– Какой-то сомнительный тип. Безбородова интересовало, откуда у вас фотография, и почему вы задаете такие странные вопросы. Они явно не относятся к похищению моей жены.
– Видите ли, у меня тут еще дело… в общем, коллеги попросили установить личность одного человека.
– Что? – растерялся Галактионов, а я улыбнулась.
– Кстати сказать, его личность я установила и даже свела с ним знакомство. Он не тот, кого искали мои коллеги, так что опасения господина Безбородова напрасны. Так ему и передайте при случае. А сейчас я бы хотела поговорить с вашей женой.
Галактионов все еще выглядел слегка растерянным. Поднялся и сказал:
– Подождите, я сейчас узнаю.
Ждать пришлось долго, от нечего делать я прошлась по комнате, замерла возле камина, разглядывая фотографии Сергея Сергеевича в обнимку с молодой женщиной с длинными темными волосами. Они смотрели друг на друга влюбленными глазами. Фотографии сделаны в разное время, но взгляды, обращенные друг к другу, оставались те же. Пять лет счастья. На двух фото Галактионов моложе и подтянутее, его жена просто красавица, взгляд спокойный, сосредоточенный на мужчине рядом. Ее легко представить матерью большого семейства. Для таких женщин дети, муж – главное. А для меня? Наверное, тоже. Только не удалось. Ты живешь своей привычной жизнью и даже не догадываешься, что в один миг все исчезнет: любимый человек, и твоя жизнь вместе с ним. И надо будет строить ее заново. Ладно, у них все не так скверно, Яна жива.
Тут в гостиной появился Галактионов.
– Она согласна, – сказал он с таким видом, точно сам в это не верил. – Идемте, я провожу.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж, он открыл ближайшую дверь, входить вместе со мной не стал.
В большой спальне с круглым окном на широкой кровати лежала женщина. В этом царстве бордового шелка она казалась совсем крохотной. И только подойдя ближе, я поняла: женщина вполне нормального роста и комплекции. А вот от ее роскошных волос мало что осталось. Теперь у нее была короткая стрижка под мальчика.
– Это он меня подстриг, – сказала Яна, заметив, что я задержала взгляд на ее волосах.
Она села, откинувшись на подушки, и нервно теребила край пододеяльника.
– Здравствуйте, – сказала я, присаживаясь в кресле рядом с кроватью.
– Муж сказал, вы детектив. Он очень переживает и хочет его найти.
– А вы не хотите?
Она ответила не сразу.
– Я хочу все поскорее забыть. Как страшный сон. Спать и спать, чтобы дни пролетели. Много дней. И стало легче. Все можно пережить, надо только потерпеть. Как считаете?
– Хотелось бы в это верить, – пожала я плечами.
– Нормальному человеку не понять, каково это. Жить после такого… Сережа просит, чтобы я все вам рассказала, а я не хочу рассказывать, я хочу забыть, понимаете?
– Тогда найти похитителя будет трудно.
– Полиция его не нашла. Его друзья не нашли. А вы найдете? По-моему, это смешно. Вы сами-то в это верите?
Я пожала плечами.
– Постараюсь сделать все возможное, – прозвучало как-то чересчур казенно.
– Скажите Сереже… сама я не могу говорить об этом… Он, наверное, думает, меня избивали и насиловали… представляю, что он навоображал.
– А что было в реальности?
– В реальности? Он меня ни разу не ударил. Не насиловал. И не сказал ни слова. Ни одного. – Она вдруг начала мелко дрожать, уставившись в одну точку. – Он подстриг мне волосы… Взял ножницы и стал состригать пряди. Не говоря ни слова. Это было так страшно. Лучше бы он орал или даже ударил меня. А он молчал.
– Наверное, не хотел, чтобы вы слышали его голос. Значит, с самого начала намеревался вас отпустить. Он был в маске?
– Да. В маске и перчатках. Я очнулась в каком-то подвале. Ничего не помнила. То есть помнила, как приехала в женскую консультацию, вышла из машины, а дальше провал. И вдруг я в подвале. Связанная. Это был такой ужас. Я все время думала о ребенке, о Сереже. Мне было очень страшно… А потом появился он. Он приходил всего два раза. Первый раз обрезал мне волосы, а во второй… Я очнулась в темноте. Потом пришел он, включил свет, и я увидела… гроб, – с трудом произнесла она. – Я лежала в гробу. Понимаете? Я стала умолять его, сказала, что беременна… А он молча взял крышку и накрыл меня. Руки и ноги у меня были связаны, я ничего не могла сделать, только кричать. А потом услышала, как он забивает гвозди. Я колотила по крышке, я кричала: «Убей меня, пожалуйста!» А потом стала задыхаться. И потеряла сознание.
– А когда очнулись?
– Я очнулась в больнице. И не могла поверить, что жива. Что все кончилось. Зачем он это делал? Зачем? – схватив меня за руку, спросила она, переходя на едва слышный шепот. – Если ему нужны были деньги, зачем так мучить меня?
– Вы можете что-нибудь рассказать об этом человеке? Я понимаю, он был в маске. Но, может быть, рост, особенности фигуры?
Она невольно отшатнулась. Человек рассказывает весь этот ужас, а я лезу с вопросами о росте и прочем… Но не сделай я этого, она сорвалась бы в истерику. С минуту мы смотрели друг на друга.
– Рост? – наконец переспросила она. – Наверное, средний. Скорее, выше среднего. И темные волосы. Длинные. Они выбивались из-под шапки. Шапка с прорезями для глаз. В кино в таких ходят киллеры.
– А фигура? Широкоплечий, худой? Или, наоборот, полный?
– Обыкновенный. Он был в черной кожаной куртке. Короткой, на молнии. И в джинсах. Да. Я точно помню.
«Шикарные приметы», – подумала я, семьдесят процентов мужиков так одеваются. Длинные темные волосы… ну, хоть что-то.
– Я хочу, чтобы мы уехали, – сказала Яна. – Далеко-далеко. В Америку. Я не хочу оставаться здесь. Муж мне обещал. Мы уедем, и я больше никогда… здесь я не смогу забыть.
– Если он окажется за решеткой… – начала я, но она перебила:
– Все равно не смогу. Я буду думать, что он вернется. Не он, кто-то другой. Все это проклятые деньги. Если бы не они…
– В Америку без денег лучше не соваться, – сказала я.
Она посмотрела с настороженностью, точно подозревала меня в издевке.
– До встречи с Сережей у меня ничего не было. Хорошо иметь все, но… очень многие хотят это отнять.
– Это не повод становиться бедным.
– Вы странная, – сказала она. – Такое чувство, что вам все равно. Все равно, что со мной случилось. Вы, наверное, тоже думаете… так этим богатеньким и надо. Думаете?
– Нет. Я думаю, кто и за что вас так ненавидит?
Лицо ее точно окаменело. Она хотела ответить, но рот свело на сторону. Она испуганно стиснула его ладонью, и только со второй попытки произнесла:
– Меня?
– Вас или вашего мужа. Или вас обоих.
– Уходите, – сказала она. – Уходите немедленно. Вы злая, бессердечная… вы не женщина. Женщина не может быть такой.
– Извините, – сказала я, поднимаясь, и пошла к двери.
Сергей Сергеевич нервно нарезал круги возле лестницы. Увидев меня, метнулся навстречу.
– Что? Что она вам рассказала? Вы долго говорили…
– Она просила вас успокоить. Ваша жена потеряла ребенка в результате стресса. Похититель не бил ее, не насиловал.
– Врачи тоже так сказали. Но…
– Она надеется, что вы выполните свое обещание и увезете ее из страны.
– Конечно. Только это не так просто. У меня бизнес, обязательства. Потребуется время… Не могу же я просто уехать, все бросив.
– Это вам решать, – сказала я с улыбкой.
– Но какие-то зацепки появились? Я имею в виду, после разговора с моей женой.
– Похититель был один, выше среднего роста, с темными длинными волосами, и вы ему очень досадили. Никого не напоминает?
– Шутите? Выше среднего роста, длинные темные волосы… Музыкант какой-то? Или хиппи?
– Главное, что у него большой зуб на вас. Сосредоточьтесь на этом, – сказала я, торопясь проститься.
Рассказ Яны произвел впечатление.
Она права: к чему все эти издевательства, если похитителю нужны были деньги? Значит, не только деньги. Месть. Это была месть. За что и кому? Галактионову или все-таки его жене? Что натворил бизнесмен, если с ним обошлись подобным образом?
Первая жена беременна, и ее убивают. Вторая тоже ждет ребенка, и ее живой укладывают в гроб. Восемь лет как минимум мысли о мести не дают кому-то покоя.
Теперь я готова была согласиться: вряд ли это дружки-бандиты. Похитить женщину, тем самым вправив мозги мужу, это понятно. Но то, что рассказала Яна…
Поступок Галактионова должен быть равноценен мести, ну, или почти равноценен.
Сергей Сергеевич сбил беременную женщину и скрылся с места преступления? За такое вполне могут поквитаться. Хватило бы и первой жены, но кто-то выжидает восемь лет и похищает вторую.
Нет, тут что-то другое. Спрашивать об этом бизнесмена бесполезно. Воспоминания о подобных грехах прячут так, что иногда умудряются о них забыть. Копаться в грязном белье придется мне. Но ничего, покопаемся.
Вызвав такси, я отправилась к Ольге Владимировне Тарасовой, секретарю Галактионова, предварительно позвонив ей и получив согласие на встречу. Галактионов предупредил ее заранее, так что трудностей с этим не возникло.
Тарасова была второй в моем списке. Кому как не секретарю знать всю подноготную хозяина.
Однако меня ждало разочарование. Двухчасовая беседа ничего, по сути, не дала, хотя Ольга Владимировна, серьезная дама лет пятидесяти, отвечала подробно и искренне хотела помочь.
В фирме Галактионова дела шли хорошо, бизнес развивается. Никаких особенно серьезных ситуаций она не помнит. Сам Галактионов к трудностям относится как к вызову, который должен подстегивать. Это точно не повод раскисать и жаловаться, своих работников приучает к тому же.
«Молодец, Сергей Сергеевич, – слушая ее, мысленно похвалила я. – И себе расслабиться не дает, и других настраивает на скорую победу».
О Безбородове она никогда не слышала, следовательно, и об их связях с хозяином тоже. О личной жизни Галактионова мало что знала, но, по ее мнению, жену он любил. На рабочем столе ее фотография, и говорил он с женой по телефону всегда с большой нежностью.