Русская революция вызвала отзвук во всем мире. Затрещала по всем швам и «лоскутная империя», как называли Австро-Венгрию…
Эти маленькие экскурсы в прошлое имеют прямое отношение к судьбе Иштвана Бауэра. Молодой человек примкнул к революционному движению. С восторгом встретил он в 1919 году провозглашение Венгерской советской республики, однако республика пала. Приговоренный к пожизненному заключению, в каторжной тюрьме встретил Бауэр день своего 23-летия.
Но на исходе второго года заключения вдруг распахнулись перед Иштваном и другими венгерскими революционерами тяжелые ворота тюрьмы.
Лишь позже все они узнали: Советское правительство, возглавляемое Лениным, обменяло группу оставшихся в России военнопленных на венгерских политзаключенных.
И тут начался похожий на чудо новый этап в жизни Иштвана Бауэра. После каторжной тюрьмы он очутился на советской земле, получил воможность учиться дальше, работать по специальности. Перед ним открылась гостеприимная Москва, приютившая недавних узников.
В Москве, на конгрессе Коминтерна, Иштван Бауэр увидел и услышал Владимира Ильича Ленина. Потому-то маленькая Таня, забираясь к отцу на колени, требовала: «Расскажи, какой он был…» И отец рассказывал дочери о человеке, вернувшем его к жизни.
Преодолев немалые трудности, из буржуазной Венгрии приехала в Советский Союз старшая сестра Таниного отца — тетя Ирена, учительница. В доме зазвучала венгерская речь. Вскоре девочка стала понимать язык своего отца. А мать, участница гражданской войны Екатерина Андреевна Федорова, завещала дочери любовь к России, русской литературе, истории…
Наперебой Иштван и Ирена Бауэр вспоминали подробности, связанные с Таниным детством. Училась хорошо, но не ради круглых пятерок. Любознательность была ее отличительной чертой. Пытливость во всем…
Отец говорил о дочери с глубокой нежностью, но и уважительно, как о друге, большом, надежном. Да, пожалуй, жизнь поставила их вровень.
Таня была доброжелательна к людям, но быстро подмечала смешное некоторые обижались на это. Требовательная к себе, она была требовательна и к другим, правдива порой до резкости, при обостренном чувстве справедливости…
Примерно так же говорили о Тане ее боевые соратники в Белоруссии.
— Так что же еще они рассказывали вам?
Во время нашей беседы вопрос этот прозвучал не однажды, но самое удивительное, что всякий раз находилось что-нибудь новое для ответа, дополнявшее общий наш рассказ о Тане, о ее волевом характере, непреклонности и в то же время о большой душевной тонкости.
Эти же черты можно угадать в характере Иштвана и Ирены Бауэр.
Сейчас оба они пенсионеры, но Иштван Бауэр не оставляет общественной деятельности.
Недавно он был награжден орденом Труда. А весной 1969 года, в ознаменование пятидесятилетия со дня объявления Венгерской советской республики, Иштвану Бауэру торжественно вручили орден, посвященный этому юбилею.
— Наша Таня так и не побывала в Венгрии. Когда мы с Иреной рассказывали ей о нашей родине, надо было видеть, как загорались ее глаза. Она мечтала увидеть Венгрию свободной. Увы, не пришлось…
Двадцать лет Ирена Бауэр отдала любимому делу, учительствуя в московской школе. Но свой собственный самый серьезный жизненный экзамен Ирена Бауэр с честью выдержала в 1956 году, трудном и трагичном для Венгрии. На семидесятом году жизни старая учительница вступила в ряды Коммунистической партии.
Они все учились друг у друга мужеству, чувству интернационализма, умению выстоять в самые тяжкие минуты жизни — Иштван, Ирена и Таня Бауэр.
СПУСТЯ ЧЕТВЕРТЬ ВЕКА
Книга прочитана.
И все же это не означает, что она завершена, дописана до конца и можно поставить точку.
Судьба документальных книг не совсем обычна: нередко их дописывает время.
Здесь рассказано о подлинных событиях, о невыдуманных людях. Впервые я написал очерк о юной разведчице Тане Бауэр почти пятнадцать лет назад, а со дня ее гибели прошло четверть века. Самые разные люди помогли мне за это время лучше узнать мою героиню, ее соратников, удивительные по отваге и находчивости их дела. Я уже говорил, что в Москве живут родственники Татьяны, ее друзья по школе. В Белоруссии мне довелось встретиться со многими ее боевыми товарищами.
Но не всех, связанных в военные годы с беспровальной разведчицей, удалось разыскать сразу. Люди, помогавшие Тане, порой были разобщены, законспирированы, ничего не знали друг о друге. Этого требовало время. И лишь после появления первых очерков некоторые из них откликнулись, рассказали, как они встречались с Таней, выполняли ее задания.
Читатель, конечно, помнит боевую подругу Тани — Наташу. Вместе с Андреем и Таней совершила она отчаянный прыжок в тыл врага. Вместе с ними укрывалась в невидимой землянке под поваленной сосной.
У Наташи было тогда несколько паспортов, несколько вымышленных фамилий: Новик, Калач, Непомнящая, Кощук.
Последнее, что знает читатель о Наташе, — отправка ее в Освенцим. Какова же ее дальнейшая судьба? Кто она в действительности?
Подлинное имя Наташи — Екатерина Алексеевна Непомнящая, по мужу Белостоцкая. В 1945 году ее и других узников, кто смог выжить, освободила Советская Армия.
Сейчас Екатерина Алексеевна живет и работает в Москве, у нее две дочери — Люда и Люба.
Мы не однажды встретились с Екатериной Алексеевной, и в каждом нашем разговоре оживала Таня, юная, мужественная, удивительно чуткая.
— Как-то наш командир Андрей — а характер у него был резковатый обошелся со мной несправедливо, — рассказала мне Екатерина Алексеевна. Горько мне стало, но возражать я не решилась: ведь мы были на войне, а он — старший по званию. Было это в Бобрах, и в это время к нам пришла Таня. Усталая, измученная, она все равно сразу заметила, что я чем-то расстроена. Начала допытываться. А потом выложила все Андрею напрямик, да так убедительно, что он лишь руками развел. Признал ее правоту, хотя и для Тани он был таким же начальником, как и для меня. Между прочим, Андрей знал: поступи несправедливо с Таней, она бы слова не сказала. Перенесла бы, гордо промолчала. А за товарища — горой.
Сейчас бывшая разведчица Наташа работает в одной из московских библиотек. Она побывала в Белоруссии, прошла пешком по тем дорогам, где ходила Таня, встретилась с боевыми друзьями. Все вместе они принесли цветы к братской могиле партизан, где похоронена и Таня Бауэр.
Маленькой помощницей Тани долгое время была племянница Тамары Синицы — пионерка Лена Ильина.
Ныне Елена Петровна Артишевская — сама мать, живет в Минске, работает в столовой. Многие знают, что она помогала переправлять людей в партизанский край, вместе с Таней разыскивала в снегу брошенное фашистами в минуты паники оружие, необходимое партизанам. Дети Елены Петровны гордятся своей героической мамой.
— А я мечтаю об одном, — сказала мне бывшая помощница Тани Бауэр, пусть не доведется нашим детям переживать того, что пережили мы…
Семья Тамары Синицы недавно получила квартиру в новом доме. У Тамары Сергеевны хватает дел по дому: как некогда Тереза Францевна, которой уже нет в живых, она все время свое и все заботы посвящает внукам.
Мария Жлоба — знакомая Мария-маленькая, за чью голову фашисты обещали крупную награду, — по-прежнему медицинская сестра в минской инфекционной больнице.
В Минске был создан музей Великой Отечественной войны. Там можно увидеть вещи беспровальной разведчицы, портрет Тани, ее письма и листки девичьего дневника.
Среди рассказов очевидцев, собранных работниками музея, можно найти записки Павла Кучерова — бывшего «управдома» и владельца самогонного завода. Во время боев за Белоруссию он вступил в ряды Советской Армии, участвовал в боях, потерял руку. Он умер несколько лет назад.
Однажды мы прогуливались с ним по Минску. Вдруг Кучеров резко остановился — перед нами разлилась река, узкий мостик протянулся над водой.
— Вот здесь, — сказал Кучеров, и я мгновенно понял, что он хотел сказать. — Вот сюда этот полетел, когда я дал ему оплеуху…
…Несколько слов о тете Юркевич. Елена Игнатьевна живет в родном Минске. Через годы она пронесла светлую память о своем муже Афанасии Иосифовиче, геройски погибшем в своем нелегком поединке с оккупантами.
Домика, где жили Юркевичи, больше не существует. Но поблизости, в другом месте, тете Юркевич дали уютную светлую комнату. Здесь она показывала нам сохранившиеся у нее документы военных лет, полученную ею партизанскую медаль. А потом — наверно, в который уж раз! — она начала сокрушаться: не осталось у нее ни одной фотографии мужа. Увидев из окна идущих к нему гестаповцев, Афанасий Юркевич швырнул в печь все письма и фотокарточки.
Погребок, где был устроен «арсенал» дяди Юркевича, сохранился. Елена Игнатьевна показала, куда прятали оружие, где находили убежище партизаны.
Еще далеко не всех боевых друзей Татьяны Бауэр удалось отыскать.
Может быть, им попадется на глаза эта книга и они отзовутся, расскажут о себе, о тех, кто упомянут здесь, но погиб в годы войны.
Мы стремились узнать подробнее о Емельяне Федосеевиче Кошевом, достать его фотографию, разыскать родственников.
Со слов товарищей, до войны Е. Ф. Кошевой работал в Средней Азии.
В декабре 1960 года газета «Правда Востока» опубликовала первые отрывки из этой книги — рассказ о подвиге Емельяна Кошевого.
В ответ пришло письмо из города Коканда Ферганской области от жены героя, Анны Ильиничны. В конверт была вложена фотография. Анна Ильинична писала, что муж ее ушел в армию из Коканда, где работал до войны бухгалтером. Для семьи все эти годы Емельян Кошевой считался без вести пропавшим. Выросла дочь Нелли, сын Геннадий — он живет сейчас на Украине, работает на строительном заводе.
А на родине Емельяна Федосеевича, после того как стало известно о его подвиге, имя героя было присвоено местному Дому культуры. Об этом написал его племянник из украинского села Капустино…
Вы прочитали в книге об Ольге Климантович, той самой «тете Оле», чью фамилию носила работавшая во вражеском тылу Таня Бауэр.