Уолт покачал головой:
– Я не понимаю.
– Я подозреваю, что мистер Янг испытывал сексуальное удовольствие, когда его душили.
– Неудачная эротическая самоасфиксия?
Доктор Локард покачал головой:
– Эротическая асфиксия, да, но в ней не было ничего самостоятельного.
Доктор Локард достал из папки следующее фото и положил его перед Уолтом. Это был крупный снимок пениса Кэмерона Янга. Не поворачивая головы, Уолт перевел взгляд с фотографии на доктора Локарда и поднял брови.
– Почему я смотрю на это, док?
– Судя по переполненным кровеносным сосудам в стволе пениса и поверхностным следам трения на эпидермисе, незадолго до смерти мистеру Янгу делали минет.
Уолт покачал головой:
– Кто-то отсосал ему?
– Как грубо, детектив. Но да. Перед самой смертью кто-то прибег к оральной стимуляции, чтобы подвести мистера Янга на грань кульминации. Пещеристое тело было набухшим, но в семявыносящих протоках не было спермы и семенные пузырьки не выпустили свое содержимое.
– Док, давайте ближе к сути, – сказал Уолт, отодвинув фото по столу.
– Мое исследование дает основания предположить, что кто-то занялся с мистером Янгом оральным сексом, подвел его к кульминации, но до того, как он эякулировал, веревка вокруг шеи лишила его дыхания.
– Боже. Вы узнали все это из вскрытия?
– Каждое тело рассказывает историю, детектив.
«Кудеснику пришлось потрудиться», – подумал Уолт, проводя рукой по волосам и откинувшись на спинку стула.
– Судя по тому, что вы сказали, он добровольно участвовал в происходившем? – спросил Уолт.
– Вероятно, до самого конца. Под ногтями жертвы множество собственных клеток кожи, что позволяет предположить, что он цеплялся за веревку вокруг своей шеи перед смертью. Я заметил царапины на шее над местами сдавливания.
– То есть в конце он запаниковал и попытался ослабить давление на шею, но было слишком поздно.
– Верно.
– И никаких шансов, что это было самоубийство, как наверняка заявит адвокат по уголовным делам?
– Однозначно нет.
Доктор Локард достал из папки еще одно фото и продолжил.
– Веревка, которую использовали, чтобы придушить мистера Янга, была из джута, что часто встречается в садо-мазо связывании. Сильно трет, плохо тянется. – Доктор Локард подвинул фото через стол. – Такой же веревкой связали его кисти и запястья. Здесь два важных момента. Сначала давайте поговорим об узлах, которыми были связаны кисти жертвы. Как вы знаете, некоторые самоубийцы фиксируют свои руки за спиной, чтобы не спасти себя, если вдруг передумают.
Уолт кивнул:
– Голос безумия защищает себя от голоса разума.
– В данном случае ясно, что руки мистеру Янгу связал кто-то другой.
Доктор Локард достал из папки еще две фотографии. На первой был Кэмерон Янг, все еще висящий под балконом, крупный план его связанных рук с веревкой, туго натянутой трупным окоченением. Второе фото было сделано в морге, когда окоченение прошло, и демонстрировало узел.
– Узлы, которые использовались, чтобы связать руки мистера Янга, не типичны для самоубийств. Видите здесь? – Доктор Локард показал на фото. – Самоубийце, чтобы связать себе руки, приходится использовать что-то вроде скользящего узла. Просуньте руки в ослабленные узлы, затем раздвиньте руки, и узлы затянутся. Это единственный способ. Здесь скользящих узлов не было. Эти узлы крепко затянуты. Я провел некоторые исследования и считаю, что это узлы «альпийская бабочка». Это вне моей компетенции, но похоже, такие узлы широко используются в альпинизме, и для их создания требуется две руки. Невозможно завязать две «альпийские бабочки» так близко друг к другу и перешагнуть через связанные руки, чтобы они оказались за спиной. И явно невозможно завязать их вслепую за спиной.
– То есть его связал кто-то другой?
– Верно.
Уолт собрал все фотографии, постучал несколько раз по столу, чтобы выровнять стопку, и отложил лицом вниз в сторону.
– Значит, Кэмерон Янг наслаждался грязным садо-мазо вечером. Судя по глубоким отметинам от плети на его спине и бедрах, это были грубые игрища. Частью прелюдии была веревка, завязанная вокруг его шеи. Веревку затягивали до какой-то степени, чтобы добавить эротизма, в это же время кто-то делал ему минет. Веревка затянулась слишком сильно, и он умер до того, как испытал оргазм. Его партнерша запаниковала, привязала длинный конец веревки к самой тяжелой вещи, которую смогла найти и которой оказался сейф в гардеробной, и затем сбросила его с балкона, чтобы выглядело как самоубийство. Я верно изложил вашу версию?
– Это весьма точное резюме моего осмотра. У вас есть подозреваемые?
Уолт встал.
– Я работаю над этим. Спасибо, док.
Глава 18
Манхэттен, Нью-Йорк
пятница 25 июня 2021 г.
Джим Оливер поселил его в люксе отеля «Гранд Хайатт», и Уолт был счастлив не испытывать клаустрофобию, которая наверняка появилась бы в однокомнатном номере. После воспоминаний о докторе Локарде с его глазками-бусинками и нечесаными волосами, а также о нарисованной доктором яркой картине последней ночи Кэмерона Янга Уолту было необходимо пространство, чтобы походить и прогнать непоседливость в конечностях. Даже спустя двадцать лет доктор обладал способностью нервировать его. Уолт прошел из спальни к мини-бару и налил еще на два пальца рома. Он сел за стол в зоне гостиной, на котором ждали еще листы из папки. Это были расшифровки его первой беседы с Тессой Янг, женой жертвы.
Они вернулись в Катскилы на длинные выходные, собрались в каменном патио за домом, где извилистая лестница спускалась к бассейну, а вдоль горизонта раскинулись горы. Стоял красивый летний полдень. Утро они провели на яхте Янгов, и теперь в центре стола стояла бутылка совиньон блан, и у всех были полные бокалы.
Виктория сделала глоток вина. Тесса вертела бокал в руках, но еще не пригубила.
– Я видела, «Таймс» написали про твою книгу, – сказала Виктория Кэмерону. – Впечатляющая рецензия.
– В кои-то веки, – отозвался Кэмерон. – Обычно они разносят меня в пух и прах. Картонные персонажи, плохо построенный сюжет, неудачные попытки умничать, сплошное пляжное чтиво и так далее. За годы я наслушался всевозможных оскорблений, но на этот раз им действительно понравилось. Это чудо.
– Как прошел тур? – спросил Джаспер.
– Утомительно. Но было здорово выбраться и встретиться с читателями, хотя я счастлив вернуться домой и ожидаю менее суматошного лета. Я должен сдать рукопись осенью и планирую использовать лето, чтобы все завершить.
– Виктория, может, Кэмерон разрешит тебе позаимствовать хижину для работы, – сказала Тесса, показывая на писательскую студию Кэмерона на другом берегу журчащего ручья. Площадью семьдесят четыре квадратных метра, она была мини-копией главного дома.
Кэмерон покачал головой:
– Извини. Это мое. Туда не допускается никто, кроме меня и моей музы.
– В этом он эгоист, – заметила Тесса.
– Не эгоист, просто суеверный. До сих пор это работало, и я не собираюсь ничего портить. Как только я пересекаю мост, у меня в голове что-то щелкает, и я не возвращаюсь, пока не достигну своей цели на день.
– Эта отвратительная берлога, и я иногда задаюсь вопросом, что там происходит. Но поскольку внутрь мне нельзя, полагаю, я никогда не узнаю. – Тесса отмахнулась от мужа и встала из-за стола. – На кухне есть сыр и крекеры.
– Я помогу, – вызвалась Виктория.
В доме Виктория взяла Тессу за локоть и повела в коридор, чтобы их не было видно из патио.
– Ты не пьешь, – сказала Виктория.
– Ты про вино?
– Да, Тесса. Я про вино. Ты его не пьешь.
Тесса покачала головой.
– Я просто не спешу. Сейчас два часа дня, и я устала после нашего утреннего плавания.
– Ты беременна.
– Что?
– Беременна?
Повисла долгая пауза. Наконец Тесса улыбнулась:
– Я не уверена. Может быть.
– Боже мой! Почему ты мне не сказала?
– Нечего говорить. Мы с Кэмероном пытаемся, вот и все. Я не думала, что это случится так быстро. И я еще даже не уверена. Просто у меня задержка. Но я не хочу пить просто на всякий случай. – Тесса снова улыбнулась. – Я, наверное, сделаю тест на следующей неделе. Не рассказывай ничего.
– Я не скажу ни слова, – пообещала Виктория и притянула Тессу в крепкие, жесткие объятия.
Вечером Джаспер отправился на рынок за стейками. Тесса крепко спала в шезлонге в патио. Кэмерон спустился с лестницы, и Виктория встретила его в коридоре, где днем Тесса поделилась своим секретом.
– Ты сволочь! – сказала Виктория, занесла руку и дала ему сильную пощечину.
– Какого черта? – Кэмерон схватил ее запястье.
– Она беременна?
– Что?
– Тесса беременна?
– Нет.
– Вы пытаетесь. Она мне рассказала.
– Говори потише! Хочешь, чтобы она проснулась?
– Мне плевать. Ты сволочь!
Она попыталась ударить его второй рукой, но Кэмерон перехватил и ее.
– Прекрати, – сказал он, силясь усмирить бьющуюся в его хватке женщину.
– Ты говорил мне, что не спишь с ней, – упрекнула Виктория.
– Она сама начала. Что мне было делать? Сказать своей жене, что я принял обет безбрачия?
– Так что происходит? Ты пытаешься сделать своей жене ребенка? Женщине, с которой обещал вот-вот развестись, теперь ты пытаешься сделать ей ребенка?
– Ты ведешь себя неразумно. Мы переспали первый раз за много месяцев.
Виктория стиснула зубы.
– Ты заставил меня сделать чертов аборт, Кэмерон. Я избавилась от нашего ребенка, потому что ты убедил меня, что время неподходящее. Что это слишком быстро и что это разрушит наши жизни. Ты это помнишь?
– Конечно помню.
– Но с Тессой время подходящее? Ты гребаное чудовище! И проклятый лжец!
Он приблизился к ее лицу, так что их губы разделяли какие-то сантиметры.
– Ты знаешь, что я люблю тебя. И знаешь, что я хочу быть с тобой.