– Бывший твой, да?
– Один из бывших, – ответила я, не желая придумывать вранье или вдаваться в детали.
Женя кивнул и ушел, больше ни о чем не спрашивая. Я так и не поняла, означало ли это конец нашим едва начавшимся отношениям. Наверное, Женя мне никогда не нравился настолько сильно, чтобы меня в тот момент расстроило наше расставание. Быть может… такое я даже мысленно не формулировала по причине существования у меня совести… Быть может, Женя нравился мне только тем, что заполнял собою свободное время и хотя бы частично забивал пустую дырку в сердце? Не по этой ли причине я не бросилась его останавливать? Та же самая совесть просто не позволила это сделать, чтобы не давать очередную фальшивую надежду на наши отношения.
Я вообще вернулась в свою апатию первых дней, когда бесконечно думаешь и не можешь сосредоточиться на внешних обстоятельствах. Учеба уже отвлекаться не помогала, я бесконечно скатывалась в анализ нашего странного разговора с Димой. К счастью или к сожалению, я тогда так разволновалась, что потом и половины фраз не могла припомнить. И все равно сердце колотилось, будто уже точно знало – что-то должно произойти.
На этот раз приглашению Ангелины вместе позавтракать субботним утром я обрадовалась. Любые, совершенно любые события сойдут, лишь бы они заполняли хоть отчасти мой разум.
– Ангелина, это просто здорово! – на этот раз я даже умудрилась поддерживать беседу. – Я мечтаю тоже когда-нибудь побывать на Гаити и увидеть такой синий океан своими глазами!
Девушка вскинула взор к потолку и протяжно вздохнула.
– Не Гаити, а Гималаи. Не океан, а горы. Саша, как тебя с такой внимательностью в институт-то приняли?
Я с досадой развела руками. Но Ангелина уже привычно переключилась, она вообще не могла долго задерживаться на одной мысли, оттого по праву считалась самой легкой в общении из всех моих знакомых:
– Обязательно побываешь! Если хочешь, папулю уговорю, он нам с тобой быстро путевочки оформит. Вижу, у тебя от учебы уже ум за разум заходит, пора проветривать! – Ангелина щебетала, осматривая полупустое помещение дорогущего ресторана, где мы с ней встречались уже не в первый раз. – О, какие-то новые лица. К нам вроде бы идут… – она удивленно округлила глаза, с каждой секундой убеждаясь в правоте своего предположения.
Ей я не ответила, вполоборота наблюдая за приближением к нашему столику моих улыбающихся бывших. Дима что-то тихо говорил другу, а Егор не отрывал взгляда от моего лица. Ангелина осеклась, я же начала ощущать растущий страх. Если они раньше и не знали, как выглядит единственный любимый человек их врага, то буквально через минуту узнают…
Глава 32
За оставшиеся секунды я не смогла придумать причину, чтобы быстро спровадить Ангелину. Но знала точно, что ей здесь лучше не оставаться, потому высказалась напрямик:
– Пожалуйста, прямо сейчас уйди! Я очень прошу! Мне нужно поговорить со знакомыми.
Девушка обиженно насупилась, но я повторила с нажимом:
– Уйди!
Ангелина встала из-за столика, когда Егор был уже в трех метрах от нас. Отошла, но оглядывалась и хмурилась, однако мне уже стало не до нее. Мужчины смотрели только на меня – пристально, с какой-то нескрываемой радостью, если не хитрецой. А мою недавнюю соседку по столу будто бы и не заметили. И я решила вести себя так, словно меня ничего не тревожит. Следовало потянуть время хотя бы до тех пор, пока она не скроется с глаз. А внизу ее ждет машина с личным водителем, тогда можно будет засчитать спасение.
– Ну, здравствуй, Саш, – Егор начал первым, подхватил стул в стороне, развернул и нагло уселся за столик. Оценил мою изогнутую бровь и сам же объяснился: – Меня не приглашали? Какое упущение! Но я привык многое делать сам. Итак, Егор, душа моя, садись, не стесняйся, все только рады твоей компании. О, спасибо, милая, я тоже счастлив тебя видеть.
Дима с ироничной ухмылкой тоже присел, с другой стороны, хотя он на паясничанье силы тратить не стал.
Я за это время успела собраться с силами:
– Пожалуйста, скажите, что вы случайно оказались в этом же ресторане, увидели меня и решили подойти. Это прозвучит лучше, чем что вы за мной следите.
– Не следим, конечно! – заверил Егор.
А Дима монотонно подпел:
– Просто наблюдаем. Вполсилы.
Он мог и не шутить. Я представила, как выхожу из дома под наблюдением, ничего не замечая, хожу в магазин или институт, а он или кто-то из его людей постоянно вне зоны видимости, но всегда рядом…. Потому я уставилась на него, не сдерживая злости.
– Что?! И как давно?
– Не ори, царевна, – Дима поморщился. – Честное слово, ты уже задолбала на меня орать. Вон, на Егора ори – он все равно холерик, ему по барабану. Он думает, что все люди на таких тонах и разговаривают.
А Егор заулыбался еще шире – похоже, настроение у обоих было прекрасным.
– Ори на меня, Саш. И лучше всего на меня орать с короткого расстояния. Ничего, если я пододвинусь к тебе ближе?
– Егор!
– Саш! – он тоже повысил тон, однако улыбался так широко, что сомнений в его расположении духа не оставалось. – Ну, неужели ты совсем не соскучилась? Вот я смотрю сейчас, а насмотреться не могу. Короче, я пододвинусь.
И Дима рассмеялся в голос:
– Я пока на месте останусь. У меня чувство самосохранения сильно выражено, а первый стопудово прохватит. Пережду бурю на безопасной дистанции.
Все их намеки я улавливала, но сердце сжалось не от сладкой надежды на то, что все каким-то образом разрешится, а оттого, что я теряла инициативу, если она вообще у меня была. Этот привычный обмен шутками создавал атмосферу – нашу атмосферу на троих, в которой легко забыть, что мы уже не вместе.
Я осознанно цедила слова, чтобы выглядеть напряженной и не поддаваться на провокации:
– Егор, я не хочу общаться! Дима, неужели в последнюю нашу встречу я неясно выразилась?
Ответил мне Егор, причем ничуть не тушуясь от моего раздражения:
– Ясно, ясно. Только теперь тебе нечем угрожать, так ведь? Мудак приходил к Лизе, ты уже знаешь. То ли у него болезнь какая неизлечимая, то ли головой приложился, но сильно сомневаюсь, что он всё еще хочет участвовать в конфликте, раз перед Лизой три часа унижался. То есть и тебе помогать не станет. Потому мы здесь, ты сама вычеркнула из уравнения единственный сдерживающий фактор.
Я со злостью подалась вперед, но Егор не отшатнулся – наоборот, глянул на мои губы почти плотоядно.
– А! – я совсем не сдерживала эмоции. – Так вы из-за моих угроз все это время не приближались?
– Из-за них, – он признал спокойно. – Уголовку ты бы вряд ли раскрутила, но после такого заявления в полиции, о котором ты тогда кричала, приблизиться потом к тебе действительно стало бы проблемой. Нам такие мосты сжигать было нельзя. Но не только из-за угроз. Я бы тебя на следующий день назад притащил, к кровати прицепил и мучил бы, пока всю эту дурь из головы не вышиб. И орала бы опять, что заложница, – похер. Реально похер, Саш. Но наш хладнокровный товарищ, – Егор указал на Диму взглядом, – убедил меня, что тебе нужно время – переварить это все, перестроиться, наскучаться. Потому что для тебя с самого начала было слишком, в любом случае нужна была бы перезагрузка. Так сколько еще ждать? По мне, хватит уже. Если ты все еще не перестроилась, тогда давай перестраивайся на наших глазах. Заебался я домой возвращаться, где ты меня не ждешь.
Его фразы почему-то не укладывались в единый смысл. Егор говорит о наших отношениях, как о настоящем? А нашу разлуку называет «перезагрузкой»? Он что же, как ребенок, просто будет делать вид, что никакой проблемы не существует, я ее от плохого настроения выдумала? В этой ситуации Дима мне показался более здравомыслящим, потому я решила обратиться к нему:
– Что он несет?
Тот не отводил от меня холодного взгляда.
– Не он несет, а мы. Ты приняла мои извинения?
– Извинения? При чем тут они?
– При всем, – его голос отзывался холодком по коже. – Мы не трогали тебя больше месяца, чтобы остыла. Егор по три раза в день подрывался к тебе, но я был уверен, что лучше дать тебе свободу и пространство. И я явно прокололся. Думал, что ты тут локти кусаешь, места себе не находишь, а мне останется только вымолить твое прощение за сказанное. Но ты в это время пацана какого-то себе присмотрела. Интересно, ты хоть саму себя смогла убедить, что будешь с ним такой же счастливой, какой уже была?
Я не выдержала и вскочила на ноги:
– Дима, да о чем ты говоришь? О чем вы оба… Да какие извинения? Не имеет значения, что мы тогда говорили, потому что все эти отношения все равно были обречены…
Он продолжал, будто вообще меня не слышал:
– Потому Егор прав – хватит. Хватит делать вид, что мы можем вот так разбежаться. Я всегда знал, что не от мира сего. И любовь у меня обязана быть ненормальной. А ты, царевна, нормальная? Ты до такой степени нормальная, что сможешь жить как все нормальные люди по их нормальным правилам? Серьезно?
Я нервно сглотнула. Если уж Дима про любовь заговорил, то всё, наступил конец света. Голос у меня сильно задрожал, но я все же смогла договорить:
– Не надо, – посмотрела по очереди на обоих. – Прекратите. И… и не смейте за мной идти!
Дима вдруг развел руками и словно дал отмашку Егору:
– Ладно, ты был прав. Слова не помогут. Давай заново похищать. Взял наручники?
Егор вмиг оказался на ногах, я вскрикнула. Выставила перед собой руки, чтобы еще чего-нибудь наговорить и не позволить ему меня тронуть. Сама волновалась все сильнее, на глаза упала пелена – от этой встречи, от признаний и от собственной глупой радости на эти признания. И я не знала, что будет, если Егор возьмет меня за руку и притянет к себе. Не знала, хватит ли у меня сил его оттолкнуть, потому и готова была бежать без оглядки. Но неожиданно оказалась откинутой от него неожиданно подоспевшей помощью.
Передо мной стояла Ангелина. Она тоже вся дрожала – вероятно, от страха. Отойдя от столика, девушка вряд ли могла слышать весь наш разговор, но уж определенно догадалась, что мы о чем-то ругаемся, а я пытаюсь уйти. Вот и вылетела вперед, останавливая Егора от движения ко мне. Говорила она на повышенных тонах, тем самым привлекая внимание и персонала: