леньких ног.
— Наконец-то! — воскликнул Арагорн. Он внимательно изучил следы. — Это было около двух дней назад. И, похоже, от ручья они углубились в лес.
— Как мы будем искать их? — спросил Гимли. — Еще немного, и самое большее, что мы сможем для них сделать, — это умереть от голода.
— Если ничего другого не останется, — ответил Арагорн, — сделаем это. Пошли дальше.
Друзья долго блуждали по лесу, пока не наткнулись на грубо высеченное подножье лестницы, поднимавшейся на холм. Леголас предложил осмотреться с вершины.
— Я почти убежден, что хоббиты здесь были. — Арагорн шел медленно, тщательно исследуя ступени. — А вот чьи еще здесь следы — не пойму, хоть убей.
Они поднялись наверх и огляделись. Поверх древесных вершин открывался вид на ту же степь, по которой они недавно бежали.
— Мы сделали круг, — спокойно проговорил Леголас. — Нам бы выйти на берег на второй или третий день плавания, а не плыть до самого Порт Галена, тогда бы мы давно были здесь.
— Но мы сюда и не собирались, — возразил Гимли.
— Не собирались, но попали, и теперь понятно — почему. Это ловушка, — ответил Леголас и показал на что-то рукой. — Посмотрите вон туда…
Сначала они ничего не увидели, но вдруг Гимли приглушенно вскрикнул:
— Вижу! Я же говорил, Арагорн! Это тот же старик. Он в сером, поэтому я сразу не заметил.
Теперь и Арагорн видел старика в сером плаще и широкополой шляпе, неторопливо пробиравшегося по лесу, опираясь на посох. На вершину холма путник не смотрел. Появление человека обрадовало бы их в любое другое время, но сейчас все трое застыли в напряженном ожидании, каждый чувствовал приближение могучей силы, может быть, опасной…
Широко раскрытые глаза гнома неотрывно следили за приближавшейся фигурой. Вдруг он крикнул:
— Это Саруман! Стреляй, Леголас, не давай ему заговорить, он зачарует нас! Стреляй же!
Леголас неохотно поднял лук, медленно достал стрелу, но так и не вложил ее. Что-то мешало. Арагорн не двигался.
— Что же ты медлишь? — прошептал Гимли.
— Леголас прав, — сказал Арагорн, — кто бы это ни был, нельзя стрелять без повода, просто от страха. Подождем!
Тем временем старик добрался до подножия каменных ступеней и глянул вверх. Арагорн уловил блеск в глазах, но тень от полей шляпы скрывала лицо. Виднелись только кончик носа и край бороды.
— Добрая встреча, друзья мои, — услышали они. — Мне нужно поговорить с вами. Вы спуститесь или мне подняться? — и, не дожидаясь ответа, старик стал подниматься по ступеням.
— Да стреляй же, Леголас! — отчаянно крикнул Гимли.
— Разве я не сказал, что хочу говорить с вами? Опусти лук, доблестный эльф, — прозвучал властный голос. Рука Леголаса, державшая оружие, безвольно опустилась. — И ты, отважный гном, оставь топор. Он не понадобится.
Гимли стоял как статуя, не в силах шелохнуться, и смотрел, как легко перешагивал ступени загадочный старец. На миг ему показалось, что между складками плаща мелькнуло что-то ослепительно белое, но только на миг.
— Добрая встреча, — повторил старик. Теперь он стоял, опираясь на посох, в нескольких шагах перед ними, и глаза его из-под широких полей шляпы цепко всматривались в их лица — Как это вас занесло сюда? Эльф, гном и человек, да еще в эльфийских плащах. В здешнем лесу такое не часто увидишь. За этим наверняка скрывается история, которую стоит послушать.
— Вы, похоже, хорошо знаете Лес Фангорна, — заметил Следопыт.
— Чтобы узнать его, одной жизни мало, — ответил старик. — Я бывал здесь.
— Может, вы все-таки назовете себя и скажете нам то, что собирались? — попросил Арагорн. — Скоро полдень, а нам надо спешить. У нас срочное дело.
— Я ведь уже сказал вам, что хотел: услышать, кто вы и куда так спешите. Что же до моего имени… — тут пришелец негромко рассмеялся. Арагорн вздрогнул от неожиданности. Он мог бы поклясться, что слышал этот смех раньше. — Имя… — продолжал меж тем старик. — Вам приходилось слышать его и раньше, могли бы и вспомнить. А пока поведайте мне наконец, что привело вас сюда.
Видя, что они молчат, он заговорил снова.
— Похоже, вы сомневаетесь, стоит ли рассказывать каждому встречному-поперечному о поисках двух молодых хоббитов. Хоббитов, — повторил он, — я сказал именно так. Нечего делать вид, будто вы не слыхивали о такой диковинке. Они были здесь позавчера. У них тут произошла одна неожиданная встреча. Ну как? Наверное, хотите знать, где они сейчас? Пожалуй, я и об этом вам расскажу. Только что же мы стоим? Я вижу, вы уже не так спешите. Сядем, а то неудобно стоя разговаривать, — с этими словами он повернулся и сделал шаг к большим камням чуть в стороне. С троих друзей словно спало заклятие. Леголас схватился за лук, Арагорн выхватил меч, а Гимли — топор.
Не обращая на это никакого внимания, старик уселся на большой валун. Плащ слегка распахнулся, из-под него снова плеснулся белый цвет.
— Саруман! — вскричал Гимли, кидаясь к нему с занесенным топором. — Говори, где наши друзья? Что ты с ними сделал? Говори, не то я продырявлю твою шляпу так, что даже колдун ее не починит!
Старик легко увернулся, вскочил на ноги и одним махом оказался на огромном камне. Он вдруг оказался очень высоким. Серый плащ распахнулся, под ним словно полыхнул белый огонь. Старик поднял посох, и топор, вырвавшись из рук Гимли, со звоном ударился о камни. Андрил в руке Арагорна запылал, как пламя. Стрела Леголаса со звоном рванулась прямо в небо и исчезла в яркой вспышке.
— Митрандир! — ликующе завопил эльф, бросая лук. — Митрандир!
— И в третий раз скажу я, добрая встреча, Леголас, — ответил эльфу глубокий голос. Шляпа старика исчезла, снежно-белые кудри рассыпались по плечам. Плащ лежал у ног, одежда сверкала ослепительным серебром. Из-под мохнатых бровей на онемевших спутников смотрели такие знакомые, пронзительные и мудрые глаза с лукавинкой.
— Гэндальф… — несмело произнес Арагорн. — Гэндальф! Ты вернулся! Как раз тогда, когда мы начали терять последнюю надежду. Гэндальф… — Следопыт задохнулся от волнения. — Я не верил глазам, но это ты!
Гимли молча опустился на колени и обнял ноги старика.
— Гэндальф, — медленно повторил старик, словно вызывая из памяти давно забытое имя. — Да, меня звали так. Я был Гэндальф. — Он снова завернулся в серый плащ — сияние померкло, словно солнце зашло за тучу. — Что ж, зовите меня по-прежнему, — знакомым голосом сказал маг. — Встань, Гимли, ты ни в чем не виноват. Нет такого оружия, что причинило бы мне вред. Мы снова вместе, друзья! Впереди шторм, но сейчас отлив, надо радоваться. — Он положил руку на голову гнома, и Гимли счастливо рассмеялся.
— Гэндальф! — воскликнул он. — Но ты весь в белом теперь…
— Да, я стал белым, — просто ответил маг. — Таким должен был стать Саруман. Я прошел сквозь мрак, огонь и воды, многое забыл, многому научился заново. Мне ведомо дальнее, а вот ближнее иногда ускользает. Расскажите же, что было с вами.
— С чего начнем? — уточнил Арагорн. — Если с нашего расставания, то, боюсь, рассказ слишком затянется. Может, ты сначала расскажешь нам о хоббитах? Ты видел их?
— Нет, не видел, — покачал головой Гэндальф. — Над ущельями Эмин Майл висел мрак, так что о похищении я узнал от Повелителя Ветров.
— Точно! — вспомнил Леголас. — Я видел орла над Эмин Майл, как раз три дня назад.
— По моей просьбе он наблюдал за Рекой. Какие-то известия я получал от него, кое-что наблюдал сам. С нездешних высот я видел, что Враг едва не обнаружил Кольцо. Я померился силами с Темной Крепостью и отогнал Тень. Эта схватка оставила меня без сил, я долго восстанавливал их.
— Так ты знаешь, что с Фродо! — обрадовался Гимли.
— Совсем немного. Одной опасности он избежал, но сколько их еще впереди! Он решил идти в Мордор один и ушел. Вот, пожалуй, и все.
— С ним пошел Сэм, — уточнил Леголас, и это известие очень обрадовало Гэндальфа.
Они долго беседовали на вершине холма. Пока Арагорн рассказывал о том, что было с отрядом после Мории, Гэндальф внимательно слушал, прикрыв глаза и сложив руки на коленях, но ни разу не прервал рассказчика ни вопросом, ни замечанием. Только когда речь зашла о смерти Боромира, маг вздохнул.
— Кое о чем ты предпочел умолчать, друг мой, — тихо обратился он к Арагорну. — Бедный Боромир! Как трудно тебе было выдержать испытание: тебе, воину и вождю! Галадриэль говорила мне, что Боромир в опасности. Только благодаря младшим хоббитам он избежал ее. Погодите, наши хоббиты еще себя покажут! Их доставили к Фангорну, и они оказались теми камешками, с которых начинается горная лавина. Я и отсюда слышу, как гудит растревоженная земля. Лучше бы Саруману поостеречься!
— Ты все так же говоришь загадками, милый друг, — улыбнулся Арагорн.
— Загадками? — Гэндальф недоуменно посмотрел на него. — Я говорил сам с собой. Давняя привычка. Молодым так много нужно объяснять! — он засмеялся. — Так что ты хочешь узнать?
Он помедлил, собираясь с мыслями, и начал долгий рассказ.
— Вот как видится мне происходящее. Враг, конечно, давно знает о нашем отряде, о том, сколько нас и кто мы, знает и о том, что Кольцо у хоббита. А вот намерений наших пока не понимает. Сам он отправился бы в Минас Тирит, поэтому и нас ищет на путях туда. Он не знает, кто из сильных мира сего завладеет Кольцом и захочет занять его место. Ему и в кошмаре не приснится, что мы рискнем уничтожить Кольцо. В этой слепоте — наша удача и наша надежда. Враг ждет войны и поспешит развязать ее первым. Он давно усвоил, что тому, кто наносит первый удар, второй может и не понадобиться — хватило бы мощи. Он боится опоздать, поэтому начал передвижение войск раньше, чем намеревался. Премудрый глупец! Стоило ему бросить все силы на охрану Мордора, а волю — на поиски Кольца, и надеяться нам было бы не на что. А теперь его Око все чаще обращается к Минас Тириту. Совсем скоро он обрушит на город всю свою мощь. А пока его планы рушатся. До сих пор он не получил ни Кольца, ни заложников-хоббитов, и все благодаря Саруману.