— Не копайся! — бросила она, делая ударение на слоге «пай», что придало ее тону насмешливости и презрительности. Перевязав волосы шнурком, окинула себя взглядом ревизора, потом внимательно изучила мой внешний вид. — Пошли уже…
Мы вышли на середину зала, и девушка выступила вперед. Тренировки и спарринги затихли, двое «сенсеев» приблизились и поприветствовали Аки, то же самое сделали и ученики, поклонившись со словами «Юй-сан». Меня пристально изучали несколько пар глаз, а я старался изо всех сил сохранять невозмутимый вид.
— Такигучи, Кэнто, Волкова, Такемура, Набиев. И вы, господин Кусао, — последним она обратилась к одному из тренеров. — Прошу за мной.
— Dō shita no? — уточнил один из парней, а Аки ответила коротко:
— Разговаривайте на русском. Наш… гость — не знает Кокуго. И имей терпение, сейчас все объясню.
Я обратил внимание, что среди общей массы учеников оказалось несколько девушек. Например, Волкова — была коротко стриженой мускулистой пацанкой, с широким лицом и широкими же, не в пример женским стандартам, плечами. Еще не все присутствующие были японцами — тут были и казахи, и европеоиды, и даже один негр.
Мы приблизились к проходу, за которым угадывалась лестница вниз, похоже в подвальное помещение. Оно представляло из себя такой же зал, но без окон и пустой. На полу расстелены татами, неяркое теплое освещение, по углам манекены и груши, и четыре опорные колонны примерно посередине на равном расстоянии удаления друг от дружки.
Все перечисленные люди замерли напротив нас с Аки. Меня изучали, кто с любопытством, кто с безразличием, а кто и с явным вызовом. Где-то когда-то и от кого-то я слышал дельный совет: при новом знакомстве с потенциальным противником, оппонентом или просто чужим человеком — всегда представляй себе, кто из вас кого поколотит в случае, если возникнет необходимость или ситуация.
Въевшаяся в меня привычка избегать конфликтов подмывала опустить взгляд или отвести глаза, так как любого здесь я смело мог воспринимать как угрозу. Но то был прежний я. Новому же, особенно после всего пережитого за последнюю неделю — было почти все равно.
— У меня небольшое объявление, — начала Аки без предисловий. — К сожалению, по некоторым независящем от меня и госпожи Сирогане причинам, ближайший отбор в гвардию нашей принцессы — не состоится, — на ее лице отразилась противная ухмылка. — Был выбран и утвержден Яромир Харт, присутствующий здесь…
Вот теперь я почувствовал на себе уже не заинтересованные или безразличные взгляды, все присутствующие, включая тренера — посмотрели на меня как на врага. Вот же блин. Она это, похоже специально. Впрочем, возможно, это еще одна проверка…
Присутствующие повели себя именно так, как я и предположил: хором загалдели, едва ли наперебой возмущаясь.
— Это решение госпожи Сирогане. Поэтому, каждый из вас, кто не согласен с результатом экзамена и отбора — пусть выйдет вперед и заявит об этом, — тем временем продолжала она.
— А чего тут заявлять, — неожиданно выступил вперед плотный невысокий Такемура. — Если его выбрали за то, что он лучший и сильнейший — пусть докажет это!
Остальные не проявили такой откровенной активности, но закивали, поддакивая Такемуре.
Я перевел взгляд на Аки, и та безразлично пожала плечами, слегка ухмыльнувшись.
— Почему бы и нет. Яромир, согласно нашим традициям, претендовать на роль защитника госпожи могут только сильнейшие. В силу понятных только нам с тобой событий — тебя выбрали безо всяких проверок. Но по традиции ты должен доказать свое превосходство, — она мило мне улыбалась, хоть я понимал: это тупая подстава.
— И как именно я это должен доказать?
— Поединок, — спокойно протянула девушка, ничуть меня не удивив.
Я посмотрел на свое снаряжение, и даже не стал это комментировать, все итак понятно. П-предсказуемость…
— Какие правила?
— Бой один на один, до потери сознания, первой крови или сдачи противника. Намерено калечить и травмировать нельзя, помните, вы все тут союзники и друзья. Любой, кто нарушит правила будет очень строго наказан. В остальном ограничений нет…
Пока я переваривал услышанное, нас развели по сторонам на расстояние около десяти шагов. Аки отошла назад и выжидательно подперла спиной одну из колонн, а сенсей встал посередине, между нами.
— Ёси… Хадзимэ! Тренер махнул рукой и Такемура с быстротой молнии бросился на меня, почти мгновенно сократил расстояние, осыпая градом ударов. Понятия не имею, что это за вид боевых искуств, но по мне быстро отрабтоали двоечку в корпус, и когда я отклонился — в челюсть. Я рефлекторно прикрыл лицо — и получил с ноги по почкам ( благо экипировка смягчила удар) но все равно было болезненно. Я попробовал отскочить, и неожиданно понял, что противник банально наступил мне на ногу, не дав увеличить расстояние. А когда я сильно рванулся — неожиданно выпустил и вдогонку придал мне ускорения, от чего я покатился по татами. На меня навалились сзади, левую руку выкрутили в болевой залом. Черт.
— Сдавайся — презрительно бросил Такемура, усиливая нажим. Сопротивляться было бесполезно.
— Хорошо, сдаюсь, — выдохнул я, и меня отпустили.
Японец поднялся, скорчил презрительную гримасу на лице, но все же протянул мне руку. Я пожал плечами и принял помощь, решив не усугублять накал неприязни, и надеясь таким образом разрядить обстановку.
— Нупоздравляю, ты… неплох, — выдохнул я, массируя шею.
Японец посмотрел на меня, потом на Аки и тренера.
— Не понимаю, — протянул он с акцентом. — Зачем ты поддался?
Я повернул к нему голову, внимательно следя за его реакцией.
— Прости?
— Я спросил: почему ты поддался? Или нет? — он снова посмотрел на Аки. — Ты не можешь быть настолько слаб, если тебя выбрали защитником без всех экзаменов!
— Я не поддавался, — ответил я тихо, и лицо моего противника вытянулось.
— Что это значит? Ты хочешь сказать, тебя выбрали с таким слабым навыком? Юй-сан, я не понимаю! Как это? Почему? Его же любой новичок на лопатки положит!
Аки безразлично пожала плечами, не отлепляясь от колонны, вздохнула и ответила:
— Я могу ответить на любой разумный вопрос, Такемура. А этот я задаю сама себе. Так решила Сирогане-сама, и ее мотивы мне неизвестны.
— Госпоже конечно виднее, — с ярко выраженным сомнением и язвительностью в голосе бросил тот, — но я решительно не понимаю какой может быть толк от такого слабого защитника… Не обижайся пожалуйста, Яромир Харт, но это правда, и я думаю, что выражу мнение всех здесь присутствующих, если скажу, что это не имеет смысла…
Я спокойно выдохнул, все еще потирая ушибленную поясницу, и спокойно ответил:
— Так-то оно так, но ты путаешь тренировочный бой, и реальный. В реальном бою — ты и близко ко мне не подойдешь, Такемура, уж прости.
Глаза японца полыхнули бешенством.
— В реальном бою — я убил бы тебя после первых двух джебов! Просто пробил бы горло или свернул шею! — нахмурившись ответил закипающий противник. — Если ты так в себе уверен, что тебе мешало хотя бы не позволить мне к тебе приблизиться?
— Правила, — ответил я спокойно. — Если бы не они — у меня были бы развязаны руки, и тогда… поверь, ты бы понял мотивы Кит… Сирогане. Я ведь правду говорю так ведь, Ак… в смысле Юй-сан?
Девушка со спокойным выражением лица наблюдала за нашей перепалкой, улыбаясь своим мыслям.
— Не так, — поправила она спокойно. — Никакие надуманные правила тебя не ограничивают.
— Но как же…
Я задумался, вспоминая сказаное перед боем. До потери сознания, первой крови или сдачи противника. Не калечить и не убивать намеренно. Об использовании особых способностей речи не было.
Аки ухмыльнулась, сложила руки на груди и застыла в выжидательной позе.
— Так, значит? — я вскинул бровь. — Ну хорошо. Такемура, повторим?
Японец посмотрел на меня как на ненормального, и ухмыльнулся.
— Ты мазохист? Впрочем, почему нет.
Мы снова встали на позиции, а тренер посередине, окинув обоих внимательным взглядом.
— Готовы?
Я встал в самую простую стойку, левая рука чуть впереди, правая отведена немного назад для удара. Аккуратно сложил пальцы левой руки в жест оглушения, оттопырив указательный палец. Произнес первые три слова заклинания…
— Ёси… Хадзимэ!
Такемура метнулся вперед с быстротой молнии. Как и в первый раз, он за считаные мгновения преодолел разделяющее нас расстояние, но…
«…tace»
Я просто указал пальцем левой руки ему в лоб, и лицо противника потеряло осмысленность. Он летел на меня по инерции, а я просто отошел вбок, и японец упал на пол безвольной куклой.
— Следующий, — спокойно выдохнул я, встряхиваясь, и наблюдая офигевшие лица у тренера и остальных четырех учеников.
— Это… — сенсей Кусао выпучил глаза, словно не веря тому, что увидел.
Он подошел к Такемуре, лежащему лицом в татами, перевернул его и потряс. Помахал рукой перед глазами, похлопал по щекам. Затем поднялся и посмотрел на меня уже другим взглядом.
Теперь на меня смотрели по-другому. Уже никто не зубоскалил, и при этом агрессия так же куда-то выветрилась. Вперед шагнул Казах с фамилией Набиев. Встал напротив, занял боевую стойку. Тренер дал знак остальным ребятам, и Такемуру аккуратно оттащили строну, положили на нагромождение из нескольких татами- приходить в себя. Сенсей снова занял свое место посередине. Поднял руку и подал знак начинать. На этот раз я не стал становиться в стойки а просто расставил руки в стороны, приглашая нападать. Но казах не был таким импульсивным. Он качнул шеей влево-вправо, медленно и осторожно пошел на сближение. Когда расстояние сократилось до трех-четырех шагов, я поменял позицию, сделав вид что становлюсь в стойку и снова прошептал слова оглушения. Казах рванул вперед, делая обманное движение левой рукой, но я не стал больше медлить. Заклинание сработало, я подхватил его под правую руку, которой он пытался нанести хук, и плавно опустил на татами.