– Приходится. На этой неделе ожидается снег. Зимний аварийный комплект на заднее сиденье я уже уложил. Не хочу, чтобы твоей матери пришлось доставать его из багажника, если вдруг застрянет в дороге.
– Да не будет никакого снега, – отмахнулся я. Было уже по-весеннему тепло. Я приехал в футболке, а перед выездом подумывал, не надеть ли шорты.
Он прищурился, глядя на меня из-под капота.
– А ты вообще погоду смотришь?
– Слышал что-то по радио, но ты же знаешь этих синоптиков. Они часто ошибаются.
– Мои колени тоже предсказывают снег.
– Почти двадцать градусов на улице!
– Ну, как знаешь. А мне понадобится помощь с утеплением труб, когда я здесь закончу. Не хочешь подключиться?
Надо сказать, отец всегда был таким. Если на побережье Каролины ожидался ураган, он несколько дней убирал мусор со двора, переносил вещи в гараж, закрывал ставни, хотя от Шарлотта до побережья почти двести миль. «Вы не видели, что тут творилось, когда в восемьдесят девятом ударил «Хьюго», – говорил он нам с Мардж. – Шарлотт превратился в ферму Дороти. Разнесло чуть ли не весь город».
– Ладно, сделаем, – пообещал я ему. – Но ты зря тратишь время. Снега не будет.
Я ушел в дом и некоторое время болтал с мамой, а спустя час заглянул отец и поманил меня. Я помог ему с машиной, но его предостережениям не внял. Я вообще понятия не имел, что входит в «зимний аварийный комплект». Хотя на самом деле я не подготовился только потому, что считал себя умнее отца.
Во вторник вечером температура еще колебалась около пятнадцати градусов; в среду сгустились тучи, но термометр показывал десять градусов, и я напрочь забыл об отцовских предостережениях. А в четверг на Шарлотт с яростью обрушилась буря: начался снегопад, сперва легкий, но быстро усиливающийся. К моменту моего выезда на работу шоссе уже завалило снегом. Школы закрылись на день, до агентства добралась лишь половина сотрудников. А снег продолжал идти, и, когда в середине дня я закончил работу, на дорогу было невозможно выехать. Сотни автомобилистов, в том числе и я, застряли на шоссе в разгар снегопада. К тому времени снежный покров уже превышал один фут, а снегоуборочных машин в городе было лишь несколько. К ночи снегопад полностью парализовал уличное движение в Шарлотте.
Тягачу понадобилось почти пять часов, чтобы добраться и вытащить мою машину. Опасность мне не грозила – я прихватил с собой куртку, печка в машине работала, бензина было полбака, но я не переставал думать о том, какие мы разные, мой отец и я.
Если я беспечно надеялся на лучшее, то отец относился к тем, кто всегда ждет худшего и готовится к нему заранее.
Август принес изнурительную жару, высокую влажность и дневные грозы, однако последние недели перед началом школьных занятий Лондон воспринимались совсем иначе, чем предыдущие, – хотя бы потому, что я наконец начал получать доход.
Несмотря на то, что весь мой день был расписан по минутам, такого стресса я не испытывал. Вместе со специалистами я прорабатывал технические вопросы, искал локации для съемок и готовил необходимые релизы, разговаривал с начальством съемочной группы и звукооператоров, получал разрешения, беседовал с сотрудниками местного кастингового агентства, подписывал контракт на рекламные щиты, решал вопросы, связанные с рекламой на телевидении. И все это вдобавок к последним репетициям съемок первых двух роликов и к подготовке к кастингу для третьего ролика. Причем все эти события намечались на ту же неделю, когда у Лондон должны были начаться занятия в школе.
Страшно занятый, я все равно успевал возить Лондон на музыку, танцы и так далее, катался с ней на велосипеде, получал миллионы объятий и поцелуев и даже договорился о смене расписания ее уроков фортепиано и рисования в учебное время. К концу августа теннисный лагерь закончил работу, и нам хватило времени побывать на дне открытых дверей в школе, где Лондон познакомилась со своей новой учительницей. Выяснилось, что Бодхи будет в одном классе с Лондон. Мне даже удалось повидаться с Эмили. Ее бывший муж вернулся в город, поэтому график Эмили стал непредсказуемым, и мы почти не виделись с тех пор, как Лондон была у них в гостях. Я познакомил Эмили с Вивиан – манера поведения моей жены в момент знакомства как нельзя лучше попадала под определение «отчужденная, но с оттенком предостережения» – и понял, что встречи с Эмили желательно свести к минимуму во избежание проблем.
Вивиан проводила две-три ночи в неделю в Атланте, а возвращаясь домой, держалась очень сдержанно. Это было лучше, чем резкие перепады настроения, с которыми я сталкивался раньше, но радостное волнение памятной мне июльской ночи не повторялось, а поведение моей жены привело к тому, что я нервничал всякий раз, когда видел ее внедорожник, подъезжающий к дому.
Если этот период и внес изменения в распорядок моего дня, то в основном они были связаны с тренировками. Через день после того, как я пристально посмотрел на себя в зеркало, я последовал совету Мардж и в первый же понедельник месяца завел будильник на сорок минут раньше обычного. Надев шорты, я пробежался медленной трусцой по окрестным улицам, повсюду встречаясь с местными мамочками, вышедшими на пробежку, в том числе и с теми, что везли в колясках малышей. Несколько лет назад я мог легко пробежать пять-шесть миль, но сейчас уже после полуторамильной пробежки рухнул в качалку на веранде как подкошенный. Мне понадобилось больше часа, чтобы снова почувствовать себя человеком. Тем не менее я вышел на пробежку и на следующее утро, и на третье, и с тех пор не изменял этой привычке. Во вторую неделю августа я дополнил тренировки отжиманиями и приседаниями, и уже к середине месяца заметил, что брюки стали лучше на мне сидеть.
Лондон уже научилась хорошо кататься на велосипеде, и я уже мог ехать рядом с ней на своем, а после дня открытых дверей в школе мы объехали вместе весь район, даже целый квартал мчались наперегонки. Конечно, я поддался, и она победила. Мы поставили велосипеды в гараж, дали друг другу «пять» и устроились выпить лимонада на задней веранде, надеясь до заката снова увидеть белоголового орлана.
И хотя мы его так и не увидели, я знал, что надолго запомню этот день – хотя бы потому, что он был идеальным.
– А тебе не кажется, что у нее уже достаточно одежды для школы? – спросил я Вивиан.
Наступила последняя суббота перед началом занятий, и поскольку накануне вечером Вивиан вернулась из Атланты очень поздно, мы договорились перенести вечер свидания на сегодня.
– Я не за одеждой, – ответила Вивиан, заканчивая собираться в ванной. Она уже успела побывать на йоге и в тренажерном зале, затем приняла душ; как обычно, ее утро было насыщенным. – Я за школьными принадлежностями. Рюкзак, карандаши, ластики и остальное. Ты хотя бы на школьный сайт заглядывал?
Не заглядывал. Честно говоря, это мне даже в голову не приходило. Зато получил и оплатил счет за первый семестр обучения, в итоге сбережений у нас осталось еще меньше.
– А я думал, мы поедем к моим родителям.
– Поедем, – подтвердила Вивиан. – Это ведь ненадолго. Хочешь, поезжай первым, там и встретимся.
– Пожалуй, – согласился я. – На этой неделе опять едешь в Атланту?
Этот вопрос с недавних пор я задавал регулярно.
– Уезжаю в среду, в пятницу вечером там будет ужин, который мне никак нельзя пропустить, но мы сразу же после него вылетаем обратно. Ужасно обидно, что я пропущу почти всю первую школьную неделю Лондон.
– А отпроситься никак нельзя?
– Нет, – ответила она. – Я бы с радостью, но не могу. Как думаешь, Лондон на меня обидится?
– Если бы ты пропустила ее первый день в школе – возможно, а так все будет в порядке. – Особой уверенности я не чувствовал, но знал, что именно хочет услышать Вивиан.
– Надеюсь, ты прав.
– Кстати, о школе, – продолжал я. – Пришел счет за обучение, вот я и хотел спросить насчет твоей зарплаты.
– А что с моей зарплатой?
– Ты ее еще не получала?
Она повесила сумочку на плечо.
– Получила, конечно. Я же не забесплатно работаю.
– Но я не заметил никаких поступлений – ни на наш текущий счет, ни на сберегательный.
– Я открыла другой счет, – объяснила она.
Мне показалось, что я ослышался.
– Другой счет? Зачем?
– Просто показалось, что так будет проще. Чтобы мы могли следить за бюджетом и расходами на твой бизнес.
– И мне ничего не сказала?
– Зачем поднимать шум из-за пустяка?
Это не пустяк, мысленно возразил я, пытаясь осмыслить услышанное.
– На нашем сберегательном счету остается все меньше средств, – сказал я.
– Я им займусь, хорошо? – Она шагнула ко мне и быстро поцеловала. – Только сейчас не задерживай нас с Лондон, чтобы мы успели к твоим родителям, договорились?
– Ага, – кивнул я, в недоумении от того, зачем моей жене понадобилась вся эта путаница.
– Случай явно из категории «оч-чень интересно», – высказалась Мардж.
– Я просто не понимаю, почему она об этом не упоминала.
– Ну, привет! Это же проще простого. Не хотела, чтобы ты знал.
– Но как я мог не узнать? Ведь это же я выписываю чеки.
– О, конечно, она понимала, что рано или поздно ты все узнаешь. Когда-нибудь.
– Зачем ей вообще это понадобилось?
– Потому что так она устроена. Ей нравится держать тебя в неведении. Она всегда была такой.
– Нет, не всегда, – не согласился я.
– Лиз! – позвала Мардж.
– Я не стану вмешиваться. – Лиз вскинула руку. – Я сейчас не на работе. Но если захочешь узнать изумительный итальянский рецепт маринары или подробнее услышать о сафари, можешь рассчитывать на меня.
– Спасибо, Лиз. Я слышал, в Ботсване устраивают потрясающие сафари.
– Когда-нибудь я туда съезжу. Путешествие моей мечты.
– Может, вернемся к теме? – вмешалась Мардж. – У нас тут произошло нечто очень