«А может случиться так, что этот тритон, убийца моего отца, которого дядя Кирилл Панкратов почему-то называл Метусом, и есть тот самый «кукловод», которого никто и никогда не видел? – задался вопросом Шин. – Может ли это существо дистанционно управлять пленными людьми посредством сизых пленок?»
Парень дал себе обещание обязательно подумать об этом позже, если, конечно, представится такая возможность. Главное теперь самому не оказаться в роли пленника.
Шин подошел к вертикальному трапу, ведущему наверх, в надстройку и ходовую рубку корабля. Тем временем звуковая стена какофонии хаоса приближалась. От мысли, что он попал в безвыходную ловушку, волосы, прижатые капюшоном гидрокостюма, зашевелились. Но драйвер прыгнул на перекладины трапа и полез, поднимаясь все выше и выше. А внизу уже колыхалась вырвавшаяся с нижних уровней черная масса мелких и зубастых существ. В темноте невозможно было разглядеть, что там за зверьки бесновались на палубе отсека. Возможно, это были все те же небольшие инорги, утащившие Федьку – то ли пауки, то ли морские звезды, а возможно, и существа другого вида.
Шин стиснул зубы и молился только об одном – главное сейчас не выронить фонарик с вертикального трапа в эту колыхающуюся массу. Тогда, лишив себя последнего источника освещения, можно было ложиться и пропадать-погибать в темноте и копошащемся зубастом кошмаре.
Дайвер поднялся на технологическую площадку надстройки корабля и торопливо захлопнул за собой нижний рубочный люк. Затем с некоторым облегчением на душе отвалился в сторону. Но отдыхать и валяться не было времени! Теперь или приоткрывай крышку водонепроницаемого люка обратно или задыхайся – в надстройку рубки не поступал воздух!
Промежуточная камера прочной рубки, в которой оказался парень, имела приличные размеры. Чуть более двух метров в диаметре и высотой более восьми, эта камера, являющаяся шлюзом, могла бы вместить десятка два членов экипажа в индивидуальном снаряжении, подготовившихся к эвакуации из аварийной лодки.
Шин нехотя встал, тяжелый рейд продолжался – никто ему не поможет. Надеяться можно было только на себя самого!
Пошарив фонариком по стенам, он быстро обнаружил выключатель автономного аварийного освещения. Повернув массивную ручку выключателя, даже зажмурился – глаза отвыкли от яркого света. На самом деле освещение вспыхнуло достаточно тускло, но Шин на миг испытал болезненное ощущение. Вспомогательного оборудования хватало и здесь, но труб и кабелей не было. По крайней мере, в глаза не бросались нагромождения конструкций и коммуникаций, как во внутренних отсеках. А далее Шин обнаружил запорное устройство клапана принудительного затопления. Здесь же находился пульт электронного управления шлюзом, но экран не светился, и возиться с ним Шин не хотел.
Приоткрыв вентиль клапана, дайвер убедился, что в камеру начала поступать забортная вода. Парень кивнул сам себе и вернул вентиль в исходное состояние, перекрывая воду. Теперь необходимо найти индивидуальное средство спасения. Шин знал, что таких дыхательных устройств в каждой подводной лодке должно быть в избытке – на каждого члена экипажа плюс резерв.
«Должно, да не обязано! – раздраженно подумал дайвер. – Что-то ни одного еще не попалось!»
Вдыхать воздух стало отчетливо тяжелее, и это тревожное обстоятельство удручающе действовало на нервы. Когда дышать стало совсем невыносимо, Шин вновь приоткрыл нижний переборочный люк.
Визг, шелест и щелчки инопланетных существ вновь обрушились на барабанные перепонки. Эти до предельной степени чуждые звуки брезгливо ощущались простым человеком как нечто мерзкое, отталкивающее и страшное – до ощущения холодка в позвоночнике.
Глоток неспертого воздуха, еще один, еще и… захлопнул. В голове прояснилось, теперь Шин считал, что один из трех главных вопросов по своему спасению он уже решил – шлюзовую камеру он сможет заполнить забортной водой. Теперь необходимо найти дыхательную систему и после затопления камеры попробовать открыть верхний рубочный люк.
Шин понимал, что если не заполнить забортной водой шлюзовую камеру, то внешний люк, ведущий на штормовую площадку ходовой рубки, не открыть. Необходимо сравнять давление внутри и снаружи. Эту проблему он решил оставить напоследок. Он посчитал, что сейчас значительно существеннее найти индивидуальную дыхательную систему.
Внимание привлек приоткрытый герметичный шкаф. Шин решил, что здесь могут храниться только аппараты дыхания – других вариантов не оставалось. Было бы глупо складировать в шлюзовой камере продукты питания или оружие и инструменты.
С замиранием сердца парень отворил надежную створку и обмер.
Шкаф был пустой!
Все шесть полок имели специальные выемки, где когда-то размещались приборы индивидуального спасения.
От нахлынувшего разочарования и страха за свою судьбу у парня подогнулись колени. Шин безвольно осел на пятую точку.
Все рухнуло!
Надежды нет!
Он умрет здесь!
От выброса адреналина в глазах потемнело, но в то же время захотелось действовать, что-то предпринимать. Дрожь в руках не позволяла сосредоточиться на ситуации. Находясь в состоянии зарождающейся паники, Шин поймал себя на мысли, что взгляд уперся на три одинаковых, стоящих рядом красных контейнера с лямками и карабинами-застежками. Они притаились под самой нижней полкой и в первый момент замечены не были.
– Слава тебе, Господи! – прохрипел Шин. Подкативший комок застрял в горле, и он схватил ближайший прибор. После быстрого осмотра сразу выяснилось, что изолированное устройство неисправно – не доставало трубки и шлем-маски.
Второй аппарат оказался тоже не пригодным к использованию. Шин разволновался так, что опустились руки – остался один прибор, и теперь все зависело от того, исправен он или нет. Парня мутило, и от усталости закрывались глаза.
«Нет, не от усталости, – возразил сам себе парень. – Это все от уменьшения кислорода и возрастающей доли углекислого газа. Если сейчас усну, то умру от удушья».
Уже ни на что не надеясь, Шин схватил третью сумку, раскрыл и… с облегчением выдохнул. Нетронутая целлофановая упаковка придавала уверенности, что средство индивидуального спасения в целостности и сохранности.
Ранее парню уже доводилось использовать такой аппарат. На барахолке Полоя изолированные противогазы были всегда – спрос только возрастал, и торгаши тащили на продажу не только российские ИП-5 и ИП-6, но и совершенно экзотические, типа американских, французских или израильских дыхательных систем.
Забыв об усталости и убедившись, что последний изолированный комплект в целостности и полной сохранности, Шин метнулся по трапу вверх и открыл быстродействующее запорное устройство верхнего рубочного люка. Парень крутил головой – где-то здесь должен находиться вентиль клапана избыточного давления. При ручном стравливании воздуха он должен быть здесь, в самой верхней точке шлюзовой камеры. Что-то подобное вроде бы нашел.
Там, за крышкой люка, на которую с неимоверной силой давило открытое море, была свобода, но и врагов там, решил Шин, нисколько не меньше. Но уж лучше вырваться на поверхность воды и дышать атмосферным воздухом, чем умирать в затхлой враждебной темноте.
Соскользнув по трапу, парень быстро вернулся вниз. Готовое к использованию дыхательное устройство он нацепил на грудь, пристегнул целую серию лямок. Один раз подпрыгнул. Для пробы надел шлем-маску, ощупал руками каждый шланг и патрубок. Все вроде бы нормально, но пора действовать, а то в глазах началось двоиться от дефицита кислорода.
Шин набрал полную грудь кислого воздуха. Быстро нацепил шлем-маску и выдохнул. Рванул чеку, запуская регенеративный патрон.
Устройство явно заработало: в маску поступила почти горячая воздушная смесь с перечным привкусом, но уже через минуту она остыла и дышать стало легче. Обогащенный кислородом воздух прояснил рассудок!
Пора действовать!
Дайвер открутил вентиль принудительного затопления шлюзовой камеры и отскочил в сторону. Темный поток хлынул в камеру и забурлил. Шин поднялся на самый верх трапа и уже оттуда освещал фонарем стремительно поднимающийся уровень воды.
Молодой и неопытный дайвер действовал по наитию. Только пытливый ум и настырный характер позволяли ему выживать и продолжать бороться за свое существование и оставаться на свободе. Да, он еще не достиг безопасного состояния, и шансы на благоприятный исход по-прежнему мизерные, и явных, постоянно возникающих угроз он еще не избежал. Угрозы появлялись одна за другой и конца этому процессу не предвиделось. Шин даже подумал, что в природе существует некий генератор случайных опасностей, который сошел с ума и принялся штамповать для него смертельные испытания и никак не уймется. Парень знал, что нельзя опускать руки, нельзя ни в коем случае! Даже если придется рвать жилы наперекор судьбе, наперекор обстоятельствам, наперекор смерти! Жить! Он хотел жить и других вариантов не было. Он боролся, несмотря на стылый ужас, сжимавший сердце. Но иначе нельзя! Пассивная позиция неминуемо приведет к смерти.
Все знают, что даже плановый, штатный выход опытных пловцов из подводной лодки на глубине провоцирует сильнейший стресс, что уж говорить о душевном состоянии молодого дайвера. Расширенными зрачками парень безмолвно наблюдал, как прибывает вода и молился. Он выполнил все условия для выхода наружу, и теперь оставалось одно – открыть внешний люк. Стравив воздух за борт и дождавшись полного заполнения отсека водой, Шин замер и, уперев ногу в специальную приступку, нажал на крышку верхнего переборочного люка. И люк поддался…
Практически в шоковом состоянии, граничащем с интеллектуальным ступором, Шин покинул затопленную камеру. Перебирая руками, добрался до самой верхней площадки подводного атомохода – ходовой рубки. От волнения дайвер часто дышал. Он знал, что в спокойном состоянии система изолированного дыхания работает дольше, но успокоиться никак не мог.
Он прижался к борту и с восторгом смотрел на искрящуюся толщу свободного пространства Японского моря. Там, над головой, волновалась вода. Весеннее солнышко запускало блики на неспокойной поверхности моря. Иногда набегала тень, и в этот момент темнело. Шин понял, что наверху меняется погода. Скорее всего, надвигается шторм, и сие не сулило человеку, оказавшемуся в одиночестве в открытом море, ничего хорошего.