— Я уже совершеннолетний. Вчера исполнилось.
Ну да, мой реципиент уступил мне место в теле в день своего рождения — четвёртого июня. Отличная дата — карта «Император», знак «Близнецы».
Примечательно, что и настоящий я родился в этот же день. Правда, в двадцать четвёртом веке и совершенно в другой Российской Империи.
Стоп? Чего это Артём смотрит на меня как на идиота?
— Саня, угораешь? — спросил он, а затем усмехнулся и произнёс: — Всё бы тебе шутки шутить. То, что нам исполнилось по восемнадцать, не делает нас совершеннолетними, пока мы не получим аттестаты о полном среднем образовании.
А… ну да, есть такой выверт в местном законодательстве. Чисто по возрасту тут люди совершеннолетними становятся в двадцать один. А вот по возрасту и образованию можно и раньше.
У нас же с ребятами церемония выпуска из кадетки, а стало быть, и вручение аттестата будет происходить уже послезавтра.
В столовой было шумно и многолюдно, даже несмотря на то, что она открылась несколько минут назад. Однако же стоять в очередях нам не пришлось — кадеты улыбались и пропускали нас вперёд.
Нет, ну мы в самом деле звёзды!
Жаль только еда здесь отнюдь не звёздная. После вкуса подаренной шоколадки воспринималась она не очень, о чём я и сказал Тёме.
— Ну, тут тебе либо ждать подарка от очередной фанатки, либо самому купить. — Он кивнул на отдельное окошко — буфет, в котором продавались сладости и всякий перекус.
В то время как «обычной» едой нас кормили бесплатно.
— Осталась стипендия ещё? — развил мысль мой боевой товарищ.
Я припомнил, что вчера вечером, когда изучал содержимое учебного планшета, нашёл в нём приложение «Имперского банка». Память не то реципиента, не то тела позволила мне легко ввести пароль и посмотреть содержимое.
Негусто. При стипендии десять рублей в месяц мой предшественник смог накопить чуть меньше ста рублей. Притом, что средняя зарплата среди простолюдинов, как я посмотрел в местной всемирной сети — «глобале» — на данный момент около ста сорока рублей в месяц.
Но на шоколадку хватит. С этой мыслью я сходил до буфета и за пятьдесят семь копеек купил шоколадку. «Морозовская фабрика» с фисташками. Уже думал, что сейчас с Артёмом вкусно попьём чай, как приметил давешнего рыжего кадета.
Он, косясь на меня, шёл к нашему столу. Тёма тоже его заметил и хмуро уставился на пацана. Пиджак Рыжего украшали те же нашивки, что и у девчушки, сделавшей мне утренний подарок — дважды одарённый, на курс младше нас.
— Что, героями себя возомнили? — громко рявкнул Рыжий. — В интернете вам уже оды поют, а всякая мелочь в рот заглядывает? — Он раздражённо махнул рукой в сторону столика, за которым сидели неодарённые кадеты.
Таких людей у нас в корпусе, как и во всём мире, было подавляющее большинство. Обычных магов по сравнению с ними немного. А дважды одарённых и вовсе единицы.
— А ты, что ли, завидуешь? — усмехнулся я, остановившись рядом с Рыжим. — Тоже хочешь в Проклятые Земли сходить? Пострелять в огромных монстров? Ну а что, весело же! Особенно когда эти монстры только что разорвали на твоих глазах твоего товарища, с которым ты шесть лет вместе учился, а его предсмертный крик до сих пор звенит в твоих ушах.
Мой тон стал холодным, и я склонил голову набок, ожидая ответа. Шумная столовка мигом притихла — атмосфера стала давящей. Рыжий сбледнул и невольно отступил на полшага.
Однако резко дёрнулся, невольно пустив ману по каналам, чтобы взбодрить тело.
— Вы не герои! — выкрикнул он. — Вы — трусы, вернувшиеся без командира! Настоящие воины так не поступают! Настоящие воины всегда готовы костьми лечь за своего лидера!
Я усмехнулся и легко ответил:
— Так то лидера, парень. А знаешь, почему мы без Кононова? Потому что наш доблестный командир решил нашими телами прикрыться и дал дёру. Правда, далеко от волков не убежал — мы его обглоданный труп на обратном пути нашли. Вряд ли такого храбреца стоит звать лидером.
Рыжий побледнел ещё сильнее и начал что-то невнятное бормотать себе под нос.
— А знаешь, что ещё? — добавил я. — Если ты сам хочешь стать «настоящим воином», то должен уяснить: настоящие воины не отсиживаются дома, когда другие воюют. И уж точно не закатывают глупых сцен перед теми, кто рисковал своими жизнями, защищая других.
Парень стиснул зубы, буркнул что-то неразборчивое в духе «извините», и быстро свалил. Аж пятки сверкали. Примерно как и у его обожаемого Кононова вчера.
Артём, проводив Рыжего безразличным взглядом, вернулся к своей каше, съел ложку… А затем не выдержал и всё-таки усмехнулся:
— Ну ты и язва, когда захочешь.
— Просто отвечаю тем же, — пожал я плечами.
Артём зачерпнул ещё одну ложку, понёс её ко рту… А затем отложил в сторону и поднял на меня глаза.
— Я хочу и дальше сражаться против монстров, — решительно сказал он.
— Это похвально, и…— начал я, но Артём не дал мне закончить:
— Я хотел бы сражаться под твоим началом, Саня, если это возможно.
Несколько секунд я пристально смотрел на него, прислушиваясь к своим ощущениям. А затем я улыбнулся, и…
И к нашему столику подбежал очередной запыхавшийся кадет.
— Александр Егоров, ты один не прошёл обследование после вчерашнего боя! — выпалил он. — Тебя вызывают в лазарет! Срочно.
Лазарет? Зачем? Я же здоров — вчера это подтвердили военные медики, которые встречали нас на выходе из Проклятых Земель. Они ещё, видя страшные царапины на моём шлеме от волчьих когтей, похвалили крепость выданного нам снаряжения. Наивные… Полагаю, именно в тот момент, когда монстр попал лапой по голове моему реципиенту и выплеснул при ударе свою энергию, реципиент и уступил мне место.
Я ставлю на то, что он умер от закрытой черепно-мозговой травмы.
Хотя в некоторых культурах и этого мира, и моего родного есть концепты реинкарнации и прошлых жизней. Можно предположить, что я переродился в этом теле изначально, восемнадцать лет назад, просто сейчас от мощнейшего удара по голове и энергетического потрясения вдруг вспомнил прошлую жизнь.
Не суть. Главное, «Второй Шанс» вылечил меня. Так зачем в лазарет?
Стало быть, для проформы.
Но вот беда — на осмотрах в кадетке постоянно приходится раздеваться — смотрят чистоту кожных покровов. Я не стесняюсь раздеться. Но как мне объяснить, откуда у меня появилась «татуировка» — «Печать Близнецов» на груди? За подобные выкрутасы здесь наказывают.
Могут и выпуск мне на месяц отложить.
А оно мне надо?
Все эти мысли пронеслись у меня в голове мгновенно. Я благодарно кивнул гонцу-кадету и ответил:
— Спасибо, сейчас приду.
И принялся размеренно доедать свой завтрак. Нельзя выходить из столовой с пустым желудком.
Лазарет занимал отдельный блок с несколькими кабинетами. Притом хозяйничала в нём лишь одна медсестра. Как правило, осмотры она всегда проводила в одном и том же кабинете. Вот его дверь и была приоткрыта, когда я вошёл в блок.
Я услышал голоса, доносящиеся изнутри, сразу узнал их и не стал приближаться к приоткрытой двери, чтобы не мешать беседующей паре.
— Алла Леонидовна, сейчас все на ушах стоят после вчерашнего. Мало ли что может произойти! И поэтому, в связи со сложившейся ситуацией, я вынужден до выпуска наших малолетних героев ночевать на территории корпуса, в своём номере, — деловито пробасил полковник Шульгин, глава всего нашего кадетского корпуса.
В его голосе звучали игривые нотки.
— Действительно ли ситуация требует вашего присутствия здесь, Пётр Сергеевич? — пропела ему в ответ медсестра. — Или, может быть, вы просто хотите насладиться последними денёчками с кадетами? Ведь послезавтра придётся отправить во взрослую жизнь старший курс, а остальные уйдут на каникулы.
— Может быть… — в тон ей ответил Шульгин. — А может быть, дело не только в кадетах, а в одной обворожительной красавице?
Я закатил глаза. Нет, ну в самом деле, вы бы хоть дверь прикрыли. И вообще, ты не мог ей сообщение на телефон отправить, мол, буду ночью у себя, приходи?
Я вспомнил, как выглядит полковник Шульгин, и сам ответил на свой вопрос: он не мог.
Старый усатый пенсионер-ретроград, протирающий зад в нашем «учебном заведении», после того как его в силу возраста турнули из армии, предпочитает флиртовать с дамой с глазу на глаз, а не через сообщения.
Я нарочито громко кашлянул.
— Ой, у меня служба, Пётр Сергеевич! Я вас поняла, — быстро пробормотала медсестра.
— Хе-хе, молодец, что поняла, — ответил ей Шульгин и, через несколько секунд выйдя из кабинета, столкнулся в коридоре со мной.
Круглый, седоусый, с самоуверенным взглядом и лысиной — выглядит именно так, как я припомнил.
— А, наш герой? — улыбаясь, спросил он, совсем не переживая о том, что я мог слышать его воркования с медсестрой. — А чего это ты честь не отдаёшь?
Полковник недобро прищурился.
Ну а я что? Давно уже отвык козырять перед старшими, ибо очень много лет надо мной никто не стоял. И в этом мире я тоже планирую добиться такого же положения.
— Не обязательно, господин полковник, — с полуулыбкой ответил я. — Но здравия я вам желаю.
Я коротко кивнул.
Ну да, дважды одарённые в кадетском корпусе находятся на очень странных условиях. Мы вроде как и в воинской системе, но в то же время и где-то сбоку. В отличие от остальных кадетов, козырять нам необязательно.
Правда, пенсионерам-ретроградам такое не нравится. Вон как нахмурился.
— Дерзишь, Егоров, — покачал головой полковник. — Договоришься ты у меня, отправлю на гауптвахту вместо выпускного!
— Ну что вы, господин полковник, не шутите так. — Я изобразил добрую улыбку. — Вы ведь так не поступите с гордостью нашего кадетского корпуса. Говорят, про нас уже в глобале пишут. И только хорошее. И упоминают юных дважды одарённых героев в одном ряду с названием вверенного вам учебного заведения.
Несколько секунд полковник смотрел на меня недобро, а затем хмыкнул и покачал головой.