– Мы ж знаем Тулу. Она может за себя постоять. Ей надо только дать небольшую возможность, и она развернется… Все так и произошло. Тула лихо драпанула от этих недоделов, а мои «цыплятки» ее тотчас прикрыли от погони…. Да чего я рассказываю!
Он сунул пальцы в ремень и достал небольшой темный матовый кубик где-то 2х2 сантиметра. Положил на грунт. Прибор «ожил», и пространство над костром осветила видео-проекция. Он промотал запись туда, где мина-подкатка разбрасывает преследователей Тулы и продолжил рассказывать:
– Но это еще не всё. Очевидно было, что локалы просто так пленную не отпустят, и будет погоня… Ну, я подготовился немного. Заложил мину по кратчайшему и наиболее удобному пути следования… Я ж сам не ожидал, что клюнет такая рыбина!
Он демонстративно показал руками какую рыбину поймал в сети. Тем временем на проекции, появилась улица на которой поперек дороги лежала стена слегка под наклоном, словно что-то снизу мешало ей лечь прямо. В следующий момент будто что-то тяжелое наступило на нее и прогремел взрыв, окативший пространство вокруг густой пылью и грязью. Прямо на глазах проступили очертания 6-метрового «Голиафа».
– Ого! Вот это рыба, так рыба! – искренне восхитился Карлсон.
– Ага, я сам не ожидал, что настолько крупная. Но у меня уже было все готово. С фланга лежал закопанный «Охотник». Оставалось его активировать и натравить на цель… Но, понимая, что добыча слишком крупная, я сначала спустил всех «Гомункулов».
– То-то я вижу, что из почти сотни дронов у тебя только 11 осталось! – резко и громко вмешался Дженго, видимо изучая параллельно полученные повреждения и потери.
Тем временем запись проигрывалась далее, и от множественных взрывов на поверхности брони, у «Голиафа» отключился стелс-камуфляж. Карлсон, глядя внимательно на проекцию тут же попросил остановить ее и приблизить немного участок возле правой кабины робота. Кусок изображения увеличился в месте сочленения РПУ на правом плече шагающего робота, и Карлсон, заметив «рубцы» свежей варки, от радости весь заулыбался и хлопнул в ладоши:
– А! … Ай-да молодец, Одди! Это ж «Голиаф» их командира, который там на базе жахнул твою «звезду», Бомбаста! … Вот и ответочка от Одина!
– Одди – вестник Одина! … А, что, звучит! – громко и радостно сказал также повеселевший Хаку.
– Скоро прилетят настоящие «Вестники Одина», они тебе с Куцакой сразу объяснят, кто тут истинный «вестник» – грустно произнес Дженго, глядя с ухмылкой на того.
Карлсон поднял руку, дав понять, чтоб все заткнулись и дали Оддлифу окончить рассказ.
– Ну, что тут говорить… На проекции все сейчас увидите… Вначале жахнул ИИ с «Охотника» пульсаром и лишил «Голиафа» самого грозного оружия, а потом добавил я с «Гигамункула», когда тот хотел сбежать…
Видео играло дальше. И наступил момент удара ракетой по «Гигамункулу».
– Одди, таже ошибка, как и с «Ганрачем» … В итоге РПУ в труху – указал на недочет «Локи».
Тот слегка приуныл и замолчал, прервав рассказ.
– Ладно! Победителей не судят! Давай, трави байку раз начал!
По компании прокатился смешок, и Оддлиф, улыбаясь со всеми, подошел к финалу:
– Влупил я ему в ногу с РРП и считай приговорил. Вон его аж куда снесло… Затем сжёг его «кассетницу» лазером, ну и закидал ракетами, потому что там уже бежала его «свита» спасать, а у меня сил и средств не осталось совсем… Ну я его и похоронил там… Вон какой бабах устроил!
Оддлиф снова развел руками показывая, как шарахнуло. Все снова посмеялись и, дождавшись тишины, Карлсон подытожил:
– Ну, 10 очков тебе за «Голиафа»! Заслужил… Дам еще 10, если подтвердится гибель их командира!
– Да там вряд ли кто-то выжил! Ты ж сам видел как шандарахнуло! На полсотни метров вокруг выжгло все! – на радостях возбудился Одди.
– А потерю 70 «Гомункулов» куда спишем? – поинтересовался Дженго.
– Простим! Это первый вражеский «Голиаф» да еще и командирский! … Запасы дронов у нас пока имеются. Я уже давно для себя решил «Карлсон, летишь на работу, бери дронов побольше, лишними не будут».
– У-у-у… Дорогое удовольствие дронами так швыряться – грустно выдал Джен.
Карлсон глянул на него серьезно и даже немножечко гневно.
– А ты смекалку прояви и почини все, что сможешь! … И не ной!
На войне, как на войне
Боло сидел в командном бункере, вместе с Бродом и Грименом, когда пришло известие о гибели Мирэн. Он тот час отключился и вышел наружу. Гримен последовал спустя несколько секунд. Брод оставался на месте и смотрел запись произошедшего. Он так же слышал переговоры подчиненных Мирэн, которые прямо сейчас организовывали погоню в сторону космопорта, хотя ни кто уничтожил, ни как уничтожил до конца было не ясно. Огромную машину разорвало изнутри после детонации почти полного боекомплекта ракет. Регистратор робота пока еще не было найден на месте трагедии. Все произошло так быстро и внезапно, что сигнал о помощи пришел уже, когда машина потеряла возможность к сопротивлению. Из своей практики Брод знал, что это частая ошибка малоопытных. Они тренируются быстро и метко стрелять, взаимодействовать на поле боя, но отчего-то совсем забывают немедленно поднимать тревогу, попадая в засаду. В данном случае Брод усмотрел тот же прокол: «Голиаф», видимо, напоролся на засаду и посчитал что справится своими силами или уйдет из-под удара. Стоило сюда добавить и характер самой Мирэн, не признающейся самой себе, что что-то пошло не так.
– Боло – обратился Брод приватно через нейро-обруч к вышедшему из общей сети главному на Парпланде, – Я знаю, что тебе сейчас тяжело, но ты должен немедленно перевести вот эту сумму стар-кредов на счет «Зова Вальхаллы» … Это очень важно, если хочешь, что б смерть сестры не была напрасной.
На том конце ответа не было. Тогда Брод, подождав еще минуту, обратился к Гримену с просьбой убедить старшего брата совершить чейн-транзакцию. Тот был в курсе, «творческого сочинения» Брода для допроса пленной, но теперь нужно было поспешить, так как сбежавшая Тулулу скорее всего уже у своих, и если проверит счет, то сразу поймет, что ее развели. Пока Мирэн была жива все это было не так важно, но теперь ради памяти Мирэн, Брод считал, что обман нужно довести до конца. Да и данные, полученные от Тулулы, походили на правду. И разгром колонны при помощи тяжелого рельсотрона, и юнионовские машины, и численный состав, и понесенные потери, и, самое главное, сроки контракта, по которому у наемников оставалось чуть больше 2-х недель чтобы захватить шахту и комплекс по переработке кристаллида, все это точно ложилось на то, что произошло в реальности и могло произойти ближайшее время. Немного обнадеживало то, что понесенные потери, вынудили наемников временно вернуться к тактике диверсий на коммуникациях.
Тем временем в эфире стоял жуткий шум от множества голосов. Брод попытался вмешаться, чтоб отговорить командиров «созвездий» от опасной погони в неизвестность. Однако многие в основном были еще даже не в курсе, кто такой Брод и почему он всем что-то настоятельно рекомендует. Мирэн из-за множества событий не успела представить его своим подчиненным, а Боло просто не сделал это, положившись на сестру. Ситуация, казалось, полностью вышла из-под контроля. Мощный ударный кулак из целого «созвездия» тяжелых машин, включая еще одного «Голиафа», 2 «Гигантов» и нескольких «Гераклов», «Громов» и «Гермесов» и подобных им, уже выдвигался на окраины Нектауна.
– Боло, Гримен, если вы меня слышите, остановите это безумие, пока не поздно!
Брод попытался еще раз обратиться к О-Хара. На этот раз ответил Гримен:
– Брод, брату плохо. Он дал добро на транзакцию. У меня ключи доступа к ГТА-аккаунту. Я вернусь через несколько минут, когда все сделаю.
– Останови командиров иначе они угробят остатки вашей армии! – уже повысив голос воззвал Брод.
– У меня нету полномочий руководить войсками. Извини – тихо ответил тот.
Теперь Брод был совсем один в командном бункере внутри горы.
– У тебя ж есть 3-я поправка в кодексе! Почему не воспользуешься!? – неожиданно подал внутренний голос Джим.
Брод помнил о третьей поправке, но ее формулировка была слишком спорной. Были прецеденты, когда из-за этой поправки офицеры Патруля получали арест и понижение в звании вплоть до исключения из рядов организации. Суть ее была в том, что дозволялось временно принять одну из сторон планетарного конфликта, не нарушая присяги, если это бесспорно способствовало выходу на контакт с руководством.
– Я хоть сейчас могу дождаться Гримена и выйти на контакт с командованием Патруля на «Минтаке», оставаясь нейтральным. Каким боком тут 3-я поправка? – спросил в уме Брод.
– Но ты ж этого не сделаешь и мы все прекрасно знаем почему – тот час ответил симбионт и добавил: – Они сейчас просто сольют всю свою армию, если не вмешаться. И если это произойдет, твое пребывание здесь мало того, что теряет всякий смысл, но еще добавляется угроза пленения со стороны наемников. Тогда жди проблем.
Неожиданно тишина комнаты управления нарушилась чьими-то шагами. Дверь открылась, и внутрь заглянула Кристалл. Ее с сероватым оттенком лицо было слегка опухшим, васильковые глаза сильно увлажнены. Брод догадался, что она, идя сюда, плакала.
– А, где мои братья? Боло не отвечает, и Гримен тоже.
Ее голос дрожал. Почему-то у Брода от ее грустного, полного отчаяния, всхлипывания сильно защемило сердце. Он встал со своего места, подошел к ней и тихо обнял, прижав, как родного и близкого человека. Внезапно он догадался, где ее уже видел. «Она та самая из моего сна!». Это прозрении на какой-то миг парализовало его, но Брод совладал.
– Не плачь, Крис, успокойся. С ними все в порядке. Боло тяжело переживает утрату сестры и отключился от всех. Гримен сейчас в центре связи, скоро вернется!
Кристал больше не стеснялась и рыдала во всю. Брод, держа ее голову у себя на плече, через плач и всхлипывания слышал, как она рассказывала о Мирэн, что та была для нее как мама, после смерти родителей. Он как мог утешал ее, но та, казалось, рыдала все сильнее и сильнее.