— Я поеду с вами, — ответил Арагорн.
Испросив позволения, Арагорн вернулся на крепостную стену и обошел ее по кругу, подбадривая людей и помогая там, где ее штурмовали особенно рьяно. С ним шел Леголас. Внизу то и дело взметывалось пламя, сотрясая камни крепости. Забрасывались веревки с крюками, приставлялись лестницы. Вновь и вновь орки поднимались на гребень внешней стены, и снова и снова обороняющиеся сбрасывали их вниз.
Наконец Арагорн, не обращая внимания на вражеские стрелы, остановился над большими воротами. Поглядев вперед, он увидел, что восточный край неба бледнеет. Тогда в знак перемирия он поднял руку ладонью вперед.
Орки завопили и заулюлюкали. — Спускайся! Слезай! — кричали они. — Если хочешь говорить с нами, спускайся! Приведи с собой своего короля! Мы боевые урук-хай. Мы вытащим его из норы, если он не выйдет сам. Приведи своего короля! Что он прячется!
— Король не выходит или выходит по своей воле! — крикнул Арагорн.
— Тогда что здесь делаешь ты? — ответили ему. — Зачем вылез? Хочешь увидеть, велика ли наша армия? Мы боевые урук-хай!
— Я выглянул, чтобы увидеть рассвет, — сказал Арагорн.
— Что тебе рассвет? — насмешливо закричали они. — Мы урук-хай. Мы не прекращаем битву ни днем, ни ночью, ни в хорошую погоду, ни в бурю. Мы будем убивать при солнце и при луне. Что тебе рассвет?
— Никто не знает, что принесет новый день, — крикнул Арагорн. — Уходите, пока он не обернулся для вас бедой.
— Слезай, или мы снимем тебя со стены стрелой, — кривлялись орки. — Никаких переговоров! Тебе нечего сказать!
— Мне есть что сказать, — возразил Арагорн. — Никакому врагу еще не удавалось взять Хорнбург. Уходите, или никому из вас не будет пощады. Никто не уцелеет, чтобы рассказать об этом вашему хозяину. Вы не сознаете опасности.
Так властно, уверенно и царственно говорил Арагорн, стоя в одиночестве на разрушенных воротах перед вражеским войском, что многие дикари замолчали и оглянулись на долину, а некоторые с сомнением посмотрели на небо. Но орки громко засмеялись, и в воздух взвилась туча стрел. Арагорн спрыгнул в укрытие.
Раздался грохот, блеснул огонь, и арка над воротами, на которой скиталец стоял мгновение назад, рухнула в облаке дыма и пыли. Заграждение за воротами разметал громовой удар. Арагорн бросился в башню короля.
Но едва арка обрушилась и орки завопили, готовясь к атаке, позади послышался гул, похожий на шум далекого ветра. Постепенно он превратился в многоголосый хор, выкрикивающий странные вести. Светало. Услыхав испуганный ропот, орки на Скале заколебались и оглянулись. И тут на башне неожиданно и страшно заревел рог Хельма.
Все слышавшие его задрожали. Многие орки ничком бросились на землю, зажимая уши. Из Пропасти долетело эхо – отголосок за отголоском, словно на каждом утесе стоял могучий глашатай. Люди на стене вскинули головы, удивленно прислушиваясь: эхо не затихало. Вновь и вновь звучали рога среди холмов, все ближе и громче перекликались они, трубя яростно и свободно.
— Хельм! Хельм! — закричали всадники. — Это Хельм восстал и пришел на битву. Хельм за короля Теодена!
Под эти крики появился король. Конь его был белым, как снег, золотым – щит и длинным копье. По правую руку от него ехал Арагорн, потомок Элендиля, позади – воины из дома Эорла Юного. Небо озарил свет. Ночь отступила. — Вперед, эорлинги! — С громовым криком они ударили по врагу. Ревущей лавиной прокатились вниз от ворот, по дороге, и пронеслись по войску Исенгарда, как ветер по траве. Из глубины Пропасти послышались яростные крики людей, появившихся из пещер: они гнали врага прочь. Все, кто был на Скале, ринулись вперед. А в холмах незатихающим эхом гулял голос рога.
Король и его спутники мчались вперед. И вожаки, и храбрецы бежали перед атакующими или падали замертво. Ни орки, ни люди не пытались противостоять роханцам. В спины исенгардцам целили мечи и копья Всадников, лица были обращены к долине. Бегущие кричали и вопили, потому что с рассветом увидели нечто удивительное и страшное.
Так король Теоден со своими спутниками выехал из ворот Хельма и пробился к огромному Рву. Там отряд остановился. Было уже совсем светло. Солнце пылало над восточными холмами и сверкало на копьях воинов. Но всадники молча и неподвижно сидели в седлах и смотрели вниз, на лощину Дипингкум.
Местность изменилась. Там, где раньше лежал зеленый дол, чьи склоны переходили в холмы, взбирающиеся к горам, теперь высился лес. Огромные деревья молча стояли бесконечными рядами, тесно сплетя ветви нагих древних крон; их корявые корни тонули в высокой зеленой траве. Тьма царила меж ними. Между выходом из ущелья и кромкой этого безымянного леса лежало всего лишь с четверть мили открытого пространства. Их заполонило гордое войско Сарумана, в ужасе метавшееся между королем и деревьями. Выбегая из Хельмовых Ворот, враги потоком устремлялись вниз, и вскоре ущелье очистилось от них, но внизу они роились как мухи. Напрасно пытались они взобраться на отвесные стены лощины, ища спасения. Восточная стена была слишком крутой и каменистой, а с запада надвигалась их погибель.
Там, на хребте, внезапно появился всадник, одетый в белое, сияющий в лучах восходящего солнца. Над низкими холмами запел рог. За всадником с пологих склонов торопливо спускались тысячи пехотинцев с мечами в руках. Среди них шел высокий и сильный человек с красным щитом. Спустившись к подножию склона, он поднес к губам большой черный рог и звучно затрубил.
— Эркенбранд! — закричали всадники. — Это Эркенбранд!
— Смотрите, Белый Всадник! — закричал Арагорн. — Гэндальф вернулся!
— Митрандир, Митрандир! — сказал Леголас. — Вот уж и впрямь волшебство! Идемте, я хочу взглянуть на лес, пока чары не разрушились.
Войско Исенгарда с ревом кидалось из стороны в сторону, от одной страшной угрозы к другой. На башне вновь прогремел рог. От ущелья через брешь ударил отряд короля. С холмов ринулось войско Эркенбранда, властителя Вестфолда. Уверенно, как горный олень, спускался по склону Обгоняющий Тень. Белый Всадник налетел на врага, и ужас лишил исенгардцев рассудка. Дикари повергались перед ним ниц. Орки с криком бежали, бросая копья и щиты. Они неслись, как черное облако, гонимое разгулявшимся ветром. С горестным воем нырнули они под сень поджидавших их деревьев, и ни один не вышел оттуда.
Глава VIIIДорога на Исенгард
Так прекрасным светлым утром на зеленой траве у Глубокого ручья вновь встретились Теоден и Гэндальф, Белый Всадник. Был там и Арагорн, сын Араторна, и эльф Леголас, и Эркенбранд из Вестфолда, и военачальники из Золотого чертога. Вокруг собрались рохирримы, Всадники Марки. Удивление оказалось сильнее радости победы, и все взгляды были обращены к лесу.
Неожиданно послышались громкие крики: на дно лощины начали спускаться те, кого загнали в Пропасть. Там шагал старый Гамлинг, и Эомер, сын Эомунда, а рядом с ними – гном Гимли. Вместо шлема на голове у него белела повязка в пятнах крови, но голос звучал громко и зычно.
— Сорок два, мастер Леголас! — воскликнул он. — Увы! Мой топор зазубрился: на сорок втором оказалось железное оплечье. А как ваши успехи?
— Вы на одного впереди, — ответил Леголас, — но проигрыш не огорчает меня, до того я рад снова видеть вас!
— Добро пожаловать, Эомер, племянник! — воскликнул Теоден. — Я искренне рад видеть тебя невредимым.
— Приветствую вас, повелитель Марки! — поклонился Эомер. — Темная ночь прошла, вновь наступил день. Но этот день принес странные новости. — Он обернулся и удивленно посмотрел сперва на лес, потом на Гэндальфа. — Вы вновь нежданно явились в трудную годину!
— Нежданно? — удивился Гэндальф. — Я же сказал, что вернусь и встречу вас здесь.
— Но не открыли нам, когда и как это произойдет. Диковинную вы привели помощь! Вы могущественный волшебник, Гэндальф Белый!
— Возможно. Но если и так, я еще не показывал своего искусства. Я лишь дал в минуту опасности дельный совет и воспользовался резвостью Обгоняющего Тень. Ваша доблесть, а также крепкие ноги вестфолдцев, которые провели в дороге всю ночь, сделали больше.
Тогда все взглянули на Гэндальфа, дивясь пуще прежнего. Некоторые угрюмо воззрились на лес, проводя рукой по лицу, словно не верили собственным глазам.
Гэндальф смеялся долго и весело. — Деревья? — спросил он. — Нет, я вижу лес так же ясно, как вы. Но это не моих рук дело. Такое не под силу Совету Мудрых. Это лучше, чем то, что сделал я. Я и не надеялся на такой поворот событий.
— Если это не ваше колдовство, то чье же? — спросил Теоден. — Не Сарумана – это ясно. Неужели есть кто-то еще более могучий, о ком мы не знаем?
— Это не колдовство, но куда более древняя мощь, — пояснил Гэндальф, — мощь, поселившаяся на земле раньше, чем прозвучала песня эльфа или удар молота гнома.
Раньше, чем было найдено железо и срублено дерево,
Когда молоды были горы под луной,
Раньше, чем сделано было Кольцо и соткана ткань.
Оно ходило по лесам давным-давно.
— Каков же может быть ответ на вашу загадку? — полюбопытствовал Теоден.
— Если хотите узнать, идемте в Исенгард.
— В Исенгард? — дружно воскликнули все.
— Да, — подтвердил Гэндальф. — Я возвращаюсь в Исенгард, и тот, кто хочет, может отправиться со мной. Там вы увидите диковинные вещи.
— Но даже если все люди Марки, излечившись от ран и усталости, соберутся вместе, их не хватит, чтобы напасть на крепость Сарумана, — возразил Теоден.
— Тем не менее я отправляюсь в Исенгард, — сказал Гэндальф. — Я здесь не задержусь. Мой путь лежит теперь на восток. В новолуние ждите меня в Эдорасе.
— Нет, — сказал Теоден. — В темный и мрачный предрассветный час меня одолели было сомнения, но теперь уж мы не расстанемся. Я пойду с вами, если таков ваш совет.
— Я хочу как можно скорее поговорить с Саруманом, — объяснил Гэндальф, — и поскольку он причинил вам великий ущерб, хорошо бы и вам быть там. Но как скоро вы