Они поднялись узкими переходами, в которые теперь проникал свет из трещин. Кое-где потолок обвалился, обнажая небо, далекое и прозрачно-голубое. Перед входом в зал образовалась зияющая дыра, которую Ирга перепрыгнула, опираясь на ладонь Нэша.
Яблони еще тлели, и в зале было жарко, как в натопленной бане. Нэш пригнулся, проходя под обгоревшей веткой, на которой висело яблоко, запеченное до черноты. Из-под сморщенной лопнувшей кожицы пузырился сок. Взгляд Нэша скользнул по телу жреца, лежавшего в вязкой луже крови, задержался на сабле, валяющейся в нескольких шагах от него, и намертво прикипел к двум дочерна обгоревшим скелетам, сплетенным в таких тесных объятиях, что сложно было понять — где кто. Нэш бросился к ним, но его обогнал ветер.
Сквозняк ворвался через распахнутые двери, торопясь на свободу — к голубому отверстию в потолке. Яблочко сорвалось, упало на пол, рыжие волосы Ирги взметнулись вверх. Ветер развеял черные кости, подхватил пепел, смешав его, закрутив в маленький смерч, и понес к небу.
— Дерек, — прошептал Нэш, опускаясь на колени перед выгоревшим пятном, в котором можно было угадать очертания человеческого тела.
Ирга подошла к нему, села рядом, осторожно обняв за плечи. Мансур тоже приблизился, и Нэш повернулся на его шаги.
— Чего тебе надо? — зло выкрикнул он. — Что ты хочешь?
— Мне нужна помощь, — ответил Мансур и посмотрел на Иргу. — Ваш народ нуждается в вас, королева.
Они добрались в долину, зажатую между гор, через три недели, когда зима уже укрыла снегом леса и дороги. Мансур не торопил людей, выбрав удобный королевский тракт и останавливаясь на ночлег на постоялых дворах, но Ирга предпочитала ехать не в карете, а вместе с Нэшем. Он забрал Седого у огнепоклонников, сильный конь легко вез их двоих, и тонкий ледяной наст крошился под его копытами.
Пройдя через ущелье, они вышли на склон, укрытый снегом и спускающийся белой простыней до темно-синего моря. Избушки теснились у скал, прячась от ветра, который дул со стороны моря, царапая щеки снегом и волком завывая в ущелье.
— Я знаю это место! — воскликнула Ирга. Она повернула голову и, взглянув на холм, прошептала: — А вот и дерево…
Дерево было огромным и мертвым: растрескавшийся ствол, изломанные ветрами ветки. Нэш помог ей взобраться на холм, остановился, запрокинув голову.
— Если залезть на самый верх, то, наверное, можно увидеть замок в Серебряных горах. Генри точно увезла кузнеца туда, — сказал он. — Ирга, давай сначала поженимся, а потом уже поедем к ним. Я понимаю, тебе хочется, чтобы все было красиво: с платьем, гостями… Но мы можем потом провести еще одну церемонию. Просто я очень волнуюсь насчет твоего папы. У нас с ним как-то не задалось.
— Хорошо, — ответила она, не оборачиваясь и трогая кончиками пальцев сухую кору.
Нэш просиял, обнял ее сзади, поцеловал в шею.
— Может, мне ему что-нибудь подарить? — спросил он. — Как думаешь? Что ему может понравиться?
— Какой-нибудь инструмент, — предположила Ирга. — Молоток.
— Чтобы он забил меня им до смерти? — нахмурился Нэш. — Никаких молотков. Может, подушку? Так еще придушит… Что ты делаешь? — спросил он.
— Я видела это дерево во сне, — ответила Ирга.
— В том самом? — насторожился Нэш. — Где были девочки?
— Но там оно было живое. — Она повернулась к нему, и в глазах ее заблестели слезы.
Нэш взял ее ладони и положил на старый ствол, прижав своими. Ирга вздохнула, закрыла глаза, ощущая кожей шероховатость коры, и вдруг ток крови словно продолжился, побежав по пустому стволу, проникая в пустые ветки, разветвляясь в корневой системе. Она чувствовала себя единым целым с огромным деревом и травой, укрытой снегом, и птицами, что свили гнезда в трещинах скал, и всем миром… Ветер усилился, а потом стих.
Ирга услышала скрип снега под чьими-то шагами, открыла глаза и увидела нескольких человек, которые настороженно смотрели на нее. Их золотистая кожа казалась солнечно-теплой на фоне снега.
— Лесной народ, — сказал Мансур. — Мы оберегаем тех, кого удалось спасти. Но дерево умирает.
— Его корни оплетают тысячи миров, — сказал один из мужчин, подходя ближе к Ирге. Он едва достигал ей до плеча, но держался с достоинством. — Лесная королева берегла его. Она говорила, что, когда оно умрет, весь мир погибнет.
— Оно будет жить, — уверенно ответила Ирга, — как и все мы.
— Значит, ты понесла. — Король неодобрительно посмотрел на Лилейну, которая стояла у ступеней перед троном, чинно сложив руки на слегка округлившемся животе. На ее безымянном пальце блестело новенькое серебряное кольцо — единственное украшение к траурному черному платью. — И утверждаешь, что ребенок был зачат в законном браке.
— Мы с Дереком… лордом Дерденом, которого чаще звали серебряным, прониклись друг к другу искренней и пылкой любовью, — пояснила Лилейна. — И чтобы не доводить до греха, обвенчались в деревенской церквушке, которая попалась нам по пути. У меня есть бумаги, подтверждающие брак.
— Подделать бумагу — большого ума не надо, — хмыкнул король. Он задумчиво потер подбородок. — Я узнал о том, что лорд погиб, уже давно. А ты вернулась только сейчас. Где ты была все это время?
— Мне пришлось задержаться в дороге, — ответила Лилейна.
— Возможно, стоит подумать о том, чтобы избавиться от ребенка, — выступил из тени Шепп, советник короля.
Капитан королевской стражи шагнул ближе, становясь за спиной принцессы несокрушимой опорой.
— Ни за что, — ровно ответила Лилейна. — Его отец победил дракона. Народ будет обожать его. Это дитя — благословение Великой матери. И ваш наследник, отец, — произнесла она с легким усилием.
— Не надо убивать младенца в утробе, — махнул рукой король. — Это может повредить здоровью матери, и она больше не сможет выносить. А благородная дама, способная рожать, в наше время — большая ценность.
— Благодарю вас, — сухо ответила Лилейна.
— Я выдам тебя замуж, — сказал Альфин. — Немедленно.
— Беременную? — удивилась принцесса. — В трауре по первому мужу?
— Многим лордам будет плевать на твое положение. — Он чуть брезгливо обвел жестом ее живот. — Лорд Гровер! — вспомнил он. — Когда он заезжал последний раз во дворец, то чуть плешь мне не проел жалобами на предыдущих жен, которые так и не подарили ему наследника. Он будет просто счастлив жениться на тебе.
Лилейна склонила голову набок, рассматривая короля. Яркие рыжие волосы делали его моложе, широкие плечи закрывали спинку трона. Он покрутил в руке медный кубок, с которым почти не расставался, поднял его, салютуя, и отпил глоток.
— За ваш брак, — сказал он.
Лилейна приподняла юбки, взошла по ступеням трона, и, потянувшись, поцеловала оторопевшего короля в щеку, погладила его руку, державшую кубок.
— Что это было? — недоуменно спросил он, отшатываясь.
— Простите, — ответила Лилейна, спускаясь вниз к Сэму и смахивая несуществующую слезу. — Я стала сентиментальна, как и многие женщины в моем положении. Позволите мне присесть?
Король великодушно махнул рукой, и Сэм подвинул Лилейне кресло с резной спинкой, украшенной дельфинами. Сев, она расправила складки черного платья и сложила руки на коленях.
— Это так трогательно, что вы заботитесь о моей судьбе, — сказала она. — После того, как вы отправили меня к дракону, я всерьез засомневалась, любили ли вы меня хоть когда-нибудь.
Король отпил еще вина, промолчал.
— Но что будет с моим ребенком? Примет ли лорд Гровер его как собственного? — заволновалась принцесса.
— Вряд ли, — признал Альфин. — Ему важно продолжить свой род, а растить чужих отпрысков — неблагодарное дело. Постарайся не слишком привязываться к младенцу — вот мой совет.
— Но ведь это ваш внук! — воскликнула Лилейна. — Неужели вы собираетесь править вечно? Когда-нибудь годы возьмут верх и над вами!
Король усмехнулся, покрутил в руках кубок и, погладив пальцем чеканку по краю, отпил еще.
— Я видела такой орнамент, — вспомнила Лилейна. — Сплетенные листья. На рукавах статуи Великой матери в храме, в Диком лесу.
— Что вы там делали? — встревожился Шепп, шагнув вперед и стиснув спинку трона.
— Мы отвозили туда Иргу, — вежливо пояснила Лилейна Шеппу. — Чтобы пробудить ее способности. Вы знали, что ее матерью была лесная королева? Король изнасиловал ее прямо в храме.
Альфин кашлянул, потом еще раз.
— Ирга мертва? — спросил советник. — Она погибла?
— Кстати, статуя была без кубка в руках, — вспомнила принцесса, игнорируя вопросы Шеппа. — Не его ли вы держите сейчас, мой король?
Альфин вцепился в подлокотник трона, выронив кубок, который со звоном покатился по ступеням. Лилейна подняла его, но Сэм быстро забрал кубок у нее из рук и швырнул в дальний угол.
— Может, вы думали, что он дарует вам вечную жизнь? — ласково спросила Лилейна. — Возможно, кубок и в самом деле хранит в себе частичку лесной магии. Но исцелит ли она от яда змеелева? Сомневаюсь.
Она развернула руку ладонью вверх, демонстрируя крохотный стеклянный пузырек, совершенно пустой.
Король захрипел, сползая по трону.
— Змеелев — очень редкое существо, — сказала Лилейна как ни в чем не бывало. — Ядовитая ящерица, которая живет в горах. Если она не впрыскивает яд в жертву какое-то время, то сама погибает. Противоядия нет. Если змеелев кусает человека, допустим, в ногу, то еще можно попытаться спасти его. Главное — не медлить и отрубить раненую конечность. А вот если выпить яд змеелева — увы, шансов нет.
Король скатился по ступеням вниз, лицо его побагровело, корона впилась в опухший лоб, белая пена потекла на подбородок.
Советник быстро юркнул за трон, метнулся к гобелену, скрывающему потайной выход, но тяжелый кинжал с хрустом вонзился ему в основание шеи. Шепп покачнулся, упал на колени. Сэм поднялся по ступеням, выдернул кинжал, и советник рухнул на пол.
Принцесса тяжело поднялась, опираясь на подлокотник кресла, прошла вверх по ступеням, черный подол платья мазнул по закатившимся глазам Альфина.