Сборы много времени не заняли. Алесия отдавала себе отчет, что вернуться еще придется. Хотя бы один раз. Так какой смысл тащить с собой ворох вещей? Достаточно взять самое необходимое, что пригодится в дороге.
Да и из поместья в замок было перевезено далеко не все. Поэтому графиня Арельс отбывала практически налегке. Все нужное у нее дома. А дом, разумеется, не здесь.
Лианна не скрывала своего торжества.
— Неужели вы нас покидаете? — голос девочки звучал сладко, словно медовое вино. — Какая жалость!
— Я еще вернусь. — пообещала Алесия и отметила, как с лица падчерицы сползла улыбка.
— Можете не торопиться, графиня.
На этом обмен «любезностями» можно было бы закончить, но девочка решила внести финальный штрих.
— И вот еще что. Фамильная карета слишком хороша для деревни. Так что вам придется воспользоваться обычной — дорожной.
Алес только пожала плечами. Собственно, она и сама собиралась так сделать. Фамильная карета была, конечно, стильной. Черный цвет, золотые буквы и завитки. А еще, она буквально кричала — едет важная шишка. Наверняка при деньгах. Идеально, если нужно пустить пыль в глаза. Но когда путешествует одинокая женщина со служанкой, стоит выбирать что-то поскромнее. Мало ли какие отчаянные головы попадутся на пути.
Зато дорожная карета ничем не выделялась среди множества других карет. Красно-коричневая, легкая, можно сказать — типовая. По одному виду никогда не поймешь, аристократ в ней едет, или какой-нибудь горожанин среднего достатка.
— Вы словно угадываете мои мысли, виконтесса. — девушка вернула падчерице улыбку. — К тому же, в фамильной карете еще и сидения ужасно неудобные. Так что благодарю за заботу.
Лианна до боли закусила губу. Мачеха и здесь вывернула все на свой лад, что безумно раздражало.
Утешало девочку только одно. Замок остается за ней. Пусть графиня Арельс убирается на все четыре стороны. А если вернется… — юная виконтесса сверкнула глазами, — Тогда придется придумать нечто такое, чтобы мачеха уехала снова. И уже навсегда.
Больше невоспитанных детей изматывает только долгая дорога. Когда много часов подряд смотришь на однообразные пейзажи, то невольно накатывает тоска. Главное, в такие моменты не вспоминать о своей любимой машине, оставшейся в недосягаемом будущем.
Да и о какой мобильности передвижения может идти речь в мире, где расстояние измеряется в днях?
Алесия немного повозилась, устраиваясь поудобнее. Агнета тут же встрепенулась и открыла глаза.
— Поправить подушку, госпожа?
Девушка отрицательно мотнула головой.
— Не нужно. Спи.
Второй день пути подходил к концу. Небо все больше окрашивалось в алый цвет. Солнце опускалось ниже. Тени проплывавших мимо деревьев становились длиннее. А Алес почти физически ощущала скуку.
Казалось бы, ее супруг такой важный «птиц». Неужели он не мог перенести свою резиденцию куда-нибудь поближе к столице? Разве ему самому не жаль столько времени убивать впустую? Пока доедешь до нужной точки, с ума сойдешь.
В родном мире было проще. Если не за рулем, то всегда можно уткнуться в телефон, где к твоим услугам кино, музыка, книги… Девушка вздохнула. Положим, книги есть и здесь. Но попробуй-ка почитай, когда то подбрасывает, то трясет.
Закатать бы все эти дорожные колеи в асфальт. Что там в его состав входит? Щебень, песок — этого добра по королевству хватает. Но нужна еще связующая часть. Кажется… битум?
Алесия старательно напрягла память, однако состав битума на ум не шел. Единственная смутная ассоциация была с нефтью. Но что и как… Увы, скудные познания на этом заканчивались.
Да и после «награды» за голубь-граф, нести в этот мир светлые идеи прогресса не слишком-то хотелось. Мало ли, как король наградил бы за асфальт? Ей бы принудительное замужество переварить. А вот мужа переваривать не хотелось. Неприятный и несъедобный тип.
Так что лучше сосредоточиться на мелких и бытовых вещах. Таких, которые никого в высших кругах не заинтересуют. Но повысят уровень жизни. В первую очередь лично ее, и близких ей людей.
И для начала, вспомнить из прежнего мира что-то такое, что может развлечь в пути.
Алес вновь погрузилась в недра памяти. Первое, что приходило на ум — кроссворд. Компактно, увлекательно и… совершенно не подходит. Во-первых, пергамент и бумага тут в цене. Во-вторых, чернила выльются на первой же кочке. Надо думать еще.
Нужно что-то многоразовое и несложное в изготовлении.
Шашки, шахматы?
Уже теплее, но если рассыпятся по карете — замучаешься собирать. Хотя эту проблему можно решить с помощью магнитов.
А если человек едет один?
Алесия положила на колени подушку и погладила пальцами сухую жесткую ткань. Почти такой же жесткой была клетчатая сумка, когда они с мамой уезжали в город. Вспомнилась маленькая автостанция, и шумный городской вокзал. Запах пирожков. Витрины с журналами, тетрисами, кубиками и…
Точно! Как она могла забыть?
Была в витрине еще одна скромная игрушка, которую мама купила ей на последнюю мелочь. И здесь эту штуку вполне можно воплотить. Придется, правда, немного адаптировать под местные реалии. Заменить пластик на дерево и чуть довести до ума.
Зато ничего не рассыпется в дороге. Да и играть может не только ребенок, но и взрослый.
Вот уж действительно, все гениальное — просто. Девушку охватил легкий душевный подъем. Жаль, что нельзя обратиться к плотнику прямо сейчас.
Хотя нет. Плотник, конечно, человек хороший, но руки у него явно не из анатомически предназначенного для рук места. Лучше попросить Рглора, он…
Додумать Алесия не успела. Карету вдруг повело, а затем с силой стукнуло в бок. Их с Агнетой буквально скинуло на пол. Причем так неудачно, что служанка умудрилась разбить губу.
— Госпожа, о-ох, вы целы, госпожа? — заволновалась девица, совершенно не замечая капель крови на своем лице.
Алес медленно подняла голову. Ныло колено. Но, кажется, просто ушиб.
— Все хорошо. — она протянула Агнете платок и прислушалась.
Снаружи гудели голоса.
— … у тебя, приятель, совсем что ли глаз нет? Разве не знаешь, что должен был дать мне дорогу! Если бы я на своей карете колеса свернул, ты вовек бы не рассчитался! Несколько царапин, так и быть прощу…
— Воля ваша, господин, но это вы мчались, как оглашенный. — бубнил кучер. — Да еще и не по своей стороне.
— Тут любая сторона моя. Разве сам не видишь по карете?
— Вижу. Но и то скажу, что мои господа никогда знаками не кичатся и всегда ездят по правилам. Меня бы на конюшне запороли, если бы я хоть даже телегу задел.
Молодой голос хохотнул.
— Твои господа — обоз да кобыла? Или жена так крепко за горло держит? Ладно, приятель, на первый раз прощу. Но на будущее знай, высокородным господам принято уступать…
Дальше подслушивать Алесия не стала. Высокородным господам принято уступать? Дорожно-транспортные отношения, вечные для любой эпохи. Ну ничего. Сейчас кое у кого произойдет переосмысление ценностей. Против подобных дорожных хамов она «отрастила зубки» еще в те времена, когда ездила с большим восклицательным знаком на заднем стекле.
— Вы куда, госпожа? — испуганно пискнула служанка, когда Алес решительно толкнула дверцу кареты.
Девушка многообещающе усмехнулась.
— Скоро поймешь.
Выбравшись наружу, Алесия за доли секунды оценила обстановку. Мда… Так оно и выглядит, средневековое ДТП.
Две кареты. Одна побогаче, с большими колесами, обшита синим бархатом и отделана серебром. Вторая — ее. И у той, и у другой царапины на боках. Причем у скромной графской кареты еще и вмятина. А вот это уже свинство.
Девушка сделала глубокий вдох, напитываясь праведным гневом. И бросилась в атаку. Фигурально. Потому что стоять она осталась, где стояла, скрестив руки на груди. Зато ее ледяной голос с такой силой пронзил летний вечер, что и кучер, и незнакомый молодчик так и подлетели на месте.
— Если вы знаете, что высокородным господам надо уступать, то почему не пропустили мою карету? Более того, еще и испортили ее. А она нравилась мне гораздо больше прочих!
Молодой человек повернулся, и Алесии на какой-то миг показалось, будто земля ушла из-под ног. Она уже видела эти голубые глаза. И светлые волосы. И даже легкую улыбку на красиво очерченных губах.
По телу пробежала волна мурашек. Парень был очень похож на Данечку. Но, конечно же, это был не он.
— Простите, госпожа? — молодой человек тоже внимательно изучал ее. И его интерес Алес ощущала буквально кожей.
— Бог простит. — к счастью, острый язык мог действовать отдельно от мозга. И этой краткой секунды хватило, чтобы прийти в себя. — А еще я хочу знать, по какому праву вы отчитываете моего кучера?
— Я…
— Это вы нанимали его на работу? Или обеспечиваете ему жалование?
— Нет, госпожа. — парень обезоруживающе улыбнулся. — Простите, мы с вами знакомы?
Алесия прищурилась. В глубине души ей хотелось быть милой. Только вот обстоятельства не располагали.
— Косвенно, виконт Сомертон. Вы были во дворце в день нашей свадьбы с графом Арельсом. Правда поздравлений от вас мы так и не дождались. Но это мелочи. Зато сегодня вы мало того, что испортили мою любимую карету, так еще и отчитали кучера, хоть и не имели на это никакого права.
Виконт моргнул. До этого момента он слушал словно завороженный, но сейчас требовалось отвечать.
— Простите, графиня. Я ведь не знал. — он взмахнул длинными ресницами. — Мне просто хотелось испытать новую карету. Дорога обычно пустынна в этот час. Да и как можете видеть, я даже без кучера. Видимо слишком сильно разогнал лошадей…
Алес покусала губу. Если бы молодой человек взбрыкнул, его можно было бы стегнуть острым словом. Но рычать в ответ на покаянную речь? Это было не в ее характере.
— Предлагаете на первый раз вас простить?
Виконт Сомертон снова улыбнулся, и от его улыбки внутри разлилось приятное тепло. Словно от горячего вина с пряностями.