Царствие треугольное, или Грунтовое средокрестие
92: Приведенным в эпиграфе словам предшествует такой рассказ: «…Поехал князь великий Данило Иванович изыскивати места, где ему создати град престольный к великому княжению своему. И взя с собою некоего греченина именем Василия млада и знающа зело и ведающа чему и впредь быти. И въехав с ним во остров темен и непроходим зело, в нем ж бе болото велико и топко, и посреде того болота и острова узре князь великий Данило Иванович зверя превелика и пречудна троеглава и красна зело. И вопросиша Василия греченина, что есть видение се пречуднаго зверя. И сказа ему Василий греченин: Великий княже, на сем месте…» – далее по тексту. Цит. по: Тихомиров М.Н. Древняя Москва XII–XV вв.; Средневековая Россия на международных путях: XIV–XV вв. М.: Московский рабочий, 1992. С. 176.
94:…Соединявшая Ростово-Суздальскую землю со Смоленском и со всем Днепром до Киева… – По смерти Боголюбского, в рассказе о судьбе великого княжения, хроники оглашают, делают заметной еще одну, и может быть древнейшую, дорогу в Киев из Владимира. После Москвы она берет на юг, к реке Лопасне, впадающей в Оку. Лопасней и Окой, против течения последней, и дальше через Брянский лес дорога выходила на течение Десны, стремящейся к Чернигову и Киеву. В междоусобие 1174–1176 годов волость Лопасня названа принадлежащей сыну черниговского князя. Близость Лопасни делала Москву едва не пограничным городом Владимирской земли против Черниговской. Сегодня на Лопасню следуют Серпуховской дорогой – продолжением Большой Полянки; следовательно, черниговская версия дороги в Киев от Москвы могла быть поначалу принята на ложе юго-восточного, замоскворецкого пути, а отделялась от него гораздо ниже города. Позднейшая прямая в Киев, Якиманка, стала средним выводом серпуховского и смоленского путей. Но и теперь возможно ехать в Киев Серпуховской дорогой, с поворотом на юго-запад в Орле.
98:…С любой из главных колоколен города Москва прочитывалась как граница леса и безлесья… – Георгий Федотов видел это с колокольни Симонова монастыря. См.: Федотов Г.П. Три столицы // Федотов Г.П. Судьба и грехи России. Избранные статьи по философии русской истории и культуры: в 2 т. Т. 1. М.: София, 1991. С. 59.
108:На низменной Берсеневке Дом стал холмом… – сравнить с фантазией художника князя Григория Гагарина, сопровождающей «Тарантас» Соллогуба или даже вызвавшей к жизни эту повесть. На романтическом рисунке князя, выполненном в середине XIX века, берега Москвы-реки от Каменного к Крымскому мосту заставлены строениями экзотической архитектуры, среди которых узнается строящийся храм Спасителя. Против него, на стороне Берсеневки, на стрелке, вздымается земля, служа подножием какому-то подобию Кремля. Два берега объединяются в особый город, над которым простирает долгие лучи сходящее к закату солнце.
112:Он словно не дошел до Боровицкой или ушел с нее… – В той доле Боровицкой площади, где мог бы уместиться дом Перцова: в квартале у реки, в Лебяжьем переулке – стоит доходный дом Солодовникова, примечательный майоликами верхних этажей, предположительно работы Врубеля и Васнецова-младшего. Вплетенные в изображение слова баллады А.К. Толстого «Боривой» поют битву из киевского времени, битву славянской и немецкой ратей на Балтике. Майолики возникли в контексте Первой мировой войны; в контексте же московского начала замечательно, что Алексей Толстой описывал событие 1147 года.
Наша Каланча, или Железное средокрестие
119:Воротами Рязанского, ныне Казанского, вокзала… – На древнерусский взгляд, Казань стояла за стеной Рязани. Два города фольклорно заместительны. Нарышкинские экстерьеры Казанского вокзала именно рязанские: Нарышкины были рязанцами.
120:…Наблюдение Андрея Балдина… – в беседе с автором.
122:…Определение Алексея Митрофанова… – в беседе с автором.
123:Белорусский был отнесен к Тверской заставе… – Постановка большей части вокзалов следует той же крученой механике. Семь из девяти поставлены на улицах чужого направления, со сдвигом по часовой стрелке на западе и севере. Киевский вокзал на Смоленской дороге, Рижский – на Ярославской, Ярославский – на Стромынской. Это сродни механике смещения и замещения улиц-дорог друг другом в Средние века, вслед переходу торга с Боровицкой площади на Красную.
125:…Замечает Анна Броновицкая… – в исследовании о Киевском вокзале; рукопись, любезно показанная автору.
127:…Наблюдение Константина Михайлова… – в беседе с автором.
129: …Концепция Евгении Кириченко… – см. напр.: Кириченко Е.И. Русский стиль. М.: ГАЛАРТ – АСТ-ЛТД, 1997. С. 221–232.
134:…Нашел историк Михаил Одесский… – Одесский М.П. Москва – град святого Петра // Москва и «московский текст» русской культуры. М.: РГГУ, 1998. С. 23.
135:Жертвуется сокровище, но и жизнь Бендера… – Мистерия романа одновременно принадлежит разряду посвятительных: Остап проводит Воробьянинова по кругам, как мистагог профана. Как Вергилий Данта или как Шерлок Холмс – доктора Ватсона. Убийство Бендера сугубо неестественно.
Водопоец, или Речное средокрестие
139:Начало водно-ледяных путей пришлось на устье Яузы и одновременно на устье Сходни… – См.: Забелин И. История города Москвы. М.: Столица, 1990. С. 6–21.
142:…Нашли младенца, оброненного из лодки в Днепр… – Предполагается, что в «Чуде о неком детище» иносказана подробность древнекиевского почитания святого мученика Климента, утопленного в Херсонесе в I веке. Часть мощей святого перенес из Херсонеса в Киев вместе с правой верой и дыханием Русского моря князь Владимир; Климент патронирует начало христианской Руси. Черное море в Херсонесе несколько веков по смерти мученика ежегодно отступало на неделю, обнажая грот с его нетленными мощами, а внутри этого чуда поместилось новое: забытый у мощей младенец был найден там же через год, при новом отступлении воды, живым. Об этой параллели см.: Толстая Т.В., Уханова Е.В. «Корсунские» реликвии и крещение Руси. // Христианские реликвии Московского Кремля. М.: Радуница, 2000. С. 151.
145:…Житие его включает эпизоды детского призрения… – К примеру, эпизод убережения двух девушек-сестер от проституции: архиепископ Николай трижды бросает им в окно мешочки с золотом. Отсюда шаг до представления о Санта-Клаусе.
145:Где аллегорическая Вера… – Описание медали приводится Бецким в его книге «Учреждения и уставы касающиеся до воспитания и обучения в России юношества обоего пола…» (СПб., 1774. Т. 1). Цит. по: Вдовин Г. Образ Москвы 18 века: город и человек. М.: Наш дом – L’Age d’Homme, 1997. С. 82.
148:…Действие картины несомненно адресуется на отмель подле Воспитательного дома… – Первый вариант картины локализован выше по реке и представляет пантомиму множества зевак. Перов интуитивно ищет композицию и место.
148:Городовой, склонившийся над девушкой, слишком не чудотворец, а девушка мертва… – В мертвой девушке, найденной в морге для натуры, Перов опознал проститутку, позировавшую ему когда-то.
151:…По версии Георгия Шенгели… – Воспоминания об Александре Грине. Л.: Лениздат, 1972. С. 304, 312, 320. На эту версию внимание автора обратила Лариса Ковтун, директор Феодосийского литературно-мемориального музея А.С. Грина.
151:…Привести себе на память этот абзац… – Грин А. Золотая цепь. Дорога никуда. М.: Известия, 1960. С. 30–31.
154:Видя себя на море, на узле морских путей, Москва должна припомнить обстоятельства начала Константинополя… – Царьград над устьем Яузы грезился Михаилу Кудрявцеву в его книге «Москва – Третий Рим» (М.: Сол Систем, 1994. С. 196). По Кудрявцеву, яузский угол стен Белого города был сознательной проекцией константинопольского мыса, когда Замоскворечье принимается за Мраморное море, а Яуза – за Золотой Рог, поскольку… обладает притоком Золотой Рожок.
156:Это понимал ученый сочинитель XVII века… – дьякон Тимофей Каменевич-Рвовский. «И созда же тогда Мосох князь и градец себе малый над предвысоцей горе той, над устии Явузы реки, на месте оном первоприбытном своем имено Московском, идеже и днесь стоит на горе оной церковь каменная святаго и великаго мученика Никиты». Цит. по: Забелин И. Указ. соч. С. 26.
156:…Московская молва, сто лет назад записанная краеведом Иваном Кондратьевым… – «…Говорят, что здесь жили заяицкие татары, торговавшие в Москве бухарскими товарами…» // Кондратьев И.К. Седая старина Москвы. М.: Воениздат, 1996. С. 359.
157:Эпиграф из стихотворения Мандельштама «Поговорим о Риме – дивный град…»
160:Так храм Спасителя представится Кремлю углом Арбата, Арбату – выносом Кремля… – Стала расхожей интуиция о равновесии по сторонам Кремля гигантских набережных зданий: храма Христа Спасителя и Воспитательного дома. Как площадью храма Спасителя разносится в масштабе, тянется за отдаляющимся от Кремля Арбатом пустота неглименской долины, а самый храм пытается заполнить новообразованную полость, – так заполняет многовековую пустоту Васильевского луга и тянется за отдаляющейся от Кремля Таганкой Воспитательный дом.
По Волоцкой дороге
162: Эпиграф из: Забелин И. История города Москвы. М.: Столица, 1990. С. 15.
166:С названием «Ваганьково» на устье Пресни переносится для моделирования начальная структура города… – Как сообщил автору Михаил Алленов, его эссе о доме Пашкова родилось из впечатлений Белого дома августа 1991 года.
167: …Место загородного двора князя Владимира Андреевича Храброго… – Археолог С.З. Чернов локализует его выше улицы (Красной) Пресни, между Волковым переулком и Большим прудом Зоопарка // Культура средневековой Москвы: исторические ландшафты. М.: Наука, 2005. Т. III. С. 456–478.