Я сглотнула, чувствуя, как внутри всё сжалось от напряжения. В голове промелькнула мысль: «Могу ли я отказаться?»
— Моему брату нужна опытная сиделка, которая сможет ему помочь, — продолжил Кириан, обращаясь уже ко мне, — Мне очень понравилось, как вы ведете себя с пациентами. Мне кажется, что ваше присутствие пойдет ему на пользу. Вы согласны? Если да, то семья Моравиа готова щедро вас отблагодарить.
«Значит, я смогу выплатить все долги?» — пронеслось в голове, и я почувствовала, как внутри загорается надежда. “И успокоить свою совесть, которая уже отгрызла приличный кусок от моей нервной системы!”, - подумала я, вздохнув.
Я сделала глубокий вдох, пытаясь собраться с мыслями.
— Можно мне немного времени, чтобы подумать? — спросила я тихо, ощущая, как меня сковывает внутреннее напряжение. Ненавижу, когда от меня требуют мгновенного решения. Странные люди искренне считают, что судьбоносный выбор можно сделать за секунды, и требуют ответ немедленно. И обижаются за то, что ты не можешь вот так вот с бухты барахты сказать “да” или “нет”, чтобы не жалеть потом всю жизнь!
Мадам Лоуфул кивнула, спокойно, будто зная заранее, что я скажу.
— Хорошо. Я прошу вас подумать о моем предложении. Ректор магической академии считает, что ему нельзя оставаться взаперти в одиночестве. Это только усугубит его состояние, — согласился Кириан.
— Пусть ректор магической академии считает как хочет, — уверенным голосом произнесла Мадам Лоуфул, словно пытаясь выгородить меня из
этой истории. — Но вы прекрасно знаете, в каком состоянии был ваш брат, когда его сюда привезли. И только благодаря вашим усилиям и совместным усилиям вашей семьи его удалось остановить. Все, можешь идти, Аллегра.
Я вежливо кивнула и направилась за дверь.
— Не забудь отчет в конце смены, — добавила Мадам Лоуфул. Ее голос был сдержан, но в нем звучала легкая усталость.
Я вышла в коридор, и тут же раздался протяжный, страшный рев — словно нож по сердцу. Этот звук будто разрывал тишину, заставляя душу сжиматься от боли и страха. Я затаила дыхание, слушая, как он раскатистым эхом разносится по коридору.
Не успела я дойти до конца коридора, как услышала позади себя цокот каблуков. Каблуки очень спешили, а я остановилась и обернулась, видя как ко мне спешит Мадам Лоуфул.
— Надеюсь, ты пошутила, — ее голос прозвучал тихо и недоверчиво.
— В смысле? — удивилась я, видя ее встревоженное лицо.
— В прямом. Ни при каких обстоятельствах не соглашайся на такое предложение! — зашипела Мадам Лоуфул. — Что бы они тебе не пообещали! Не вздумай! Если тебе дорога твоя жизнь! Все далеко не так хорошо, как я говорила. Тебе нужно это понимать. Завтра ты скажешь, что хорошо подумала, всё взвесила, и отказалась. Тебе очень жаль, и всё такое прочее. Ты имеешь право отказаться.
Я посмотрела ее прямо в глаза.
— А почему вы решили, что я именно откажусь? — спросила я, чувствуя, как внутри закипает сопротивление.
— Хорошо, милочка. Раз уж ты невольно впуталась в эту историю, я тебе покажу то, с чем придется иметь дело. Только надо сказать доктору Вуду, чтобы сопроводил нас И, поверь, после того что ты увидишь, у тебя и в мыслях не будет согласиться! Пойдем!
Глава 23
Она окликнула какого-то санитара, и тот мгновенно сбежал за связкой магических ключей-печатей. Я уже давно заметила, что здесь не используют обычные ключи — все они напоминали старинные печати, связанные одним кольцом, словно магические амулеты или артефакты, охраняющие вход.
— Итак, наш доблестный генерал, легендарный, овеянный славой и победами чуть не уничтожил собственную армию, — произнесла главврач, движущаяся впереди. Ее голос был холодным и властным, в нем чувствовался скрытый вызов, а в глазах — решимость и холодная уверенность. — На защите столицы стояли маги. Можно сказать, что они очень хорошо подготовились. Объединив свои силы, маги послали в дракона какое-то заклинание. И он обезумел.
За ней шли несколько крупных санитаров, их лица были угрюмыми и унылыми, словно они привыкли к тяжелой службе и не ожидали ничего хорошего.
Я ощутила, как сердце колотится в груди. Внутри нарастало чувство тревоги — я понимала, что эти люди, скорее всего, не из тех, кто станет мило улыбаться и объяснять
— Так что же случилось? — спросила я, быстро приближаясь, пытаясь уловить каждое её слово. Она шла довольно быстрым шагом, я едва успевала за ней следовать.
— Одну минутку. Тут ещё охрана… — остановилась она, повернувшись к двум стражникам, охраняющим массивную дверь, которая казалась настолько тяжелой и прочной, что никому не под силу было её выбить.
— Он с яростью уничтожил врагов, а потом принялся за своих. Дракон начал крушить всё на своем пути, — она сделала паузу, — Конечно, первые под раздачу попали маги. А потом он повернулся против своих же. Только благодаря невероятным усилиям наших магов и генерала Кириана Моравиа удалось остановить Камиэля. Когда он потерял сознание, его доставили сюда.
— Повезло, что он в человеческом облике, — добавила она, — иначе было бы гораздо хуже.
Она замолчала, оставляя пространство для моего воображения. Я почувствовала, как внутри меня нарастает смесь любопытства и тревоги.
— Теперь ты представляешь, какая опасность нависла над всеми нами? И какая ответственность ляжет на твои плечи? Считай, ответственность за судьбы многих людей, ведь ты сможешь где-то дать слабину в силу неопытности. И из-за твоей слабины погибнут сотни невинных людей, в том числе и детей.
Она не обернулась, продолжая идти вперед, словно не слыша ничего, кроме себя.
— Тебя в любой момент может подвести твое доброе сердце, — ее голос прозвучал спокойно, но с ноткой решимости. — Твое милосердие и желание помочь обернется страшной катастрофой. Это — не те пациенты, которым нужно дуть на рану и подтыкать одеяльце. Каждый раз, когда ты входишь в палату, ты входишь, как в клетку с дикими животными. Ты должна быть готова ко всему!
Внезапно санитары остановились у двери. Главврач повернулась и, подняв руку, указала на нее.
Я заметила, как она извлекла из рукава сияющую печать. Она кивнула охране, и каждый из стражников приложил к двери по ещё одной печати. В результате образовался треугольник, каждая сторона которого была насыщена магической силой. Из печатей потянулись сверкающие нити, которые сплетались в сложный узор, словно магическая сеть.
Внезапно послышался глухой звук — словно кто-то повернул огромный замок. Дверь медленно начала расступаться, открывая портал в неизвестность.
— Вот он. — голос Мадам Лоуфул стал еще более строгим. — Иди, поговори с ним. Если, разумеется, не боишься!
Я сжала кулаки, чувствуя, как внутри все сжалось от напряжения. Взгляд мой задержался на двери, которая медленно приоткрылась. За ней — роскошные покои. И в глубине — тень, которая казалась живой.
— Ты имела дело с ранеными, сломленными и растерянными людьми, которые никак не могут найти себя в мирной жизни. Это — одно, — повторила она, чуть громче, словно предостерегая меня. — А за этой дверью — настоящее чудовище. Убийца.
Я посмотрела на санитара, который держал связку ключей. Он выглядел так, будто готов выполнить любой приказ, не задавая вопросов. В его глазах не было ни сочувствия, ни страха — только безразличие и готовность к исполнению.
— Так что, — добавила Мадам Лоуфул, — подумай хорошенько. Ты хочешь войти? Или уже передумала? Решайся, пока не поздно.
Я глубоко вздохнула, чувствуя, как внутри бушует смесь страха и решимости.
— Что ж, я знала, что в тебе есть здравомыслие! — улыбнулась Мадам Лоуфул, а я дернулась и поняла, что хочу его видеть.
Глава 24
Я почувствовала, как сердце сжалось. Казалось, я попала в кошмарный сон, из которого невозможно проснуться. Внутри всё было будто покрыто туманом, и я боялась поверить в то, что вижу.
В комнату ворвался тусклый свет из коридора, отбрасывая длинные тени на стены. В центре стояло кресло, в котором сидел генерал— молодой, сильный, с благородным лицом, которое сейчас казалось немного усталым, но все равно — невероятно красивым. Лицо его было задумчивым, словно он раз за разом переживал одну и ту же сцену, не обращая внимания на то, что происходит вокруг. Его глаза, серые и проницательные, медленно поднялись, и я почувствовала, как сердце мое сжалось.
Камиэль смотрел на меня с легкой недоверием, почти насмешкой. В его глазах читалось — он не верит. Не верит, что я здесь, что я — настоящая. Он словно боялся поверить, что кто-то может прийти сюда в роскошную темницу.
— Кто ты? — его голос прозвучал спокойно, но в нем слышалась холодность и скепсис.
Так, ну не все так плохо. Начало вполне адекватное. Я думала, что меня маньяк с молотком ждет с пеной на губах и глазами навыкате, который считает, что лучшее приветствие — проломить молотком темечко.
Я снова посмотрела на генерала, пытаясь обнаружить тревожные сигналы судьбы, но ничего не видела. Пока что я не отваживалась приближаться к нему и соблюдала дистанцию.
— Это иллюзия? Галлюцинация? Чтобы сбить меня с толку? — спросил он, не сводя с меня взгляда.
Сейчас, казалось, он разговаривал не со мной, а с кем-то другим обо мне.
Ну да, я пока очень стеснительная галлюцинация.
Поэтому, пожалуй, буду соблюдать меры предосторожности.
Я сделала осторожный шаг вперед, чувствуя, как внутри меня загорается огонь. Я была так рада его видеть, а я даже не могла понять почему.
— Нет, — тихо произнесла я, стараясь звучать уверенно, — я — самая настоящая. Я пришла, чтобы помочь тебе. Ты должен поверить мне.
Я не могла оставить его в этом состоянии. Я чувствовала, как мое сердце горит желанием помочь ему, несмотря ни на что. Ах, если бы я знала, как!
— С чего мне тебе верить? — спросил генерал, глядя на меня так, словно я сейчас сама достану топор и буду люто здороваться с ним ударами по голове. — Тебя здесь быть не должно.