– Что, «запорол бочину»?
– Нет. Это он порет. Чуть ли не ежедневно. Все поставки оружия под себя подмял, сука. Смотреть противно.
– Говорят, что время лечит… А ты, как был идеалистом, так и остался…
– Нет, я понимаю – все не без греха… Мы с тобой тоже в свое время оторвали кусочек пирога… Только не за чужой счет, не за народные бабки!
– И то правда. Конфискат все равно гнил на складах.
– Вот видишь. А так: я поднялся, хату построил, ты от рэкета отошел, занялся бизнесом… Кому от этого хуже?
– Никому! Да, кстати, как у тебя дома?
– Лучше не бывает.
– Деток сколько?
– Двое… Дочка и сын…
– Юля и…
– Угадай!
– Неужто, Валерчик?
– Точно!
– Ну спасибо, брат… уважил!
– Это тебе спасибо… Мы с Машей каждое воскресенье за твое здоровье в церкви свечку ставим!
– За кой фиг?
– За то, что познакомил нас… Она тебя с Ольгой часто вспоминает, говорит, что в жизни не встречала более порядочных и честных людей.
– А ты?
– И я… И я… И я того же мнения!
– Почему тогда не проведывал, писем не писал?
– Не мог, ты ведь понимаешь… служба! Так… передавал втихаря кое-какие «дачки». Книги, одежду… Думаешь, только братва о тебе заботилась? – Карпов посмотрел Боче прямо в глаза и тяжело вздохнул. – Вот ведь как бывает… Единственный по жизни друг – и тот по другую сторону баррикад…
– Нет, Паша, это они по другую! – сердито сплюнул Валерий. – И я до них очень скоро доберусь!
– Лады… Вечером продолжим нашу беседу. Может, мне удастся тебя переубедить!
Глава 13. У Самвела
Ровно в шесть вечера Бочаров с переговорного пункта набрал номер своего друга.
– Ты где? – выслушав приветствие, бросил Карпов.
– На Тургеневской.
– Выходи к «рыбному» через пятнадцать минут…
– Понял.
Валерий, как всегда, был пунктуален, но Павел все равно успел раньше и, припарковавшись напротив магазина «Дары моря», теперь нетерпеливо покуривал в салоне «мерса», свесив на тротуар длинные ноги.
Боча заметил его издалека и приветливо махнул рукой.
Полковник приоткрыл правую дверцу и включил зажигание.
Спустя мгновение пассажир занял предназначенное для него переднее место, и заждавшийся автомобиль резко рванул вперед.
– Куда поедем? – как бы между прочим поинтересовался Карпов, ловко маневрируя в сплошном потоке автомобилей.
– Я здесь ничего не знаю… Поэтому всецело доверюсь твоему вкусу.
– «Курень», «Диканька»?
– Мне по фиг… Лишь бы там людей поменьше было!
– Будь спок – нас поместят в отдельный кабинет… Ты как относишься к восточной кухне?
– Положительно.
– Значит, едем к Самвелу… У меня там большая скидка.
– Не волнуйся – я угощаю.
– Нет, старина, теперь моя очередь!
…Ресторанный комплекс, названный по имени его владельца, состоял из одного большого зала и нескольких отдельных «бунгало», внешне напоминавших средневековые мазанки. У входа в зал стоял высокий негр с дружелюбным, чуть ли не фиолетовым, лицом, принимавший у посетителей верхнюю одежду. Павел что-то шепнул ему на ухо, тот кивнул головой и указал рукой на свободный домик.
Друзья вошли туда и удобно расположились за столом. Буквально через несколько секунд в помещение влетел черный, как смола, человек, то ли кавказец, то ли житель Средней Азии – нерусский, одним словом.
– Пал Иваныч, дарагой, добрый вечер!
– Здравствуй, Самвел… Знакомься: это мой коллега… Ва… Валентин Васильевич.
– Очинь приятна. Очинь. Вчера у меня был день раждения. Разрешите угастить вас?
– Мы хотели бы поговорить наедине.
– Вам никто не памишает. Я только накрою стол на свой усматрение. И за свой счет.
– Что ж, действуй.
– Я мигам!
Самвел поклонился и, не разгибаясь, стал пятиться к выходу.
– Кто это? – спросил Боча.
– Владелец ресторана.
– Хорошо быть «уважаемым человеком», да?
– В каждой работе есть свои прелести… Хотя иногда все это так противно…
– Что ты имеешь в виду?
– Ну почему я, полковник могущественной украинской спецслужбы, должен все время ловчить, химичить, иногда даже откровенно нарушать закон? Вот у меня три квартиры. Одна на родине, одна в Крыму, недавно в Киеве получил трехкомнатную. Зачем мне столько?
– Как зачем? А дети?
– Вот! Вот! Дети! Я ведь прекрасно понимаю, что ни Юле, ни Валерке ничего в нынешней ситуации у нас в стране не светит… Если мы сейчас принимает кого-то в свои ряды – обязательно заставляем сдавать справки о наличии собственной жилплощади, чтобы молодые специалисты не требовали постановки на квартирный учет… Хорошо, что у меня была возможность, а каково другим, чья карьера лишь начинается и кому действительно негде жить? Вот они и хватают все, что можно. А потом, когда дорываются до власти, не могут остановиться… Думаешь, один я такой? У шефа только в столице – три особняка! На жену, на тещу, на сына… Но по сравнению с некоторыми чиновниками он просто нищий! Знаешь, что меня бесит больше всего?
– Что?
– Когда высокопоставленные госслужащие поднимают шумиху по поводу своих низких окладов… Если б они жили на одну зарплату! А то… Вступил в должность – получи квартиру! И не какую-нибудь. Коттеджного типа. Как раньше говорили – улучшенной планировки. С полным евроремонтом. Да что я тебе рассказываю? Ты сам прекрасно знаешь, как они изощряются…
– Знаю. Наш мэр в свое время за одни только отделочные работы выложил более двухсот тысяч. Не гривен – долларов.
– Возьмем домик скромнее – за пятьдесят. По средней стоимости… Обычная трудовая деятельность – двадцать пять лет. Делим пятьдесят на двадцать пять. Получаем две штуки в год. То есть более ста шестидесяти долларов в месяц. Помимо «низкого оклада»… Далее – льготные тарифы на оплату коммунальных услуг, бесплатное (не на бумаге, а на деле) медицинское обслуживание и лекарства, автомобиль, средства связи… Некоторые деляги из правительства обвешались десятками мобильников, на одну только оплату телефонных разговоров из бюджета уходят такие суммы – что фуфайка заворачивается!
– Да… Нас всех они кинули в эпоху дикого капитализма, а сами остались жить при коммунизме… Как сказал наш с тобой земляк, Вася Простопчук: «Аби щасливими були, нам синьо-жовтий стяг дали, а решту все собі взяли!»[29]
– Чиновники жируют, а мы их покрываем. И себя не забываем, – с горечью в голосе признался Павел. – Они постановили выплачивать по десять окладов тем, кто выходит на пенсию, – и мы туда же… Кое-кто посноровистее умудряются отхватить десятки тысяч гривен! Иные наши граждане за жизнь столько не зарабатывают…
В это время в «бунгало» зашла официантка, поздоровалась, аккуратно разложила столовые принадлежности: ножи, вилки; расставила тарелочки, стопки и фужеры. Как только девица ретировалась, явился ее босс с большим подносом, на котором возвышалась бутылочка армянского коньяка и корзинка с экзотическими фруктами.
– Пазволите?
– Да, пожалуйста.
– Сичас мы выпьем за мае здаровье – и я больше не буду вам надаедать!
Он наполнил стопочки. Сказал, коверкая украинские слова:
– Как гаварят на Украине: «За нас, бо мы того варти!»[30]
– За тебя! Успехов и процветания твоему делу! – искренне пожелал Карпов.
Выпили.
Гостеприимный хозяин почистил апельсин, съел несколько долек и откланялся.
Друзья снова остались одни.
– Твой сын в юракадемии учится? – продолжил тему Карпов.
– Да.
– На платном?
– А ты как думал?
– За пять лет вы истратите столько, сколько он за всю жизнь не заработает, если воровать не будет. А начальство учит своих детей бесплатно. Точнее – за бюджетные средства. И все чаще – за границей. Или в том же Харькове, где по окончании обучения им выплачивают подъемные. По двенадцать тысяч гривен. Нормально?
– Ништяк.
– Были б мои дети постарше, я б им тоже коммунизм устроил… А так… Вылетишь с работы – и конец, никто с тобой даже разговаривать не станет!
Дверь снова заскрипела. Все та же официантка поставила перед ними две огромных тарелки. На одной дымилось, издавая приятный аромат, свежеприготовленное мясо, вторая была полностью заполнена разнообразной зеленью.
Павел налил по пятьдесят.
– Давай, дружище, за наши семьи. За жен, за детей…
– Чтобы в этой стране все наконец наладилось, – поддержал его Валера, – и чтобы они, я имею в виду не жен – детей, ни от кого не зависели!
…Мясо еще не кончилось, а им подали очередное аппетитное блюдо. Боча, даже попробовав кусочек, не смог определить, что это: птица или рыба.
– Шашлык из сома! – подсказал Карпуша. – Мое любимое кушанье.
– Будем живы – летом порыбачим… Один мой кореш озеро арендует… Но я, кажется, когда-то уже упоминал об этом?
– Да? А я не помню, – хитро прищурил глаза полковник.
– У него там маточник с килограммовыми карасями… Когда я приезжаю, Колька обычно говорит: «Можешь выловить пару штук!» Беру кусок палки с леской, червячка, закидываю – и сразу: бац! Иди сюда! Удилище дугой, ноги дрожат, ладони потеют – кайф, лучше не придумаешь!
– А я стал большим фанатом подводной охоты… Костюм купил за двести баксов, ласты, естественно – ружье, маску… Давай завалимся куда-нибудь на выходные. Оторвемся по полной программе!
– Забыл: мне надо кое с кем поквитаться…
– Тс-с! – прошипел Карпов.
– Докатились, даже в ресторане нельзя поговорить по-человечески! Хоть бери и вызывай Панкратова!
– Кто такой?
– Мой дружбан… Официальный представитель ЗАО «Интехстрой»…
– Погоди, Ва… Валик, их главный офис в Туле?
– Ага…
– Стоп. Нам пора перекурить!
Павел поднялся, впихнул в рот дорогую сигарету, щелкнул зажигалкой и пошел во двор. Некурящий Бочаров неохотно поплелся за ним следом.
– Недавно шеф заключил с ними договор на сотни тысяч баксов, – продолжил контрразведчик уже на улице. – Полагаю, не одна «штука» осела в его карманах…