— Ну… он странный конечно. Но знаешь, на его месте я бы тоже реагировала на твои сомнительные шуточки с осторожностью…
— О чем ты?
— Для человека твои манеры выглядят странно и могут отпугнуть. Да и я, если бы знала тебя похуже — предположила бы что ты хочешь его укусить и попробовать…
Я весь превратился вслух, медленно вытираясь и делая вид что занят высушиванием и сборами.
— Нужен он мне! Да за мной… да ко мне…знаешь сколько готовы мне в ноги упасть только ради шанса, чтобы я глянула в их сторону!
Китсу промолчала, обернувшись халатиком и втиснув ноги в шлёпанцы, бросила полотенце на перила мостика.
— Какой ты все-таки еще ребенок, Аки-чан.
— Вот сейчас ускользну тропой притаившейся лисы и нападу, посмотрим как он справится своими дешевыми фокусами!
— Нет. Хватит. Тренируйся в додзё, как и положено.
— Ну, так скучно, — фыркнула Аки глядя в сторону, делая вид что говорит вообще на отвлеченную тему. — Посмотри на него, надулся как рыба-еж от гордости, и…
Девушки ушли вперед, а в меня вцепилась Малисса.
«А теперь рассказывай! Ты только что применил Tenebris! Кто тебя научил?»
Я устало выдохнул, протирая лоб.
«Да ты сама и научила. Я просто повторял за тобой слова и жесты, и все срабатывало!»
«Я тебе уже говорила — это невозможно! Это так не работает! И у тебя же не вышло прошлый раз!»
«Чего ты от меня хочешь? У меня нет нужного тебе ответа. Была экстренная ситуация, я попробовал. Получилось. Дальше все как-то само… и вообще отстань! Вместо того, чтобы допрашивать, лучше бы помогла разобраться и научила чему-нибудь стоящему!»
Малисса затихла, явно обдумывая сказанное. Ну и ладно…
Уже позже, сидя за столом на балконе третьего этажа здания в публичной зоне посольства мы ужинали и тихонько разбирали итоги сегодняшнего дня. Оказывается, тут есть даже небольшой кафетерий для гостей и посетителей.
— Итак, Ярик, я хочу услышать от тебя, к какому выводу ты пришел по итогу сегодняшнего дня.
— А какой вывод ожидается? — Я пожал плечами. — Вы каким-то способом заблокировали все мои техники, очевидно при помощи господина Йошимори. Потом Аки отыгралась на мне за все прошлые неудачи. Физподготовка у меня явно не профилирующая, да и единоборствам я не обучался настолько углубленно как вы обе, так по верхам нахватался, да и то…
— Это все выводы которые ты сделал? — голос девушки был максимально нейтральным, но я уже в третий раз замечаю, что после такого обычно следуют неутешительные для меня заключения и резолюции.
— Ну, если коротко — если мы попадем в зону, где тенеб… ну в общем, где блокируются мои возможности — я становлюсь бесполезен. Так?
— Не совсем. Ты становишься не просто бесполезен, ты — обуза. Что собираешься с этим делать?
Мде. И возразить толком нечего. А что делать… да хрен знает…
— Вообще, я думаю, что смогу научиться чувствовать такие зоны. И просто их избегать.
— Приемлемо, для начала. А что будешь делать, если не удастся? Или если, к примеру в силу ситуации придется туда войти?
— Я хочу освоить еще стрелковое оружие. Получить на него разрешение. Если это не противоречит политике и внутренним правилам…
— Не противоречит. Все?
— Ну… да наверное…
Китсу вздохнула, повернулась к рыжей.
— Добавишь что-нибудь?
Аки просто пожала плечами, подхватив палочками кусок беловатого колобка и отправила в рот.
— Понятно. Теперь послушай мое мнение. Твое ё-дзюцу очень сильно. Безусловно — оно твоя сильная сторона. И в большинстве случаев вероятно поможет тебе справиться с подавляющим количеством угроз. Сложность в том, что ты слишком привык полагаться на него, и если его заблокировать… отключить… проще говоря — выкинуть из уравнения — твоя отработанная модель поведения рушится, уверенность в себе пропадает, ты сразу становишься беззащитен, если не сказать — уязвим…
— Понимаю…
— Не понимаешь, — отрезала Китсу. — Ты становишься слаб и уязвим не потому, что отключается твое сильнейшее оружие, а потому, что ты морально уже признаешь поражение в тот самый миг, когда это происходит. Теперь ты будешь тренироваться минимум трижды в неделю. Сначала проходить общую силовую и медитативную тренировку у сенсея, потом с тобой будет заниматься Аки. Персонально. Я бы попросила Танаку заняться тобой, но… к сожалению, начинать полноценно тебя обучать по максимально эффективной программе уже поздно — ты сформировался, и перестроить уже не выйдет…
— Ты хочешь сказать, что Аки лучший тренер чем Танака?
Я затормозил, оставив фразу недосказанной, но сереброволоска уловила суть.
— Не лучший, но и не худший. А для тебя — вероятно единственный наиболее подходящий.
Я задумался. Очень хотелось сказать, что это в принципе бесполезно, я просто не успею освоить что-либо на нужном уровне…
— А… почему… нет, не так. Вот если Аки и Танака выйдут на ринг — кто кого сделает?
Рыжая пренебрежительно фыркнула, сложив руки за головой и вытянувшись, картинно зевая.
— Мы как-то пробовали…
Китсу улыбнулась, покачала головой, словно говоря, мол, ну давай уже, красуйся хвастунишка.
— И… каков результат?
— Ничья. Мы спарринговали почти шесть часов. По итогу просто оба вымотались и согласились, что победителя нет.
Мои брови поползли вверх, я перевел взгляд на Китсу, которая никак не отреагировала на это явное хвастовство.
— Заливаешь, — фыркнул я, нотя на ум просилось другое слово, покороче и не совсем цензурное…
— Ты зря сравниваешь Аки и Танаку, — вмешалась Китсу. — Это сравнение не имеет практического применения, — покачала головой она. — Если Танака поймает Аки или сможет хотя бы задержать на пару секунд — она проиграет. Но он не сможет. Еще ни разу не смог. Аки в свою очередь — не сможет его пробить. У Танаки почти нет уязвимых сторон, а те, что есть он тщательно охраняет. Если их поле боя — ограниченное пространство, например пустая комната с низкими потолками десять на десять шагов — Аки неумолимо проиграет. Если эта комната будет больше и полна мебели, предметов или не очень хорошо освещена — шансы падают в разы, и неизвестно кто победитель. В темной комнате, или если полигон сражения — дом, или улица и вокруг много укрытий — Танака проиграет. Без шансов…
Я хотел было уточнить в чем принципиальное отличие и почему обстановка и освещение влияет, но Китсу продолжила сама:
— Танака — защитник, воин и личный телохранитель. Он — скала, о которую разобьется любой враг как стекло. Аки — это бушующий поток, который обтекает, охватывает, смывает, способен проникнуть в любую щель или просвет, но при этом неуловим и в руках его не удержишь. Танака несокрушимый великан, Аки — ловкая как водный дракон.
Я кивнул, вспоминая свою жалкую попытку спарригнга с Аки. Даже ту, первую, где я кое-как смог сопротивляться. Только один раз я умудрился ее подловить, и то…
— И тут мы подходим к важному моменту, — Китсу просверлила меня взглядом. — Фактически я могу приказать Аки-чан тренировать тебя, и она это приказ выполнит максимально скрупулезно, я в ней не сомневаюсь ни на мгновение. Но… здесь есть кое-что большее. По нашей традиции — ученик просит мастера принять его со всем уважением и смирением. И мастер — принимая ученика берет за него ответственность не только перед господином, но и перед небесами и своим сердцем. Я не хочу приказывать тебе или ей. И более того, если хочешь — ты можешь попросить одного из сенсеев отца или даже Танаку, никто тебе не откажет. Но мое мнение — будет лучше если за тебя возьмется Аки, и обучит бою в своем стиле…
Рыжая глянула в нашу сторону, ее лицо вытянулось, а глаза округлились, словно она не на шутку встревожилась.
— Может это лишнее? Я итак…
Китсу подняла руку призывая молчать, а смотрел по очереди то на одну то на другую. И если Китсу держала покер-фейс, но Аки явно волновалась.
Я не имел богатого опыта в их культуре, но на примере того, что уже тут недолго наблюдал — очень похоже что это важный момент, который нужно правильно отыграть. Поэтому поднимаюсь, становлюсь напротив Аки склоняюсь в уважительном поклоне и тихо говорю:
— Уважаемая Аки-сенсей, окажите мне честь примите меня в ученики. Обещаю прилежно учиться и выполнять все требования и проявлять уважение… в пределах обучения боевым техникам и вашему стилю.
Повисла тишина. Потом я услышал ехидный голос Аки:
— Ты хорошо понимаешь, чего просишь? Как ученик ты должен выказывать максимальное почтение, слушаться во всем, ни звуком ни жестом не проявлять непокорности, если я говорю что так нужно — даже если скажу пробежать голым вокруг усадьбы!
Китсу справа хихикнула и тут же затихла.
— Понимаю, — выдавил из себя я, и мысленно выматерился. — Но так же понимаю, что ученик — это и лицо учителя. Если вы, Аки-сенсей заставите меня бегать вокруг голым — то потеряете лицо вместе со мной! И хочу оговорить момент, что готов выполнять все что будет сказано только в рамках обучения и тренировок. В других ситуациях — по обстоятельствам. Не хочу вас расстраивать, и напоминать ситуацию на званом вечере…
— Т-с-с-щ… — Аки цыкнула, и мне показалось, что отвернулась, а Китсу снова хихикнула и сказала по-японски:
— Он тебя сделал, Аки-чан. Умный парнишка. Хватит строить из себя злюку, просто прими это.
— Он меня бес-с-сит! — зло ответила рыжая. — Я хочу послать его в задницу гакки*, избить, изодрать… Ух, как я зла! Р-р-рь-рь…
— Осознаешь ли ты сейчас, как себя ведешь и на что это похоже? — Китсу снова хихикнула, но Аки ее перебила:
— Бред! Чушь! Это не то, о чем ты говоришь! Он меня просто злит. Напыщеный, наглый, хитрый дикобраз… похотливый баклан!
Я молчал, изо всех сил сдерживая улыбку, стараясь не показать, что понимаю их разговор. Хотя, будем честны — я понимал только сами фразы но не весь и скрытый подтекст, тут определенно закопано что-то еще…
— Встань. Выпрямись. — Аки поднялась, заняла гордую позу и вскинула голову. — Я очень не хочу соглашаться. И ты не хочешь. Поэтому даю шанс отказаться сейчас, потом будет поздно. Последний раз спрашиваю: хорошо подумал? В додзё я буду для тебя абсолютным авторитетом. Захочу изобью, захочу — накажу, даже без явной причины, захочу — выгоню. Никаких жалоб и нареканий, никаких споров и вопросов. Твое окончательное решение?