В полном, Расс, – ответила она тоном, который противоречил словам.
– Ты, кажется, недовольна.
– Ты еще спрашиваешь? – Вивиан сорвала темные очки. – Разумеется, я недовольна! И страшно разочарована.
– Но почему? Что я сделал?
– Ты действительно хочешь поговорить об этом прямо сейчас?
– Просто хочу понять, что происходит…
Она закрыла глаза, словно собираясь с духом, а когда снова открыла, в них пылала ярость.
– Зачем ты таскаешь Лондон на свидания со своей подружкой?
Ее вопрос оказался для меня настолько неожиданным, что я не сразу сообразил, о ком речь.
– Ты про Эмили?
– А про кого же еще?
– Она мне не подружка, – запинаясь, объяснил я. – Лондон дружит с Бодхи.
– И поэтому вы вдвоем возили их в зоопарк? И в океанариум? Как на двойном свидании? – выпалила она. – А ты представляешь себе, как теперь себя чувствует Лондон? Зачем ты сбиваешь ее с толку?
– Я вовсе не пытался сбить ее с толку…
– Знаешь, что Лондон сделала вчера, когда мы приехали в художественную студию? Подбежала к Эмили и обняла ее. У всех на глазах!
– Лондон всех обнимает…
– Она обняла ее! – выпалила Вивиан. У нее раскраснелись щеки. – А я-то думала, ты умнее! Думала, ты не такой! Разве я настаивала, чтобы Лондон встречалась со мной и Уолтером? Я вообще не говорила Лондон про Уолтера. Она о нем даже не знает! А тем более о том, что мы разводимся!
– Вивиан…
– Нет! – яростно прервала она. – Не хочу слышать твои бредовые оправдания, почему вы болтаетесь по всему городу, будто вы теперь семья! Недолго же ты ждал!
– Мы с Эмили просто друзья, – возразил я.
– Ты что, серьезно? И ты думаешь, я поверю, что ты встречаешься с Эмили только потому, что Лондон дружит с Бодхи? – язвительно поинтересовалась она. – Ладно, тогда скажи: а с родителями других друзей Лондон ты тоже встречаешься?
– Нет, но…
– И не думаешь о ней? Не звонишь ей? Не обращаешься к ней за поддержкой?
Ответить «нет» я не мог, выражение лица выдало меня.
– Я делаю все, что в моих силах, чтобы оградить Лондон, – продолжала она. – А ты… Ты, похоже, вообще не думаешь, что будет лучше для нее. Тебе нет дела до того, что она думает и чувствует. Ты заботишься только о себе и своих желаниях – как обычно! Ты ничуть не изменился, Расс!
С этими словами Вивиан села в машину, хлопнув дверью. Задним ходом выехав на улицу, она укатила, а я остался стоять на прежнем месте.
В ту ночь я не мог уснуть.
Неужели Вивиан права? И я думал только о себе? Я вновь вспомнил все встречи с Эмили. Заново прожил дни до поездки в зоопарк и океанариум. И задался вопросом: будь у Лондон другой лучший друг, стал бы я ходить с его родителями по зоопаркам?
Я знал ответ и снова задумался: как часто я вру самому себе?
Последствия гнева Вивиан я ощутил на себе несколько дней спустя, сидя в офисе Тальери. Он позвонил мне и попросил приехать, чтобы сообщить, как идут переговоры по разводу.
– Мне наконец удалось обстоятельно поговорить по телефону с адвокатом Вивиан, – начал он, – и пройтись по предложенному соглашению о претензиях пункт за пунктом. – Он вздохнул. – Не знаю, что произошло между вами и Вивиан, но я ожидал взаимных уступок и компромиссов – это нормально. Чего я никак не мог предвидеть, так это того, что она ужесточит свои требования.
– Она хочет больше?
– Вот-вот.
– Чего именно?
– Всего. Больше алиментов для себя. Больше денег от раздела совместного имущества.
– Насколько больше?
Выслушав его, я побледнел.
– А если таких денег у меня просто нет?
– Ну, для начала… я бы выставил на продажу дом.
Я опасался следующего шага Вивиан, а он оказался запрещенным приемом.
– Адвокат также сообщила мне, что на Хэллоуин Вивиан приедет домой и хочет, чтобы вы провели это время в другом месте.
– Почему же Вивиан сама не сказала мне об этом?
– Потому что решила впредь общаться с вами исключительно через адвокатов. Она не желает говорить с вами напрямую.
– Еще что-нибудь? – как в тумане спросил я.
– В выходные, тринадцатого ноября, она намерена увезти Лондон в Атланту.
– А если я не соглашусь?
– Тогда она сразу же обратится в суд. И знаете, Расс… – Тальери пристально и серьезно посмотрел мне в глаза. – В этом случае вам лучше не сопротивляться, потому что выиграть не удастся. Если она добросовестно выполняет родительские обязанности, она имеет право видеться со своим ребенком.
– Я и не сопротивлялся. Просто я… ошеломлен.
– Не хотите рассказать, чем вызвано ее решение?
– Вообще-то нет, – ответил я. Какой в этом смысл? – Что еще она говорит насчет Лондон?
– Впредь она хочет видеться с ней каждые вторые выходные. А в дальнейшем намерена настаивать на единоличной опеке.
– Этого не будет.
– Тем больше причин для вас выставить дом на продажу. Потому что хоть я и снизил для вас свои расценки, борьба с Вивиан обещает стать дорогим удовольствием.
Зато на рабочем фронте ситуация налаживалась. После дня рождения Лондон до конца месяца я успел обзавестись четырьмя новыми клиентами из числа обратившихся ко мне юридических фирм. Вдруг выяснилось, что я буквально завален работой, как и моя съемочная группа и технический специалист, зато благодаря контракту с Тальери я многому научился. Мардж и Лиз уехали в Коста-Рику, тем временем стартовала рекламная кампания пластического хирурга, и от незамедлительных результатов он пришел в восторг.
А мы с Лондон вошли в четкий ритм. Швы со лба сняли; рентген подтвердил, что перелома у нее нет, поэтому лонгет тоже сняли. К урокам музыки она была еще не готова, зато с радостью занималась в изостудии. В следующий вечер свидания я пригласил ее на ужин в шикарном ресторане «Фаренгейт», с видом на сияющую огнями панораму Шарлотта и рукописным меню – такие заведения особенно любила Вивиан.
Приближался Хэллоуин, я почти не виделся с Эмили.
Слова Вивиан подействовали на меня. И хотя я по-прежнему пытался убедить себя, что с Эмили меня связывают чисто платонические отношения, я понимал: это не просто дружба. Меня определенно влекло к ней, и по вечерам я порой замечал, что смотрю на телефон, испытывая огромное желание позвонить ей.
Не поймите меня превратно: я по-прежнему звонил Эмили почти каждый вечер, потому что не хотел и не мог отказаться от того, что приносило мне облегчение. Но в голове у меня по-прежнему звучал голос Вивиан, и порой я заканчивал разговор, чувствуя себя растерянным и виноватым. Я понимал, что не готов к новым отношениям, – а вдруг уже готов? Чего я хочу в перспективе, если речь идет об Эмили? Сможем ли мы оставаться просто друзьями? Порадуюсь ли я за нее, если она начнет встречаться с другим? Или мне станет больно при мысли, что на его месте мог быть я? А может, я даже испытаю чувство ревности?
Ответы я таил в самой глубине души. Эмили была моим ближайшим другом, если не считать Мардж… однако я так и не рассказал ей о том, что услышал от Вивиан. Почему я не мог честно признаться ей, какие страсти кипят у меня внутри? Потому что я понимал, что все это время лгал Эмили, говоря о своих намерениях. В дальнейшем я хотел не просто отношений.
Какими бы эгоистичными ни выглядели мои соображения, я не хотел потерять ее и поэтому мучился еще сильнее.
За день до Хэллоуина я забронировал номер в местном отеле.
Мардж и Лиз вернулись из Коста-Рики в среду поздно вечером, поэтому мне было неловко напрашиваться к ним. И у родителей остаться я не мог: я знал, что возражать они не станут, но мне не хотелось объяснять им, что мои отношения с Вивиан окончательно испорчены. На дне рождения Лондон улыбчивая маска Вивиан ввела мою маму в заблуждение: она отозвала меня в сторону и попыталась убедить, что у Вивиан еще остались чувства ко мне. Повторений этого разговора я не хотел.
Тальери сообщил мне, что Вивиан приедет в пятницу вечером, возможно, около семи, поэтому вечер свидания с Лондон пришлось отменить. Вместо этого мы поужинали дома. Потом Лондон убежала наверх, к хомякам и рыбкам, а я начал приводить кухню в порядок.
Вивиан шагнула через порог двадцать минут спустя.
– Приве-ет! – нараспев сказала она. – А вот и я!
У меня судорожно забилось сердце, словно я ненароком увидел то, чего не должен был, – просто потому, что оказался у себя дома. Но Вивиан вошла уверенно, словно по-прежнему жила здесь.
Она заглянула на кухню и осмотрелась в поисках Лондон.
– Она в спальне, – подсказал я. – Убежала проведать свой зверинец.
– Ясно. – Вивиан кивнула. – Она ела?
Ты же сказала своему адвокату, что впредь не собираешься общаться со мной напрямую. Ну ладно, так и быть, подыграю тебе.
– Да, она поужинала. Но еще не купалась. Я не знал, куда ты ее повезешь – в кино или…
– Еще не решила. Сейчас поговорю с ней. – Она помедлила. – Ты в порядке?
– Ага. – Я снова растерялся: она вела себя как ни в чем не бывало. – Все хорошо. За сладостями по соседям пойдете?
– А как же! Будет весело, я выбрала потрясающий костюм для Лондон – Белль из «Красавицы и чудовища», но весь в блестках.
– Ей понравится, – кивнул я. – Она даже одну из рыбок назвала Белль.
– Постарайся прийти вовремя, тогда увидишь ее в костюме.
– Ты хочешь, чтобы я пришел?
Она закатила глаза, но я прочел в них только удивление, а не раздражение.
– Ну конечно, Расс! Она ведь твоя дочь. Сейчас Хэллоуин. И потом, тебе придется побыть дома: кто будет раздавать конфеты детям, которые придут к нам? А у тебя какие были планы на завтрашний вечер?
Как обычно, Вивиан ухитрилась серьезно озадачить меня.
С Мардж и Лиз я не виделся со дня рождения Лондон, поэтому еще до сбора конфет заскочил к родителям. И сразу заметил, что Мардж еще похудела. Выглядела она потрясающе, но меня так и подмывало посоветовать ей не сбрасывать больше – ее лицо начинало выглядеть чересчур строго и жестко. Лиз, кажется, тоже похудела на несколько фунтов, но это не так бросалось в глаза.