Можно было, конечно, просто развернуться и уйти к себе. Однако Алесия решила не показывать слабину. Ведь этого девчонка от нее и добивается. Спустя три часа, прогулка окончательно превратилась в молчаливое противостояние.
Лианна больше не улыбалась. Напротив, ее лицо стало сосредоточенным и хмурым. Щеки раскраснелись, на висках выступил пот.
— А здесь… — выдохнула она, переводя дух.
— Фамильная галерея. — подсказала Алесия. — Желаете прогуляться по ней в четвертый раз?
Девочка одарила ее откровенно неприязненным взглядом.
— Я бы с радостью. Но, в отличие от вас, графиня, у меня хватает и других дел. — она резко захлопнула дверь и ушла, оставив мачеху в одиночестве.
Дождавшись, пока затихнут шаги, Алес осторожно толкнула дверь. Не заперта. Хотя, в случае чего, можно было бы воспользоваться выходом напротив. Или скромным коридорчиком для слуг, который начинался где-то в середине стены.
Сложно запереть человека в месте, где каждое второе помещение — сквозное.
Алесия немного постояла, прислонившись к стене, давая ногам отдохнуть. А затем, поддавшись неясному желанию, прошла в самый конец галереи.
Портрет мужа она узнала сразу. Хотя граф Арельс и выглядел тут моложе на десять лет. Обычный темноволосый парень с твердым взглядом. И если отбросить собственные вкусы, его можно было бы назвать даже симпатичным.
Некоторые знакомые девчонки, еще из прошлой жизни, сходили с ума от подобных типажей. Взять ту же бывшую подругу… которая в итоге увела у нее жениха.
Алес до боли прикусила губу, уже привычно задавливая неприятные мысли. Рано или поздно, прошлое перестанет всплывать у нее в голове. Лучше подумать о чем-нибудь другом. Например о том, что граф уже был женат.
Интересно, что же случилось с его первой супругой?
Медленно повернувшись к противоположной стене, Алесия задержала взгляд на самой последней картине в этом ряду.
Девушка. Очень молодая. Не старше двадцати лет. Ярко-синее платье, и такого же цвета глаза. По плечам рассыпаны волны темных волос. На пухлых губах застыла холодная полуулыбка. Тонкие брови и очень выразительные черты лица.
Следовало признать, первая графиня Арельс была невероятной красавицей. Ясно теперь, почему супруг так старательно избегал второго брака. Разве кто-то мог сравниться с его первой женой?
Хотя Алесия и считала свое новое тело весьма привлекательным, увы… Девушка с портрета была просто вне конкуренции.
Но Лианна, похоже, пошла в отца. И практически не унаследовала красоты матери. Разве только совсем чуть-чуть…
Вернувшись в спальню, Алесия без сил рухнула на кровать. Ноги гудели и подкашивались. Сколько шагов она намотала за утро? двадцать тысяч, тридцать? И все по лестницам, по лестницам.
Радовало одно, подобной стойкости падчерица от нее явно не ожидала.
Больше всего девушке хотелось плюнуть на все и пролежать до самого вечера. Но живот протестующе заурчал, напоминая об обеде. Да и потраченные калории требовалось восстановить.
Со стоном, которому позавидовал бы любой призрак, Алес выползла из кровати. И направилась вниз, попутно размышляя, что она уже слишком стара для столь гиперактивных детей.
На этот раз, Лианна никак не прокомментировала опоздание мачехи. Девочка угрюмо ковырялась в тарелке, размышляя о чем-то своем. Переосмысливает поведение?
Что-то сомнительно.
Как и утром, перед Алесией оказалась чашка гречки. С большим куском мяса поверх. Соли в меру, да и мясо настолько сочное, что буквально пропитало всю кашу внизу.
Алес невольно посочувствовала падчерице — бедняжке опять не повезло. А потом добавила себе сметаны и тушеных овощей. После прогулок по лестницам, есть хотелось просто зверски.
— Приятного аппетита, — весело пожелала она.
Помрачнев еще больше, Лианна молча кивнула и больше не поднимала на мачеху глаз. Вид у девочки был какой-то потерянный. Алесия закусила губу. Пожалуй, пора сворачивать это глупое противостояние и просто поговорить.
Все же Лианна еще ребенок. Пусть избалованный и не слишком воспитанный, но ребенок. И даже ее попытки насолить — выглядят наивно и по-детски. К тому же, девочка рано потеряла мать. А ее отец… О своем супруге Алес была не лучшего мнения.
— Спасибо, что показала замок. — надо же с чего-то начать разговор. — Это было весьма увлекательно.
Увы… Слова остались без ответа.
— Послушай, раз нам все равно вместе жить, быть может стоит узнать друг друга получше?
И опять тишина.
Алесия чувствовала, что ее слова звучат как-то фальшиво, но на ум ничего толком не шло. Ну как так? Даже с Гленом было легче найти общий язык, чем с этой маленькой аристократкой.
— Можем после обеда вернуться в фамильную галерею. Расскажешь про остальные портреты. Страшные истории я тоже люблю.
Равнодушный стук ложки.
— А может ты любишь вышивать?
— Я люблю, когда ко мне не лезут с глупыми разговорами! — взвилась Лианна. — И это не ваш дом, графиня! И никогда не станет вашим! Вы не нужны ни мне, ни моему отцу!
Алес выдохнула и отложила ложку. Что ж…
— Я это прекрасно понимаю, виконтесса. И не поверите, я тоже не горела желанием выходить замуж за вашего отца. Но раз обстоятельства сложились именно так, то…
— Мне это не интересно! — девочка раздраженно отодвинула стул. — И слушать вас я не стану! Вы мне отвратительны. С вашей горькой пшеницей, и… И… — она беспомощно оглядела столовую, пытаясь подобрать слова. — И не смейте распоряжаться в моем доме! Прежде чем приказывать слугам, спрашивайте разрешение у меня!
Выдохнувшись, Лианна почти бегом выскочила за дверь. Щеки ее горели, а в душе плескалась бессильная злость. На мачеху. На ее безмятежно-веселый вид. И даже на отца, который оставил ее с этой противной женщиной, вместо того, чтобы взять с собой в Актай.
Оставшись одна, Алесия задумчиво посмотрела на кашу. Вот и поговорили… Впрочем, вспышка падчерицы особого впечатления на нее не произвела. Даже аппетит не испортила.
Сколько Алес себя помнила, чужие истерики вообще не могли выбить ее из колеи. Напротив, в такие моменты в душе всегда поселялось холодное спокойствие. Ну и немного равнодушной снисходительности что ли. Это неплохо помогало в школьных конфликтах, когда требовалось «держать лицо».
Вот пассивную агрессию девушка переносила хуже. Но острее всего ранили именно поступки, а не слова. Хотя поступки падчерицы сложно было воспринимать всерьез. Так, пакости на уровне детского сада.
А просьба — согласовывать каждый приказ для слуг? Это же просто смешно.
Нельзя сказать, что она хорошо изучила нюансы средневековой жизни. Но кажется, жена графа занимает более высокую ступеньку в сословной иерархии, чем его дочь? И уж кому-кому, а слугам это должно быть хорошо известно.
Однако прояснить наверняка можно только одним способом.
Закончив обед, Алесия распорядилась вызвать к себе экономку. До этого женщина попадалась на глаза лишь мельком, но им в любом случае требовалось поговорить.
Тария — старшая по хозяйству и над слугами, не заставила себя долго ждать. На вид ей было не меньше шестидесяти лет. Мышиного цвета волосы убраны под чепец. Серые, чуть выцветшие глаза, в окружении белесых ресниц, не имели особого выражения.
Для своей должности экономка была уже слишком стара, и будь хозяин замка чуть внимательнее, он бы давно это заметил. Впрочем, Тария и сама не хотела уходить на покой. Когда-то она родилась в этом самом замке, в семье кухарки и конюха. А дед нынешнего графа проявил к судьбе девочки неожиданный интерес, отправив ту в школу при монастыре. А потом отдав в обучение к старой экономке.
В свое время, по этому поводу ходило немало толков среди слуг. Но эти сплетни давным-давно забылись, а Алесия и подавно не могла о них знать. Она просто видела перед собой женщину. Немолодую. Не слишком симпатичную. Но ведь слуг ценят не за внешность, а за тот невидимый груз, который они несут на своих плечах.
— Вы хотели меня видеть, ваше сиятельство? — Тария чуть склонила голову, кланяться по всем правилам ей мешала больная спина.
— Мне нужно с тобой поговорить. — Алес кивнула на одно из кресел, — Присаживайся.
Но женщина не шелохнулась.
— Слуги не сидят в присутствии господ, ваше сиятельство. Так издавна заведено, и не мне нарушать сложившийся порядок.
— Ну хорошо. Как знаешь. — «тыкать» старой экономке было не слишком вежливо, но обращение на «вы» к нижестоящему тут никто не поймет. — И раз уж речь зашла о правилах и порядке, ты наверняка знаешь их лучше, чем кто-либо в замке?
— Так и есть. — спокойно подтвердила экономка. — Ведь я начала свою службу еще до рождения молодого графа.
— Тогда скажи, когда граф находится в отъезде, кому должны подчиняться слуги?
Алесия заметила, что женщина слегка замялась, прежде чем дать ответ.
— Его жене… ваше сиятельство. — едва разжав губы, наконец произнесла она.
— Спасибо. Это все, что я хотела узнать.
Однако Тария уходить не спешила. Переступив с ноги на ногу, она заговорила вновь.
— … подчиняются жене, если не было других распоряжений его сиятельства. Простите, госпожа, но слово графа для нас превыше всего.
Алес не шелохнулась.
— И что же сказал мой дражайший супруг?
— Его сиятельство пожелали, чтобы Лианна Арельс и дальше училась управлять замком. Хоть она не может никого нанимать или увольнять, но в любом вопросе, ее слово остается решающим для слуг… Разумеется, это только до возвращения графа.
— И я действительно должна согласовывать с ней каждый свой приказ?
Экономка опустила глаза.
— Вы же новый человек, ваше сиятельство. Еще не все знаете, а ведение замка — тяжкий труд. Леди Лианна то уже привыкла, почитай с десяти лет учится делам. Очень разумная девочка. А вам и забот поменьше…
«И забот поменьше… И власти никакой…». Отпустив экономку, Алесия задумалась. Супруг и здесь подложил ей свинью. Нет, ну прямо редкостных качеств человек. С одной стороны — его забота о дочери похвальна. Мало ли, каким человеком окажется жена.