"Я подумал, что рано или поздно тоже смогу обратить человека в вампира, а вы… то есть, уже мы, способны регенерировать серьезные повреждения организма, даже потерянные конечности".
Я только растерянно моргнула на это. В жизни бы не догадалась.
"Я обязан этому человеку жизнью, не говоря уж о том, что он мой единственный друг", — словно оправдываясь, добавил Шон.
Это же он о своем напарнике говорит. Ну, и зачем меня пытается обмануть?
"Шон, ты что, стесняешься своей привязанности к человеку, который тебя всему научил? Ты же просто хочешь ему помочь!"
"Хочу, — он улыбнулся как-то виновато, — Рейн стал для меня кем-то вроде семьи. Поскольку как раз с настоящей семьей отношения не сложились давно и прочно. Но я ему, действительно, обязан и, если есть хоть малый шанс помочь, постараюсь его использовать".
Чувствую себя виноватой, вроде бы и не хотела, чтобы так получилось, а все равно выходит невольный обман.
"Шон… понимаешь, ты, может быть, не сможешь обратить своего друга. Для нас не каждый человек подходит, и он может оказаться не подходящим в качестве твоего птенца…" — виновато заглядываю в глаза.
"Но есть шанс и на обратное, ведь так? Там посмотрим, в существовании вампира и без того достаточно плюсов, по крайней мере, мне не грозит близкая старость", — философски вздохнул Шон.
"Угу, — я подбадривающе боднула его лбом в подбородок. — Познакомишь меня со своим напарником?"
"Куда я денусь, познакомлю, когда вернемся. Мы ведь теперь, как я понимаю, надолго связаны?"
"Еще как, мы теперь навсегда связаны!"
"Это еще почему?"
"Ну… ведь ты мой птенец", — я сообразила, что ляпнула лишнее, и попыталась придумать подходящую отговорку.
— Что-то ты темнишь, — пробормотал Шон вслух. — Даша?
К счастью, придумывать более правдоподобную отговорку мне не пришлось. С шумом открылась дверь камеры, за которой оказались двое стражников и герцог.
— Выходите, узники, — с сарказмом сказал он.
Ну вот, нас, похоже, теперь еще и, как маленьких, отчитывать будут.
Возвращение наших из города обрадовало меня ненадолго. Секунд на десять. Ровно до того момента, как мне объяснили, что вот эта зверюга, нелепой расцветки и стрекозиными крыльями, и есть моя дражайшая сестренка. Все, родители меня убьют.
И почему, скажите мне, это ходячее недоразумение всегда находит, куда вляпаться, а я потом оказываюсь крайним? Лучше бы родители ограничились одним ребенком. Мной.
Укоризненно смотрю на телохранителя. Не мог уследить? Это, между прочим, его работа. Тот только виновато вздохнул. Ясно, против Дашкиной безбашенности любая охрана бессильна. И что с этим теперь делать, спрашивается? Идей пока нет, так мало того, эти двое ухитрились еще и в тюрьму угодить. Герцогу пришлось с утра пораньше врываться к сонному губернатору и жестко промывать ему мозги, заставляя подписать приказ на освобождение арестованных. А после всем быстро уходить из города. Вот я сильно сомневаюсь, что губернатор, придя в себя после подавления воли, так бы просто это им спустил. Как минимум, новый арест, а то казнить на месте. Во избежание повторения.
Лучше бы эти двое еще некоторое немного посидели в тюрьме, а герцог тем временем отловил бы того низшего и поинтересовался, чем это таким он в прохожих кидается. Оно полезней было бы, причем для всех. А теперь они все на меня смотрят и чего-то ждут. А что я могу? Нет, я, понятное дело, много чего могу, но это точно не тот случай. Между прочим, только мертвая плоть легко поддается изменениям, из нее и создаются всякие твари и химеры, а живая плоть устойчива и стремится вернуться к изначальному виду вопреки всяким воздействиям. Не говоря уж о том, что любое воздействие может вызвать непредсказуемую мутацию клеток, и кранты котенку. Ладно, если что-нибудь лишнее вырастет, а то ведь может и нежизнеспособный уродец получиться, с неработающими органами или ядовитой кровью, которая собственный же мозг убьет. Понятия не имею, что такое надо было с Дашкой сделать, чтобы вот в такое превратить и практически без всяких последствий. Любопытно, кстати.
Я обошел Дашку по кругу и на пробу кинул пару диагностических заклинаний. Заметка на будущее: выпросить у Лиса пару профессиональных целительских диагностов, а то мои больше для покойничков годятся. Результаты получились… непонятные. Любая магическая мутация оставляет свой след в структуре клеток и передается по наследству, иногда это даже что-то вроде генетического штампа, вот как у герцога — отсутствие пигмента в волосах. У эльфов, опять же, можно найти следы того, что мутация произошла не вследствие естественных процессов эволюции, а была произведена искусственно. А тут… кто бы мне объяснил, как можно полностью изменить тело, не оставив никаких следов, более того, оба диагностических заклинания говорили о том, что передо мной никакая не сиреневая кошка, а нормальный эльфовампир. Но изменения, они вот же, налицо, так сказать. И зацепиться не за что, у оборотней, например, насколько я знаю, структура двойная. У Барса вот структура цельная, в любом обличье, а она у него имеет три фазы: человек, зверь и промежуточная. Да только он, как бы не превращался, всегда остается наполовину зверем, наполовину человеком. А тут… я посмотрел на герцога, а потом на сестренку. По всем показателям все та же Дашка, но выглядит как натуральная химера.
— Ну? — все смотрели на меня выжидающе, молчали, пока я ходил кругами и кидал заклинания.
— Да понятия не имею, что с этим делать, — пожимаю плечами. — А вы от меня чего ждали-то? Это нужно было спрашивать у того, кто ее превратил. Может, вернемся в город и отловим того низшего? — предлагаю с надеждой.
Герцог лишь осуждающе головой качнул, ну уж он-то мог бы и сразу догадаться, тоже мне телепат.
— Можно попробовать у некроманта спросить, когда вернется, — внес идею Мэй.
Некромант, кстати, действительно смылся в неизвестном направлении. Мэй хотел за ним проследить, но тот использовал телепортацию, почти уверен, на короткое расстояние, но проследить мы все равно не смогли. Для этого надо чуть ли не наизусть знать координатную сеть. Телепортация — это ведь на самом деле не прокалывание ткани мира, как считалось раньше. Так боги и позволили каким-то магам ковырять то, что они считают частью себя, да еще и шастать туда-сюда. На самом деле телепортация — это что-то вроде скольжения по силовым линиям, окутывающим весь мир сплошной крупной сетью. Да не важно на самом деле, главное, что мы с Мэем в чужом мире отследить перемещения просто не сможем. Впрочем, нам новый знакомец пообещал вскорости вернуться и очень просил дождаться, ну прямо, душевно так просил. Лично я предпочел бы этого не делать, очень уж поспешно некромант ушел, словно вызвали его. Неизвестно, кого еще с собой приведет. Хотя, это еще как посмотреть, если толпу нежити, то сам дурак. Впрочем, теперь нам, в любом случае, придется его ждать. Вероятно, некромант и впрямь знает, что за странные амулеты используют здешние низшие вампиры.
Так что мы никуда не пошли, а, устроившись на том же месте, принялись делиться новостями. Сперва герцог подробно рассказал, что они узнали в городе (не намного больше нашего), и во что ухитрилась вляпаться моя неугомонная сестрица, чтобы дойти до жизни такой. Да уж, Дашка, как всегда, на высоте. Понятно, Шона действительно надо учить охотиться, хотя дело тут вовсе не в обучении самому процессу. В вампиров обращают взрослых людей со сформировавшейся личностью и мировоззрением. Несмотря на свое человеческое прошлое, многие легко смиряются с мыслью, что они теперь должны, в какой-то степени, паразитировать на других, а вот с необходимостью пить чужую кровь так легко примириться может далеко не каждый, для того и нужно обучение, чтобы преодолеть психологический барьер. Некоторым, как это ни странно, человека прирезать проще, чем заставить себя глотать его кровь. А уж удовольствие получать от этого процесса могут единицы, ну или рожденные вампиры.
Так, что-то меня опять не туда понесло, слишком много думаю. Короче надо. Обучение Шона вещь необходимая, но вот Дашкины методы… Она, как всегда, не ищет легких путей.
Пока я по привычке прогрузился в размышления, Мэй успел рассказать остальным, чем все это время занимались мы. Не забыл упомянуть и о моем желании разобрать стражников на запчасти. Промолчать не мог, спасибо, дядюшка!
Герцог тут же наградил меня тяжелым взглядом. Сейчас воспитывать будет. Опять.
Стражников он, кстати, обратно в город отослал, этак царственно повелел, еще и бумажку какую-то от губернатора показал, те и убрались без вопросов. Даже поинтересоваться, отчего проспали весь день, как убитые, забыли. И вот, кто бы мне объяснил, зачем они, вообще, тут нужны были? Лучше бы я этих идиотов, в самом деле для чего полезного приспособил.
— Данила, — герцог посмотрел на меня, как на слабоумного, — ты, вообще, головой иногда думаешь? Или она у тебя ни о чем, кроме экспериментов, думать неспособна, в принципе?
— Я способен думать о чем мне надо, — отвечаю недовольно, — в чем проблема-то?
— В тебе, — ответил герцог, — если я правильно понял, то лишь вмешательство Мэя удержало тебя от того, чтобы начать резать стражников?
— Ну и что? — не понимаю, дались ему эти стражники. Среди них был кто-то полезный? Так я не заметил. Долгов у меня к ним никаких нет, под защиту никто из наших их не брал. Чужаки, не могут защититься, кто им виноват?
— Иногда ваше вампирье воспитание меня просто раздражает, — устало сказал герцог. — Все, как один, ярые индивидуалисты, своих не трогать — все остальные добыча. А тебе никогда не приходило в голову, почему в большинстве миров, не только у нас, очень не любят некромантов и оборотней? Почему ненавидят оборотней, даже если те вполне адекватны? Потому что для человека — это хищник, чужой и опасный. При встрече один на один, заведомо, никаких шансов. С тобой не будут драться честно, соберутся толпой и затравят, как бешеного волка, забежавшего в город.