– Слушаем, – кивнула ей Камилла, и ободряюще похлопала по руке.
Действительно, получилось коротко, буквально в нескольких фразах: приёмный отец и его семья – вполне возможно, места работы удалось исследовать не все, но школа, на их взгляд, вне подозрений.
– В издательство я собиралась завтра, – добавила она. – Но в «Кемфорд и Робсон» давным-давно не менялось руководство, и, по-моему, даже редакторы уже лет по сто работают.
– Откуда вы знаете? – поинтересовалась Майя.
Полина улыбнулась:
– Главный редактор, мистер Джадсон, этим очень гордится. Года три назад был юбилей издательства, сто пятьдесят лет с выпуска первой книги. И они рассылали всем авторам благодарственное письмо. Ну, и основные сотрудники там перечислялись. С указанием, кто сколько работает.
– Боже мой, – Майя тихо ужаснулась. – Неужели кто-нибудь дочитал это письмо до конца?
– Я дочитала. Дело в том, что читаю я очень быстро, понимаете…
Леди Камилла отреагировала неожиданно.
– Бедненькая! Значит, у вас никогда нет возможности растянуть любимую книгу на подольше?
– Ну-у… Не думала об этом, но я ведь всегда могу взять и перечитать её.
– Так, – леди Майя решительно постучала ложечкой по чашке. – Не отвлекаемся! – за её плечом возник метрдотель. – Принесите нам несколько листков бумаги и карандаш.
Когда запрошенное положили на стол, Майя отодвинула чашку и расчертила лист. Потом надписала получившиеся графы:
«Приёмный отец»
«Школа Уотфорд»
«Бумажный журавль»
Тут она прервалась и подняла глаза на собеседниц:
– Вы ведь эту картонажную фабрику ещё не проверяли?
– Нет пока.
– И не нужно. Там вовсю работает городская стража, обнаружено множество несоответствий в финансах и прочем. Что там у нас дальше?
Полина вытащила свой блокнотик и раскрыла на странице со вчерашней записью:
– Дальше у нас ипподром, издательство и последний – фирма «Золотой гусь», магическое обрудование и артефакты. И муж.
– Муж, полагаю, отпадает, – уверенно сообщила Майя. – Его проверили и… в общем, он ни при чём. А «Гусь» сомнителен, да.
– Меня отчего-то смущает приёмный отец Марка Пламптона, – задумчиво проговорила Полина. – И даже не столько сам почтенный Ли Бэй, сколько его брат Ли Чунг. Что-то было в нём скользкое там, в глубине.
– Честно говоря, я этого не заметила, – пожала плечами леди Камилла. – Но вполне возможно, что я была невнимательна. И вообще, могла ли я заподозрить в чём-то человека, подавшего такую восхитительную утку? Но… надо будет зайти туда ещё раз, да, мисс Майнд?
Полина Разумова фыркнула.
– Непременно. Предлагаю сейчас всё-таки вернуться туда, где мы находимся: на ипподром. Если Джейн нашла здесь какие-то сведения, то где? В дирекции? Вообще, как тут всё устроено? Лошади здесь живут?
Камилла покачала головой.
– Нет, здесь только временные конюшни. Лошадей привозят за день-два до скачек, чтобы они успокоились после переезда, а постоянные конюшни – у тренеров. И это может быть в любом конце Бритвальда; из Зелёного Эрина, например, вообще дирижаблем доставляют.
– А портальным переходом нельзя?
– Нет. Кони беситься начинают. Скаковые, во всяком случае, не знаю насчёт боевых.
– Хорошо, – Майя перехватила нить беседы. – Значит, дирекция ипподрома, правильно? Это единственная… контора, где могла понадобиться секретарша. Как мы можем узнать, что они думают о Джейн Пламптон?
– Да очень просто! – Полина посмотрела на неё незамутнённо чистым взглядом. – Пойдём и спросим. Сразу же после окончания скачек.
Леди Камилла уже открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут на трибунах взревели, а в дверях буфета появилось новая фигура. Немолодой джентльмен с пышными рыжеватыми усами, прекрасно одетый, даже в безукоризненном сером цилиндре и с моноклем, осмотрел зал, а потом подошёл к их столику.
– Ваше сиятельство, – сказал он с лёгкой укоризной в голосе. – Начинается шестой заезд, бежит Звезда Запада, безусловный фаворит. Это нужно видеть.
– О! – леди Камилла прикрыла рот пальцами. – Простите, Хэммонд, мы увлеклись беседой! Дамы, позвольте представить вам майора Кросби, моего хорошего друга. Леди Майя Паттерсон, мисс Полин Майнд.
– Рада знакомству, мистер Кросби, – леди Майя, воплощённая светскость, протянула майору узкую ладонь, которую тот почтительно пожал.
Тот же ритуал был совершён с Полиной, после чего леди Камилла встала.
– Дамы, я советую вам вернуться в ложу. Звезда Запада – это совершенно незабываемое зрелище!
– Ставить на неё я бы не советовал, – добавил майор Кросби. – Весь ипподром сделал именно такую ставку.
Проводив задумчивым взглядом леди Камиллу, Майя приподняла бровь и произнесла:
– Хороший друг, да?
– И слава всем богам! – отрезала Полина. – Вернёмся на трибуны?
Они вышли из зала, повернули в сторону ложи, миновали кассы, возле которых в этот момент не было ни души… Тут Полина остановилась и сказала решительно:
– Всё-таки я должна это сделать!
Возле кассы она провела не более минуты и вернулась к ожидавшей её Майе, пряча что-то в карман. Леди Паттерсон посмотрела на неё с любопытством, но спрашивать ни о чём не стала: нужно будет, расскажут. А если нет, значит, не нужно.
* * *
Скачка на три мили – много это или мало? Долго или мгновенно?
Самая быстрая лошадь в истории скачек, жеребец Сиглейви Слейв, преодолел короткую дистанцию в восемьсот четыре метра за сорок две секунды. На длинных дистанциях, а три мили, несомненно, именно такая, скорость ниже, и общее время для самых быстрых участников примерно минут пять-шесть.
Фаворит, Звезда Запада, привлекал все взгляды. Он был необыкновенно красив, отлично знал это и шёл к старту, словно принцесса к брачному алтарю: неспешно, выверяя каждый шаг. Огненно-рыжая масть, тёмная грива и хвост, зелёный камзол жокея – всё это сверкало и придавало скачке особенно праздничный вид. Остальные пять участников этого заезда казались такими будничными, словно булыжники рядом с отполированным янтарём.
Старт.
Стрелой фаворит вырывает вперёд и уходит от остальных на полкруга. Дамы в ложах рукоплещут, мужчины на скамьях свистят…
Полина сунула руку в карман и сжала кусочек картона, на котором значилось имя выбранного ею скакуна. Почему именно этот? Она и сама не знала, просто взгляд упал на строку в программке, когда она просунула в окошечко кассы пятьдесят золотых и сказала:
– На победу… Файрфолда!
Если кассир и удивился, виду он не подал. Нажал кнопки на аппарате, взял выползший билетик и приложил к нему кристалл, ставя магическую печать, чтобы никто не подумал, что билет – фальшивка.
Второй круг. Звезда Запада держался впереди, но ещё две лошади шли к фавориту вплотную, просто в хвост ему дышали. Полина поспешно развернула программку: цвета наездника её лошади – алый и голубой. Увы, пока Файрфолд идёт четвёртым. Она слегка приуныла, представляя себе, что могла бы на эти пятьдесят золотых купить новую сумочку или туфли от Джимми Чу. Ну ладно, на такие туфли не хватило бы, разве что на один каблук, но ведь можно добавить! Или приобрести несколько новых справочников по расчётам формул магического воздействия. Или…
Ладонь Майи нашла её руку и сжала.
Третий круг. Осталась треть дистанции. Фаворит всё ещё впереди, крупный караковый жеребец (наездник в жёлтом и оранжевом) держится совсем рядом, остальные четверо отстают на круп и больше.
Полина закусила губу. «Почему я так волнуюсь? – удивилась она сама себе. – Почему мне кажется, что это я бегу там, рядом с этим гнедым жеребцом, и я же, в алом и голубом, сжимаю поводья? Да ну, безумие какое-то…»
Четвёртый круг. Файрфолд делает неожиданный рывок, и остаток дистанции проходит вровень со Звездой Запада. И…
На последнем рывке гнедой обходит рыжего на полкорпуса.
Рёв трибун заглушал всё, даже мысли. Полина перевела дух и вчуже удивилась, что, оказывается, всё это время не дышала. Она упала на стул, выудила из кармана платок и вытерла лоб, оказавшийся совсем мокрым.
– Интересно, я что-нибудь выиграла? – проговорила она слабым голосом.
Майор Киркби осторожно вытянул из нё влажных пальцев картонный прямоугольник, посмотрел туда и испустил хриплый вопль.
– Вы ставили на Файрфолда?
– Ага…
– Как вам это пришло в голову?
Выигрыш ей вывезли на тележке к запасному выходу, так порекомендовал кассир.
– Я бы советовал вам, мисс, взять экипаж и быстро ехать в банк, – сказал он невозмутимо. – Пятнадцать с половиной тысяч золотых дукатов – слишком большая сумма… э-э-э… для некоторых слабых духом.
Леди Камилла молчала, сцепив зубы, всё время, которое Полина провела в банке, всю дорогу домой и во время совместного ужина, пока рядом были слуги, тоже не задала ни одного вопроса. Лишь когда обе дамы уселись перед камином с кувшинчиком глинтвейна, она наконец заговорила.
– Полина, скажите, у вас были сведения от кого-то с ипподрома?
– Нет, мы же с вами так и не дошли до дирекции, чтобы их расспросить!
– Я не о Джейн говорю, а о вашем выигрыше.
– А что? – встревожилась Полина. – Я совершила что-то незаконное? Или скомпрометировала вас?
– Нет-нет, дорогая! – леди Камилла успокаивающе похлопала её по руке. – Всё в рамках закона. Но… это очень необычно, ставить против признанного фаворита. Так поступают обычно как раз те, кто закон нарушает, то есть, покупает информацию у тренеров или конюхов. Или, хуже того, платят жокею, чтобы тот проиграл скачку. Правда, в Бритвальде такого не случалось уже лет сорок, но…
Полина вздохнула.
– Я готова поклясться, что это был просто порыв, озорство! И, честно говоря, уже сильно о нём жалею.
– Ну что вы… – леди Камилла начала говорить, но собеседница её перебила.
– Вот как я поступлю: пригласите хотя бы вашего дворецкого, вы будете свидетелями. Я дам клятву, что не прибегала ни к чему незаконному, кровную клятву. А деньги отдам… Ну, скажем, на образование способным девочкам из бедных семей. Да, вот именно! Создам фонд…