Разумеется, наибольшее удовлетворение от такого разворота событий, причем вполне заслуженно, испытывал Черчилль: «Последние жалкие остатки некогда мощных сил Гитлера и Муссолини, пытавшиеся избежать своей участи, угрожавших захватить север Африки и даже прорваться в направлении Индии, в количестве 897 человек были сняты с мелких судов на пути к Сицилии, и только 653 удалось добраться до желанного берега» (Черчилль. Т. 2. С. 641). Основные силы немцев и итальянцев во главе с генералом Д. фон Арнимом оказались в плену на Африканском материке. Плодами победы на севере Африки союзники воспользовались немедленно. В начале июня из Гибралтара в Александрию отправился гигантский конвой в составе 129 транспортов, под охраной всего 19 эскортных кораблей, благополучно добравшийся до портов назначения, поскольку немцы и итальянцы еще не пришли в себя после капитуляции тунисской группировки.
Специалист по военной истории с ходу обнаружит в настоящем описании громадные отличия от происходившего на Восточном фронте. Специалист по коалиционным войнам также не обнаружит для себя принципиально ничего нового. Зато историк четко обнаружит противоречия целей и намерений союзников, которые, оказывается, преследовали разные цели. Любой из этих специалистов будет прав, включая даже тех, о которых поэт сказал:
…Гиены и трусов и храбрецов жуют без лишних затей.
Но они не пятнают имен мертвецов – это дело людей.
Люди с кругозором (как правило, далекие от военных дел) будут говорить об историческом опыте человечества.
Автор, однако, вспоминает, как мы радовались в холодной и голодной России (тогда в Советском Союзе), в нашей такой же голодной и холодной школе, за успех наших союзников, тем более что наши отцы сами только что ценой невероятных усилий среди развалин Сталинграда достойно отомстили за позор и боль 1941 года. Выполнив это ценой собственных жизней, они все же первыми сломали хребет вермахта. Но то, что сделали союзники, давало всем надежду на встречу с ними однажды на берегах неизвестной пока еще реки посреди вражеского логова, за которой должен был наступить долгожданный мир во всем мире.
Это потом, в далеком будущем, возникнет на страницах газет и в эфире спор, кто из союзников внес наибольший вклад. Но для нас, на собственной судьбе познавших, что такое война, ее цена в ту пору измерялась количеством извещений, приходивших с фронта в каждую семью и суммировавшихся в каждом классе. Наверное, были и такие классы, где не уцелело ни одного из отцов. А географию мы постигали по скупым газетным картам, где нередко такие названия, как Мальта или Эль-Аламейн, чередовались с Курском и Сталинградом. А еще информацию о войне мы получали от тех, кто вернулся изувеченным с фронта, и нам не надо было объяснять, кто патриот, а кто нет. Понятие конвой было для нашего поколения не только связано с названиями Воркута или Колыма, но еще и наших северных портов Мурманск и Архангельск, и замечательным словом «союзник», сделавших нас еще и интернационалистами, что никак не поколебало наше отношение к руководству собственной страны, допускавшему порой удивительные ляпы. Другое дело, что для многих моих сверстников понятия Сталин и Победа совсем не однозначны, но, однажды, когда я увидал на карте Скалистых гор в далеких Соединенных Штатах, жители которых не видели разрывов вражеских бомб и дыма пожарищ на своей земле, названия горных вершин Сталин, Рузвельт и Черчилль, я почему-то вспомнил эту проклятую и великую войну, где, к счастью, мы оказались в одном лагере. А что касается политических спекулянтов и лжецов от пропаганды, то не случайно их называют второй древнейшей профессией – каждый зарабатывает как может…
Глава 8. Операция «Хаски» и далее
Вероятно, наша книга будет неполной, если читателю останется неизвестной роль Мальты в военных событиях на противоположных берегах Средиземного моря. Автор уже излагал точку зрения Черчилля про поводу причин вторжения в мягкое подбрюшье Европы, хотя, по мнению других источников, «высадка на Сицилию (операция “Хаски”) планировалась и проводилась как самостоятельная операция с ограниченной целью. Союзные руководители предложили вторгнуться на Сицилию, с тем чтобы посмотреть, что из этого получится, прежде чем выбирать районы для последующих военных операций на Средиземном море» (Нимиц, Поттер. 1999. С. 215). Такая точка зрения ни сколько не противоречит авторской, тем более, что во всех вариантах Черчилля его устремление на север в попытке отсечь Западную Европу от натиска Красной армии оставалось неизменным. Правда, можно было ожидать, что одним из первых результатов такого броска на север станет падение режима Муссолини и выход фашистской Италии из войны, как это предусматривалось планами, принятыми союзниками в январе 1943 года в Касабланке, которые в общем виде на Средиземноморском ТВД выглядели так:
«Продолжение периферийных операций на Средиземноморском театре военных действий, по мнению англичан, позволяло вывести из войны Италию и вовлечь в нее Турцию. Если это произойдет, то для разгрома Гитлера вторжения через Ла-Манш вообще не понадобится. Считая, однако, что это вторжение все-таки должно быть проведено, и при том при больших шансах на успех, они предлагали вначале ослабить немецкие войска в Западной Европе ударами союзников в других местах (ну как не вспомнить пресловутого мистера Уильяма Питта старшего! – В. К.).
Хотя члены комитета начальников штабов США и не были убеждены в правильности рассуждений англичан, они не нашли веских контраргументов. Им не хотелось направлять еще больше союзных сил на Средиземное море, которое они не считали главным стратегическим направлением. Англичане же не хотели подвергать себя риску, возвращаясь во Францию в 1943 году, а без полного согласия и взаимодействия обеих сторон о вторжении через Ла-Манш не могло быть и речи…
…Американцы в свою очередь согласились с отсрочкой вторжения через Ла-Манш до 1944 года. Тем временем силы противника были бы отвлечены из Европы наступательными действиями союзников в зоне Средиземного моря… Оставшееся время на конференции было посвящено выбору направлений для нанесения ударов в районе Средиземного моря. В конце конференции участники рассмотрели две возможные цели ближайших операций – острова Сицилию и Сардинию. Из этих двух островов Сардиния имела более слабую оборону и располагала базами, с которых союзные бомбардировщики могли производить налеты на промышленные центры Северной Италии, но она не имела достаточно большой гавани для развития успеха крупной морской десантной операции. В то же время захват Сицилии, хотя и намного более трудный, позволял создать непосредственную угрозу самой Италии и, возможно, заставил бы выйти ее из войны. Кроме того, захватив Сицилию, союзники установили бы контроль над Тунисским проливом, и поэтому могли бы уничтожить больше сил противника. Поэтому Сицилия была избрана в качестве первого объекта операций союзников в этом районе. Эта операция должна была начаться в один из дней июля 1943 года» (Нимиц, Поттер. 1999. С. 211–212).
Однако прежде союзникам предстояло разделаться с гарнизонами сравнительно небольших островов в Тунисском проливе (Пантеллерия, по размерам несколько уступавшая Мальте) и в группе Пелагских островов в ста километрах западнее Мальты. Пантеллерию дуче мечтал превратить в итальянскую Мальту, усиленно укрепляя ее с 1937 года. За Пантелерию англичане принялись тут же по завершении операций в Тунисе, подвергнув ее обстрелу уже 13 мая с крейсера «Орион», сопровождаемого двумя эсминцами. Огневое воздействие корабельной артиллерии продолжалось по крайней мере еще две недели, прежде чем 11 июня начался решительный штурм. Теперь на этот остров площадью всего 83 квадратных километра, не считая авиации, обрушился огонь четырех крейсеров и восьми эсминцев. Затем последовал десант, которому гарнизон численностью в 11 тысяч солдат и офицеров не оказал сколько-либо длительного сопротивления. Потери союзников при «штурме» Пантеллерии составили всего одного «раненого» солдата – его укусил местный осел, продемонстрировавший, таким образом, явно антибританские настроения… Определенно итальянцы не хотели сражаться, и это было показательно. Спустя сутки настала очередь Лампедузы, гарнизон которой численностью до 5 тыс. солдат и офицеров также капитулировал 12 июня. Для Лианозы и Лампиони столь внушительных сил уже не потребовалось, с этой задачей справился крейсер «Ньюфаундлед» и эсминец «Нубиен», оперировавшие с Мальты. Теперь вырисовывалась очередная перспектива развития событий в виде высадки на Сицилию, которая готовилась очень тщательно, хотя трудно было ожидать от итальянцев, не видящих смысла в продолжении войны в союзе с немцами, готовности к сопротивлению после многочисленных поражений на суше и на море. Возглавлять эту операцию в качестве Верховного главнокомандующего предстояло генералу Дуайту Эйзенхауэру, заместителями которого на море оставался адмирал Кэнингхэм, от ВВС – английский маршал авиации Теддер.
На суше английская 8-я армия (генерал-лейтенант Монтгомери) должна была наступать по восточному побережью Сицилии, а 7-я американская армия (генерал-лейтенант Паттон) решала ту же задачу на западном. Чтобы лишенный топлива и подавленный серией неудач итальянский флот не мог помешать этому замыслу, ему противостояла английская группа прикрытия в составе шести линкоров, двух авианосцев, шести легких крейсеров и 24 эсминцев, не считая сил непосредственной поддержки сухопутных сил с моря на западе (американец вице-адмирал Хьюит) и на востоке (англичанин вице-адмирал Рамсей). При таком перевесе сил сомневаться в успехе не приходилось.
Еще до эвакуации своих сил из Северной Африки Генеральный штаб сухопутных сил Германии определил направления ударов союзных сил на Средиземноморском ТВД следующим образом: «Они надеются, что их военные успехи приведут к отпадению наших южноевропейских союзников… Первой целью десантной операции представляется Сицилия. Овладев ею, противник получит не только наилучшие условия для ведения воздушной и сухопутной войны против Итальянского полуострова, но и сможет возобновить движение судов через Средиземное море». Как в воду глядело ведомство Канариса, но, разумеется, отменить операцию «Цитадель» на Курской дуге оно было не в состоянии, тем более что наши силы оказались в курсе предстоящих событий, как, впрочем, и союзники, сделавшие всё, чтобы озадачить противника в части своих намерений.