Вот же срань! Это еще кто такой мать твою! И самое страшное в том, что оглушение на него не подействовало! Я снова выбросил палец вперед, повторил слова заклинания… это затормозило его ровно на две секунды. А потом чудище тряхнуло головой словно отгоняя муху.
— Ха! Психосоматическая блокада! Неплохо, мелкий недоносок! — проревел нечеловеческий и какой-то шепелявый голос. — Ты меня заинтересовал! Теперь ты тоже станешь моим трофеем! Мне очень любопытно, что это за техника и где ты такому научился…
Где-то справа послышались окрики — из-за кустов появилось четверо японцев в костюмах и с пистолетами, направленными на чудище. Раздался выстрел, еще один и еще…
Но этой потусторонней твари похоже все выстрелы — что комариные укусы. Он полуприсел к земле, резко оттолкнулся и взмыл в воздух, словно большая лягушка. Одним махо перелетел расстояние больше двадцати шагов, приземлился точно около двоих охранников, и раскинув руки в стороны одним ударом разметал их как кегли. Потом поднял третьего, и швырнул в четвертого — и последнего охранника. Вот и все, все четверо валялись без сознания, а тварь снова развернулась и потопала на меня. Глаза Гэнто — уже не человеческие, большие с крестообразным зрачком налились каким-то пурпурным свечением радужек.
— Ты будешь отличным экземпляром в мою коллекцию, — пророкотал он. — Иди сюда, сосуд… И перед его лицом засветился причудливый огненный круг, по ободку которого затанцевали неизвестные символы. Мать твою, это тоже какая-то магия!
— Veritas abscondit, lux tace!
Тварь застыла но лишь на мгновение, встряхнув мордой. И на этот раз восстановление заняло у нее меньше секунды.
— Не выйдет! Это сработает только на людишек! Против меня бесслмысленно! А теперь ты — мой!
А я начал чувствовать жар у себя в районе грудины. Как раз в том месте, куда меня ударил кинжал ублюдка Лусиано. Ощущение было такое, словно старая рана открылась, и из нее вытекает сама жизнь. Словно что-то выпивает из меня все тепло и кровь, а на ее место в рану проникает что-то темное, тусклое отвратное.
— Я…рик… спаси… Китсу… — послышался откуда-то тихий голос, и я увидел лежавшую на траве Аки в неестественной позе, словно ее сломали как детскую игрушку. — Бе… гите…
И ее глаза вдруг изменились, зрачки вытянулись, а радужка налилась огненно-золотым свечением. Девушка вытянула перед собой дрожащую руку, ее ногти потемели, затвердели и удлинились, а на их кончиках затанцевали бледные огоньки. Она резко выдохнула, и сжала руку в кулак. Эффект был ошеломляющим! Гэнто словно в мгновение изрезало десятком невидимых когтей, со всех сторон брызнули темные багровые струи крови, и тварь отшатнулась, зарычав и замотав головой. Человека это, наверное, превратило бы в груду кровавого фарша. А этот монстр лишь дрогнул, из многочисленных ран брызнула темная, маслянистая жидкость, его это слегка замедлило но не остановило. Огненный знак висевший перед мордой и не подумал пропадать, и видимо именно он давил меня, а я слабел с каждой секундой.
Время замедлилось, почти-что остановилось совсем, в глазах потемнело, и… и тогда в грудине полыхнуло нестерпимым жаром, от которого я вздрогнул, словно просыпаясь от наркотической дремы. Мои кулаки против моей воли сжались. Тело налилось странной и чуждой силой, какой-то необузданной мощью, лицо оскалилось и застыло маской чистой угрозы.
— ПРОЧЬ ОТ НЕГО, ОТРЫЖКА ДНА МИРОВ! — зарычал кто-то чужой моими губами. Я вздрогнул, не узнавая свой голос. — ЭТО ПРИНАДЛЕЖИТ МНЕ! НИКАКОЙ НИЧТОЖНЫЙ ВЫПОЛЗОК НЕ ОТНИМЕТ МОЕ ПО ПРАВУ!
Гэнто зарычал, пригнулся и прыгнул прямо на меня, и я хотел было дернуться вбок. Но моя левая рука сама поднялась навстречу твари, ладонью поперек, словно ограждаясь от монстра.
— Vallum Invictus! — сорвалось с моих губ.
И Гэнто с глухим шлепком словно влетел в невидимую преграду и распластался в воздухе, а затем сполз по ней, как сопля. Мои руки словно жили своей жизнью, переплелись в замысловатом жесте, тело опустилось на одно колено и снова раздался шепот:
— Naquira! Великая госпожа, вестница разрушения, владычица вечности, хозяйка забвения в небытии, чье имя — пепел угасших звезд! Даруй дочери своей мгновение милости, частичку пустоты изначальной Бездны…
Яркая бесцветная вспышка и огненное кольцо, творимое Гэнто, просто сгинуло! Причем вместе с кистями обеих его рук, клочками одежды, на пол посыпались дымящиеся шнурки и ошметки каких-то украшений… словно пустота и[ просто… слизнула! А сам монстр в ужасе уставился на меня, как-то смешно замахав культями и отползая.
«Малисса! Ты?» — осторожно позвал я.
«Нет, во имя бездны, твоя паранойя! Заткнись и не мешай!» — огрызнулась демоница мысленно.
Гэнто посмотрел на свои руки, словно неверяще. Зарычал, но уже как-то не так и угрожающе, а словно… обреченно. Мои губы искривились в злой усмешке.
— Ничтожество! Прах под ногами нечестивых! — еще один знак, левой рукой, и два слова: — Pressura Mundi!
И его придавило к земле, расплющив как лягушку. А со стороны здания, и еще прямо сквозь плотные кусты к месту действа начали вламываться новые участники — очередная порция охраны.
«Все, дальше справишься без меня, — буркнула Малисса в моей голове. — И где, хотела бы я знать, ты находишь все эти неприятности… Стоило мне ненадолго погрузиться в сон для восстановления, и ты нашел на нашу жопу приключений… »
«Так ты не пропала? — осторожно спросил я. — Меня тут уже раз пять чуть не убили…»
«Если я не почувствовала опасность, значит она минимальна или надумана… и кстати, когда это ты умудрился выучиться использовать Tenebris? Я тебя не учила…»
«Тенебрис? Это еще что?»
Но ответа не последовало.
«Малисса!» — мысленно закричал я, но та словно сгинула, либо опять закопалась куда-то в недра моего сознания. Ну хоть в нужный момент вылезла, думалось мне, пока я наблюдал, как вокруг бегает и суетится охрана. Я видел, как двое вбежали в беседку, подхватили все еще оглушенного Тоичи, скрутили и уволокли в неизвестном направлении.
А к придавленному монстру Гэнто подбежал сухонький старичок в странных церемониальных одеждах, увешенных колокольчиками и небольшими продолговатыми бумажками наподобие конфетти, с начертанными на них иероглифами. Он что-то запел, ударяя палочкой в руках по небольшому бронзовому колокольчику, и заходил по кругу вокруг пришпиленного монстра. Тот зарычал, закряхтел, но даже не шелохнулся.
Вот так сюрприз! Меня удивил сам факт того, что мои дорогие работодатели оказывается знают о таких существах, и насколько я понимаю — умеют с ними обращаться! Удивил даже больше, чем осознание самого факта существования таких тварей. Хотя, тут тоже есть вопросики: Аки вон тоже не совсем человек, или если уж сказать честно — совсем не человек. Эти ее когти — тоже нечто…
— Ты как, в порядке, Яромир Харт? — услышал я слева от себя гулкий и немного трескучий голос с легким акцентом. Повернулся на звук, подвис, узнавая того, кто ко мне обратился. На мгновение застыл, вспоминая наставления Аки, и уважительно поклонился.
— Благодарю вас, не стоит беспокойства. Я в норме, господин Сирогане-сама!
Попытался разогнуться, и понял, что меня в буквальном смысле покидают остатки сил — тело повело вперед, и я почувствовал, как падаю и проваливаюсь куда-то в пустоту забытия. Последнее, что ощутил — как крепкие руки подхватили мои плечи, удержали, сзади придержал кто-то еще, но сознание уже уплывало куда-то в объятия морфея.
Когда глаза открылись — кругом уже было темно. Я лежал на жестком полу, но при этом укрыт тонким и теплым пледом. Из одежды на мне осталась странная белая майка и нижнее белье, парадная одежда же была аккуратно сложена на небольшом табурете неподалеку, а сверху мерцал индикатор уведомлений нового смартфона.
Я приподнялся, опираясь на локоть, и попытался стянуть с себя плед, но спереди он оказался неожиданно тяжелым, придавленный чем-то большим… или, как оказалось — кем-то. Потому что, когда я потянул за край это что-то пошевелилось, резко выдохнуло. Стройный женский силуэт на мгновение закрыл от меня слегка просвечивающуюся стену, отделился от края пледа, освободив его, скользнул неслышной тенью прочь. Щелкнул выключатель, и в небольшой комнате загорелся неяркий свет ночника.
— Ну привет! Вот кто не успел проснуться, а уже лапать! Извращенец как есть… — ядовито прошипела Аки, поправляя слегка примятую прическу. Потом вздохнула и спросила уже другим тоном: — Ну, как себя чувствуешь? Живой?
— Да вроде не зомби, пока что, — пробурчал в ответ, щурясь от резкого перепада от полной темноты к маломальскому свету. — Где мы? Что это за место?
— Спальня в основном здании, в крыле госпожи. Здесь отдыхают гости или члены близкого круга Китсу-сама. Обычно здесь сплю я, но сегодня вот — меня заставили потесниться… — она ухмыльнулась. — Пришлось терпеть, ютиться в компании извращенца…
— Можно подумать, что что в таком огромном особняке нет лишней каморки для прислуги, — не остался в долгу я. — Скорей уж это ты решила меня под шумок облапать, пока я без сознания валяюсь…
— Т-с-щ… мечтай!
Комната, в которой мы находились была обставлена в традиционном японском стиле, даже классические двери из бумаги, спальник на полу, какие-то перегоревшие ароматические палочки…
— Так это твоя комната? Аскетичненько ты живешь…
— У меня есть большие апартаменты в основной зоне. А здесь — это когда я сопровождаю госпожу, да и просто для души… тут все настоящее, пропитано энергиями древности, ароматом спокойствия и умиротворения. Здесь отдыхается намного качественней, силы возвращаются быстрее. Неужели не чувствуешь?
Я пожал плечами. Ничего необычного, словно хорошо выспался дома. Только… присутствовала какая-то неуловимая нотка спокойствия и расслабления. Но это скорее из области воображения.
— Не знаю… что-то есть, наверное. Но что именно — не могу сказать.
Аки ухмыльнулась, задумалась над чем-то, потом встряхнула волосами.