— Господин И Су Чен, все сделано и все готово. Портативная хирургическая лаборатория у бокового входа, как и было сказано. Только сначала вы обещали…
И Су Чен… отец Йена? Сам князь И Су? Лаборатория? Стало очень страшно, но… я понимал, что бояться бессмысленно. Можно сказать, все уже случилось. Примем как данность и двигаемся дальше.
— Позже обсудим. Еще придет время, — мужчина повернулся ко мне. — Итак, у нас тут небольшое затруднение, Харт. Мне от тебя нужна информация, способ, которым ты промыл мозги этим троим. И чтобы его получить, я выверну тебя наизнанку, но сначала потренируюсь на ком-нибудь еще… скажем, на твоей мамаше.
Сердце пропустило удар. Я медленно сделал вдох, стараясь успокоиться. В теле все еще плескалась слабость, руки были неподъемно тяжелыми, на ногах без дрожи стоять не получалось. За себя не страшно, я итак уже одной ногой за гранью, но… Глянул на маму, распластаную у колонны и перепугано за нами наблюдающую. Закусил губу. В груди чувство холода и пустоты начало уступать другому чувству: неистовой ярости и жажде убийства. Мне хотелось только одного: вырваться и всех их растерзать. Любой ценой…
«Малисса!»
«Говори».
«Сделай милость, поубивай всех, кто вооружен», — решился я.
«Что?»
«Что слышала! Просто урой их, заставь сердца остановиться, поотрывай им головы, да хоть в ад утащи! Чтобы ни с Мамы, ни с одного законного обитателя дома — кроме вот того выползка Димы — волос с головы не упал! Мои близкие в опасности, и ты обещала мне что будешь их беречь!! Выполняй договор!»
«Я… Я не могу. Прости.»
«Что⁈ Я ослышался? Отказываешься⁈»
«Не отказываюсь. Моих сил не хватит…»
«Да ты прикалываешься! Что за бред! Твой этот тенебрис — от него же нет спасения!»
«Не могу. Все не так просто У меня просто не хватит сил, даже если я выжму себя досуха.».
«Через немогу б***ть! Ты чертов демон! Что они тебе противопоставят? Ни за что не поверю, что в твоем арсенале нет никакой массовой избирательной атаки, которая их всех испепелит или превратит в навозных червей! Действуй! Где твоя хваленая непобедимость!»
«Есть такая атака. Но я не хвалилась, что непобедима. Я говорила что справлюсь с большинством угроз. По договору обещала оберегать твоих близких прилагая все доступные силы и возможности. Я и готова приложить все силы, чтобы их оберегать. Только этого недостаточно…»
«Почему? Что тебе мешает? Да похер что, просто сделай! Я… готов на еще одну сделку, если нужно!»
«Не смогу, Ярик, и на то есть две причины. Первая — в банальном недостатке сил. Ты слишком щедро тратил мои резервы, которых, итак, ничтожно мало. Сейчас я примерно в том же состоянии, что была в доме Лусиано. Только тогда я восполнила силы — выпив его искру…»
«Так сделай то же самое! Вон сколько батареек ходит, выбирай!»
«Дослушай, ибо мы подошли ко второй, более серьезной проблеме. Она называется — Законы Творца».
«Чего? Это еще что за хрень?»
«Это не хрень. Это абсолютный, всесильный нерушимый и неотвратимый закон возмездия и воздаяния. Закон — который есть основа этого мира. Нерушимое правило. Каждое действие, вторгающееся в реальность человеческого бытия со стороны сущности, не принадлежащей этому миру — должно быть соразмерно и адекватно угрозе или вреду со стороны такого человека. Иначе говоря — если я применю тенебрис против человека, который не совершает действия или не имеет явного намерения мне навредить или уничтожить — меня просто размажет ответный удар сильнее в сотни раз. Закон не затронет меня только в двух случаях: если я не выхожу за рамки возможностей самого человека, или если я защищаюсь. Если же я ударю сама… не хочу проверять. Как-то видела результат…»
«Они сейчас вредят! Мама… они…»
«Это не считается. Угроза должна быть непосредственной и неотвратимой. Угроза мне лично. Думаю, допускается если это будет угроза тебе, твоей целостности, так как это повлияет… но угроза другому — не оправдание. Закон Творца — слепая стихия, с ней не договоришься….»
«Ты… чушь это все!»
«Хочешь проверить?» — эта фраза меня буквально придавила. Причем, сейчас демоница говорила не вкрадчиво и загадочно, как тогда… в ее голосе присутствовали панические нотки.
«Но… — я хватался за соломинку.- Я же столько раз применял твой этот тенебрис против людей…»
«То что ты применял — практически не выходит за рамки дозволенного. Что там было? Временная блокировка когнитивности? Или окрашивание реальности, создавая небольшие и вполне преодолимые помехи? Защитный конструкт непреодолимого барьера? Или „путеводная нить воспоминаний“, которая вообще даже атакой не является?»
Я затих, перебирая весь известный мне арсенал.
«А как же то… — я сглотнул, вспомнив мой первый день телохранителем Китсу и неведомую тварь. — Там, в саду. когда ты меня спасла…»
«Во-первых — я защищалась и защищала тебя. Во-вторых — нападающий и сам был не человеком. Это какая-то разновидность тварей Хаоса, насколько я понимаю захватывающая и занимающая тела жертв. И действия были враждебные, за такое кары бы не последовало даже за человека. В-третьих — тот конструкт… точнее, это был не конструкт. И не тенебрис вообще… У него другие принципы и свои правила и ограничения. Долго объяснять, но просто поверь: применять это здесь — то же самое что пытаться прихлопнуть муху выстрелом из царь-пушки: даже если сработает — тебе не понравится результат…»
«Тогда просто оглуши их! Используй все силы, которые остались! Прекрати тратить их на яд! Перетерплю как-нибудь!»
«Думаешь, я бы не попыталась, если бы могла? Скольких мы успеем оглушить? Троих? Пятерых? А их там девятнадцать!»
Я отметил это «мы», похоже демонесса думает о нас двоих как об одном целом…
«Меньше. Я насчитал четырнадцать…»
«Сюда смотри…»
Мои глаза сами по себе глянули наверх, моргнули и зрение изменилось. Это что такое? Я теперь вижу в инфракрасном диапазоне? Нет, это что-то другое… Помимо тех, кто был внизу, я увидел еще пятерых: двое на втором этаже, двое на третьем, и еще один под полом — на цокольном этаже. Эти фигуры светились красноватой дымкой. Еще около семи человек сгрудились там же — в дальнем углу кучкой, и виделись контурами с зеленоватой дымкой. Это похоже домочадцы, которых просто закрыли… Охренеть конечно…
«Понял… только что тебя останавливает? Двадцать людишек? Мелочь для тебя!»
«И скольких союзников ты готов потерять пока я буду пробовать? — послышался раздражённый ответ. — Даже если я закрою тебя барьером и просто попру на них напролом — они быстро поймут, что ты слишком опасен и начнут стрелять по более… доступным целям. Или применят более убойное оружие. Кроме того — поддержка барьера тоже затратна, каждый удар который он выдерживает — высасывает бездну сил… и все равно не выйдет, у меня банально не хватит резерва, моя искра почти пуста. Я на последнем издыхании, Ярик…»
«Да просто оглуши всех, до кого дотянешься к чертям свинячьим! И освободи меня! Я сам им зубами глотки перегрызу!!»
«И как ты себе это представляешь?»
«Так же как я тогда, когда Никеас…»
Я приложил усилия, вспоминая тот момент, скрутил воспоминание в крохотную сжатую точку и бросил демонице.
«Это…» — в ее голосе впервые за наше долгое общение, да и впервые в своей жизни — я услышал то, что не слышал никогда. Удивление.
«Что?»
«Это было что-то ненормальное. Этот конструкт так не работает. Для получения эффекта цель нужно указать, и запустить его словом-ключом. У тебя тогда получилось что-то странное. Тем более — как я поняла — эффект стал постоянным. Я, наверное, так не смогу… По крайней мере без подготовки, а времени на нее нет. И еще — ты уйму сил тогда потратил…»
— Эй ты! — оплеуха вывела меня из состояния замедленного времени, заставив сфокусировать зрение на лице перед собой. — Я с тобой говорю! Не смей молчать, когда я спрашиваю!
Я моргнул несколько раз, тряхнул головой, задышал чаще. Перед глазами снова поплыло.
«Малисса?»
«Прости, яд проникает глубже. Я сдерживаю из последних капель сил… не знаю, сколько еще выдержу…»
— Я… извините, это все ваш яд… — я сделал вид, что падаю. — Ваш яд выворачивает наизнанку, я не могу дышать… уберите… я все равно никуда уже не денусь… Если вы его нейтрализуете или хотя бы ослабите, я готов быть послушным, сделать все что потребуется…
Ну давай же, согласись… Я не опасен, связан, ради антидота готов быть послушным и покладистым…
— Ослабить? Я так не думаю, — спокойно возразил Су Чен. — От этого яда ты должен уже валяться на полу, корчась в спазмах, и умолять о том чтобы это прекратилось. Это пытка, которой не выдержит никто, и она должна была тебя сломать… Но ты стоишь и разговариваешь, а значит на тебя не действует совсем. Что ж, это плохо, ведь мне нужно заставить тебя сотрудничать. Придется искать другой способ… убеждения.
Сука. Сука! СУКА!!! Что же делать? Понимаю, что время уходит, буквально просыпается песком из ладоней.
— Тогда подумайте вот о чем, — быстро продолжаю. — Видите ли, ваши люди так неосторожно похитили меня со дня рождения… с праздника одной девчонки, где я сопровождал Китсу-но-ичи Сирогане. Я отпросился у нее на полчаса максимум, чтобы встретиться с Катей, которую вы угрозами заставили… И не вернулся. Сколько уже прошло времени с того момента? Меня уже точно хватились. Катьку найдут и допросят. А на дороге около места моей пропажи — разбитый микроавтобус, следы борьбы… Сирогане все поймут, очень быстро. Думаю, счет идет уже на минуты, если не на секунды. И тогда…
— И тогда ничего не будет, щенок ты самоуверенный. Ничего они не узнают, а если и узнают — есть очень большая вероятность, что ничего сделать не смогут. Будут и дальше скрипеть зубами от злости и лелеять застарелую обиду. Появится еще один повод нас ненавидеть, только и всего, но там уже такой счет, что одним больше одним меньше — без разницы.
— А как же нарушенный договор перемирия⁈ Я признанй слуга рода, ношу знак отличия. Вы меня захватили, пытались убить, угрожаете, чего-то требуете… Это уже нарушение! Когда информация дойдет…