полсекунды ты всегда не можешь скрыть настоящие эмоции, а потом берешь себя в руки. Но эти молнии очень заметны, даже за полсекунды.
– Ясно, – ответила как можно равнодушнее. – Так мы идем?
– Идем, – он со смехом отпустил меня. – Только эта ненависть ко мне лишняя. Уже лишняя. Невзаимная ненависть, Ангелина, бесперспективна, тупиковый вариант, потому что никакой отдачи для эмоций. Она даже смешнее невзаимной любви.
Я пока не могла с ним согласиться. Характер Егора выглядит мягким и рассудительным только на фоне совсем уж жесткого и холодного характера Дмитрия. Но без подобного фона подводные камни сильно заметны.
Глава 11
Егор открыл передо мной дверцу машины, я села, чувствуя себя совсем неловко. Он бы еще букет цветов притаранил, в самом деле. Чтобы, например, оркоподобный Сергей окончательно челюсть свернул, как и я. Отметила, что охраны не так уж и много – меньше, чем было раньше. Ребята, похоже, сильно расслабились. Или уверились, что вторую попытку побега я теперь уже совершать не стану: зачем рисковать здоровьем, если дело улаживается? Но на всякий случай этот вопрос лучше выяснить, надо будет только дождаться подходящего момента и спросить Егора напрямик.
А пока был другой предмет для любопытства:
– Мы поедем в какое-то конкретное место или просто погуляем?
Он уже выезжал с территории, махнув парню в будке.
– Погуляем по конкретным местам, если ты не возражаешь.
Я пожала плечами – с чего вдруг мне возражать, когда еще ничего не ясно? Он продолжил сам, выруливая на трассу:
– По привычке совмещаю приятное с полезным, Ангелина. То есть предлагаю прокатиться по магазинам и купить сразу все, что тебе может потребоваться. Потому что от предыдущих покупок наобум Дима превращался в мерзкого Каа, как будто в остальное время он само обаяние, а я вообще стараюсь от них откреститься. К сожалению… или к счастью, ситуация такова, что тебе придется провести в нашем обществе достаточно долгое время.
– К сожалению, – зачем-то выбрала я, будто он мне предлагал варианты.
Егор усмехнулся, скосив глаза на мое лицо, но вернулся к дороге.
– В общем, я решил, что такой маршрут и тебя обрадует.
– Обрадовал. Чего уж скрывать, – я начала краснеть, припоминая, как просила принести мне прокладки.
Скорее всего, Егор об этом эпизоде совсем не знал, потому что мое смущение расшифровал немного иначе:
– Да, начнем с нижнего белья, Ангелина. Еще какие-нибудь штаны, кофту, расческу – все необходимые мелочи. Если я упущу что-нибудь, то ты говори прямо. И я бы очень не хотел, чтобы ты восприняла этот мини-шоппинг как ухаживания или что-то в этом роде.
Настала моя очередь усмехнуться: пояснения не были лишними, и хорошо, что он решил прочертить границу изначально, а то всякие абсурдные вещи в голову лезут. И все-таки с его стороны такие закупки необходимостей – довольно щедрый жест по отношению к той, кого он еще несколько дней назад готов был раздавить физически и морально.
Ехали мы довольно долго, я почти сразу сориентировалась в местности. Похоже, теперь от меня и местоположение загородного дома уже скрывать ни к чему. Однако когда он остановился перед торговым центром на окраине столицы, посмотрел на меня внимательно и нахмурился.
– Подожди, – он вытащил из бардачка темные очки и протянул мне. – Все-таки надень. Ты заложница, помнишь? И еще, Ангелина, в случае любых неприятностей от тебя обещаю, что они тебе выйдут боком. Дима вообще давно говорит, что только ждет, когда же ты дашь повод тебя за что-нибудь наказать. Нет, не спрашивай, как именно он стал бы тебя наказывать – я не настолько близок со своим лучшим другом!
Сказано это было с иронией, но смешного в самой ситуации я не видела. Я послушно натянула очки, которые для меня были слишком крупными, мужская модель мне абсолютно не шла. Выпендриваться на этот счет я не собиралась, а Егора мой вид явно развеселил еще сильнее: