«Малисса?»
Но ответа не последовало. Странно.
— Справлюсь, ответил я не очень уверенно.
Между тем И Су Йен приблизился на достаточное для диалога расстояние, остановился, разглядывая нас, и что-то вполголоса на чужом языке бросил своему прихвостню, после чего широко оскалился изображая улыбку:
— Лика, привет, дорогая, — помахал рукой мой недруг, и моя спутница с легкой усмешкой кивнула ему, словно знакомому гаишнику, который вроде и раздражает, а в открытую не пошлешь. А они, оказывается, знакомы…
— Ликусик, — сопровождавшая корейца незнакомка потянулась и поцеловалась с Ликой в щечку как до этого с Юлией. — Рада тебя увидеть, пропажа! Сколько времени прошло, никак полгода, нет?
Девушки принялись щебетать о своем, а мой недруг с каким-то садистским прищуром приблизился, положив руки в карманы.
— Яромир Харт, — проговорил он глухо, сверля меня колючим взглядом темных глаз с характерным прищуром. — Какая неожиданность встретить тебя среди гостей, учитывая то, что ты строго говоря всего лишь сын домработницы хозяина вечера.
— Здравствуй, И Су Йен, — легко кивнул я, отзеркалив его позу и сунув в карман левую руку. — Ты не поверишь, но я рад тебя сегодня здесь встретить…
— Оу? — кореец приподнял брови, тем самым проявив удивление.
— Да, — подтвердил я кивнув. — Я хотел искать тебя завтра, чтобы обсудить один деликатный вопрос, но здесь и сейчас даже лучше.
— Если честно, у меня тоже к тебе разговор имеется, — его ответ меня слегка удивил. Немного больше чем сам факт его тут присутствия. — Как у вас говорят — на ловца и зверь бежит. Отойдем.
Мы неспешной походкой направились в сторону от толпы, к краю бассейна, в котором никто не купался, зато была включена динамичная подсветка, переливаясь и создавая причудливые цветовые узоры.
Лика глянула через плечо спутницы И Су Йена и вопросительно нахмурилась, всем своим видом показывая «и что за нафиг, ты куда?». А я жестом показал цифру два, и прошептал одними губами «дай пару минут пожалуйста».
— Я хотел спросить… — заговорил было я, и одновременно с этим подал голос И Су Йен:
— Есть интересное предложение…
Мы оба замолкли, кореец хмыкнул, и словно делая одолжение, разрешил:
— Давай ты первый.
Я прикусил язык, коря себя за торопливость. Нужно был сначала узнать, чего ему надо, а потом уж закидывать удочку, но делать нечего. Собрался с мыслями и начал издалека:
— Ты наверняка в курсе, что у меня возник… возникли разногласия с Никеасом Мазанакисом. Тогда в аудитории у меня с руки сорвался рюкзак… потом он меня прессанул, а у меня перед этим были чертовски плохи два дня. И я слегка переборщил с реакцией…
Я сделал паузу, глядя на И Су Йена, но тот никак не реагировал, всем своим видом показывая, что ждет, когда я подведу к сути своего вопроса.
— В общем, он выставил счет за ущерб в размере тридцати тысяч. Я принес денег и извинился. Он денег взял, но этого ему показалось мало, и он потребовал еще пятьдесят. Причем, если в первый раз я действительно перегнул, то уже дальше, как по мне, его претензии притянуты за уши…
Я замолчал, ожидая его ответа, но в ответ получил лишь короткое пожатие плечами.
— И?
Его лицо ничего не выражало, и я продолжил.
— Ну… допустим я принесу и эти пятьдесят тоже, но как я понимаю, на этом все не закончится…
— Правильно понимаешь, — хмыкнул кореец, доставая электронную сигарету и делая затяжку. Мне в лицо ударило облако противно пахнущего дыма, и я еле сдержался чтобы не выругаться. Отрава.
— Тут уже не в деньгах вопрос. Ты проявил серьезное неуважение, это попало в интернет. А потом ты стал этим хвастаться, как же, дал отпор Никеасу, с девочками стал фотографироваться, хайпить на этом…
— Да ни на чем я не хайпил, — выдохнул я. — Девчонки подошли, поздоровались попросили сфоткаться, да и все. Я же не хвастался этим…
— Ну, они повыкладывали фото в сеть с тегами и комментариями… Никеасу теперь это все как мозоль на жопе, ему нужно тратить силы чтобы восстановить репутацию. Поэтому теперь он будет прессовать тебя до тех пор, пока всем не станет ясно, что это был дешевый вброс…
— Понятно. Я хотел спросить, не мог бы ты с ним поговорить? Просто спросить открыто — есть ли вариант урегулировать ситуацию окончательно…
И Су Йен пожевал губами, вдохнул очередную порцию дыма, и произнес безразлично:
— Мог бы. Только зачем?
— Ну… — я замялся, сбитый с толку.
— Уточню свой вопрос: мне это зачем?
Ага, вот мы, похоже, подходим к сути. Видимо, здесь и кроется суть «интересного предложения», которое он хотел сделать.
— Тогда давай откровенно. Что я могу предложить, чтобы заинтересовать тебя уладить это досадную проблему?
Кореец поджал губы, кивнул и ответил:
— Вот теперь ты говоришь как серьезный человек. Но давай об этом немного позже. У меня самого есть к тебе предложение. Дело в том, что у меня недавно соскочил с темы парнишка, который выполнял для меня определенную работу. Работа к слову сказать не пыльная, без лишних напряжений и затрат. По сути — работа курьера. Выполняешь мелкие поручения по доставке посылочек нужным людям раз или два в день. И самое главное — эта работенка очень неплохо оплачивается. Скажу без преувеличений, что за пару дней ты поднимешь достаточно денег чтобы рассчитаться с Никеасом, а дальше — живи в свое удовольствие, главное не косячить больше…
Недавно соскочил парнишка курьер? Непыльная работенка? Я быстро сложил два плюс два, и результат мне не понравился. Видимо тот странный новичок в аудитории точно так же попался в поле их интересов, и его прессовали. А когда поняли, что бесполезно, переключились на меня. Поставили на счетчик, озадачили проблемами, и предложили самый простой вариант решения.
— Даже больше скажу: если согласишься, то я улажу все твои проблемы с Никеасом. Просто так, по доброте душевной…
Вот эту последняя фразу он сказал зря: у меня тут же возникла ассоциация и пролегла параллель с Малиссой. Она тоже помогала, как говорит, по доброте душевной, но от ее этой доброты…
— Что скажешь? — напомнил о себе И Су Йен, и я тряхнул головой, отвлекаясь от своих мыслей и возвращаясь к диалогу.
— К сожалению этот вариант мне не подходит. Я… чуть позже объясню почему. Может быть есть альтернатива? Как-то по-другому заинтересовать тебя в данном вопросе?
— Для тебя приемлемых вариантов практически нет, — его тон похолодел и из безразличного приобрел оттенок угрожающего. — На самом деле, если ты согласишься, будешь делать все что тебе говорят, то своими действиями покажешь, что все понял и осознал. Тогда для тебя все проблемы разом закончатся…
— Тот парнишка, который как ты говоришь соскочил… тот новичок с аудитории? Это же его рюкзак стал моим проводником в мир неприятностей, так? Давай просто переведем меня в ту же категорию…
— Его вариант тебе не понравится, — как-то мерзко выплюнул И Су Йен. — Он в реанимации сейчас. Несчастный стучай, под машину попал и с моста улетел, бедняга… Поэтому, можно сказать что он соскочил — так как теперь он бесполезен.
Я прикусил губу. Вот же срань. Он уже не уговаривает или намекает — а прямо угрожает.
Тогда предлагаю третий вариант: вы озвучите цену решения проблемы, единоразово, я плачу, и мы закроем этот вопрос. Скажем за сотню…
— Чего? — ты надеешься соскочить за сто рублей?
— За сотню тысяч, — поправился я. — Для меня это будет проблемой, но я найду. Займу, попрошу у кого… придумаю что-то.
— Так и я про сотку, — ухмыльнулся кореец. Не пойдет. Двести тысяч, — бросил он, убирая электронку в карман.
Я задумался. Конечно, для меня это баснословная сумма, и взять ее мне буквально негде. Ну, точнее для прежнего меня. Но сейчас в моем доступе есть один загашничек, я бы даже сказал кубышка, куда я так и так планирую наведаться ближайшее время.
— Хорошо, — я спокойно кивнул. — Дай мне два дня…
В первый раз И Су Йен показал признаки удивления, его брови поползли вверх а глаза стали почти как у европейца. Но он быстро взял себя в руки.
— Ты так легко найдешь двести штук?
— Ну, не легко конечно, но найду. Спасибо, предложение принято…
— Отлично. Двести штук до послезавтра, и через пять дней еще двести, — нагло ухмыляясь задвинул этот хмырь, и во мне проснулась злость.
Понятно. Теперь все становилось на свои места. Тут уже не важно, какую сумму я соглашусь заплатить… Им нужен был наркокурьер, или закладчик, или еще бог весть кто на грязную работенку, а весь этот цирк с репутацией обидами и прочим — всего лишь удавка, которую они на меня набросили, в ожидании когда же я сдамся и соглашусь на поставленные условия. А это в свою очередь значит, что соглашаться нельзя ни при каких условиях. Пока что я действовал в рамках установленного ими шаблона, все происходящее идет по их плану. Трепыхаясь, я потихоньку затягиваю удавку на своей шее, а второй ее конец этот урод держит в своих жадных ручонках. Значит будем рвать шаблоны, и обламывать как ожидания так и эти самые ручонки. Как там говорила Малисса? Пора пощупать его жадность и его страх? Только это остается, ведь пути договориться по-хорошему больше нет. Осталось только понять, чего он жаждет больше всего, и чего боится достаточно сильно.
Я полуприкрыл глаза, сделал глубокий вдох, еще один. Ну же, где там обещанная Малиссой власть над разумом? Мне нужно что-то… идея… какой-то триггер, толчок, озарение…
— Ты уяснил? — повторил свой вопрос И Су Йен. — Если ты не принесешь четыреста штук, тогда…
Я сделал еще глубокий вдох. Посмотрел в сторону гостей, мило общающихся девушек, которые хихикают, сплетничают о чем-то своем. Перевел взгляд правее, увидел Лизу, которая что-то втолковывала официантке, а еще правее от нее стояла навытяжку одинокая фигура в костюме и с наушником переговорника в ухе. Виктор… Виктор?
Неожиданно сработал знакомый щелчок. Всем телом почувствовал, как пространство вокруг становиться липкий и тягучим. В голове быстро пронесся поток мыслей.