[3].
Большим событием стал выход сборника «Генерал Власов: история предательства»[4]. В двух томах (трех книгах) были собраны уникальные по своему содержанию материалы, относящиеся к теме русского коллаборационизма в годы Второй мировой войны. Некоторые источники напрямую относятся к бригаде СС «Дружина». Это не только сообщения партизанского командования, участников советского сопротивления, но и документы, подписанные Гилем и офицерами из его окружения. Часть материалов ранее не публиковалась, поэтому они представляют несомненный научный интерес. Среди прочего была, наконец, поставлена и точка в длительном споре специалистов по униформологии Второй мировой войны: в одном из опубликованных документов прямо говорится о ношении военнослужащими «Дружины» нарукавного знака с надписью «За Русь» (что ранее некоторыми ставилось под сомнение)[5].
Известным подспорьем в исследовании бригады СС «Дружина» и ее преступной деятельности в Белоруссии можно назвать публикацию нескольких сборников документов, подготовленных при участии фонда «Историческая память»[6]. Эти сборники позволяют увидеть, к каким карательным операциям привлекали русских эсэсовцев и совместно с какими частями они совершали злодеяния. Некоторые немецкие и советские отчеты и донесения содержат в себе информацию о «Дружине».
Параллельно с этим в разное время вышли сборники, где были опубликованы документы, также имеющие отношение к теме нашего исследования[7]. Эти материалы касаются самых разных вопросов, начиная от участия «дружинников» в карательных операциях и заканчивая персоналиями немецких кураторов, осуществлявших контроль за русскими эсэсовцами.
Документы по обсуждаемой проблеме публиковались и в рамках научных проектов, в которых глубоко изучалась деятельность отечественных спецслужб, а также в отдельных статьях и монографиях, посвященных различным аспектам противостояния органов госбезопасности Советского Союза гитлеровской разведке[8]. Здесь необходимо выделить публикацию В.П. Ямпольского и В.Ф. Богодиста об организации и деятельности предприятия «Цеппелин» в 1942–1945 гг. Впервые российский читатель смог ознакомиться с полным текстом плана операции, в соответствии с которым РСХА проводило разведывательную деятельность на Восточном фронте[9]. В последующем В. Ямпольский продолжил работу в архивах и ввел в научный оборот еще несколько ключевых материалов, представляющих существенное значение для исследования операции «Цеппелин»[10].
В Германии регулярно выходят сборники документов, где, в том числе, публикуются отдельные материалы по операции «Цеппелин». Здесь следует выделить трехтомное издание отчетов, телеграмм и донесений о деятельности айнзатцгрупп полиции безопасности и СД в Советском Союзе[11], подготовленное группой немецких специалистов. Среди документов можно, в частности, выделить циркуляр начальника полиции безопасности и СД от 10 марта 1942 г., телеграммы VI управления РСХА относительно проведения операции на южном участке Восточного фронта, сообщения Х. Грейфе об использовании Гиля в проекте «Цеппелин» и аналитические отчеты и заметки, касающиеся сильных и слабых сторон разведывательной деятельности СД. Кроме того, опубликованы сообщения, относящиеся к борьбе с партизанским движением, в которых встречается информация о боевом применении «Дружины».
Авторам настоящего исследования удалось также ознакомиться с целым рядом новых материалов, которые были привлечены нами к этой работе.
Важную роль в изучении личности Гиль-Родинова играют документы дела, заведенного на офицера «Дружины» Бориса Георгиевича Алелекова. Фрагменты его дела, которые любезно предоставил авторам историк В.И. Андрюхин, долгое время хранились в архиве Управления Федеральной службы безопасности по Нижегородской области. Сами документы находились среди материалов комиссии членов Горьковского обкома партии и областного управления КГБ (1982–1983 гг.). Комиссия рассматривала вопрос, связанный с бывшим военнослужащим «Дружины» и партизаном Федором Ивановичем Аношиным. В мае 1942 г. он попал в плен под Керчью, затем был этапирован в лагерь № 318. Чтобы вырваться из плена, Аношин согласился на вербовку в Боевой союз русских националистов. Обучался он в одной из немецких разведывательных школ, где готовили агентов-пропагандистов. Из этой школы его перевели в «Дружину II», вместе с которой он прибыл на оккупированную территорию Белоруссии. Однако в карательном формировании Аношин не задержался. В мае 1943 г. с несколькими бойцами он бежал к партизанам. Более года он воевал в составе бригады им. Кутузова, пройдя путь от рядового партизана до командира отдельного отряда, был награжден медалью «Партизану Отечественной войны» 1-й степени и орденом Боевого Красного Знамени. После войны, в 1948 г., Аношина обвинили в причастности к немецкому разведывательному органу «Цеппелин» и приговорили к 10 годам лишения свободы. Из лагеря он вышел по амнистии в 1955 г. После этого долгие годы Аношин добивался реабилитации. В начале 1980-х гг. комиссия сочла возможным его оправдать и вернуть все боевые награды.
Как следует из документов комиссии, Алелеков был арестован органами военной контрразведки «СМЕРШ» в 1945 г. и осужден по ст. 63—2 УК БССР (соответствовала ст. 58—1 УК РСФСР — измена Родине, совершенная военнослужащим) на 15 лет лишения свободы. В 1948 г., когда он отбывал наказание в одном из лагерей Архангельской области, сотрудники МГБ провели с ним серию допросов по делу о Боевом союзе русских националистов и бригаде Гиль-Родионова.
Допросы Алелекова содержат в себе уникальную информацию о зарождении и развитии «Дружины», о вербовке пленных красноармейцев в ряды БСРН, о поведении Гиль-Родионова в лагере военнопленных в Сувалках, о преступлениях, совершенных лично им и его окружением. Алелеков подробно рассказал о своей деятельности в составе отдела «Службы Предупреждения», который по приказу Гиля и Блажевича расстреливал солдат, вызывавших подозрения в нелояльности. В ходе допросов были озвучены и факты жестокого обращения с еврейским населением, убийства евреев и белорусов. Алелеков пытался отрицать собственное участие в этих злодеяниях, но сотрудники МГБ, ссылаясь на показания М.И. Коновалова и И.И. Тимофеева, напомнили ему о личной причастности к этим преступлениям.
Показания Алелекова подтверждаются другими источниками, в том числе мемуарного плана, что позволяет отнестись к ним с большим вниманием. Алелеков не стремился переложить всю ответственность на Гиля. Вина командира «Дружины» была настолько очевидной, что не вызывала сомнений у сотрудников МГБ. Тексты допросов это показывают четко и беспристрастно. Документы дела Алелекова дают право сделать вывод, что Гилю вряд ли бы удалось избежать наказания после окончания войны.
Как уже отмечалось, в 2015 г. в России вышел двухтомный сборник документов «Генерал Власов: история предательства». В первом томе было опубликовано 14 документов о бригаде «Дружина». Большинство этих материалов предоставил Российский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ) из фонда Центрального штаба партизанского движения (Ф. 69). Для публикации в сборнике в основном были взяты документы под описью 9, дело 5. Многие из них уже были введены в научный оборот[12]. Однако составители сборника подбирали документы, следуя цели подчеркнуть зависимость «Дружины» от РОА, при том, что формирование Гиля никогда не было частью «власовского движения».
Авторы настоящего исследования получили возможность ознакомиться с делом 5, изучить его документы и ввести их в научный оборот. По своему содержанию они имеют ключевое значение для понимания личности Гиль-Родионова. В первую очередь выделим материалы допроса агента полиции безопасности и СД Николая Андреевича Пигулевского. Известно, что Пигулевский имел отношение к операции «Цеппелин», находился на связи с сотрудником СД и членом Народно-трудового союза (НТС) Н. Рутченко. С целью сбора разведывательной информации о партизанах Пигулевского направили со специальным заданием в бригаду им. Чкалова, где он был разоблачен. 8 августа 1943 г. командование бригады допросило шпиона, после чего он был переправлен в Москву.
Авторам удалось обнаружить протокол опроса Пигулевского от 20 октября 1943 г. Здесь агент немецких спецслужб рассказал о своих беседах с Гиль-Родионовым. В частности, они обсуждали вопрос создания лжепартизанского отряда для борьбы против «народных мстителей» в южных районах Минской области. Сообщил Пигулевский и весьма ценные сведения о контактах Гиля с Власовым. Родионов лично встречался с бывшим советским военачальником. По словам Пигулевского, Гиль был недоволен этой встречей и не увидел в лице Власова настоящего лидера «русского освободительного движения». Более того, в разговоре с Пигулевским он подчеркнул, что не поддерживает генерала. К тому же, заявил Родионов, именно он является родоначальником освободительного движения, а вовсе не Власов, у которого нет силы воли.
В деле 5 также есть несколько допросов бывших «дружинников». Среди них можно выделить протоколы допросов Александра Яковлевича Шашкова и Самуила Павловича Рабиновича. Информация, которую они предоставили сотрудникам НКГБ, представляется весьма важной. Например, Шашков подтвердил на допросе, что личный состав первой сотни «Дружины» совершал преступления на оккупированной территории Польши (под Люблином), занимался истреблением местных партизан, чем доказал преданность немцам. Рабинович, выполнявший в «Дружине» функции осведомителя, рассказал о специальной подготовке всего личного состава БСРН в германских разведывательных школах, о направлении «Дружины» в Смоленскую область для борьбы с партизанами.