Он заметил, как взгляды солдат-близнецов невольно забегали по толпе в поисках своих братьев. Послышался беспокойный шепот, четкий строй дрогнул и уже готов был рассыпаться.
— Довольно! — заорал Шерман, прицеливаясь в Пендергаста.
— Опустите пистолет, или мы нападем на вас! — повторил Тристрам.
— Нападете? Со своими мотыгами? Мы перестреляем вас, как зайцев, — надменно ответил Шерман.
— Если вы нас убьете, ваш великий эксперимент закончится!
Шерман заколебался, его глаза беспокойно шарили по оборванной толпе рабов-близнецов.
— Вот ваши настоящие враги! — Пендергаст указал на офицеров. — Это они разлучили вас, превратили в подопытных морских свинок. Но не себя. Сами они не участвуют в эксперименте, а только командуют. По какому праву?
Рука Шермана, сжимавшая пистолет, задрожала. Разъяренная толпа качнулась в его сторону.
— Попробуй выстрелить, и ты умрешь! — раздался чей-то голос, затем еще один.
— Вернись в строй, солдат, — презрительно бросил капитан.
Тот не сдвинулся с места.
— Выполняй приказ, или будешь наказан! — крикнул капитан, переводя пистолет с Пендергаста на нарушителя дисциплины.
— Уберите оружие, — медленно проговорил солдат. — Или мы убьем вас всех.
Капитан побледнел и, чуть помедлив, опустил руку.
— Отойдите в сторону.
Оберфюрер опасливо шагнул назад, затем еще раз. Внезапно он снова поднял пистолет и выстрелил солдату в грудь.
— Огонь по дефектным! — приказал Шерман офицерам. — Стрелять одиночными! Уничтожьте их!
Гневный и встревоженный рев пронесся по обеим группам близнецов. На мгновение все застыли в растерянности. И внезапно плотину прорвало. Беспорядочная толпа набросилась на офицеров, размахивая своими примитивными орудиями.
Шерман отступал, стреляя в надвигающуюся волну, но дефектные с яростным ревом окружили его со всех сторон. Раздался залп, и началась рукопашная схватка. Офицеры расстреливали дефектных в упор, устроив настоящую бойню. Все смешалось: суматошные выстрелы, крики солдат, сражающихся с оборванцами, лязг лопат и кос, ударяющих по винтовкам, стоны раненых. Пыль, кровь и ярость.
— Братья и сестры! — прозвенел над всем этим хаосом голос Тристрама. — Не убивайте своих родных!
И сразу все изменилось. Многие из солдат-близнецов покинули строй и присоединились к дефектным. Другие побросали винтовки и кинулись обнимать несчастных братьев и сестер. Третьи повернули оружие против офицеров. Но несколько солдат из последней серии близнецов продолжали отчаянно защищать своих нацистских воспитателей.
Хаос потихоньку начал рассеиваться, стали четко видны две сражающиеся группы. Горстка солдат, возглавляемых офицерами, медленно отступала, отстреливаясь и нанося противнику огромный урон. Оставшаяся часть отряда объединилась с дефектными, придав их атаке больше организованности и огневой мощи. Теперь ничто уже не напоминало ту бойню, с которой начиналась схватка. Нацисты укрылись на кукурузном поле, но близнецы и там не прекратили преследовать их. Перестрелка продолжалась, и вдруг вспыхнул пожар. Огонь быстро перескакивал с одного сухого стебля на другой, завеса дыма накрыла все поле, только усилив общую неразбериху.
Пендергаст забрал у мертвого солдата пистолет, нож и фонарь и помчался через кукурузное поле в самое пекло, прокладывая себе дорогу сквозь обломанные стебли и густые клубы дыма и разыскивая Тристрама. Он услышал голос сына в гуще ожесточенной схватки — убедительный, призывающий не прекращать борьбу. Голос, до глубины души поразивший Пендергаста: насколько же он недооценивал собственного сына!
Пендергаст быстро двинулся в обход отступающих к озеру нацистов и их прихвостней, вышел им в тыл и спрятался в засаде, ожидая приближения врагов. Когда они появились, агент поднял пистолет, прицелился в спину капитана и уложил его с первого выстрела. На него тут же обрушился шквал огня, срезая кукурузные стебли вокруг. Но потеря командира деморализовала отступающих, и через мгновение они в панике и беспорядке побежали к озеру, преследуемые восставшими близнецами.
Продолжая обходной маневр, Пендергаст направился на восток через поле и лес. Он взобрался на кромку кратера и остановился там, чтобы осмотреться. Отступающие солдаты уже вышли к берегу, и с его позиции картина боя была хорошо видна. Несколько солдат залегли возле пирса и отстреливались, пока остальные грузились в лодки. Затем они пробили днища оставшихся на пирсе судов, чтобы никто не смог поплыть за ними в погоню. Когда авангард восставших во главе с Тристрамом подошел к пирсу, завязалась новая схватка. Но нацисты и их воспитанники успели оттолкнуть лодки от берега и уплыть к середине озера, оставив на берегу полдюжины сожженных и продырявленных судов.
Перестрелка постепенно стихала, пока вовсе не оборвалась, когда лодки удалились от берега и скрылись в туманной дымке, плывущей над озером. Нацисты оторвались от погони и теперь возвращались в крепость — свой последний рубеж обороны.
83
После бегства нацистов отряд дефектных, усиленный близнецами-солдатами, повернул в сторону Нова-Годой. Двигаясь по лесным тропинкам, они вскоре добрались до города. Чисто убранные улицы были пустынны, окна аккуратных, нарядных домов закрыты ставнями, свет погашен. Жители города затаились, спрятались, а многие, вероятно, сбежали.
Достигнув центральной площади, отряд разбился на мелкие группы, чтобы прочесать все окрестные переулки. Пендергаст увидел Тристрама и протиснулся к нему сквозь толпу. На мгновение они замерли, разглядывая друг друга, а потом обнялись.
— Вам нужно устроить штаб, — сказал Пендергаст сыну, путая английские слова с немецкими. — Я бы предложил ратушу. Арестуйте бургомистра и других чиновников. И поставьте охрану у пристани, на случай ответного удара.
— Хорошо, отец, — ответил Тристрам, шумно, взволнованно дыша.
Из царапины на его лбу текла кровь.
— И прошу тебя, будь осторожен, Тристрам. В городе может скрываться кто-то из нацистов. Особенно опасайся снайперов на крышах. Ты для них — главная цель.
— Ты что-то задумал?
— У меня есть одно незаконченное дело. В крепости.
Он уже двинулся дальше, но вдруг остановился и оглянулся на сына:
— Я горжусь тобой, Тристрам.
Услышав эти слова, сын покраснел от смущения, смешанного с удивлением.
Уже уходя, Пендергаст догадался, что это был, вероятно, первый случай, когда мальчика кто-нибудь похвалил.
Оставив Тристрама наводить порядок в ратуше, он направился к пристани. Там еще слышались одиночные беспорядочные выстрелы, но из-за надвигающейся темноты они уже не представляли особой опасности. Солнце скрылось за пепловым конусом, кровавая полоса заката постепенно тускнела. Пендергаст разглядел, как две лодки с нацистами причалили к острову возле разрушенных пирсов. Затем он перевел взгляд на саму крепость, зловеще-багровую в последних лучах гаснущего солнца.
Нацисты и горстка оставшихся на их стороне близнецов потерпели поражение и бежали. Но там, на острове, находилось еще много других солдат, а также ученые, технический персонал и лаборатории. Их по-прежнему защищала крепость — надежная, почти неприступная. И ничто не мешало им оправиться от удара и возобновить свои бесчеловечные эксперименты.
Кроме того, Фишер до сих пор оставался в живых.
Пендергаст долго смотрел на крепость. Потом спустился к причалу, выбрал невзрачную и, видимо, поэтому оставшуюся неповрежденной моторную лодку, запрыгнул в нее, завел двигатель и поплыл к острову.
Приближалась ночь, и лодка, едва отойдя от причала, растворилась в темноте. На малых оборотах двигатель работал почти бесшумно. Пендергаст свернул к западной части острова, заглушил мотор в нескольких сотнях ярдов от берега и дальше пошел на веслах. Он осторожно поводил лучом фонаря по береговой линии и вскоре отыскал тоннель, по которому выбрался из крепости. Заплыв внутрь, он снова завел мотор и продолжил путь по заполненному водой лабиринту пока не почувствовал, что лодка скребет килем по каменному дну. Пендергаст выбрался из лодки и дальше пошел пешком — мимо трупов полковника и трех его солдат к тому большому помещению с куполообразным потолком и стальной клеткой посередине.
Он остановился и прислушался. Сверху доносились слабые звуки: ритмичный топот шагов, голоса. Но здесь, на самом нижнем уровне, все было тихо. Пендергаст подошел к решетке, ограждающей склад, и посветил фонарем внутрь. Там хранилось множество разнообразного оружия и прочего снаряжения: катушки с детонирующим шнуром, бруски взрывчатки С-4, штабеля подрывных зарядов М-112, снаряды для танковых пушек калибра 120 миллиметров, металлические контейнеры с высококачественным порохом, противопехотные мины, гранаты, гранатометы, минометы, пулеметы пятидесятого калибра и даже парочка скорострельных «миниганов», а также десятки ящиков с боеприпасами для каждого вида оружия.
Клетка была надежно заперта, и Пендергасту потребовалось пять минут, чтобы открыть замок. Проникнув на склад, он осмотрел все более детально. Еще в первый раз он заметил, что нацисты использовали для хранения боеприпасов естественную трещину в скальном основании. То огромное количество вооружения, что лежало в самой клетке, оказалось лишь вершиной айсберга: в трещине разместилось еще больше. Нацисты не боялись, что в случае нападения удачно пущенный снаряд сможет взорвать склад: он находился на самом нижнем уровне крепости, а большая его часть была к тому же защищена вулканической породой.
Даже если бы взрыв произошел, основную его мощь приняла бы на себя скала, а сама крепость почти не получила бы повреждений.
Или все-таки получила бы? Пендергаст вспомнил широкие, радиально расходящиеся трещины в тоннеле вдоль крепостной стены. Их не могло вызвать постепенное разрушение древней постройки. Совсем наоборот: это произошло в результате вертикальных колебаний грунта, сдвинувших отдельные каменные блоки в фундаменте крепости и, судя по всему, вызванных движением магмы в недрах вулкана. Вероятно, он вовсе не потух окончательно, как принято было считать.