– Сроки – очень эффективные мотиваторы. И судя по тому немногому, что ты рассказывала, похоже, ты и сама весьма плодовитая писательница.
– Как там говорится? – спросила Виктория. – Слышен ли звук падающего дерева в лесу, если рядом никого нет? В издательском деле, если ты пишешь книгу, но ее никто не читает… являешься ли ты писателем?
– Конечно да, – сказал Кэмерон с мягким ободрением в голосе. – Писатель тот, кто пишет, а не тот, кто продает изданные книги. Я до смерти хочу услышать о твоей рукописи. Когда я смогу ее прочитать?
– О Боже, никогда, – ужаснулась Виктория.
– Она даже мне не разрешает ее читать, – сказал Джаспер. – Мы женаты восемь лет, а я никогда не читал ни строчки из ее рукописей. Сколько их уже? Как минимум пять или шесть.
– Пять, – сказала Виктория. – И даже с рекомендацией Кэмерона его литературное агентство отказало на мой запрос. На сегодняшний день больше сотни литературных агентов и редакторов вежливо отклонили мою работу. Последнее, что я сделаю, это позволю своему мужу или друзьям читать мои рукописи, когда даже не могу найти агента, чтобы представлял меня.
– Это все субъективно, – сказал Кэмерон. – То, что один агент ненавидит, другой любит. Не сдавайся, Виктория.
– Время тоже играет роль. – Это сказала Тесса и погладила Викторию по колену. – Рынок может быть не готов к твоим историям сейчас, но когда-нибудь станет.
– Ладно. – Виктория подняла руки, сдаваясь. – Давайте сменим тему.
Она потянулась к ведерку со льдом и достала бутылку вина.
– Это белое от «Хэппи Кэньен» из долины Санта-Инес. Мы с Джаспером обратили внимание на него во время отпуска прошлой осенью.
Виктория налила каждому по полному бокалу.
– За друзей, – сказала она. – И за то, чтобы новая книга Кэмерона вышла этим летом.
Четверо друзей сдвинули бокалы и легонько чокнулись.
Кэмерон посмотрел на Викторию:
– За литературу во всех ее формах и размерах.
Глава 17
Манхэттен, Нью-Йорк
пятница 25 июня 2021 г.
Уолт лежал на гостиничной кровати, закинув одну руку за голову, а во второй держа страницы из дела Кэмерона Янга. Он читал уже час, и подробности о деле и его участниках начали оживать в памяти. Он опустил бумаги и потянулся к бокалу с ромом на прикроватной тумбочке. Сделал большой глоток, зная, что ром ему понадобится, чтобы выдержать страницы, которые он собирался прочесть. Служба в ФБР никогда не сталкивала его лицом к лицу с убийством и смертью так, как это было во время работы детективом по расследованию убийств. Вот по чему он точно не скучал. Но сегодня он осмелится вернуться в то время. Уолт поставил бокал обратно на тумбочку и начал читать протокол результатов вскрытия.
Тело Кэмерона Янга, после того как специалисты спустили его с балкона, отправили в Бюро судебно-медицинской экспертизы штата Нью-Йорк. Вскрытие поручили доктору Джерроду Локарду. Судмедэксперты и коронеры всегда казались Уолту своеобразными. Белыми воронами, выбирающими нехоженый путь в жизни, который в буквальном смысле приводил их к смерти. Уолт считал, что способность потрошить человеческое тело должна сопровождаться неким глюком в психике. Доктора Локарда называли Кудесником за его умение извлечь каждую подсказку, оставленную в телах, которые проходили через его морг. Джеррод Локард был настолько гениален в этой конкретной нише, что другие аспекты жизни – вроде личной гигиены и внешнего вида, а также хоть каких-то усилий продемонстрировать хоть малейшие признаки социальной осознанности – оставались без внимания. Уолт задавался вопросом: может, на доктора Локарда так повлияло исследование мертвецов, словно каждое путешествие в тело покойника затягивало мужчину дальше от жизни? Не столько в смерть, сколько в какое-то место между, которое отвращало его от живого и оставляло способным общаться только с трупами, заполнявшими его дни.
Несмотря на то, что ему недавно исполнилось пятьдесят лет, волосы доктора Локарда были белыми как кости и состояли из растрепанных колтунов, годами не видевших расчески. Несколько особенно оголтелых прядей торчали и казались заряженными электричеством. В сочетании с глазами, настолько глубоко сидящими в глазницах, что мужчине приходилось напрягать лоб, чтобы держать веки открытыми, доктор Локард демонстрировал выражение постоянного удивления, напоминая дока Брауна из фильма «Назад в будущее».
– Войдите, – сказал доктор, когда Уолт постучал в дверь его кабинета.
Уолт вошел.
– Док, – сказал он, протягивая руку и изо всех сил стараясь не показать своей нервозности. Почему док Локард внушал священный ужас каждому детективу в БУР, было загадкой, которую не пытался объяснить никто из его коллег. – Спасибо, что так быстро справились с этим.
Доктор Локард встретил его вялым рукопожатием, которое ощущалась как плохо вымешенное тесто, и невозмутимым выражением лица, которое не было ни приветливым, ни презрительным. Он показал на стул перед своим столом.
– У вас тут интересно. Садитесь. Есть что обсудить.
Доктор Локард налил кофе в два пластиковых стаканчика и передал один Уолту. Доктор сел за свой стол и положил перед собой папку.
– Кэмерон Янг, – сказал он, открывая папку и листая свои заметки. – Вы читали его книги?
Уолт покачал головой.
– У меня не хватает времени читать художественную литературу.
– Печально. Я был его большим фанатом. Триллеры. Хорошие.
Перед мысленным взором Уолта мелькнула картина, как Джеррод Локард читает при свечах, поедая куриные крылышки и переворачивая страницы, оставляя после себя жирные отпечатки.
Доктор достал фотографию обнаженного тела Кэмерона Янга на прозекторском столе. Y-образный разрез шел от плеч до паха и был зашит толстыми нитками, оставившими ямочки на бледной коже. Доктор Локард подвинул фото по столу.
– Хотел бы я сказать вам, что это было заурядное вскрытие. К сожалению, все наоборот. Вот что у меня есть для вас. Внешний осмотр показал сильное повреждение шеи жертвы в результате сдавливания, характерное для подвешивания на большой высоте. Его шея сломана в районе четвертого шейного позвонка, в результате чего тот сместился вперед и перерезал спинной мозг. Жертва пролетела восемь с половиной футов с балкона второго этажа, прежде чем веревка остановила падение, следовательно, давление на его шею составило приблизительно тысячу фунтов. Еще фут или два, и ему могло оторвать голову.
Уолт медленно кивнул, рассматривая жуткое фото, как будто там было что почерпнуть. Наконец он подвинул фото доктору Локарду.
– По-моему, звучит довольно ясно, док.
– На первый взгляд. Но если повнимательнее присмотреться к анатомии шеи, начинается путаница. Вы знаете разницу между коротким падением и длинным падением при повешении?
– Длинное падение – это то, что вы только что описали. Жертва летит с большой высоты, и резкая остановка из-за петли ломает шею. Как повешение в средние века и то, что до сих пор устраивают в Иране. Смерть наступает мгновенно. При коротком падении жертва опускается медленно и в итоге умирает от обычного удушения.
– Впечатляюще, детектив. Вы правы во всех отношениях. Еще пара деталей по существу: в случаях короткого падения повреждения шеи от сдавливания не так глубоки. Петля затягивается медленно и не дает кислороду попасть в мозг. Если пробыть в таком положении достаточно долго, мозг перестает подавать команды легким дышать. Или, если петля достаточно тугая, чтобы сдавить трахею, она не дает вдохнуть. В любом случае, в результате причиной смерти становится асфиксия. При длинном падении, напротив, смерть наступает от разрыва спинного мозга. Особенно это верно, когда узел петли располагается под подбородком, как в случае с мистером Янгом. Внезапный рывок натянувшейся веревки вызывает вытяжение шеи и последующее смещение позвонков вперед. Проблема, возникшая у меня при вскрытии мистера Янга, состоит в том, что у него наблюдаются признаки обоих способов.
Доктор толкнул по столу другое фото. Крупный план шеи Кэмерона Янга.
– Видите здесь? Полоса кровоизлияний идет вокруг шеи, над бороздой от сдавливания, причиненной длинным падением. Это позволяет предположить, что веревку медленно затягивали на какое-то время перед смертью или до того, как случилось длинное падение. Этот вывод подтверждают скопление крови в легких, а также точечные кровоизлияния на щеках и слизистой рта. Субконъюнктивальное кровоизлияние рисует классическую картину медленного кислородного голодания в сочетании с возрастанием венозного давления в голове.
– А попроще, док?
– Его медленно задушили до смерти перед тем, как сбросить с балкона.
Уолт слегка склонил голову набок, переваривая слова доктора.
– Он умер до того, как свалился с балкона?
– Верно. Травма от длинного падения случилась после смерти. Это подтверждает количество крови в местах сдавливания. В дополнение к спинному мозгу позвонок перерезал левую сонную артерию. Если бы это случилось во время смерти, я ожидал бы обнаружить артериальную струю из-за последних ударов сердца. Но картина и потеря крови соответствуют вытеканию остаточной крови, собравшейся в сосуде, а не толчкам сосуда под давлением.
Уолт провел тыльной стороной ладони по щетине на щеке, обдумывая выводы доктора. Пока он думал, доктор Локард отодвинул фотографию шеи Кэмерона Янга в сторону и положил на ее место другую.
– У меня есть версия насчет повреждений шеи.
На новой фотографии была изображена спина Кэмерона Янга, лежащего лицом вниз на прозекторском столе.
– Посмотрите сюда. – Доктор Локард показал на фото. – Боковые стороны каждой ягодицы демонстрируют следы травм – тонкие полосы от ударов. Похожие следы замечены на груди и предплечьях. Есть предположения, что это за следы?
– Я видел их, когда он висел под балконом. Решил, что они оставлены плеткой.
– Вы меня впечатляете сегодня, детектив. Следы от кожаного флоггера. Садомазо-штучки. И весьма жестокие, судя по виду. И я считаю, что эта находка идет рука об руку с повреждениями шеи от удушения.