— Что вам уже не нужно их преследовать, — ответил Эомер. — Орки истреблены.
— А наши друзья?
— Мы не видели никого, кроме орков.
— Поистине странно, — произнес Арагорн. — Вы обыскали убитых? Не видели ли вы трупов, не похожих на трупы орков? Наши друзья невелики ростом, по вашим меркам с ребенка, босы и одеты в серое.
— Там не было ни гномов, ни детей, — повторил Эомер. — Мы пересчитали всех убитых, собрали все оружие, потом сложили трупы в кучу и сожгли их, как полагается по нашему обычаю. Пепел еще дымится.
— Мы говорим не о детях и не о гномах, — сказал Гимли. — Наши друзья – хоббиты.
— Хоббиты? — удивился Эомер. — А кто это? Странное название.
— Странное название странного народа, — сказал Гимли. — Они очень дороги нам. Вероятно, вы в Рохане слышали о словах, взбудораживших Минас-Тирит. В них говорилось о коротышах. Эти хоббиты и есть коротыши.
— Коротыши! — засмеялся всадник, стоявший рядом с Эомером. — Коротыши! Да это всего лишь маленькие человечки из старых песен и сказок Севера. Где мы, в сказке или на зеленой земле белым днем?
— Одно другому не помеха, — ответил Арагорн. — Ибо не мы, а те, кто придет за нами, сложат легенды о наших днях. На зеленой земле, говорите вы? Она и сама – могучая героиня сказаний и легенд, хоть вы и ходите по ней под ярким солнцем.
— Время не ждет, — сказал всадник, оставив без внимания слова Арагорна. — Нужно спешить на юг, господин. Оставим этих невежд-чужаков с их выдумками. А может, свяжем их и отвезем к королю?
— Спокойно, Эотен! — приказал Эомер на своем языке. — Оставь меня ненадолго. Пусть эоред соберется на дороге и приготовится скакать к Энтвейду.
Эостен отошел, что-то бормоча, и заговорил с остальными. Вскоре они отъехали, оставив Эомера с тремя товарищами.
— Все рассказанное вами очень необычно, Арагорн, — произнес Эомер. — Но вы говорите правду, это ясно. Люди Марки не лгут, и поэтому их нелегко обмануть. Однако вы сказали не все. Может быть, вы поподробнее расскажете о своем деле, чтобы я мог решить, что делать?
— Я вышел из Имладриса, как его называют в старых сказаниях, много недель назад, — начал Арагорн. — Со мной был Боромир из Минас-Тирита. Я должен был вместе с ним пойти в город его отца Денетора и помочь их народу в войне против Саурона. Но у отряда, с которым я путешествовал, была иная цель. О ней я сейчас не могу рассказать. Нас вел Гэндальф Серый.
— Гэндальф! — воскликнул Эомер. — Гэндальфа Серого знают в Марке, но предупреждаю: его имя больше не является залогом расположения короля. На памяти людей Гэндальф много раз гостил в нашей земле, являясь когда заблагорассудится, раз в несколько месяцев, а то и лет. Он вечный предвестник странных событий. Теперь поговаривают, что он приносит беду.
И верно, с его последнего появления прошлым летом все пошло наперекосяк. Мы поссорились с Саруманом. До тех пор мы считали Сарумана своим другом, но Гэндальф пришел и предупредил нас о том, что Исенгард готовит внезапное нападение. Он сказал, что сам был пленником в Ортанке, с трудом бежал оттуда и просит нашей помощи. Но Теоден не пожелал его слушать, и Гэндальф ушел. Не упоминайте Гэндальфа в присутствии Теодена! Наш повелитель разгневан. Ведь Гэндальф взял коня по кличке Обгоняющий Тень, лучшего из королевских коней, вожака меаров, на которых позволено ездить только повелителю Марки. Ибо их порода происходит от могучего Эорлова коня, понимавшего человеческую речь. Семь ночей назад Обгоняющий Тень вернулся, но гнев короля не утих – конь одичал и никого к себе не подпускает.
— Значит, Обгоняющий Тень в одиночку нашел путь с далекого Севера! — сказал Арагорн. — Там он расстался с Гэндальфом. Но увы! Гэндальфу больше не ездить на нем! Он канул в темную пропасть в подземельях Мории и не выйдет оттуда.
— Горестная весть, — сказал Эомер, — по крайней мере для меня и для многих, хоть и не для всех, как вы обнаружите, прибыв к королю.
— Никто в этом краю не в силах осознать, до чего печальна эта новость, хотя не пройдет и года, как это с болью поймут все, — сказал Арагорн. — Но когда гибнет Великий, меньшие должны продолжать путь. Мне пришлось вести Товарищество на долгом пути из Мории. Мы прошли через Лориен – не худо бы вам узнать правду об этой земле прежде чем говорить о ней, – а после спустились по Великой Реке до водопада Раурос. Там Боромира убили те самые орки, которых вы уничтожили.
— Ваши новости одна горше другой! — в отчаянии воскликнул Эомер. — Эта смерть – большая потеря для Минас-Тирита и для всех нас. Это был достойный человек! Никто никогда не сказал о нем дурного слова. Он редко бывал в Марке, потому что большей частью воевал на восточных границах, но мне довелось увидеть его. Он показался мне похожим скорее на быстрых сынов Эорла, чем на важных гондорцев, и, вероятно, в свое время стал бы великим вождем своего народа. Но мы не получали из Гондора никаких известий об этом несчастье. Когда он погиб?
— Сегодня четвертый день, как его убили, — ответил Арагорн, — и с того самого вечера мы идем от Тол-Брандира.
— Пешком? — изумился Эомер.
— Да, как видите.
В глазах Эомера отразилось крайнее удивление. — Странник для вас неподходящее имя, сын Араторна, — сказал он. — Я назвал бы вас Крылоногим. О деяниях трех друзей должны петь во многих землях. Сорок пять лиг прошли вы до исхода четвертого дня! Сильны и крепки потомки Элендиля!
А теперь, господин, что вы мне посоветуете? Я должен спешно вернуться к Теодену. В присутствии своих людей я говорил осторожно. Верно, что мы еще не вступили в открытую войну с Черной землей, а у короля есть трусливые советчики. Но война грядет. Мы не можем отказаться от давнего союза с Гондором, и если Гондор будет воевать, поможем ему. Так говорю я и те, кто меня поддерживает. Я отогнал все табуны и стада из своей области, Третьего маршальства, – это восточная Марка, – и отвел их за Энтвош. Здесь остались лишь сторожевые посты и быстрые разведчики.
— Значит, вы не платите дань Саурону? — спросил Гимли.
— Не платим и никогда не будем платить, — ответил Эомер, сверкнув глазами, — хотя до меня доходят слухи о том, что кто-то распространяет эту ложь. Несколько лет назад повелитель Черной земли пожелал за большую цену купить у нас лошадей, но мы отказали ему, потому что он использует животных для злых дел. Тогда он послал в набеги орков. Те уводят, что удается, выбирая всегда черных коней: таких лошадей теперь осталось мало. Потому-то мы невзлюбили орков пуще прежнего.
Но сейчас наша главная забота – Саруман. Он объявил себя повелителем всех этих земель, и между нами много месяцев шла война. Он взял к себе на службу орков, и тех, что ездят на волках, и злых людей, и закрыл проход, так что мы осаждены с востока и с запада.
Плохо иметь дело с таким врагом: колдун хитер и умеет принимать множество обличий. Говорят, он бродит по нашим землям, обернувшись стариком в плаще с капюшоном, очень похожим на Гэндальфа. Его шпионы минуют любые сети, а его птицы, вестники зла, свободно кружат в небе. Не знаю, чем все это закончится, ибо сердце подсказывает мне: друзья Сарумана живут не только в Исенгарде. Впрочем, если придете в дом короля, сами увидите. Или вы не пойдете? Быть может, я зря надеюсь, что вы посланы мне на помощь в минуту сомнения и нужды?
— Приду, когда смогу, — ответил Арагорн.
— Идемте сейчас! — попросил Эомер. — В злую минуту наследник Элендиля станет сильной поддержкой сыновьям Эорла. На западе уже идут сражения, и, боюсь, их исход будет для нас печален. Сказать по правде, в этот северный поход я отправился без позволения короля, ибо в мое отсутствие его дом остается почти без охраны. Но три ночи назад разведчики предупредили меня, что видели отряд орков, спускающийся с восточной стены, и что у некоторых орков был белый знак Сарумана. Тогда, заподозрив то, чего я больше всего боялся, – что союз между Ортанком и Башней Тьмы заключен, – я вывел в поход свой эоред, своих домочадцев, и два дня назад в сумерках мы догнали орков у границ Энтвудского леса. Там мы окружили их и вчера на рассвете дали бой. Я потерял пятнадцать человек и двенадцать коней. Увы! Орков оказалось больше, чем мы полагали. К ним присоединились и другие, пришедшие с востока через Великую Реку: вы легко разглядите их след чуть севернее этого места. А другие орки пришли из Леса. Огромные и тоже со знаком белой руки Исенгарда: эти сильнее и свирепее прочих.
Тем не менее мы покончили с ними. Но мы слишком долго отсутствовали. Мы нужны на юге и на западе. Неужто вы не пойдете с нами? Вы видите, у нас есть лишние кони. И дело для Меча. Да и для топора Гимли и лука Леголаса тоже найдется работа, если ваши товарищи простят мне мои резкие слова о госпоже Леса. Я говорил так, как говорят в моей земле, но с радостью исправлюсь.
— Благодарю за благородные слова, — сказал Арагорн. — Сердце мое горит желанием идти с вами, но я не могу покинуть своих друзей, пока остается надежда.
— Надежды нет, — сказал Эомер. — Вы не найдете своих друзей на северных границах.
— И все же мои друзья где-то впереди. Неподалеку от восточной стены мы нашли ясное свидетельство тому, что по крайней мере один из них тогда еще был жив. Но между стеной и холмами мы не обнаружили никаких других их следов, и никто не отходил от главной тропы орков ни в одну, ни в другую сторону, если только мне не изменило мое искусство.
— Тогда что же с ними стало?
— Не знаю. Их могли убить и сжечь вместе с орками, но вы утверждаете, что это невозможно, и я не боюсь этого. Я могу только предположить, что до начала битвы – может быть, еще до того, как вы окружили врага, – наших друзей унесли в лес. Можете ли вы поклясться, что никто не ускользнул от вас таким образом?
— Могу поклясться, что ни один орк не сбежал после того, как мы увидели их, — заверил Эомер. — Мы достигли опушки леса раньше, и если затем какое-либо живое существо прорвалось через наше кольцо, это был не орк: такое существо должно обладать волшебными свойствами.