В марте 1923 г. Конради был завербован агентом врангелевской контрразведки штабс-капитаном Аркадием Полуниным. Полунин до 1914 г. служил в петербургской полиции, а в 1918–1920 гг. — в контрразведке Деникина, а затем Врангеля. Полунин передал Конради деньги, 6,35‑мм браунинг и дорогой костюм.
Швейцарский суд, «самый гуманный суд в мире», оправдал Полунина и Конради. Причем у суда не было никаких оснований обвинять убитого и раненых в каких-то «преступлениях большевиков», как-то: расстрелы заложников, работе в ЧК и т. д.
После 1991 г. террористы Конради и Полунин признаны героями, боровшимися с большевизмом.
По условиям Лозаннского договора Турция была обязана демилитаризовать 20‑километровую полосу по обоим берегам Босфора и Дарданелл, дабы английский и французский флоты могли беспрепятственно подойти к Стамбулу, а затем войти в Черное море. Естественно, это не понравилось Москве. И далее начинается новая детективная история.
В архивных документах 1922 г. я обнаружил предложение красных военморов установить четыре броненосца («Потемкин», «Иоанн Злотоуст», «Евстафий» и «Три Святителя») в качестве плавбатарей береговой обороны в Одессе, Севастополе, Новороссийске и Батуме. На этих броненосцах в 1919 г. англичане взорвали машины, восстановлению корабли не подлежали.
Использование броненосцев в качестве плавбатарей усилило бы береговую оборону портов как минимум втрое. Однако председатель Реввоенсовета Л.Д. Троцкий категорически отказал. Поначалу я списал это на техническую некомпетентность Льва Давыдовича. Но недавно обнаружил документ, согласно которому 31 мая 1927 г. Турция и СССР заключили договор о поставках артиллерии для обороны Дарданелл.
В числе прочего СССР обязался поставить четыре 305‑мм пушки в двух башенных установках, 12 запасных пушек и 5 тысяч снарядов к ним. Кроме того, шестнадцать 120‑мм пушек и к ним 8 тысяч снарядов. Как уже говорилось, по Лозаннскому договору турки должны были разоружить береговые батареи в Проливах. Советские орудия могли сделать Дарданеллы неприступными. Увы, я не знаю, были ли они доставлены. Вся информация по-прежнему секретна.
Глава 9Итоги первой интервенции
Как видим, в Гражданской войне участвовали самые различные группы населения — крестьяне, рабочие, представители имущих классов, казаки, сепаратисты всех мастей и т. д. Однако, как уже было сказано, без интервенции Гражданская война продолжилась бы не более 3–6 месяцев.
Из политических конъюнктурных соображений Кремль объявил датой окончания Гражданской войны эвакуацию врангелевского воинства в ноябре 1920 г. По сему поводу в Севастополе 22 апреля 2021 г. был открыт помпезный памятник «Примирение в Гражданской войне». На пьедестале понурый безоружный, весьма похожий на пленного красный командир и рядом — белый поручик с винтовкой, вроде бы конвоир.
Время открытия памятника было засекречено. Во время торжественной церемонии памятник оцепили войска и полиция. Попытки прорыва возмущенных граждан были пресечены силой.
Нет нужды писать о миллионах рублей, убуханных на памятник, и возмущении большинства населения Севастополя.
Главное другое. Точка в Гражданской войне была поставлена в 1922 г. почти одновременно на Дальнем Востоке и в Турции.
Врангель по прибытии в Константинополь заявил о планах высадки десантов в районе Одессы и в Крыму в апреле — мае 1921 г. Огромный флот и 100 тысяч солдат Антанты могли поддержать Врангеля, и Гражданская война затянулась бы на несколько месяцев, а то и лет.
Но советские политики, военные и разведчики, помогая Мустафе Кемалю (будущему Ататюрку), нанесли Антанте и Врангелю страшнейший удар.
Армии и флоты Антанты вместе с воинством Врангеля были выброшены из Проливной зоны, и Советская Россия на 20 лет получила безопасную границу в Причерноморье.
Глава 10Радиоэлектронная интервенция 1918–1922 гг
Советские историки практически не обращали внимания на роль интервентов в организации связи между белыми армиями и внутри их.
В конце 1918 г. в бухте Мелководная на острове Русском американцы начали строить секретный объект «Радиостанция незатухающих колебаний». Американские инженеры утверждали, что она может связать Владивосток с любой точкой планеты.
Под сверхдальние радиостанции было выделено свыше 100 гектаров. Для начала построили специальную пристань, а затем узкоколейную железную дорогу длиной 400 м от пристани до главного здания радиостанции.
На антенном поле установили 11 деревянных мачт высотой 30 м на бетонных основаниях. Мощность станции составляла 200 киловатт.
Станция была введена в строй в начале 1919 г. и совместно эксплуатировалась американцами и белогвардейцами до ноября 1922 г., когда американцам пришлось передать объект советской стороне.
Эта радиостанция, как и ряд других, доставленных в Россию из США, Англии и Франции, сыграла важную роль в Гражданской войне.
В 1918–1920 гг. интервенты высадились в Архангельске, портах Финляндии и Прибалтики, Севастополе, Новороссийске, Баку, Красноводске и Владивостоке и заняли маленькие и большие анклавы, где формировались армии белых и националистов.
Однако все эти анклавы отстояли друг от друга на сотни и тысячи километров. Так, из Севастополя плыть до Владивостока было как минимум две недели, а от Архангельска — и того больше. Тут интервентов и белогвардейцев могли выручить только станции сверхдальней связи.
А что, в Российской империи не было надежной радиосвязи? Была, но она создавалась централизованно, и прямой связи между окраинами империи не предусматривалось.
Так, например, в 1910 г. в Николаевске-на-Амуре была установлена радиостанция «Сименс-Гальке» мощностью 5 квт, работавшая на волне в 2000 м. К 1917 г. она обеспечивала связь с Петропавловском на Камчатке, Охотском, Чукоткой и рядом других отдаленных населенных пунктов. А далее все радиограммы, полученные Николаевской станцией, шли в центр страны по кабельному телеграфу. Подобные системы имелись и в других отдаленных районах империи.
А были ли сверхдальние радиостанции в России к 1917 году? Да, были. Но они все находились в центральных районах — в Петергофе, Твери, на Ходынском поле в Москве и т. д. Все они оказались в 1918 г. в руках красных.
Посему англичане построили целую сеть сверхдальних радиостанций. В Чите, Хабаровске и Екатеринбурге англичанами были установлены радиостанции мощностью до 35 квт, которые использовались как для передачи информации, так и для перехвата открытых и шифрованных сообщений. Связь с Деникиным поддерживалась по линии связи Омск — Таганрог. Радиотелеграф на юге России был установлен также в Гурьеве, Новороссийске, Николаеве, Севастополе.
Большую мощность имела построенная французами радиостанция Колчака, расположенная в его столице — Омске. С помощью этой радиостанции адмирал имел постоянную связь с Архангельском, где располагалась штаб-квартира правительства Северной области, главой которого с мая 1919 г. стал генерал Е.К. Миллер, а также с Севастополем — для связи с армиями, действовавшими на юге России. Поддерживалась регулярная связь с Парижем, Стокгольмом, Гельсингфорсом, Афинами, Лондоном, Токио.
Созданное Юденичем 11 августа 1919 г. в Ревеле «Северо-западное правительство» для передачи информации также использовало мощные радиостанции (35 квт), установленные союзниками в Ямбурге и Ревеле. Они работали до декабря 1919 г.
В Екатеринодаре на средства английского правительства были смонтированы две радиостанции, одна из которых связала деникинскую «столицу» с Лондоном, Парижем, Екатеринодаром и Омском. Другая предназначалась для связи с Константинополем, как для связи с союзниками, так и с радиостанцией русского посольства на берегах Босфора.
Одной из тайн Гражданской войны являются разведывательные действия посольств бывшей Российской империи в пользу Колчака и Деникина. Многие русские посольства были оснащены мощными радиопередатчиками, с помощью которых они напрямую передавали информацию белым генералам. Вот, к примеру, шифротелеграмма Колчака русскому посланнику в Греции от 5 апреля 1919 г.: «Прошу передать Наратову: давно не имеем от Вас сведений о положении дел на юге России. Последние сведения относятся к середине февраля». Видимо, в телеграмме ошибка и речь идет о А.А. Нератове.
Погода и магнитные бури часто приводили к помехам в дальней радиосвязи. Этим пользовались красные.
Долгое время белогвардейцы не знали о захвате красными форта Александровский на Каспии и продолжали передавать через промежуточную радиостанцию радиограммы, поступавшие из деникинских штабов, из Баку, Красноводска, для передачи Колчаку в Гурьев. Радист с эсминца «Карл Либкхнехт» Н. Чемруков, отправленный обслуживать радиостанцию форта, принял 5 мая 1919 г. зашифрованную радиограмму.
Чемруков не растерялся и просил повторить. Пришла новая шифровка. Опять запрос повтора. В итоге уставший белый радиотелеграфист выдал все открытым текстом. По результату радиоперехвата эсминец «Карл Либкхнет» захватил шедшее из Петровска в Гурьев посыльное судно «Лейла» с военной миссией Деникина во главе с генералом А. Гришиным-Алмазовым. В составе миссии было несколько британских и французских офицеров.
Помимо основной задачи станции дальней связи белых и интервентов постоянно вели перехват советских радиограмм. Еще до войны в России была создана группа криптологов во главе с надворным советником МИДа Э. Фетерлейном. Это он с группой морских офицеров расшифровал систему германских военно-морских кодов, используя шифровальные книги с потопленного в 1915 г. крейсера «Магдебург». Из 25 офицеров его группы лишь двое поступили в Красную армию, а остальные пошли к белым и интервентам.
В конце 1918 г. в Англии был создан специальный центр по расшифровке советских радиограмм, руководителем которого стал Феттерлейн. Поначалу Феттерлейн руководил там русским отделом.
В 1919 г. «Комната 40» была объединена с военной разведкой, и ее официально назвали Правительственной школой кодов и шифров GCCS.