— Вот бездна, — пробормотал Нэш. Он отобрал у нее фляжку, спрятал в карман.
Ирга вдруг вздохнула, положила голову ему на плечо.
— Тут так красиво, — сказала она.
Нэш с сомнением обвел взглядом унылые валуны, разбросанные по склону, и их хаотичный лагерь.
— Я смотрю, тебя уже накрыло…
— Звезды, огонь, природа… И ты, Нэш.
— Что — я?
— Красивый. — Она подняла к нему лицо. — У тебя такие широкие плечи, сильная спина.
— Да елки-палки, — пробормотал Нэш, слегка отодвигаясь.
— Какого ты цвета? — спросила она, и Нэш недоуменно посмотрел на нее. — Когда обращаешься.
— Я не обращаюсь.
— Знаешь, когда мы с тобой целовались, я почувствовала что-то странное вот тут. — Она положила ладонь ему на грудь. — Твое сердце бьется так необычно. Ритм будто двоится. У тебя два сердца, Нэш?
Он неопределенно пожал плечами.
— Не знаю. Я был черным, — вдруг признался он.
— Я так и думала, — кивнула Ирга и запустила руку ему в волосы.
— Ирга, что ты делаешь? — Он перехватил ее запястье, отвел руку.
— Прости. Все это так одуряюще действует — лес, костер и звездная ночь, а какие запахи. — Закрыв глаза, она вдохнула. — Чувствуешь, как пахнет трава? И звуки…
— Генриетта храпит так, что и в Белой гавани слышно, — согласился Нэш. — Я разговаривал с Дереком. Он уверен, что ты в него влюбилась.
Ирга тихо рассмеялась и протянула руки к огню.
— Это все твои уроки обольщения. Я смотрела на него, как ты меня учил, будто хочу его поцеловать.
— Даже не думал, что у тебя так легко это получится. — Слова Нэша прозвучали язвительно.
— Я представляю тебя на его месте, — призналась Ирга, повернувшись к нему.
Пламя вспыхнуло, осветив ее лицо, полураскрытые губы, огонь отразился в раскосых глазах, и Нэш непроизвольно задержал дыхание.
— Что ж ты делаешь, — пробормотал он.
Ирга вскочила, сбросив одеяло и оставшись в одном платье.
— Слышишь этот ритм? — запрокинув голову, она закрыла глаза. — Будто земля дышит.
Она медленно закружилась, раскинув руки.
— Ну, все, — сказал он, поднимаясь. — Потанцевала — и баиньки.
Он взял ее за руку, потащил к палатке, но Ирга с неожиданной силой выдернула ладонь.
— Ты не можешь мне говорить, куда идти!
— Ирга, ты сейчас всех разбудишь, — терпеливо сказал Нэш.
— Никто не может мне приказывать! Ни ты, ни Дерек, ни даже король! Раз я — дочь лесного народа, дикая, то не обязана подчиняться его приказам! — воскликнула она и, топнув ногой, едва не упала.
— Ирга, пожалуйста, тише, — взмолился Нэш. Он поднял одеяло, набросил ей на плечи, спеленал потуже. — Ты очень дикая и лесная, только успокойся.
— А ты ведь тоже дикий, последний котолак, — прошептала она ему в губы. Ягодное дыхание с примесью алкоголя проникло в его рот. — Мы с тобой остались одни такие. Давай я лучше буду соблазнять тебя вместо Дерека.
— Нэш! — крупный мужчина с засаленной бородой подслеповато щурился на них по ту сторону костра. — Я заступаю?
— Да, Боб, отлично, — ответил Нэш.
— А что это рыженькая не спит?
— Сейчас свожу по нужде, — брякнул он.
— Смотри, чтоб не удрала, — рассмеялся Боб, усевшись у костра.
Нэш вел ее между валунов, усыпавших склон угрюмыми монолитами, остановился, когда костер исчез из виду. Ирга не спрашивала, куда они идут, рука в его ладони стала горячей, как головешка.
— Ирга. — Он повернулся к ней, вздохнул. — Давай проясним. У нас ничего быть не может. Если я тебя… если мы… в общем, тогда Дерек точно на тебе не женится.
— Да и пес с ним, — легкомысленно ответила Ирга, снова сбрасывая одеяло. — Как жарко! Какая чудесная летняя ночь!
Нэш с сомнением посмотрел на тонкую пленку изморози на листьях кривой осины.
— У тебя есть реальный шанс, Ирга. Дерек уже не тверд в своем решении, как раньше. Одна из вас достанется дракону. Я не хочу, чтобы это была ты.
— Ладно, Дерек так Дерек, — легко согласилась Ирга. Она встала на цыпочки, потянулась к Нэшу. — Только поцелуй меня еще разочек, напомни, как это делается…
Ее губы прикоснулись к его рту, Нэш застыл, не шевелясь. Маленькие ладони погладили плечи — словно обожгли, горячий язычок скользнул между зубами. И Нэш сорвался. Он целовал ее исступленно, упиваясь губами, стонами, подхватив под бедра, прижал к шершавому стволу. Сдернув платье с плеча, поцеловал шею, прикусил тонкую кожу над ключицей, рука сжала упругую грудь.
— Нэш! — выкрикнула она.
Он замер, тяжело дыша. Зрачки затопили глаза до полной темноты.
— Прости, — пробормотал он. — Прости, — повторил, опуская на землю.
— Там люди, — прошептала Ирга. — Трое.
Нэш втянул воздух, зрачки сузились, как два лезвия. Оттолкнув ее за дерево, он повернулся и прыгнул первым.
Нэш выбил нацеленный на него арбалет, и болт полетел вбок, чиркнув по валуну. Искры вспыхнули и погасли в сырой траве. Нэш обхватил шею нападавшего, другой рукой завел локоть за спину — не дернешься. Поморщившись, отодвинулся от кудрявых волос, лезущих в нос.
— Кто такие и что надо? — рыкнул он.
Бородатый мужик, лысина которого матово блестела в лунном свете, опустил арбалет.
— Мы можем решить все мирно, — предложил он, цепко рассматривая Нэша. — Поделиться…
Нэш быстро оглядел их. Знаков клана нет, оружие дешевое — ржавые арбалеты да короткие мечи. Наемники или простые разбойники, которых развелось в голодные годы, как волков.
Третий, коренастый и широкий, точно старый пень, вытащил упирающуюся Иргу из-за дерева.
— Она! — обрадовался он. — Рыжая, стриженая, глазастая. Все сходится.
Ирга попыталась выдернуть руку, но он только обхватил девушку крепче, прижав спиной к себе.
— Ух, я бы добавил еще примету. — Он ощупал ее и осклабился щербатым ртом. — Сисястая!
— Отпусти ее, — прошипел Нэш. Внутри что-то завибрировало, зарокотало.
Ирга растерянно смотрела на него, растрепанная, разрумянившаяся то ли от вина, то ли от поцелуев.
— Мансур объявил за нее такую награду… — Лысый прикрыл глаза и покачал головой. — Отпустить девчонку — все равно что выкинуть мешок золота.
— У Мансура нет таких денег, — заметил Нэш, поворачиваясь так, чтобы видеть обоих, и крепко сжимая тощую шею кудрявого, острый кадык которого упирался ему в ладонь.
— У Мансура есть слово, которому можно верить, — просипел разбойник, кадык проехал вверх-вниз, когда тот сглотнул. — Мансур не врет.
— Он сказал, девчонка особенная. — Коренастый понюхал волосы Ирги, а потом вдруг медленно лизнул ее щеку от подбородка до виска. — Может, сначала попробуем, что в ней такого необычного? На вкус сладкая…
Ирга резко ударила затылком назад, с размаху всадила локоть в солнечное сплетение.
— Стоять! — заорал лысый, направляя арбалет на Нэша. — Ты идешь с нами, рыжая, или твой дружок сдохнет прямо сейчас.
— Ах ты! — Беззубый утер рукавом кровавую юшку из носа, бросился за Иргой, которая метнулась за камни.
Нэш часто задышал, чувствуя, как что-то дикое, яростное прорывается, царапая изнутри кожу, клыки выросли, показавшись из-под губы, глухой рык пронесся над черной травой.
Кровь из вспоротого горла кудрявого брызнула фонтанами, и он отлетел, напоровшись на арбалет.
Коренастый мужик настиг Иргу, и та, вскрикнув от толчка, растянулась на земле, поползла за валун, дернула ногой, пытаясь высвободиться из цепких пальцев, обхвативших ее щиколотку, и снова угодила разбойнику в лицо. Тот взвыл, прижал рукав к носу, шатаясь, поднялся.
Нэш заторможенно поднес к лицу окровавленную ладонь, посмотрел на длинные загнутые когти, выросшие на пальцах. Тряхнул рукой, и капли крови слетели на землю. Перевел взгляд на лысого разбойника.
— Великая мать, — прошептал тот. Он судорожно взвел арбалет еще раз, целясь в Нэша, и вдруг земля содрогнулась. Стрела взвилась вверх, улетев за холмы. Валуны качнулись, будто просыпаясь.
— На помощь! — заорала Ирга во все горло. И два разбойника, переглянувшись, бросились бежать.
Пробудившиеся валуны, усеивающие холм, медленно сдвигались, падали плашмя, вздымая брызги грязи. Округлый булыжник покатился со склона, словно мяч, набирая ход и сбивая другие. Из лагеря донеслись крики, ржание лошадей.
— Нэш, ты в порядке? — Ирга подбежала к нему, вцепившись в рубаху, заглянула в глаза.
— Да, да, — пробормотал он, провел рукой с короткими ногтями по лицу. Присев у тела, перевернул его на спину, уставился на шею: четыре черных серпа ран, кровь вытекает затухающими толчками…
— Осторожно! — Ирга оттащила Нэша в сторону.
Островерхий валун накренился, постоял немного, будто сомневаясь, а потом рухнул на разбойника, погребая его под собой.
— Ты цела? — встрепенулся Нэш. — Бежим!
Земля ворочалась, уплывала под ногами. Задрожав, как от холода, осина сбросила ворох сырых листьев Ирге в лицо. Она побежала за Нэшем, споткнулась о кочку, едва не навернувшись. Схватив Иргу за руку, он увлек ее за собой, потом, задержавшись лишь на мгновение, легко закинул себе на плечо.
— Отпусти! — возмутилась Ирга, стукнув его кулачком.
— У меня широкие плечи и сильная спина, ты сама говорила, — напомнил он, похлопав ее по попе. — После фляжки Генри ты не очень-то маневренная, Ирга.
Глухой стон донесся из-под земли, и волосы Нэша встали дыбом.
Камни двигались вниз. Большие медленно съезжали с холмов, оставляя за собой глубокие рытвины, мелкие катились, подпрыгивая на кочках, сталкиваясь и подгоняя друг друга. В низине повисло облако грязи и пыли, которое все росло, поднимаясь по склону черными щупальцами.
Нэш бежал, вихляя, как заяц, уходящий от погони. Он то притормаживал, пропуская валуны, то, наоборот, ускорялся. Ирга вскрикивала, цеплялась за его рубаху, взвизгивала, когда он перепрыгивал камни на ходу. У лагеря Нэш поставил ее на ноги, наскоро оправил платье, пригладил волосы и потащил за собой.
Все уже сбились, словно испуганное стадо, на холме у палатки Дерека. Люди зажгли факелы, осветив лагерь огнями. Повозка лежала перевернутая, угол королевского шатра прижало булыжниками размером с кочан капусты.