— Умный, — вдруг сказал японец и улыбнулся еще больше. — Даже не знаю, хорошо это для тебя или плохо. Но умный, этого не отнимешь…
А я довольный откинулся назад в кресле, и закрыл глаза, впервые за долгие четыре часа вздохнув с облегчением. Леха тихо выдохнул, опустив голову, а девушка заплакала — на сей раз от облегчения.
— Вы… нас и правда отпустите? Где-то возле города? — спросила она с надеждой.
— Нет, — ответил здоровяк, словно смакуя: — У меня приказ доставить вас троих к воротам университета. Если только кто-то не нуждается в медицинской помощи, тогда пункт назначения — больница, — он выразительно посмотрел на Алексея.
— Я в порядке, спасибо! — быстро ответил тот. — Универ — отлично!
Танака кивнул, и снова принял невозмутимый вид, безразлично глядя перед собой. А я набрался храбрости и осторожно поинтересовался:
— Чего я не понимаю, так это мотива нам помогать. Я… повел себя недостойно. За такое полагается не помощь а… наоборот… — я не договорил, наблюдая за реакцией Танаки, но тот явно нехотя и безразлично ответил:
— Я не обсуждаю приказов, я их выполняю.
А тем временем авто летело обратно в город со скоростью взлетающего самолета, потихоньку укачивая, побуждая провалиться в сон…
Легкий толчок за плечо вывел меня из дремы, и молодой японец знаком показал на открытую дверь — мол, чего развалился, конечная станция, топай давай. Ребята уже были снаружи, но дожидались меня, нерешительно переминаясь с ноги на ногу. Один из азиатов неожиданно скинул с себя дорогущий пиджак, и набросил на девушку, чтобы прикрыть ее — на ней все еще была одета «звенящая рубашка», мало что прикрывавшая. Хлопнула дверь, и авто отъехали прочь, оставив нас у восточных ворот университета вместо парковки, куда обычно мы приезжали по утрам.
— Вот это охренеть, денек, выдал Лешка, нерешительно оглядываясь по сторонам. — Расскажешь кому — не поверят…
— Не расскажешь, — обрубил я его. — Бесполезно. Мазанакисам ничего не будет, откупятся. А насчет Сирогане… я бы не стал. И на том спасибо, что вы живы… Вам обоим в медпункт надо. Идем, — я подтолкнул друзей вперед, и мы прошли проходную восточных ворот, двигаясь через парковую зону.
Пройдя почти пол дороги, мы свернули к административному корпусу, и мне на глаза попалась компания девушек, уютно устроившихся на травке в тени дерева. Та самая утренняя компашка: Китсу, Аки, Яна и Кристи. Нас тоже заметили: Аки пристально изучила наш внешний вид, хмыкнула, поджала губки и вздернула носик. Повернула голову Китсу, и я поймал ее взгляд. Сереброволоска задержала взгляд на мне, потом глянула на Катьку, Мельком скользнула по Алексею и снова глянула на меня. На губах проступила едва заметна улыбка, и девушка отвела взгляд, словно потеряла интерес к нашим персонам. А я так и остановился на дорожке, не зная что делать дальше. Блин, я утром налетел на них, нахамил, угрожал… а потом еще факи крутил. А она вместо того, чтобы размазать наглеца тонким слоем по асфальту… Не стала мстить. Как то поняла, что я в беде. Организовала спасательную операцию. И просто вытащила. Не требуя ничего взамен.
— Ярик? Ты чего? — остановился Леха. — Что…
Он проследил мой взгляд и замолк.
— Это…
Я устало махнул рукой в сторону дверей.
— Идите, вам обоим нужно в медпункт. Я позже догоню, — глубоко вздохнув, сворачиваю с дорожки и медленно иду в сторону девушек.
— Яр, ты чего… куда? — начал было Леха.
— Возвращать долг. Иди, давай…
Медленно, на негнущихся ногах приближаюсь к девушкам. Когда расстояние сократилось буквально несколько шагов, я слегка развел руки в стороны, показывая, что они пустые, и что я не несу агрессии. Аки вскочила с быстротой молнии, и преградила мне путь.
— Чего тебе? — требовательно спросила она.
Я остановился, опустив голову и не отвечая. Аки слегка меня толкнула, напирая:
— Чего пришел? Опять неприятности ищешь? По-моему ты наговорил уже достаточно на парочку казней. Мы не очень хотим слушать твою ахинею, — напирала она, а я просто молчал.
Все молчали и наблюдали за мной, а я просто ждал не пойми чего. А потом тихо прошептал:
— Пропусти. Пожалуйста.
Аки простояла еще минуту, и наконец нехотя шагнула вбок. А я сделал еще четыре шага вперед, подойдя к Китсу почти вплотную. Девушка с интересом подняла на меня глаза, и на ее лице появилась легкая улыбка.
— Ярю-мир? Как прошел твой день? У тебя все хорошо? — своим тоненьким медовым голоском поинтересовалась она, словно у лучшего друга, который сегодня прогулял универ и пришел на последнюю пару. Меня разобрал смех, который я подавил с трудом.
Нет блин! Не все! И ты это прекрасно это знаешь, и понимаешь!
— Почему? — спросил я, глядя ей в глаза и ища хоть малейший намек на… да хрен вообще знает на что. Я решительно не понимаю ее мотивов. На ее месте я бы такого…
— Что почему? — аккуратные бровки чуть-чуть вздернулись, изображая легкий интерес, словно она понятия не имеет о чем разговор.
— Почему ты помогла?
Девушка лениво склонила голову набок.
— О чем ты? — мило улыбаясь переспросила девушка.
Вот вредина. Развлекаешься? Хочешь, чтобы я сам сказал? Да пожалуйста.Я сделал вдох, прикрыл глаза и бухнулся на колени, опустив голову.
— Уважаемая госпожа Сирогане. Я приношу искренние извинения за свое неподобающее и недостойное мужчины поведение. Я заслужил жестокое наказание за то, как себя повел, и не достоин вашего снисхождения и оказанной помощи. Умоляю простить мою дерзость…
Кристи вылупилась явно ошарашенная, у Яны брови слились с прической, а челюсть «ноги придавила». Она тут же схватилась за телефон.
Повисла тишина, которую нарушили звуки щелчков — отклик при нажатии на сенсор телефона — Яна с какой-то хищной ухмылкой снимала меня на камеру, но мне было все равно.
— Сотри это, — я с трудом узнал голос Китсу, зазвеневший острой холодной сталью. От него аж мурашки побежали по коже.
— Что? — не поняла Яна. — Ты мне?
— Да. Удали немедленно, — добавила сереброволосая тоном, не терпящим возражений.
— Вот еще! Такой кадр…
Я не успел удивиться, и что-то сказать — как свой ход сделала Аки: с быстротой молнии скользнула к Яне, и легко выхватила у нее телефон из рук.
— Эй! — возмутилась та, но рыжая даже не слушая что лопочет хозяйка телефона что-то быстро щелкала на экране.
Китсу смотрела на меня сверху вниз около минуты. Потом легко поднялась с травы, отряхнула одежду и сама встряхнулась, словно кошка, возвращая своей одежде аккуратный вид.
— Встань, — так же строго и без улыбки произнесла она, и я молча поднялся. — Пойдем за мной, — девушка не глядя развернулась и направилась вперед к дорожке. Я последовал не задумываясь. Помимо естественной благодарности меня распирало сильное любопытство. Резкая перемена ее настроения испугали бы кого угодно, но я точно понимал: хуже чем уже было сегодня — точно не будет. Аки молча последовала за нами, а в спину нам все еще кричала Яна:
— Эй, мой телефон! Да что с вами?
Китсу не останавливаясь прошествовала главный корпус насквозь, вышла с противоположной стороны к парковке, где в дальнем углу стояли уже знакомые два внедорожника. На секунду мне стало не по себе: что сейчас посадят в машину и снова похитят? Увезут в застенок клана Сирогане? Но это говорил во мне страх. А разум совершенно точно знал: ничего плохого просто не может случиться. Китсу умная и расчетливая девушка. Я это понял еще в первую нашу встречу. А значит, если она захотела бы мне навредить — нас бы не привезли сюда, а запросто прикончили бы, или бросили в какой подвал…
Мы приблизились к авто, из дальнего выбрался уже знакомый Танака, уважительно поклонился Китсу, и открыл перед девушками дверцу. Потом слегка поклонился Аки, и помедлив долю секунды — едва обозначил поклон мне. Я не показал удивления — зная, что традиции в Японской Империи отточены до автоматизма. При этом, сам не понимая зачем, я вернул Танаке такой же легкий поклон, чем заслужил легкое удивление в его взгляде.
Внутри этот внедорожник разительно отличался от того, в котором ехали мы с ребятами до этого. Танака закрыл за нами дверцу и ушел за водительское место. К слову, в этом авто передние сиденья были отгорожены перегородкой от пассажирской зоны, которая была максимально комфортной. Всего 4 места, широкие кресла, обтянутые кожей или чем-то похожим. Минибар, мини холодильник, опускаемая панель экрана. Панель на подлокотнике каждого кресла. Я прикинул, сколько такой транспорт может стоить.
Девушки уселись на два кресла рядом, а я аккуратно присел напротив, сложив руки на коленях, и ожидая, что авто сейчас поедет. Но мотор не заводился, тишина стояла почти абсолютная. Хорошая звукоизоляция…
— Твои извинения приняты, — внезапно произнесла Китсу, явно продолжая наш разговор, начавшийся еще в парке универа. — Вот только одних извинений недостаточно, — продолжила она строким голосом но почему-то с какими-то медовыми или слащеными нотками.
Какая-то неуловимая тональность или оттенок придавали голосу загадочную пикантность. Он словно тревожат, будоражат и играют на непонятных струнах души. Я отметил эту странность как факт, и продолжил хранить молчание, превратившись в слух.
— Поэтому, я назначу тебе наказание, — продолжила девушка, наблюдая за моей реакцией.
А я молча кивнул, продолжая сушать. Страха не было совсем.
— В качестве наказания, я хочу чтобы ты стал моим… kobun… слугой… не знаю, как сказать словами вашего языка…
— Госпожа Китсу! — вдруг повысила голос Аки. — Вы… зачем! Такой как он вам не нужен! Это лиш…
Китсу подняла руку указательным пальцем вверх, и Аки заткнулась, словно ей отключили звук.
— Ты забываешься. И это не тебе решать.
— Но…
— Ie!
Акизатихла.
— Твой ответ? — спросила она у меня, а я удивленно задумался.
Блин, вот так новость. Это же не просто таскаться за ней, подносить ее сумку, выполнять прихоти… тут явно что-то большее. Логика подсказывала, что нужно аккуратно увильнуть или съехать не соглашаясь.